Марина и Таня дружили с самого детства. «Не разлей вода» — так про них и говорили, хоть между их семьями и была ощутимая разница.
У Марины отец работал электриком на заводе, мама в школе библиотекарем. Скромная зарплата, вечные разговоры о том, как бы «дотянуть до аванса», старенькая «копейка» у подъезда. А у Тани всё было иначе: папа-дальнобойщик часто ездил за границу, и всегда привозил что-то такое, от чего у девчонок глаза загорались.
Таня, как настоящая модница, щеголяла то в джинсах, каких больше ни у кого во дворе не было, то в ярких курточках, то в туфлях на платформе, которые другие девочки видели только в журналах. Правда, Таня довольно быстро теряла интерес к этим вещам и без сожаления отдавала подружке то, что самой наскучило.
— На, держи, — бросала она Марине кофточку с пайетками. — Мне уже не нравится, слишком блестит.
— Спасибо, Танюш, — смущённо улыбалась Марина, прижимая к себе чужую, но такую желанную обновку.
Марина, хоть и понимала, что это не подарок от чистого сердца, а скорее «отбраковка», всё равно радовалась. Где бы ещё она взяла такие вещи? Пусть платье чуть велико или джинсы не совсем сидят, зато ведь «заграничные»!
Так и росли — одна в изобилии, другая в скромности, но всегда и везде вместе, рука об руку.
Годы пролетели незаметно. Школу девочки окончили вместе, но дальше пути их разошлись. Марина твёрдо решила: будет поступать в техникум. Хотелось самой чего-то достичь, не зависеть от родителей. Таня же отмахнулась:
— Да зачем мне эта учеба сдалась? Я лучше отдохну! У нас всё есть, папа же работает! — и с гордостью закинула ногу на ногу.
Так и вышло: Марина с головой ушла в учёбу, а Таня только и делала, что крутилась на дискотеках, меняла кавалеров и делилась с Мариной рассказами о «красивой жизни».
Марина в техникуме проявила себя — и старательная, и ответственная, преподаватели только хвалили. На последнем курсе, перед сессией, она встретила Сашу — спокойного, работящего парня. Саша не обещал золотых гор, но глаза у него были честные, и руки умелые. Сначала они изредка встречались, потом их встречи стали частыми, и всё как-то само собой привело молодых людей к свадьбе.
Жили они скромно, но с уверенностью в будущем. Саша предложил открыть своё небольшое дело – заняться ремонтом квартир. Марина не возражала. Начали с малого: сами искали заказчиков, сами же красили, штукатурили, клеили обои. Потом, когда клиентов стало больше, наняли работников, а сами занялись закупкой материалов, поиском новых заказов.
Дела шли в гору семимильными шагами, но забот тоже хватало. Бывало, возвращались домой поздно, усталые до предела. Зато в квартире чувствовалось какое-то особое тепло, общее дело сближало их ещё сильнее.
Таня в это время по-прежнему «жила для себя». Менялись парни — один дарил розы, другой водил в кафе, третий обещал жениться, но пропадал через месяц. Она то смеялась, то плакала у Марины на кухне, жаловалась, что «никто её не ценит, лишь бы время провести», и тут же снова крутила роман с кем-то новеньким.
— Ты вот всё успеваешь, — вздыхала она, откинувшись на стуле. — И работа, и муж, и планы какие-то. А у меня жизнь как в тумане.
— Так найди что-нибудь по душе, — мягко советовала Марина, нарезая овощи для салата. — Ну, курсы какие-нибудь, работа, хобби…
Таня отмахивалась:
— Да ну, это же скука. Жизнь ведь одна, надо наслаждаться ею по полной!
Но наслаждалась она чаще всего у Марины и Саши. То в кино напросится, то на дачу поедет вместе с ними, то на выходные «за компанию» съездит к речке. Саша относился терпеливо, даже шутил:
— Ну что, мы опять втроём? Тогда давай уж тебе ключ от квартиры дадим, будешь как третий член семьи.
Марина улыбалась, но иногда внутри что-то кололо. Всё же Таня становилась уж слишком частой гостьей. Иногда хотелось побыть с мужем вдвоём, а тут снова звонок:
— Марин, вы где? Гулять идёте? Я с вами!
И вроде неудобно отказать — подруга ведь с детства, почти как сестра.
— Ну ладно, — соглашалась Марина, и Саша только плечами пожимал.
Однажды летом они втроём поехали на дачу. День выдался тёплый, солнечный. Саша жарил шашлыки, Таня щебетала без умолку, вспоминая свои прошлые романы, а Марина носилась между мангалом и столом — то тарелки ставила, то салат перемешивала.
— Марииинка, — Таня подмигнула, наливая себе лимонад. — Я бы на твоём месте кайфовала. Муж работает, деньги зарабатывает, дом строит… Тебе только и остается, что отдыхать да наслаждаться!
Марина улыбнулась, но в глазах мелькнула грустинка. Она-то знала, что за этим счастьем стоит немало бессонных ночей, усталость, ссоры по мелочам, тревоги — как выплатить кредит за машину, где взять материалы подешевле, чтобы не сорвать заказ. Но вслух она сказала другое:
— У каждого своя жизнь, Тань. Тебе тоже надо определяться. Сколько можно витать в облаках?
— Да ну тебя, — отмахнулась та. — Накушаюсь я ещё этой серьёзности. Пока надо жить для се-бя!
Но однажды всё изменилось. Неожиданно, словно гром среди ясного неба, пришла весть — погиб Танин отец. Авария на трассе, в дальнем рейсе. Всё произошло мгновенно, и его не стало.
Для Тани это было настоящим ударом. Она, привыкшая к его опеке и подаркам, словно потеряла опору под ногами. Денег вдруг стало катастрофически мало: зарплата у матери была скромной, а накоплений почти никаких.
Таня звонила Марине чуть ли не каждый день, жаловалась:
— Марин, я не знаю, что делать. Нам даже за квартиру нечем платить. Мамка совсем скисла. А я… ну я же никогда не работала! Куда меня возьмут?
Марина посоветовалась с Сашей, и они приняли Таню в свою фирму. Работа была простая: отвечать клиентам, записывать заявки, иногда принимать оплату.
— Вот видишь, — обрадовалась Марина, — и не так страшно работать, как ты думала.
— Может быть, — Таня неохотно улыбнулась. — Но всё равно тяжело привыкать.
Сначала она и правда выглядела потерянной, но со временем освоилась, а когда Марина забеременела и ушла в декрет, Таня и вовсе как-то незаметно заняла её место. Теперь именно она ездила с Сашей к заказчикам, решала вопросы с рабочими, вела переговоры по материалам. Марина, сидя дома, старалась не ревновать и не тревожиться. Она была занята другим — заботами о дочке, которую ждала с таким нетерпением.
«Танька помогает, и слава Богу», — успокаивала себя Марина.
Шли годы, вот уже дочке исполнилось три года, и тогда Марина снова начала задумываться о работе. Она чувствовала: пора возвращаться, снова быть в деле, а не только домом заниматься. И примерно в то же время заметила: Таня всё реже стала появляться у неё. Если раньше заглядывала чуть ли ни каждый день, то теперь уже давно её не видела. На звонки не отвечала и не перезванивала сама.
«У неё, наверное, новая любовь, — пыталась оправдать подругу Марина. — Наверное, занята, вот и всё».
Но однажды, совершенно случайно, ей открылась шокирующая новость.
Марина зашла в офис их с Сашей фирмы, где за столами сидели менеджеры, занятые каждый своим делом. Она шла по коридору к мужу в кабинет и вдруг остановилась: дверь была приоткрыта, и оттуда доносились голоса.
— Ты слышала? Танька беременна, — вполголоса сказала одна.
— Да ладно! — воскликнула вторая. — От кого?
— Ну, тут шепчутся, что отец ребёнка — Александр Петрович. Неспроста она всё время за ним бегает, как хвостик… — Слова прозвучали отчётливо, хоть и были сказаны почти шёпотом.
Марина замерла у двери, будто вросла в пол. Сердце громко застучало, руки похолодели. Она не верила своим ушам, хотелось ворваться и крикнуть: «Что за глупости?!», но ноги не слушались.
Через секунду она всё же сделала шаг, распахнула дверь и вошла, стараясь выглядеть спокойной. Девушки тут же замолчали, смутились, уткнулись в бумаги.
— Доброе утро, — сказала Марина ровным голосом. — Работаете? Молодцы.Удачного всем дня!
Она пошла дальше, но внутри у неё всё дрожало. Слова, случайно услышанные за дверью, теперь звенели в голове, не позволяя успокоиться: «Отец ребёнка — Александр…» Эти слова ударили сильнее пощёчины. Остановившись у двери кабинета Александра, Марина глубоко вдохнула и, развернувшись на месте, ушла.
А уже дома вечером Марина попыталась осторожно завести разговор с мужем:
— Саш… ты только не обижайся, но мне надо спросить. Я тут услышала… ну, будто бы у Таня беременна от тебя.
Саша посмотрел на неё с возмущением:
— Что за бред! Ты сама-то в подобное веришь? Я что, идиот, по-твоему? Это сплетни. Люди завидуют, вот и болтают всякое. Как ты смогла спросить такое?!
— Я… я не верю, конечно, — торопливо ответила Марина, но внутри что-то тревожно шевельнулось.
На следующий день она твёрдо решила — пора возвращаться на работу. Не может же она сидеть дома и только гадать. Она должна видеть всё своими глазами.
Когда Марина пришла в офис, Таня встретила её радостной, но какой-то натянутой улыбкой. Обняла, как старую подругу:
— Ну, наконец-то! Я так скучала! Как дочка?
— Хорошо, — кивнула Марина, стараясь говорить спокойно.
Они сидели рядом, как раньше, но в воздухе витало напряжение. Таня избегала её взгляда, крутила в руках ручку и всё время торопливо рассказывала о каких-то делах.
— А ты познакомишь меня с отцом своего ребёнка? — осторожно спросила Марина, стараясь улыбнуться.
— Конечно! — слишком быстро воскликнула Таня и, не глядя прямо в глаза, закивала. — Я всё собираюсь… но то дела, то он в командировке, то ещё что-то. Никак не получается. Но познакомлю, обещаю!
Марина кивнула, но сердце у неё неприятно кольнуло. Слишком натянуто прозвучало это «обещаю».
Дни шли. Таня всё откладывала встречу с загадочным избранником, придумывала всё новые причины. То он якобы уехал в другой город, то приболел, то «не в духе». Марина старалась не давить — ей самой было неприятно выглядеть подозрительной. Но с каждой неделей её сомнения крепли.
Когда Таня ушла в декретный отпуск, Марина решила навестить её — с цветами, с подарочком для малыша. Долго стояла у знакомой двери, нажала звонок… но её встретила незнакомая женщина в цветастом халате.
— Таню можно? — растерянно спросила Марина.
— Таню? — переспросила та. — Здесь теперь мы живём. Квартиру они сдают.
— Как… сдают? А где же они сами?
— Ну, вроде как за город переехали. В дом новый. Я не знаю точно.
Марина, поблагодарив, отошла от двери. Словно холодной водой облили с головы до ног. Дом за городом? Откуда?
Вечером она пыталась осторожно спросить у супруга:
— Саша, ты слышал? Таня вроде за город переехала. Интересно, откуда у неё такие деньги…
— Не знаю, — пожал плечами он, не отрываясь от телефона. — Может, наследство получила, или жениха богатого нашла.
Марина кивнула, но внутри было очень тревожно. Слишком много странностей происходило. И тогда она решилась на шаг, который раньше даже в голову не приходил: нанять частного детектива.
Через неделю ей принесли фотографии и отчёт. Сердце ухнуло в пятки. На снимках был Саша — её муж. Саша, выходящий из Таниных ворот. Саша, стоящий рядом с новой машиной, подаренной Тане. В отчёте чёрным по белому: дом оформлен на Татьяну Патрикову, машина зарегистрирована на неё же. Покупатель — Александр, муж Марины.
Марина читала эти строки и не верила глазам. Все сомнения, все догадки вдруг обрели четкую форму.
Вечером она сидела за столом, а напротив — Саша. Перед ним лежали бумаги, фотографии.
— Что это? — голос её дрогнул слегка, но звучал уверенно. — Объясни.
Саша, к удивлению Марины, даже не стал отрицать.
— Да, я купил ей дом и машину. Понимаешь, Марин… — он потёр ладонями лицо. — Между нами… ну… было и было. Но я уходить от тебя не собирался никогда. Таня в курсе. Ей нужно было устроить жизнь, а я… ну, я просто как бы… откупился.
— Откупился?! — Марина вскочила, стул со скрипом отъехал назад. — Ты в своём уме?
Он молчал, виновато опустив глаза.
— Сколько лет мы вместе, — голос её срывался, — я всё ради нас, ради семьи… А ты?! И с кем?! С моей лучшей подругой?!
Саша поднял голову:
— Марина, я ошибся, спутавшись с твоей подругой, с кем не бывает. Но я не брошу тебя и дочку. Таня знала, что я с ней не останусь. Всё, что было — это… ошибка. Пойми.
— Ошибка?! — Марина горько рассмеялась. — Ошибкой можно назвать, когда не ту цифру в отчете поставил! А это — самое настоящее предательство!
Она чувствовала, как земля уходит из-под ног. Всё прошлое, все годы, когда они строили дом, растили ребёнка, работали бок о бок, вдруг посыпалось прахом.
— Уходи, — тихо сказала она, и голос её был твёрже, чем когда-либо. — Немедленно.
Саша замер.
— Марин…
— Уходи! — выкрикнула она. — Я не хочу тебя видеть!
Он ещё секунду колебался, но потом поднялся, взял куртку и вышел, хлопнув дверью. Марина осталась одна, с тяжелым сердцем и тысячей мыслей в голове.
Саша, однако, не собирался сдаваться. На следующий день он звонил, стучал в дверь, писал сообщения. Сначала Марина не открывала и не отвечала, но он продолжал. Неделю, вторую. Приходил с цветами, стоял у подъезда, встречал у садика.
— Марин, прости меня, — говорил он, когда ей всё же приходилось столкнуться с ним лицом к лицу. — Я дурак. Я всё понял. Мне нужна только ты и наша дочка. Всё остальное – было и прошло.
Она слушала, но молчала. Внутри у неё кипело возмущение: да как он мог!? Но была и другая сторона — дочка, которая спрашивала:
— Мама, а папа придёт к нам? Я соскучилась…
Прошли месяцы. Боль немного притупилась, обида всё ещё жила, но уже не резала так остро. Саша не оставлял попыток помириться, и спустя полгода Марина всё же сдалась. Может, устала бороться, может, сердце смягчилось. В одну из ночей, когда дочка спала, они сели за стол и поговорили. Долго, тяжело. Решили, что про Таню вспоминать больше не будут.
— Я буду платить алименты, — сказал Саша, глядя ей прямо в глаза. — Но с её ребёнком я общаться не хочу. Для меня есть только наша дочь.
Марина кивнула. Ей было больно, но она понимала — спорить с ним сейчас бессмысленно.
Казалось, жизнь вернулась в прежнее русло. Они снова жили вместе, работали в своей компании, занимались ребёнком. Люди вокруг считали их счастливой семьёй. Но Марина знала: простить — не значит забыть.
В глубине души она всё время чувствовала тревогу. Казалось, стоит только поверить до конца, и снова предадут. Она научилась улыбаться, но внутри крепла решимость — больше не позволить никому распоряжаться её судьбой.
Постепенно она стала выводить часть денег из общего бюджета. Не сразу, понемногу.
Через пять лет у неё появился собственный «тыл» — небольшой домик в пригороде и квартира, которую можно было сдавать. Всё оформлено на маму, тихо, без лишнего шума. Марина сама удивлялась, откуда в ней взялась эта скрытная решимость. Но она знала точно, что так будет правильно. Ведь Саша тоже в своё время тайком тратил деньги. Только на Таню.
Понимая, что с обидой ей не справиться, Марина подала на развод. Бумаги лежали на столе, и Саша долго не верил собственным глазам.
— Это шутка, да? — спросил он, побледнев.
— Нет, — спокойно ответила Марина. — Я так больше не могу.
— Но мы же помирились! Мы семья! У нас всё хорошо!
— Мы живём под одной крышей, но я никогда не забуду того, что ты сделал, и не прощу окончательно. Мне больно до сих пор, понимаешь?
Суд разделил всё имущество. Саша был в ярости, когда узнал про дом и квартиру, оформленные на тёщу.
— Как ты могла?! Обогатилась за моей спиной! — кричал он.
— А ты разве не тратил за моей спиной? — тихо спросила Марина. — Ты купил дом и машину Татьяне. Так почему я должна считать себя виноватой? Это справедливо, согласись.
Саша махнул рукой, не найдя, что ответить на это. Его злость только укрепляла уверенность Марины — она поступила правильно.
Развод дался нелегко, но Марина впервые почувствовала, что стоит на ногах уверенно, и если раньше ей казалось, что счастье возможно только рядом с Сашей, то теперь она знала: её счастье — только в ней самой и в её дочери.
