Пыль оседала на виниловых пластинках ровными кругами, словно время оставляло следы своего движения. Зина методично протирала каждую — от Эллы Фицджеральд до неизвестного джазового трио, которого она случайно купила на блошином рынке и который оказался лучшей находкой за последние полгода. В квартире царила та особенная тишина, которая бывает только перед грозой или перед тем, как жизнь решает внести свои коррективы. Проигрыватель мурлыкал старую композицию — что-то меланхоличное и тягучее, под которое хорошо думается о прошлом, но совершенно невозможно строить планы на будущее. И именно в этот момент — когда Зина держала в руках пластинку Билли Холидей и размышляла о том, что некоторые голоса звучат красивее от того, что в них слышна боль — раздался звонок в дверь.
— Кто там? — спросила она, подходя к двери и машинально поправляя волосы.
— Это я, Олег. И мама.
Сердце ёкнуло. Олег не предупреждал о визите, а тем более о том, что приведёт свою мать. Зина медленно открыла дверь, стараясь не выдать своего смятения.
— Привет, — сказала она, глядя на жениха, а затем на женщину рядом с ним. Олег выглядел напряжённо, словно готовился к неприятному разговору. — Вера Степановна.
— Добрый вечер, Зиночка, — холодно произнесла мать Олега, окидывая взглядом прихожую с таким видом, будто оценивала убытки после стихийного бедствия. — Мы решили посмотреть на наше будущее семейное гнёздышко. Хотя гнездо — это, пожалуй, слишком громко сказано.
— Наше? — переспросила Зина, пропуская их в квартиру и заметив, как Вера Степановна брезгливо отодвинулась от вешалки в коридоре.
— Ну да, где же ещё жить молодым, — Вера Степановна прошла в гостиную и остановилась посреди комнаты, разглядывая обстановку с видом эксперта по недвижимости. — Хотя, честно говоря, я представляла себе что-то более… приличное. Олежка, ты же говорил, что квартира в хорошем состоянии.
Олег молча снял куртку и повесил её на стул. Его движения были скованными, словно он находился на минном поле.
— Мама хотела познакомиться с квартирой поближе, — пробормотал он, стоя у окна и разглядывая двор. — Мы же планируем здесь жить.
— Планировали, — поправила Зина, убирая пластинки в коробку. — Но я думала, это наше решение. Только наше.
Вера Степановна между тем обследовала гостиную, трогая мебель кончиками пальцев и качая головой с видом опытного следователя, собирающего улики.
— Олежка, милый, ты уверен, что хочешь здесь обосноваться? — она указала на старый диван с потёртыми подлокотниками. — Посмотри на это барахло. А эти обои! Они, наверное, ещё с советских времён. И этот запах… что это за запах?
— Обои я собираюсь переклеить, — спокойно сказала Зина. — У меня есть план ремонта. Подробный план.
— План? — Вера Степановна повернулась к ней с усмешкой, которая могла заморозить кипящую воду. — Деточка, тут нужна не переклейка, а полная реконструкцию. Снести стены, расширить пространство, поменять всю сантехнику. Да что там — лучше снести всё и построить заново.
— Я не планирую сносить стены в двухкомнатной квартире, — твёрдо ответила Зина, выпрямляясь во весь рост. — Планировка меня устраивает. Полностью устраивает.
— Тебя, может, и устраивает, — голос Веры Степановны стал резче, а глаза сузились. — А мой сын привык к комфорту. Он рос в нормальных условиях, а не в этой… коммуналке. Ты хоть понимаешь, что предлагаешь моему мальчику?
***
Олег наконец отвернулся от окна, но по-прежнему избегал смотреть на Зину. Его пальцы нервно барабанили по подоконнику.
— Мам, может, не стоит… — начал он неуверенно.
— Что не стоит? — Вера Степановна развернулась к сыну, её голос поднялся на октаву. — Говорить правду? Олежка, я же не против твоей невесты. Просто хочу, чтобы ты жил достойно! Посмотри на эту кухню — там даже посудомоечной машины нет!
— Зато есть руки, — заметила Зина с лёгким сарказмом. — Они, как ни странно, до сих пор справляются с мытьём посуды.
— Ах, какая острая на язычок! — Вера Степановна всплеснула руками. — Олежка, неужели ты не видишь? Она даже не пытается создать уют. Никаких цветов, никаких милых мелочей. Сплошные пластинки да книги. Что это за дом для семьи?
— Дом, где люди читают и слушают музыку, — ответила Зина, подходя к книжному шкафу. — Некоторые считают это признаком цивилизованности.
— Цивилизованности? — Вера Степановна рассмеялась звонко и неприятно. — Деточка, цивилизованность — это когда в ванной есть джакузи, а не советская чугунная ванна с облупившейся эмалью!
Олег переминался с ноги на ногу, словно школьник, которого вызвали к доске без подготовки.
— Может, пойдём уже? — пробормотал он. — Мы же посмотрели…
— Посмотрели? — Вера Степановна повернулась к нему. — Олежка, мы ещё даже спальню не видели! Хотя, боюсь представить, что там творится.
***
Зина почувствовала, как в ней поднимается волна раздражения, но голос оставила ровным.
— Спальня в том же состоянии, что и остальная квартира. Пригодном для жизни.
— Пригодном? — Вера Степановна прошла к двери спальни, не дожидаясь приглашения. — Для кого пригодном? Для студентов, может быть! Олежка, ты же видишь этот матрас на полу? Где кровать? Где нормальная мебель?
— Кровать я планирую купить после свадьбы, — спокойно объяснила Зина. — Вместе с Олегом. Я думала, это будет наш первый совместный выбор.
— Совместный выбор! — Вера Степановна захлопала в ладоши. — Как романтично! А на что покупать собираетесь? На твою зарплату библиотекаря? Или Олежка будет в долги влезать?
— Мам, хватит, — наконец подал голос Олег. — Зина хорошо зарабатывает.
— Хорошо? — Вера Степановна посмотрела на сына с жалостью. — Олежка, ты совсем потерял связь с реальностью. Посмотри на эту квартиру! Посмотри на её одежду! Это всё говорит само за себя.
Зина опустила взгляд на свои джинсы и простую хлопковую рубашку. Одежда была чистой, удобной, но явно не соответствовала стандартам Веры Степановны.
— Простите, а что не так с моей одеждой? — спросила она.
— Что не так? Деточка, ты выглядишь как… как работница склада! Где платья? Где украшения? Где женственность, наконец?
— Женственность — это не только платья и украшения, — ответила Зина, стараясь сохранить спокойствие. — Это ещё и умение вести себя прилично в чужом доме.
***
Зина всегда знала, что этот день настанет — она видела его во сне три ночи подряд: белое платье висит в шкафу как саван, а в зеркале отражается не её лицо, а лицо незнакомой женщины с пустыми глазами. Проснувшись в четвёртый раз в холодном поту, она поняла — сегодня её будущая свекровь нанесёт тот самый визит. И сегодня всё изменится навсегда. Звонок в дверь прозвенел ровно в три часа дня, как и предсказывал сон.
Повисла тягостная пауза. Олег перестал барабанить по подоконнику и замер, словно статуя. В глазах Веры Степановны появился опасный блеск.
— Что ты сказала? — её голос стал тише, но от этого ещё более угрожающим.
— Я сказала то, что думаю, — твёрдо ответила Зина. — Вы пришли в мой дом без предупреждения, критикуете мою квартиру, мою одежду, мою работу. Это не совсем прилично.
— Не совсем прилично? — Вера Степановна подошла ближе, её щёки покраснели. — Девочка, да кто ты такая, чтобы мне указывать? Я пытаюсь спасти своего сына от огромной ошибки!
— Мам, пожалуйста, — попытался вмешаться Олег, но мать его не слушала.
— Ты думаешь, я не понимаю, что происходит? — продолжала Вера Степановна, размахивая руками. — Ты хочешь заполучить моего сына, а потом посадить его на шею! Жить в этой дыре, рожать детей в нищете!
— Нищете? — Зина рассмеялась. — Вера Степановна, у меня есть работа, квартира, образование. Я не собираюсь сидеть на шее у вашего сына.
— Образование! — Вера Степановна фыркнула. — Филологический факультет! Да это же путёвка в никуда! Олежка мог бы найти себе адвоката, врача, в крайнем случае, экономиста. А он выбрал… тебя.
— Он выбрал меня, — спокойно сказала Зина. — И я думала, что это его выбор. Но, видимо, я ошибалась.
Олег наконец оторвался от окна и неуверенно шагнул вперёд.
— Зина, не надо… Мама просто…
— Просто? — Зина посмотрела на него с удивлением. — Олег, она только что назвала меня охотницей за наследством. А у тебя разве что-то есть?
— Я не это имела в виду, — быстро сказала Вера Степановна. — Просто… просто…
Зина посмотрела на Олега, ожидая, что он заступится за неё или хотя бы поддержит их общие планы.
— Мам, прекрати, а относительно квартиры — она неплохая, — пробормотал он. — Просто нужно немного обновить.
— Немного? — Вера Степановна отвернувшись от невестки взглянула на сына. — Олежка, ты что, ослеп? Тут всё нужно менять! И потом, подумай практически — стоит ли тратить деньги на ремонт этой развалины?
— Это не развалина, — Зина старалась сохранять спокойствие. — Это квартира моей бабушки, и я её люблю.
— Любовь — это хорошо, но жить-то где? — Вера Степановна села на диван и поморщилась. — Слушай, дорогая, а может, стоит продать эту квартирку и купить что-нибудь более достойное? На вырученные деньги плюс наша доплата можно найти приличное жильё.
— Я не собираюсь продавать квартиру, — твёрдо сказала Зина.
— Не собираешься? А о муже подумала? О его потребностях? Или тебе плевать на комфорт Олега?
Зина повернулась к жениху:
— Олег, скажи что-нибудь. Мы же обсуждали планы ремонта. Ты согласился с моими идеями.
— Ну… — Олег замялся. — Мама права в том, что квартира требует серьёзных вложений. Может, действительно стоит рассмотреть варианты?
— Варианты? — Зина не могла поверить услышанному. — Какие варианты, Олег? Ты же говорил, что тебе нравится расположение квартиры, близость к центру.
— Нравится-то нравится, — Олег отвёл взгляд. — Но если посмотреть трезво…
— Трезво? — Зина рассмеялась. — Трезво — это когда ты два года строишь планы со мной, а потом за полчаса меняешь их, потому что мама сказала.
— Не груби моему сыну! — возмутилась Вера Степановна. — Он просто хочет жить по-человечески, а не в этой берлоге!
— Мам, не надо усугублять, — слабо проговорил Олег.
— Да что «не надо»? — Вера Степановна встала с дивана. — Я вижу, что происходит! Эта особа хочет затащить тебя в свою нору и сидеть на твоей шее! Бесплатно получить мужа-ремонтника!
— Вера Степановна, — Зина сделала шаг вперёд, — вы переходите границы.
— Я? Границы? Это ты переходишь границы, заставляя моего сына жить в этой дыре! Посмотри на себя — что ты ему можешь дать? Убогую квартирку и что ещё?
— Мам, прекрати, — Олег попытался вмешаться.
— Не прекращу! — еще немного и Вера Степановна закричит от злости. — Мой сын заслуживает лучшего! Он достойный мужчина, а не… не мальчик на побегушках для всяких там наследниц коммуналок!
— Коммуналок? — Зина медленно повернулась к будущей свекрови. — Это двухкомнатная квартира в центре города. Но дело не в метраже, а в том, что это мой дом. Наш дом.
— Твой дом? — Вера Степановна презрительно усмехнулась. — Милочка, дом там, где есть деньги на его содержание. А не в этой… хибаре времён царя Гороха.
— Может, хватит уже? — Зина посмотрела на Олега. — Ты действительно позволишь своей маме так со мной разговаривать?
— Зина, она не специально… — начал Олег, но Вера Степановна его перебила.
— Да я с ней ещё очень мягко разговариваю! — женщина подошла ближе. — Хочешь знать, что я думаю о твоих планах? Ты решила прицепиться к Олегу, чтобы он тебя содержал в этой развалюхе!
— Интересная теория, — Зина усмехнулась. — Особенно учитывая то, что работаю я, а ваш сын уже полгода сидит между должностями.
— Что?! — Вера Степановна побагровела. — Как ты смеешь! Олег временно не работает, потому что ищет достойное место!
— Достойное место уже нашло его трижды за эти полгода, — спокойно продолжила Зина. — Но то график не подходит, то коллектив не тот, то зарплата маленькая.
— Олег, ты будешь слушать, как эта… как она обо мне говорит? — Вера Степановна повернулась к сыну.
— Я говорю не о вас, а о том, что я содержу вашего сына, — Зина не повысила голос. — И при этом выслушиваю лекции о том, кто на ком собирается паразитировать.
— Паразитировать? — Олег наконец подал голос. — Зина, ты заходишь слишком далеко.
— Зажóжу далеко? — Зина повернулась к нему. — Олег, твоя мама полчаса оскорбляет меня и мою квартиру, а ты молчишь. Но когда я отвечаю фактами — я захожу далеко?
— Факты? — Вера Степановна расхохоталась. — Факт тот, что ты дешёвая девица, которая пытается подцепить хорошего мужчину!
— Мам, ну хватит, — Олег попытался встать между ними.
— Не хватит! — Вера Степановна оттолкнула сына. — Я не позволю какой-то безродной особе испортить жизнь моему ребёнку!
— Безродной? — Зина усмехнулась. — Вера Степановна, вы работаете продавцом в магазине, а читаете лекции о родословных. Забавно.
— Что? — женщина задохнулась от возмущения. — Я честно работаю, а не живу в папиной квартире!
— Бабушкиной, — поправила Зина. — И я тоже работаю. В отличие от вашего сына, который, по вашим словам, слишком хорош для любой работы.
— Олег! — Вера Степановна схватила сына за рукав. — Ты слышишь, как она со мной говорит?
Зина смотрела на Олега, который так и не решился защитить её от нападок матери. Внезапно многое стало ясно: пышная свадьба, список гостей, который он постоянно расширял, советы с мамой по каждому поводу.
— Олег, — сказала она тихо, — ты согласен с мамой?
— Я… — он замялся. — Зина, пойми, мам… Может, она права, и стоит найти компромисс?
— Компромисс? — Зина сняла с пальца помолвочное кольцо. — Вот твой компромисс.
Она протянула кольцо Олегу. Тот растерянно уставился на неё.
— Зина, что ты делаешь?
— То, что должна была сделать в тот самый момент как твоя мать повысила на меня голос, а ты проглотил это, — она положила кольцо на стол. — Я расторгаю помолвку.
— Ты что, с ума сошла? — крикнула Вера Степановна. — Из-за чего? Из-за того, что я предложила разумное решение жилищного вопроса?
— Из-за того, что ваш сын — не мужчина, — спокойно ответила Зина. — Он марионетка в ваших руках.
— Как ты смеешь! — Вера Степановна кинулась к ней, но Зина уже открывала дверь.
— Прошу вас покинуть мою квартиру. Немедленно.
— Зина, подожди, — Олег попытался подойти к ней. — Давай обсудим…
— Обсуждать уже не о чём, — Зина указала на дверь. — Иди к маме.
— Ты серьёзно думаешь, что найдёшь кого-то лучше моего сына? — зашипела Вера Степановна. — Да кому ты нужна без приданого!
— Ещё раз повторяю: покиньте мою квартиру, — Зина подошла к двери и распахнула её широко. — Или я позову соседей, они помогут.
— Сын, скажи ей что-нибудь! Ты позволишь этой… этой наглой девчонке так с нами разговаривать?
— Мама, может, действительно стоит уйти? — промямлил Олег.
— Превосходно, — Зина кивнула. — Я всё поняла. Провожать вас не буду— дорогу знаете.
***
Полгода спустя Зина поправляла новые шторы в отремонтированной гостиной. Квартира преобразилась: свежие обои, обновлённая мебель, но главное — атмосфера дома, который принадлежал только ей.
В коридоре раздался звонок. Зина подошла к двери и посмотрела в глазок. На лестничной площадке стоял Олег — небритый, в мятой рубашке, с букетом цветов.
— Зина, открой! — он стучал в дверь. — Мне нужно с тобой поговорить! Я всё понял! Я ошибся!
— Олег, уходи, — сказала она, не открывая дверь.
— Не уйду! — он стал стучать громче. — Я разругался с матерью! Сказал ей всё, что думаю! Теперь мы можем быть вместе!
— Мы не можем быть вместе, — Зина прислонилась к двери. — Ты не изменился, Олег. Ты просто поменял одно решение на другое.
— Зина, пожалуйста! Я потерял работу, друзей, всё! Только ты можешь меня понять!
— Понимаю, — тихо сказала Зина. — Но помочь не могу. Мне жаль, Олег.
— Открой хотя бы на минуту! — он продолжал стучать. — Я докажу тебе, что способен измениться! Я готов на всё!
— Олег, послушай внимательно. Я не собираюсь открывать дверь ни сегодня, ни завтра, ни через год. Мы разные люди. Прими это как данность.
— Но я же люблю тебя! — прокричал он. — Неужели это ничего не значит?
— Любовь — это не требование открыть дверь, — ответила Зина. — Это уважение к чужому выбору. А ты до сих пор пытаешься навязать мне свою волю.
— Я не навязываю! Я прошу! Умоляю!
— Олег, если ты не уйдёшь, я вызову участкового. Последнее предупреждение.
Стук прекратился. Зина услышала шаги, удаляющиеся по лестнице. Она вернулась в гостиную и включила проигрыватель. Мелодия старого джаза заполнила пространство, отражаясь от новых стен её дома — дома, где она была хозяйкой собственной судьбы.
Через час телефон зазвонил снова. На этот раз номер был знакомый — Вера Степановна.
— Алло?
— Ты довольна? — зашипел голос в трубке. — Мой сын пришёл домой в слезах! Что ты с ним сделала, бессердечная змея?
— Ничего особенного, — спокойно ответила Зина. — Просто не открыла дверь.
— Он стоял на коленях под твоей дверью! На коленях! А ты… ты даже не вышла!
— Вера Степановна, это было его решение. Я его не принуждала.
— Ты разрушила жизнь прекрасного мужчины! Он мог бы стать кем угодно, но ты сломала его!
— Интересно, — Зина присела на диван. — Полгода назад вы утверждали, что он слишком хорош для меня. А теперь я виновата в том, что он не может устроить свою жизнь?
— Не передёргивай! Ты знала, что он тебя любит, и воспользовалась этим!
— Воспользовалась? — Зина не удержалась от смеха. — Тем, что разорвала помолвку? Странная логика.
— Ты могла бы дать ему шанс! Он же извинился, признал ошибки!
— Вера Степановна, а вы извинились? — вопрос застал женщину врасплох. — Вы когда-нибудь признавали, что были неправы?
— Я? О чём ты говоришь?
— О том, что корень проблемы не в Олеге. Он всего лишь продукт вашего воспитания. Вы вырастили зависимого мужчину, а теперь удивляетесь, что он не может принимать самостоятельные решения.
— Я дала ему всё лучшее!
— Вы дали ему всё, кроме возможности стать взрослым. До свидания, Вера Степановна.
Зина отключила телефон и поставила его на беззвучный режим. Вечер принадлежал только ей. Она заварила травяной чай, взяла книгу и устроилась в кресле у окна.
***
Месяц спустя Зина встретила Веру в кафе.
— Слушай, с Олегом что-то странное происходит, — сказала Вера, размешивая сахар в чашке. — Он устроился на новую работу, перестал пить. Даже с матерью помирился.
— Рада за него, — равнодушно ответила Зина, не поднимая глаз от своего капучино.
— Но вот что удивительно, — Вера наклонилась ближе и понизила голос. — Он встречается с девушкой, которая как две капли воды похожа на тебя. Та же стрижка, тот же стиль одежды. И знаешь, как её зовут?
— Не знаю и не хочу знать.
— Зинаида. Сокращённо — Зина.
Зина отложила чашку и посмотрела на подругу:
— Вера, зачем ты мне это рассказываешь?
— Я думала, тебе будет интересно. Может, он действительно изменился? Может, вы зря расстались? — Вера с надеждой смотрела на подругу. — Он даже спрашивал о тебе через знакомых.
— Мы расстались не зря, — Зина встала из-за стола. — И если он ищет мою копию, значит, не изменился вовсе.
— Но подожди! — Вера схватила её за руку. — Может, стоит с ним встретиться? Поговорить?
— Вера, ты не понимаешь, — Зина освободила руку. — Олег не любил меня. Он любил идею обладания мной. А теперь нашёл замену и играет в ту же игру с другой девушкой.
— Откуда ты знаешь? Может, он понял свои ошибки?
— Тогда зачем ему моя копия? — Зина надела пальто. — Человек, который действительно изменился, не стал бы искать мою копию.
Выйдя из кафе, Зина не оглядывалась. Она шла домой — в свою квартиру, к своей жизни, построенной по собственным правилам. И в этой жизни не было места для людей, которые путают любовь с одержимостью, а изменения — с поиском замены.
По дороге домой Зина размышляла о том, как часто люди совершают одни и те же ошибки, меняя лишь декорации. Олег не стал другим — он просто нашёл новую актрису для своего спектакля.
Дома её ждал недоделанный ремонт в спальне, новые книги и вечер, проведённый так, как хотелось только ей. Зина переоделась в домашнюю одежду и заварила травяной чай.
Она открыла одну из новых книг — биографию художницы, которая всю жизнь боролась за право творить по-своему. Эта история резонировала с её собственными мыслями о свободе выбора.
На столе лежал недописанный список планов на выходные: музей современного искусства, встреча с коллегой по работе, поход в театр. Всё это — её собственные желания, не продиктованные чужими ожиданиями.
И это было лучше любой свадьбы с белым платьем и чужими решениями. Зина улыбнулась, представив, как Олег пытается превратить новую Зину в старую, не понимая, что счастье нельзя скопировать.
Телефон зазвонил ближе к полуночи. Зина не удивилась, увидев имя Веры на дисплее.
— Зина, прости, что так поздно звоню. Но я встретила Олега с той девушкой. Ты была права.
— Что случилось?
— Он обращался с ней точно так же, как когда-то с тобой. Постоянно одёргивал, критиковал, делал замечания. Девчонка выглядела несчастной.
— Я же говорила, — Зина не испытывала удовлетворения от того, что оказалась права. — Леопард не меняет своих пятен.
— Мне стало стыдно за то, что я предлагала тебе к нему вернуться, — призналась Вера. — Прости меня.
— Не стоит извинений. Ты хотела как лучше.
— Но я не понимала, что лучше для тебя — это жизнь без него.
После звонка Зина выключила телефон и посмотрела на свою квартиру — уютную, обустроенную по собственному вкусу, наполненную музыкой и книгами. Она налила себе чай, включила любимую пластинку и поняла, что по-настоящему счастлива тем, что вовремя сказала «нет» и выбрала себя.