Слезы стекали по моим щекам, когда я смотрела на положительный тест беременности в дрожащих руках. Но это не были слезы радости. Впереди предстояла битва за право быть матерью своему ребенку, и я еще не знала, какую цену за это придется заплатить. В тот момент я не подозревала, что через несколько часов мой мир рухнет, а я узнаю правду, которая перевернет все мои представления о людях, которых считала семьей.
Полгода назад я стала женой Виктора. До этого момента личная жизнь была для меня terra incognita. Тридцать лет на планете, а серьезных романов можно пересчитать по пальцам одной руки. Мамины наставления крепко засели в голове:
— Образование — твоя опора на всю жизнь, Катя! А мужчины приходят и уходят!
Эту мудрость я впитала всей душой. После университета сразу нашлась превосходная работа с солидной зарплатой. Доходы позволили взять ипотеку на трехкомнатную квартиру в престижном районе, которую я погасила досрочно за четыре года. Сделала шикарный ремонт, обставила мебелью мечты — получилось настоящее гнездышко. Зарплату платили немалую, но и трудиться приходилось не покладая рук. На романтические приключения просто не хватало энергии. Пробовала искать спутника через интернет, но быстро разочаровалась в качестве претендентов.
К двадцати девяти годам я мысленно поставила крест на замужестве и материнстве. Не всем суждено познать семейное счастье — такова реальность. Зато есть любимая профессия преподавателя в элитном университете, публичные выступления, научная деятельность. Работа поглощала целиком, не оставляя места для тоски по нереализованной женственности.
Мама продолжала утешать, что судьба обязательно пошлет мне достойного мужчину. Я только грустно кивала, понимая родительскую жалость. Сама мама познакомилась с отцом в юности, и их союз стал образцом настоящей любви. Даже в преклонные годы папа смотрел на супругу с восхищением, а она окружала его нежной заботой. Конфликтов в доме не помню — только взаимное уважение и понимание. Я была их единственным ребенком. Родители мечтали о втором малыше, но мечте не суждено было осуществиться.
Встреча с Виктором произошла в самый неожиданный момент — когда я окончательно оставила надежды. В супермаркете никак не могла достать печенье с верхней полки. Галантный незнакомец любезно пришел на помощь. Завязалась непринужденная беседа, потом мы прогулялись по району. Выяснилось, что мужчина навещает свою мать и привез к ней маленькую девочку.
«Семейный человек с ребенком», — мелькнула мысль, и я собралась попрощаться.
— Не составите компанию за чашкой кофе? — неожиданно предложил он.
— Боюсь, ваша жена будет не в восторге, — ответила я с легкой иронией.
— Жены у меня нет. Она покинула нас, оставив дочь, — произнес мужчина, отводя взгляд.
— Понятно! Тогда с удовольствием.
Кофе в уютном кафетерии оказался божественным — с кардамоном и сливками. Это заведение располагалось рядом с моим домом, и я иногда баловала себя их десертами. Три часа пролетели незаметно, словно мы знакомы целую вечность.
История Виктора оказалась печальной. Пять лет назад он безумно влюбился в ослепительную красавицу с изумрудными глазами и платиновыми локонами. Елизавета была воплощением совершенства, мечтательной натурой, которая покорила сердце обычного парня. Он потерял покой, думал только о ней. Спустя несколько месяцев сделал предложение, и божественная принцесса согласилась подарить ему счастье. Мать Виктора, Валентина Петровна, встретила невестку с распростертыми объятиями, души в ней не чаяла. Когда Елизавета забеременела, свекровь буквально сдувала с нее пылинки. Виктор тоже носил беременную супругу на руках, осыпал подарками.
Точно в срок родилась прелестная малышка — вылитая мама. Те же глаза, те же волосы, пухлые щечки. Кроху обожали отец и бабушка, но мать спустила дочь с рук, когда Оле исполнилось полтора года. Просто исчезла, оставив прощальную записку о том, что бросает семью. Виктор был потрясен, разгневан и напуган. Остаться одному с крохой — серьезное испытание для мужчины. Слушая рассказ будущего супруга, я недоумевала — как мать могла предать собственное дитя? Но Елизавета совершила это с легкостью. Больше она не появлялась, финансово не помогала, словно растворилась в воздухе.
Рассказ подтвердила и будущая свекровь Валентина Петровна. Правда, в отличие от деликатно излагавшего факты Виктора, его мать не стеснялась в выражениях, характеризуя Елизавету самыми резкими словами.
Наши отношения развивались четыре месяца, затем Виктор сделал предложение. За это время я успела в него влюбиться и, понимая, что это последний шанс устроить женскую судьбу, дала согласие. Свадьбу играли скромно — расписались в загсе, отметили дома с тортом, начали размеренную совместную жизнь. Я переехала к мужу, а собственную квартиру сдала в аренду. Квартиранты оказались образцовыми — поддерживали чистоту и аккуратно вносили плату.
В целом все складывалось благополучно, только с падчерицей отношения не клеились. Оля была замкнутым ребенком. За кукольной внешностью скрывалась настороженная душа. В свои четыре года она предпочитала одиночество, оживлялась лишь с воркующей бабушкой и изредка с отцом. Меня девочка упорно игнорировала — не отвечала на вопросы, избегала объятий, отвергала предложения поиграть. Это искренне огорчало меня. Я не претендовала на роль матери — мама навсегда одна, какой бы она ни была. Но хотела стать падчерице подругой, партнером по играм и шалостям.
— Олечка, давай я заплету тебе красивые косички?
Молчит, смотрит исподлобья, сжимает кулачки, готовая защищаться, если я приближусь.
— Виктор, меня беспокоит поведение Оли. Она совершенно закрыта для общения, — делилась я переживаниями с мужем.
— После того, что совершила ее мать-кукушка, чему удивляться? — отвечала за зятя свекровь, которая как раз пришла на ужин. — Предала ребенка, искалечила детскую душу, окаянная!
— Думаю, постепенно все наладится, — качала я головой.
— Оля хорошая девочка, просто не доверяет пока. Не расстраивайся, ищи подход к ее сердцу, — подбадривал меня Виктор.
Но за полгода я перепробовала тысячи способов, а дверь в маленькую душу так и не открылась. Оля не желала играть и разговаривать со мной, не позволяла прикасаться к волосам. Насколько глубоко ранило бедняжку материнское предательство!
Последние недели самочувствие оставляло желать лучшего. Тошнота, сонливость, отсутствие аппетита. Рассказала подруге о симптомах, и та категорически велела купить тест на беременность. Я удивилась — такая мысль даже не приходила в голову. Но подруга, мать троих детей, была для меня непререкаемым авторитетом в этом вопросе.
Сидела на полу в ванной, закусив губу, переводила взгляд с обручального кольца на все ярче проявляющуюся вторую полоску. Машинально прикрыла живот ладонью, словно оберегая зародившуюся жизнь от всех бед на свете.
Был выходной, Виктор находился дома, Валентина Петровна тоже навестила внучку. Слышала, как Оля с бабушкой напевают детскую песенку: «Голубой вагон бежит, качается…»
Вышла с тестом в дрожащей руке, молча показала супругу. Свекровь побледнела до синевы, когда сын продемонстрировал ей две полоски.
— Неподходящий момент… — сухо произнес Виктор.
Валентина Петровна покрылась красными пятнами от волнения.
— Катя, еще рано тебе заводить своих детей. Сначала нужно позаботиться об Оли — сказала свекровь
Я недоуменно смотрела на мужа и его мать.
— И как предлагаете «повременить»? Отказаться от моего малыша — это вы хотите сказать?
— Именно! Нам хватит Оли. Мы с таким трудом ее у той наседки отсудили!
Тут я окончательно вышла из себя.
— Так кукушка или наседка? Больше здесь меня не увидите!
Начала собирать вещи, муж ходил следом, пытаясь убедить образумиться. Не слушала его, торопясь покинуть этот дом.
По дороге связалась с квартирантами, попросив освободить жилье. К удивлению, они обрадовались — как раз получили одобрение ипотеки на собственную квартиру и планировали съезжать. Вернулась в родные стены, включила компьютер. Имя бывшей жены Виктора знала точно — Елизавета Владимировна Орлова. Найти ее оказалось несложно, фотографию помнила хорошо. Социальная сеть выдала профиль матери Оли. Написала ей, представившись. Елизавета ответила мгновенно, попросив телефон для разговора. Дала номер, и бывшая супруга моего почти бывшего супруга тут же позвонила.
— Катя, вы поступили правильно, уйдя! Это ужасные люди. Меня лишили всего, в первую очередь Оли. Муж так все обернул, что я якобы плохая мать, хотя у меня просто не было работы, поскольку я сидела с малышкой. У него есть приятель-адвокат, с которым эти изверги все и провернули. Мне даже видеться с ребенком запрещают. Бегите, Катенька, не повторяйте моих ошибок!
После беседы с Елизаветой я пребывала в полном шоке. Все, что мне рассказывали об этой женщине, оказалось ложью. Она не бросала дочь — ее выкинули из жизни ребенка.
Потом звонила свекровь, угрожая отобрать имущество и еще не родившегося малыша. Послала ее подальше, заблокировала везде и подала заявление на развод.
Семен появился на свет семь месяцев спустя, фамилию дала ему свою. Несмотря на все старания приятеля-адвоката, отнять у меня ничего Виктор не сумел. Добрачная недвижимость, автомобиль — все осталось в нашем с сыном распоряжении. Спокойно обосновалась в родной трешке, за беременность успев обустроить детскую. На работе предоставили декретный отпуск, заверив, что обязательно подождут возвращения. Я наслаждалась материнством. Семен стал смыслом существования, источником света. Так боялась одиночества, мечтала о замужестве. Оказалось, мечтать следовало об этом крошечном человечке с восхитительными ямочками на пухлых ручках и щечках. Он был копией моего отца — настоящий дедушкин внук. Даже нос такой же, с характерными узкими ноздрями. Радовалась, что не похож на Виктора. С этим человеком больше не хотелось иметь ничего общего. К моменту рождения Семена бывший муж уже забыл о моем существовании — не писал и не звонил. Свекровь тоже исчезла с горизонта, чему я была бесконечно рада.
Целиком погрузилась в заботы о ребенке. Мир преобразился с его появлением раз и навсегда. Нас регулярно навещали родители — мама с папой. Бабушка и дедушка души не чаяли в Семочке, с радостью помогали. Мама поддерживала меня всеми силами, подбадривала. А мне поддержка и не требовалась. Ни о чем не сожалела — все окупилось появлением сына. К счастью, вовремя разгадала сущность Валентины Петровны и Виктора, сбежав из змеиного логова. Теперь нам с Семеном ничто не угрожало, мы жили тихо и мирно, радуясь каждому дню. Утром и вечером гуляли в сквере, кормили уток и воробьев. По ночам малыш крепко спал, не капризничал. Кушал с аппетитом и стремительно рос. А я смотрела на него, и от переполнявшей нежности порой перехватывало дыхание. С сыном исполнились все заветные желания, одиночество растворилось навсегда. Семен избавил меня от него.
