Звонок телефона разорвал тишину моей квартиры, словно лезвие, рассекающее плоть. Голос матери дрожал от слез и отчаяния, каждое слово падало тяжелым камнем на мое сердце. Я еще не подозревала, что этот разговор станет началом семейной бури, которая перевернет мою размеренную жизнь и заставит пересмотреть все представления о родственных узах и справедливости.
— Лена так мучается со своими малышами, — всхлипывала мама в трубку. — Денег катастрофически не хватает, Федор зарабатывает гроши. Она всю ночь плакала у меня на кухне, рассказывала, как тяжело им живется.
Я массировала виски, чувствуя, как нарастает знакомая головная боль. История повторялась с завидным постоянством.
— Мама, милая, но ведь никто не принуждал Лену выходить замуж и рожать троих детей подряд. Это был ее выбор, — мягко возразила я. — Не переживай так сильно, хорошо? Мне нужно торопиться на работу.
Завершив беседу, я быстро подкрасила ресницы тушью, нанесла на губы коралловый блеск и поспешила в офис. В нашей IT-компании царила особая атмосфера творчества и профессионализма. Еще в школьные годы я увлеклась программированием, и это хобби со временем превратилось в прибыльную карьеру. Отец всегда подчеркивал мою способность находить неожиданные источники дохода, и, похоже, он был абсолютно прав. Начав с ремонта компьютеров для друзей и знакомых, я постепенно выросла до позиции в престижной технической компании. Работа приносила удовлетворение — разгадывать загадки электронных схем, погружаться в мир кодов и алгоритмов было моей страстью.
Мужской коллектив поначалу встретил меня с некоторым скептицизмом, но вскоре признал мою компетентность. Руководитель неизменно подчеркивал мой уникальный статус единственной женщины в команде и требовал от коллег соответствующего уважения. Дружеские подколы быстро сменились искренним уважением к моим профессиональным навыкам.
К тридцати годам мне удалось приобрести просторную двухкомнатную квартиру с панорамным балконом. Я превратила его в уютную оранжерею — утеплила, расставила цветочные горшки, поставила мягкий диванчик и изящный столик из ротанга. Теперь здесь можно было работать удаленно или проводить тихие вечера за чашкой ароматного какао на растительном молоке.
Наша семья была самой обычной — любящей и сплоченной. Отец всю жизнь трудился электриком на промышленном предприятии, где его ценили за богатый опыт и мастерство. Мама преподавала биологию в школе. Нас было двое сестер — я и Лена, которая родилась на шесть лет позже. Ее рождения очень ждали все родственники. Мое появление было незапланированным сюрпризом после родительской свадьбы, но меня встретили с безграничной любовью.
Поначалу я с нетерпением ждала появления младшей сестренки. Кто мог предугадать, что она окажется беспокойным младенцем, чей плач будет будить всех соседей? Но детские трудности остались в прошлом, Леночка подросла, окрепла, пошла в детский сад, затем в школу.
Наша первая учительница Валентина Павловна, у которой училась сначала я, а потом сестра, всегда отзывалась о Лене неоднозначно:
— Умная девочка, одаренная, — говорила она. — Но совершенно не может сосредоточиться, ничего не желает учить, постоянно ленится.
Эта характеристика подходила Лене в любом возрасте. Учеба никогда ее не привлекала. Особенно сложными оказались старшие классы. Мама категорически настаивала на получении высшего образования, и Лену буквально заставили закончить десятый и одиннадцатый классы. Я считала, что лучше было бы поступить в техникум после девятого класса, а потом, при желании, продолжить образование в университете. В результате сестра едва сдала выпускные экзамены и поступила на платное отделение факультета журналистики. Писать ей действительно удавалось хорошо — в молодости она посещала литературные кружки, публиковала заметки в региональных изданиях. Но и здесь с учебой не сложилось. Лене больше нравилось веселиться с подругами и встречаться с многочисленными поклонниками. А потом она влюбилась по-настоящему.
Избранник оказался совершенно неподходящим для нашей семьи человеком, что понимали все, включая меня. В отличие от сестры, я училась прилежно и замужество меня не торопило. Я не понимала всей этой романтики про «женское предназначение». Мне и так жилось прекрасно в собственном жилье, с интересной должностью, да и приятный мужчина для встреч у меня имелся — правда, о серьезных отношениях речь не заходила.
Лена поспешила узаконить отношения с Федором, узнав о беременности. Тот, будучи порядочным человеком, предложил руку и сердце. Он также был творческой натурой — художником. Общаться с ним мне, человеку технического склада, было крайне затруднительно. Федор любил рассуждать о возвышенном — о поэзии, о магии кисти и красок, о грядущей славе. Картины зятя продавались за символические суsuммы, работать в обычном понимании такая артистичная личность принципиально не могла, но семью пока держали маленький сынишка и всепоглощающая любовь супругов.
Через пару лет Лена сообщила радостную новость о второй беременности, а еще через время родила третью дочку. Мы с мамой тяжело вздохнули, отец покачал головой, но говорить что-либо сестре было бесполезно.
Даже учитывая государственные пособия на троих детей, молодая семья едва сводила концы с концами. Федор в конце концов устроился в небольшую местную газету корректором и художником, но оплата там была настолько мизерной, что прожить на нее было нереально. Дети требовали постоянных затрат — на одежду, питание, развлечения и образование. Даже в детском саду кружки стали платными. Конечно, многодетной семье полагались определенные льготы, но они кардинально ситуацию не спасали.
Лена всегда выглядела усталой, несчастной, измученной заботами о малышах. Любовь в таких условиях начала угасать, сестра прозрела и внезапно осознала, что супруг вовсе не тот человек, с которым она мечтала построить счастье. Но с тремя маленькими детьми кардинально менять жизнь было невозможно — младшей едва исполнилось полтора года, она еще не посещала детский сад и была очень привязана к матери. Кроме того, Лена от хронического недосыпания, родов и питания дешевой калорийной пищей сильно располнела, волосы потеряли былую красоту, начали портиться зубы.
Родители любили нас одинаково, но мне семейная поддержка была не нужна — я крепко стояла на ногах и не создавала проблем. А вот Лену жалели, регулярно отправляли деньги ей и внукам. Я тоже помогала племянникам, понимая, что сестре с тремя детьми приходится очень тяжело. Федора все осуждали за глаза, но расставаться с ним Лена не решалась — хоть какая-то помощь от горе-мужа. Родители еще работали и помогать с внуками особо не могли. Родственники Федора сразу заявили, что с детьми к ним лучше не приходить — на старости лет они хотят пожить для себя.
Однажды вечером мне позвонила Лена. Долго рыдала в трубку, не в состоянии произнести ни слова, чем сильно меня напугала.
— Да скажи уже, что случилось! — не выдержала я.
— Марина, спаси меня! Больше некого просить. Не могу больше с Федей жить… Измучил совсем, всю жизнь разрушил. Мы так поругались — никогда не прощу. Пусти нас с детьми к себе на время. Постараюсь Дашеньку в садик устроить, найду работу, что-нибудь сниму.
— Господи, я уж испугалась не на шутку. Конечно, приезжайте, — ответила я.
Лена с малышами приехала через полтора часа. Я помогла перенести вещи из такси, взяла Дашу на руки, поторопила мальчиков быстрее подниматься по лестнице:
— Андрей, Костя, на улице холодно, быстрее топаем!
Дома детей искупали, усадили смотреть мультики и уложили спать. Утром мне предстояло идти на работу, но в нашем офисе был гибкий график, поэтому я могла прийти и к одиннадцати. Поэтому спокойно беседовала с сестрой, выясняя подробности ее очередного конфликта с Федей.
— Я копила на пальто, понимаешь? А он забрал все эти деньги и потратил на художественные материалы. Там такая огромная сумма была… — плакала сестра.
Я недоуменно моргнула:
— Краски стоят как пальто?
— Ты не представляешь, сколько сейчас стоят качественные художественные принадлежности! Цены просто космические.
— Не представляю, допустим. А пальто-то зачем? У вас же с питанием проблемы, едите одни сосиски с вермишелью. Какая верхняя одежда при таких обстоятельствах? — продолжала расспросы я.
— Я хотела к своему дню рождения. Целый год копила, откладывала с пособий тайком от Феди. Это была моя мечта!
Я вздохнула — что поделать, если разума не хватает.
— Хорошо, Лен. Утро вечера мудренее. Дети уже, наверное, спят крепко. Давайте и мы отдыхать. Завтра мне еще работать.
Неделя пролетела быстро. Лена водила старших мальчиков в садик, поэтому дома они появлялись только вечером. Оказались они тихими послушными детьми. Дашенька тоже не доставляла особых хлопот — сидела на маминых руках, ела, играла с игрушками, что-то тихо лепетала. В целом мы неплохо уживались, и жаловаться на сестру я не могла. Пока я работала, Лена готовила, убиралась. Домашние дела я терпеть не могла, поэтому даже радовалась, приходя домой на все готовое.
В субботу мы все вместе готовили пирог. Дети лепили из теста различные фигурки для украшения рыбника. Даша больше мешала, но ей дали очищенную хрустящую морковь, и малышка увлеченно грызла угощение. Лена тихо напевала, раскатывая тесто. Выпечка у нее получалась гораздо лучше, чем у меня, поэтому тесто я доверила именно ей. Сама занялась начинкой. Купили отличную треску, не перемороженную. Я порезала очищенную рыбу крупными кусками, смешала с натертым картофелем. Сестра уже накрыла пирог тестом, мальчики его украсили. Ужин отправился в духовку, а мы решили попить чай с печеньем, пока ждем.
Звонок в дверь стал полной неожиданностью. Я пошла открывать и удивилась, увидев на пороге измученного и растрепанного Федора.
— Я пришел за семьей, — заявил муж сестры.
— Лен, это к тебе! — крикнула я, чтобы меня услышали на кухне.
Лена вышла и, сердито взглянув на меня, выпалила:
— Живешь ты одна, хоромы тебе не нужны. Подари мне свою квартиру, а сама перебирайся к родителям — Заявила мне сестра
— То есть как это отдать квартиру? С какой стати, Лена? Это мой дом. Ты просила приюта, я предоставила. Но отдавать ничего не собираюсь. Решай свои многочисленные проблемы сама.
Разразился грандиозный скандал. Сестра кричала, упрекая меня в эгоизме, в том, что у меня нет ни детей, ни даже домашних животных, а гордости хоть отбавляй. Вспомнила все — и незаслуженно высокую зарплату, и то, что слишком мало денег давала на детей, и множество других обид.
— Либо вы немедленно покидаете мой дом, либо я вызываю полицию, и с вами будут разговаривать по-другому! — спокойно произнесла я.
Федор потянул жену за рукав.
— Ну и оставайся со своей гордыней! Ноги моей здесь больше не будет, зазнайка! Дети, собираемся, уходим, папочка приехал!
— Папочка-папочка-папочка! — радостно закричали ребятишки.
Когда родственники наконец ушли, я с облегчением выдохнула. Тишину и покой я очень ценила, с посторонними в доме всегда тяжело.
Через несколько дней приехала мама. Рассказала, что сестра только и делает, что настраивает родню против меня. Дядя Сергей, брат отца, сразу сказал, что Лене не верит. А вот его супруга охотно слушала племянницу и разделяла ее мнение обо мне. Мне было откровенно все равно, что там кто про меня думает — с этими людьми мне жизнь не строить. Пусть рассуждают как хотят. Лена должна научиться отвечать за свои поступки. Никто не обязан содержать ее с тремя детьми и тем более дарить квартиры. Родители полностью поддерживали меня. Сестру они поставили на место, запретив распространять обо мне сплетни. Лена крепко на меня обиделась, Федор тоже — хотя его обиду я вообще понять не могла.
Сестра не звонила и не писала, я тоже мириться не торопилась. Погрузилась в работу, копя деньги на отпуск. Планировала поехать в Индию этой зимой хотя бы на месяц, взяв дополнительные выходные за свой счет. Побывала там лишь однажды, очень давно. Эта удивительная страна, полная загадок и древней мудрости, манила и притягивала меня. О сестре я больше не размышляла, охваченная радостным предвкушением долгожданного путешествия.
