Сергей стоял посреди пепелища и пытался отыскать взглядом хоть что-то уцелевшее.
От деревянного домика, еще вчера уютного и пахнущего свежей выпечкой, остался почерневший остов, груда обугленных бревен и искореженная металлическая печь.
Сергей сгреб сапогом груду мокрого пепла и достал из кармана телефон, который разрядился от бесконечных звонков.
Полгода назад
— Сережа, родной, это просто чудо какое-то! — Екатерина сияла от счастья. Она только что положила трубку. — Мама с папой согласились! Приедут в пятницу, на все лето. Помогут с огородом, с детьми, я смогу наконец выдохнуть.
Сергей улыбнулся в ответ, но внутри что-то екнуло. Визиты Нины Васильевны и Анатолия Николаевича всегда были событием.
Его теща, активная женщина пятидесяти семи лет, была генератором бесконечных инициатив, а тесть, тихий и забитый, беспрекословно воплощал их в жизнь.
— Катя, а где они будут жить? Наша двушка их не вместит, — осторожно заметил Сергей.
— Я уже все придумала! — воскликнула Екатерина. — Снимем для них дом на соседней улице, я уже поговорила с хозяевами.
Сергей, как прагматичный человек, мгновенно прикинул в уме расходы. Аренда, продукты, коммуналка… выходило не хило, учитывая, что тесть с тещей не работали и не получали пенсию.
Однако глядя на счастливые глаза жены, измотанной постоянной беготней между работой, детьми и бытом, он сдался.
— Ладно. Будем снимать.
В пятницу супруги встретили родителей жены на вокзале. Нина Васильевна, облаченная в цветастое платье, сразу взяла командование на себя.
— Катюша, дочка, не обнимайся с папой, пусть Сережа поможет ему с чемоданами. Толик, будь осторожен, не урони банку с абрикосовым вареньем, оно для внуков. Сергей, ты поправился, я смотрю? Все-таки сидячий образ жизни сказывается… нужно худеть…
Анатолий Николаевич лишь молча кивал, неся два огромных чемодана, набитых, как потом выяснилось, исключительно запасами консервации и вязаными носками.
Арендованный домик оказался, действительно, милым: небольшой, бревенчатый, с огромной русской печью, которую хозяин восстановил своими руками.
Нина Васильевна осмотрела жилище с видом полководца, принимающего крепость.
— Топиться будет, конечно, сыровато, — заключила она. — Но мы справимся. Анатолий, протопи печь, чтобы просушить.
— Мам, сейчас июнь, +25 на улице, — попыталась возразить Екатерина.
— Сквозняк! — отрезала теща. — В старых домах всегда сквозняк. У вас в квартире жара, а здесь сырость. Я чувствую.
Сергей с Катей оставили их обустраиваться, оставив полный холодильник продуктов и наказ звонить по любому вопросу.
Первые дни прошли относительно спокойно. Нина Васильевна активно взялась за огород на участке, прилагающемся к домику, а Анатолий Николаевич молча выполнял все ее указания.
Несколько раз в неделю теща и тесть занимались внуками. Сергей начал уже было расслабляться, но все изменилось в среду. Поздно вечером раздался звонок.
— Сергей, — голос Нины Васильевны был напряженным. — У нас тут небольшая проблема. Печь.
— Какая печь, Нина Васильевна? Что случилось?
— Труба, видимо, засорилась. Дым идет в комнату. Анатолий чистил, но, кажется, не до конца. Надо вызывать печника.
Была уже ночь. Сергей, зевнув, поехал к ним. Осмотр показал, что Анатолий Николаевич, следуя указаниям жены «прочистить капитально», сунул в трубу ершик на слишком длинной палке и сбил заслонку.
Ничего не сделав, Сергей вернулся домой за полночь, раздраженный и невыспавшийся.
На следующее утро его разбудил новый звонок. Звонил Анатолий Николаевич, и в его голосе слышалась непривычная тревога.
— Сережа, извини за беспокойство. Тут у нас… Нина воду нагревала в печи, для стирки. Ведро пластмассовое. Оно, понимаешь, расплавилось.
Сергей зажмурился. «Господи, да когда же это кончится?» Он снова поехал к тестю с тещей.
Картина была необычной: в русской печи, на дне, лежала разноцветная масса расплавленного пластика, издавая едкий химический запах. Нина Васильевна стояла рядом с видом невинной овечки.
— Я же не знала, что оно плавится. Раньше, в деревне, всегда в печах воду грели. Ведра чугунные были.
— Вы не отличаете металл от пластика? — ехидно пошутил Сергей и полез выскабливать печь.
Мужчина возился около двух часов, мысленно костеря недалеких родственников жены.
— Нина Васильевна, давайте без самодеятельности. Печь — только для готовки, и только под вашим присмотром. Или лучше вообще ей не пользоваться, на кухне же есть газовая плита.
— Газовая плита — отрава, — парировала теща. — Все эти пары метана оседают в легких, а живой огонь — он целебный. Я статью читала.
Екатерина, которая на этот раз тоже приехала с мужем, попыталась замять конфликт.
— Мам, пожалуйста, просто будьте аккуратнее. Мы же волнуемся.
— Да я сама знаю, как жить! — обиделась Нина Васильевна. — Прожила полвека, детей вырастила, а вы мне тут указания раздаете.
Кульминация наступила в воскресенье. Погода испортилась, подул холодный ветер, пошел дождь.
Сергей с Катей и детьми собирались навестить стариков, но их планы нарушил звонок от хозяина арендованного дома. Его голос был паническим.
— Сергей, мой дом горит! Что же твоя родня натворила?! Уже пожарные вызваны, но… кажется, поздно…
Супруги примчались через пятнадцать минут. Ужасная картина предстала их глазам.
Дом был объят пламенем. Ярко-оранжевые языки лизали черное небо, дым столбом поднимался в воздух.
Пожарные уже раскатывали рукава, но было очевидно — спасать нечего. Нина Васильевна и Анатолий Николаевич стояли в стороне, накрытые одним одеялом.
Они были бледные, мокрые и абсолютно беспомощные. Лицо тещи выражало ошеломленное недоумение, как у ребенка, разбившего дорогую вазу.
— Что случилось? — крикнул Сергей, подбегая к ним.
— Мы… мы просто топили печь, — запинаясь, начал Анатолий Николаевич. — Холодно стало. Нина сказала, что надо протопить хорошо.
— И что? Прогорела труба? — Сергей не понимал.
— Нет… — старик опустил глаза. — Нина решила, что дров мало… что они сырые… Она… она плеснула в топку керосину, из запаса, что для лампы был…
Сергей онемел. Он посмотрел на горящий дом, и искренний гнев подкатил к горлу.
Чтобы не накричать на двух стариков с измазанными сажей лицами, он резко развернулся и отошел к машине.
Последствия для Сергея и Екатерины были тяжелыми. Хозяин настолько расстроился, что ему пришлось вызвать «Скорую помощь».
— Застрахован? — мрачно спросил Сергей у него на следующий день.
— Страховка покрывает ущерб от пожара, но… есть нюанс. Если будет установлено, что пожар произошел вследствие нарушения правил эксплуатации приборов, особенно с использованием легковоспламеняющихся жидкостей, компания может отказать в выплате или существенно сократить сумму.
Расследование подтвердило худшие опасения. Виновными признали Нину Васильевну и Анатолия Николаевича.
Страховка покрыла лишь пятую часть ущерба. Остальное — огромная, неподъемная для Сергея и Кати сумма — легла на их плечи.
Они продали машину, взяли кредит. Остаток лета прошел в тягостном молчании. Стариков, конечно, поселили у себя в тесной квартире.
Нина Васильевна по первости даже попыталась оправдываться перед дочерью и зятем, скидывая с себя вину.
— Кто же знал, что керосин так вспыхнет?! Это Толя плеснул слишком много, а так бы все было хорошо!
Сергей, который теперь был должен хозяину дома больше двух миллионов, был возмущен.
— Может, вы прекратите нести всякую чушь? Уже надоело слушать вашу бредятину!
— Ты нас винишь? — усмехнулась женщина. — Мы вообще вам помогать приехали!
— Помогать? — Сергей остановился в дверях. — Ну что же, помогли! В долги нас втянули…
Лицо Нины Васильевны исказилось от обиды и гнева. Она поджала губы и сухо процедила:
— Мы и уехать можем…
— Уезжайте, — парировал в ответ Сергей. — Все равно от вас никакой помощи нет.
— Сережа… — с надрывом проговорила Екатерина. — Не надо так…
— Я не стану больше молчать. Я сразу не одобрял эту затею… такие люди, как Нина Васильевна, ничего хорошего не приносят, — со злостью проворчал мужчина. — Зато вечно любит все поучать. Сколько раз за этот месяц они тебе помогли с детьми? Три? Четыре?
— Не знаю… — женщина растерянно пожала плечами. — Я не считала…
— В общем, пока я окончательно не взорвался и не потребовал оплаты за сожженный дом, пусть они уезжают, — строго проговорил Сергей и ушел в комнату.
Сто раз говорить мужчине не пришлось. На следующий день тесть с тещей уехали к себе домой. Они не хотели, чтобы зять предъявил им счет.
