Вера стояла у плиты и помешивала борщ. Ложка звякала о кастрюлю. За спиной слышались тяжелые шаги.
— Верка, садись. Поговорим.
Олег уселся за стол и постучал пальцами по столешнице. Вера обернулась. Лицо у мужа было каменное.
— Что случилось?
— Вот что случилось. Надоело мне это всё.
— Что именно?
— Твоя работа. Твои задержки. Дома бардак, ужин в восемь вечера. Я что, последний человек в этом доме?
Вера выключила газ и села напротив. Сердце забилось быстрее.
— Оль, мы же обсуждали. Работа нужна. Деньги лишними не будут.
— Какие деньги? Копейки твои! — Олег хлопнул ладонью по столу. — А дом? А я? А порядок?
— Я же справляюсь…
— Справляешься? — Олег встал и прошелся по кухне. — Посмотри на себя. Вечно растрепанная, усталая. Дом не прибран. Холодильник пустой.
Вера молчала. Слова застряли в горле.
— Слушай меня внимательно, — Олег остановился и упер руки в стол. — Хватит мне терпеть. Либо завтра же увольняешься и занимаешься домом, либо…
— Либо что?
— Либо собирай вещи и уходи. Найдешь себе другую жизнь.
Тишина повисла в кухне. Вера смотрела на мужа и не узнавала его. Нет, узнавала. Просто раньше он не говорил так прямо.
— Ты серьезно?
— Более чем. Тридцать лет я тебя терпел. Сначала дети, потом внуки. Теперь твоя работенка. Когда же я буду жить нормально?
— А я? А моя жизнь?
— Твоя жизнь — это я и этот дом, — Олег сел обратно. — Или не твоя. Решай.
Вера встала и подошла к окну. На улице шел дождь. Капли стекали по стеклу.
— Сколько времени на размышления?
— До завтра. Утром скажешь.
— И если я выберу работу?
— Тогда до свидания. Живи как хочешь.
Олег вышел из кухни. Послышался звук включенного телевизора в гостиной.
Вера осталась одна. Руки дрожали. Она налила себе воды и выпила залпом.
Ну как так-то?! Тридцать лет брака. Тридцать лет! И вот так сразу — либо работа, либо развод?
Она вернулась к плите. Борщ остыл. Надо подогреть. Олег будет ужинать в любом случае.
Но пока она разогревала еду, мысли крутились в голове. Что она выберет? Работу любила. Коллеги уважали. Впервые за много лет чувствовала себя нужной не только дома.
— Верка! Ужин готов? — крикнул Олег из гостиной.
— Сейчас!
Она разлила борщ по тарелкам. Порезала хлеб. Как всегда. Как каждый день. Как тридцать лет подряд.
— Неси давай!
Вера принесла тарелку мужу. Он даже не поднял глаз от телевизора.
— Сметану забыла.
— Принесу.
— И хлеб свежий режь. Этот черствый.
Вера вернулась на кухню. Достала новую буханку. Резала хлеб и думала. А что если она правда соберет вещи? Что если скажет завтра утром — выбираю работу?
Куда пойдет? К дочке нельзя. У Ленки своих проблем хватает. К маме? Мама в доме престарелых. К подругам?
Галка всегда говорила — приезжай, если что. Но одно дело говорить, другое — приехать с чемоданами.
— Верка! Где сметана?!
— Иду!
Она принесла сметану и хлеб. Села рядом со своей тарелкой.
— Завтра с утра звони начальству, — сказал Олег, не отрывая взгляд от экрана. — Скажешь — по семейным обстоятельствам.
— А если я не позвоню?
— Тогда завтра же собирайся. И без истерик.
Вера молча доела борщ. Встала и понесла посуду на кухню. Олег остался смотреть новости.
Она мыла тарелки и представляла завтрашний день. Встанет в семь. Приготовит завтрак. Олег будет ждать ответа.
И что она скажет?
Утром Вера встала как обычно. Олег пил кофе и читал новости в телефоне.
— Ну что? Решила?
— Дай подумать еще.
— Времени нет. Звони начальнику.
— Сказала же — подумаю.
Олег поднял глаза от экрана. Вера стояла у плиты и жарила яичницу. Спина прямая, руки не дрожат.
— Ты что, бунтуешь?
— Нет. Думаю.
— Думай быстрее.
Он ушел на работу, хлопнув дверью. Вера убрала со стола и посмотрела в зеркало. Обычное лицо. Обычная женщина. Только глаза какие-то другие.
На работе весь день была как в тумане. Коллеги спрашивали — все нормально? Она отвечала — да, все хорошо.
В обед позвонила Галке.
— Галь, а можно к тебе на пару дней заехать? Ремонт у нас будет.
— Конечно! Когда приедешь?
— Может, завтра… или послезавтра. Еще не знаю.
— Приезжай когда хочешь. Ключи дублирующие в почтовом ящике лежат.
После работы Вера не поехала домой. Сначала зашла к юристу. Записалась через интернет к первому попавшемуся.
— У меня квартира на двоих оформлена. На мужа и меня. Могу я свою долю кому-то подарить?
— Можете. Через нотариуса. А муж согласие даст?
— Не знаю. А обязательно его согласие?
— Нет. Вы распоряжаетесь своей долей как хотите.
— А если подарю дочери?
— Ваше право. Нужен паспорт дочери и согласие с ее стороны.
— Сколько по времени?
— Дня два-три. Если документы готовы.
Вера кивнула и вышла. На улице стемнело. Домой ехать не хотелось.
Она набрала номер дочери.
— Ленка, привет.
— Мам, что случилось? Голос странный.
— Лен… а если я тебе свою долю в квартире подарю?
— Что? Мам, ты с ума сошла?
— Может быть. Подарю — не хочешь?
— Хочу, но… Что происходит-то?
— Ничего особенного. Просто так решила.
— Мам, ты меня пугаешь.
— Завтра приедешь ко мне с паспортом?
— Приеду. А папа в курсе?
— Пока нет.
Длинная пауза.
— Мам… вы что, разводитесь?
— Пока не знаю. Может быть.
— Ну наконец-то! — выдохнула Ленка. — Мам, я давно тебе говорила…
— Знаю. Завтра в два дня встретимся у нотариуса. Адрес скину.
— Хорошо. Мам… ты молодец.
— Увидим.
Домой Вера приехала в десятом часу. Олег сидел на кухне и пил пиво.
— Где была?
— По делам ездила.
— Какие дела? И почему ужина нет?
— Не успела приготовить.
— Значит так. Завтра увольняешься. Окончательно решил.
— Хорошо.
— Хорошо? — Олег удивился. — Ты согласна?
— Согласна. Завтра все решится.
Олег кивнул довольно. Открыл вторую бутылку.
— Вот и умница. А то я уж думал, воевать будешь.
— Не буду.
Вера прошла в спальню. Достала из шкафа спортивную сумку. Начала складывать вещи. Только самое нужное.
— Ты что делаешь? — Олег встал в дверях.
— Собираюсь.
— Куда?
— К Галке. На неделю. Отдохну.
— А дом? А я?
— Справишься. Неделя же всего.
Олег постоял, подумал. Махнул рукой.
— Ну и езжай. Может, мозги проветришь.
Утром Вера встала раньше мужа. Позавтракала, взяла сумку. Олег еще спал.
Она написала записку: «Уехала к Галке. Вернусь нескоро. Еда в холодильнике.»
В два часа встретилась с Ленкой у нотариуса.
— Мам, ты уверена?
— Да.
— А папа что скажет?
— Узнаем.
Через час дарственная была готова. Половина квартиры теперь принадлежала дочери.
— Спасибо, мам.
— Пожалуйста. Лен… я к Галке уехала. Надолго.
— Понятно. Мам… если что нужно будет…
— Знаю. Спасибо.
Вера села в автобус до Галкиного района. В кармане лежали ключи от чужой квартиры и копия дарственной.
Впервые за много лет она ехала туда, куда хотела сама.
Галкина квартира встретила тишиной. Вера нашла ключи в почтовом ящике и поднялась на пятый этаж. Открыла дверь.
— Галь, это я!
— Верка! — Галка выбежала из кухни в халате. — А я думала, завтра приедешь.
— Планы изменились.
— Проходи, проходи. Чай будешь?
Вера поставила сумку в прихожей. Села за стол.
— Галь, а можно у тебя подольше пожить?
— Сколько угодно. А что случилось?
— Олег поставил ультиматум. Либо работа, либо он.
— И что выбрала?
— Работу.
Галка присвистнула.
— Ну ты даешь! А он в курсе?
— Пока нет. Думает, я просто отдыхаю.
— Верка… ты серьезно решила?
— Да. И квартиру Ленке подарила. Свою долю.
— Что?! — Галка чуть не уронила чашку. — Ты его без жилья оставила?
— Не совсем. Его доля осталась. А моя теперь у дочки.
— Вот это поворот! А он когда узнает?
— Скоро узнает.
Телефон зазвонил через два часа. Олег.
— Алло.
— Верка, ты где? Домой когда?
— Не знаю еще.
— Как это не знаешь? У меня рубашек чистых нет.
— Постирай сам.
— Что? Ты с ума сошла?
— Нет. Просто устала.
— Приезжай немедленно!
— Не приеду.
— Слушай меня внимательно…
Вера отключила телефон. Галка смотрела на нее с восхищением.
— Ты его послала?
— Получается, да.
Телефон зазвонил снова. И снова. Вера выключила звук.
Вечером позвонила Ленка.
— Мам, папа звонит. Ищет тебя. Говорит, ты с ума сошла.
— Может быть.
— А еще он про документы какие-то спрашивает. Про квартиру.
— Значит, нашел дарственную.
— Ой… он же убьет нас обеих.
— Не убьет. Покричит и успокоится.
— Мам, а ты точно не вернешься?
— Точно. Надоело мне, Лен. Тридцать лет хватит.
— Понимаю. А я что папе скажу?
— Правду. Что мама больше не хочет быть удобной.
На следующий день Олег приехал к Галке. Звонил в дверь полчаса.
— Верка! Открывай немедленно!
— Не открывай, — шепнула Галка.
— Открою. Все равно не отвяжется.
Вера открыла дверь. Олег стоял красный, взъерошенный.
— Ты что творишь?! Квартиру продала?!
— Не продала. Подарила.
— Без моего согласия?!
— Мне твое согласие не нужно. Моя доля — мое дело.
— Да как ты смеешь! Это наша квартира!
— Была наша. Теперь твоя и Ленкина.
Олег зашел в прихожую. Галка быстро ушла на кухню.
— Хватит дурить! Собирайся домой!
— Не поеду.
— Что значит не поеду?!
— Значит не поеду. Ты же сам сказал — выбирай.
— Я не думал, что ты на самом деле…
— А я думала. И выбрала.
Олег сел на диван. Молчал минуты две.
— Верка… ну давай поговорим нормально.
— О чем?
— Вернешься домой. Работай на здоровье. Я передумал.
— А я не передумала.
— Что ты хочешь? Денег? Машину купим. Дачу.
— Хочу жить спокойно. Без криков. Без ультиматумов.
— Больше не будет! Обещаю!
Вера посмотрела на него. Сидел сгорбившись. Руки на коленях. Жалкий какой-то.
— Поздно, Оль.
— Как поздно?! Мы же тридцать лет вместе!
— Да. И из этих тридцати лет я двадцать девять была удобной женой. Хватит.
— А квартира? Ты же меня без жилья оставила!
— У тебя половина есть. Договорись с дочкой.
— С какой дочкой?! Она меня терпеть не может!
— Зря. Ты же ее отец.
Олег встал. Прошелся по комнате.
— Ты всю жизнь мне поломала!
— Нет. Я свою жизнь наладила.
— Это не жизнь! Это побег!
— Может быть. Но мой побег.
Он ушел, хлопнув дверью. Вера осталась стоять у окна. Галка вышла из кухни.
— Ну ты даешь! Я б не решилась.
— А я решилась.
— Не жалко?
— Чего жалко? Тридцати лет унижений?
Вера села в кресло. Достала телефон. Включила звук. Семнадцать пропущенных звонков от Олега.
Она удалила их все. Без прослушивания.
Прошла неделя. Вера устроилась на полставки в соседний район. Галка радовалась соседству.
— Верка, а не скучно одной?
— Нет. Впервые за долго не скучно.
— А Олег звонит?
— Каждый день. Не беру трубку.
Ленка приезжала в выходные. Рассказывала новости.
— Мам, папа совсем сдулся. Ходит грязный, не стирается. Соседка тетя Зина его жалеет.
— Пусть жалеет.
— А еще он хочет свою долю в квартире мне тоже подарить.
— Зачем?
— Говорит — авось ты вернешься, если квартира вся будет твоя.
— Не вернусь. А квартира пусть остается твоя.
— Мам… а ты точно не передумаешь?
— Точно. Лен, я первый раз за много лет по утрам просыпаюсь спокойно. Никто не кричит, не требует. Знаешь, как это здорово?
Ленка кивнула.
— Знаю. Я рада за тебя.
Через месяц Олег пришел на работу к Вере. Ждал у проходной.
— Поговорить надо.
— О чем?
— Хватит уже. Месяц прошел. Все, наигрались.
Вера посмотрела на него. Исхудал. Рубашка мятая. Небрит.
— Я не играю.
— Верка.. я понял. Виноват. Прости.
— Олег, поздно просить прощения.
— Почему поздно? Мы же семья!
— Были семьей. Пока ты меня не поставил перед выбором.
— Ну сглупил! Бывает же!
— Тридцать лет сглупил?
Олег молчал. Люди проходили мимо, глазели на них.
— Идем в кафе, — сказала Вера.
Сели за столик в углу. Заказали кофе.
— Что ты хочешь? — спросила Вера.
— Хочу, чтобы ты вернулась.
— На каких условиях?
— На любых! Работай, не работай. Как скажешь.
— А если завтра ты снова передумаешь?
— Не передумаю!
— Олег, ты не понимаешь. Я изменилась. Мне хорошо без тебя.
— Как это хорошо? Ты же одна!
— Одна, но спокойна. Никто не орет, не требует, не унижает.
— Я же не хотел унижать…
— Хотел. И унижал. И требовал. Тридцать лет.
Олег допил кофе. Встал.
— Значит, все? Окончательно?
— Все.
— А если я заболею? Состарюсь?
— У тебя есть дочь.
— Она меня терпеть не может.
— Зря не старался быть хорошим отцом.
Он ушел. Больше не приходил.
Зимой Вера получила документы на развод. Олег не возражал. Имущество делить не стали. У него осталась его доля в квартире, у нее — свобода.
Ленка часто приезжала. Иногда с внуками.
— Мам, а тебе не одиноко?
— Знаешь, одиночество и покой — разные вещи. Мне спокойно.
— А папа совсем плохой стал. Спивается потихоньку.
— Жалко его. Но это его выбор.
— Он все спрашивает — может, мама передумает?
— Не передумаю. Я наконец поняла — можно жить для себя. В пятьдесят семь лет поняла!
Весной Галка вышла замуж и переехала к мужу. Квартиру оставила Вере.
— Живи сколько хочешь. Платы никакой не надо.
— Спасибо, Галь. Ты меня спасла.
— Ты себя сама спасла. Я просто ключи дала.
Вера осталась одна в чужой квартире. Но впервые она была одна по собственному желанию.
Каждое утро просыпалась и думала — что сегодня хочу делать? Не что должна, а что хочу.
Иногда хотела весь день читать. Иногда гулять по городу. Иногда просто лежать и смотреть в потолок.
Никто не кричал — где ужин? Где чистые носки? Почему в доме бардак?
В один из таких дней Вера поняла — она счастлива. В пятьдесят семь лет впервые узнала, что это такое — жить для себя.
Олег дал ей выбор. Она выбрала. И не жалела.
Вечером позвонила дочери.
— Лен, спасибо тебе.
— За что, мам?
— За то, что поддержала. Не все дочери решились бы.
— Мам… а ты довольна? Тем, что сделала?
Вера посмотрела в окно. Весна, солнце, птицы поют.
— Знаешь что, Ленка? Я горжусь собой. Первый раз в жизни горжусь собой.
