Семинар, на который Ирина уехала, закончился чуть раньше запланированного времени. За три дня отсутствия дома она успела изрядно соскучиться по мужу, и теперь предвкушала встречу с особенной теплотой.
Поднимаясь по знакомой лестнице с небольшим чемоданчиком в руке, Ирина уже живо представляла, как они с Романом проведут сегодняшний вечер. Может быть, закажут пиццу из их любимой пиццерии и посмотрят что-нибудь вместе — он обожает боевики с погонями и взрывами, а она предпочитает исторические фильмы с красивыми костюмами и сложными сюжетами. Впрочем, компромисс всегда можно найти, за годы совместной жизни они научились находить общие интересы. А может быть, они достанут бутылочку хорошего красного вина, которое приберегли к особому случаю, и просто поговорят по душам — за последнее время они стали заметно меньше общаться, каждый был занят своими делами, работой, проблемами.
Квартира встретила её непривычной тишиной. Роман, очевидно, ещё не вернулся с работы — обычно он приходил около семи, а сейчас было только половина шестого. Ирина аккуратно оставила чемодан в прихожей и прошла в спальню, чтобы переодеться в удобную домашнюю одежду и освежиться после долгой дороги.
Кровать была застелена, но не так идеально аккуратно, как это обычно делала она сама. Ирина улыбнулась — муж старался поддерживать порядок в её отсутствие, хотя у него это получалось не очень-то ловко. Она села на край кровати и потянулась к прикроватной тумбочке, чтобы взять зарядку для телефона, который разрядился в дороге.
И тут она их увидела.
На белоснежной наволочке, которую она так тщательно выглаживала перед отъездом, лежали несколько длинных тёмных волос. Ирина замерла, не сразу понимая, что видит. Сперва появился нервный смех.
— Классический вариант измены, — подумала она про себя, но тут же смех резко оборвался, уступив место холодному пониманию.
Её собственные волосы были рыжими, средней длины — она любила короткие практичные причёски, и таких тёмных длинных прядей у неё точно не было и быть не могло.
Ирина осторожно взяла один волос и поднесла его к свету настольной лампы. Нет, он был определённо тёмным, почти чёрным, и очень длинным — сантиметров тридцать, не меньше. В голове лихорадочно замелькал список всех женщин, с которыми общался муж — коллеги, соседки, старые знакомые — в поисках подходящей кандидатуры.
Её руки предательски задрожали. Она осмотрела постель внимательнее и обнаружила ещё с десятка два волос на простыне и даже на подушке Романа. Все они были одинаковыми — длинными, тёмными, густыми, явно принадлежащими молодой женщине.
— Нет, это не может быть правдой, — прошептала Ирина, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди.
Но факты говорили сами за себя с беспощадной ясностью. Роман привёл сюда другую женщину. В их дом, в их спальню, в их постель, где они спали вместе уже три года. Ирине стало дурно, к горлу подкатила тошнота.
Она опустилась на пол рядом с кроватью и попыталась успокоиться, заставить себя дышать ровно. Может быть, есть какое-то разумное объяснение? Может быть, к Роману приходила сестра или подруга, и они просто сидели на кровати, разговаривали о чём-то важном?
От этой нелепой мысли она горько хмыкнула.
— Но кто сидит на чужой кровати с откинутым одеялом, чтобы оставить такие явные улики в виде волос? — спросила она себя вслух. — А если кто-то из знакомых к нему приходил, почему Роман ничего не сказал мне об этом? Обычно он всегда рассказывает о гостях.
— Да это же дурдом какой-то. Этого просто не может быть, — но тут же она задала себе главный вопрос: — Если кто-то и приходил с невинными намерениями, зачем было вести человека в спальню?
Ответ напрашивался сам собой, и он был болезненно очевиден.
Ирина встала на дрожащих ногах и начала методично осматривать квартиру. В ванной комнате она обнаружила незнакомую заколку для волос — изящную, явно дорогую, с маленькими переливающимися стразами. В её собственной расчёске снова обнаружились чужие длинные волосы.
— Она что, делала всё это специально? — спросила себя Ирина, рассматривая заколку. — Хотела, чтобы я узнала?
Такую заколку она никогда не носила — предпочитала простые, неброские аксессуары. В мусорном ведре на кухне лежала пустая упаковка от дорогих французских конфет, которые Роман никогда не покупал — он вообще был равнодушен к сладкому.
— Значит, покупал для неё, — констатировала Ирина с горечью.
Каждая находка буквально кричала: «Ты дура, тебя обманывают! Открой же глаза!» Ирина села на диван и закрыла лицо руками, чувствуя, как слёзы жгут глаза. Три года брака. Три года она считала, что у них всё хорошо, что они понимают друг друга, что между ними есть доверие и настоящая любовь.
***
Звук ключа в замке заставил её вздрогнуть. Сердце болезненно сжалось — Роман вернулся домой. Ирина торопливо вытерла мокрые от слёз щёки и попыталась привести себя в порядок. Руки дрожали, в горле стоял ком, а в голове звенела пустота.
— Ира? Ты уже дома? — удивлённо спросил он из прихожей, и в его голосе слышалось неподдельное изумление. — Почему не предупредила? Я бы встретил тебя!
Ирина ещё раз вытерла глаза рукавом свитера и медленно вышла ему навстречу. Роман выглядел как обычно — слегка усталый после рабочего дня, но довольный и явно обрадованный тем, что она вернулась раньше срока. На лице играла та самая улыбка, которую она так любила, а в глазах светилась радость. Как же больно было осознавать, что всё это — лишь маска.
— Семинар закончился раньше на целые сутки, — сказала она, из всех сил стараясь, чтобы голос звучал ровно и спокойно. — Решила сделать тебе сюрприз. Хотела порадовать.
— Отлично! Просто замечательно! — Роман широко улыбнулся и обнял её, прижав к себе. — Я уже так соскучился по тебе, даже не представляешь. И как прошли твои лекции? Опять скучные слушатели и унылые вопросы?
— Нормально, всё было нормально, — Ирина осторожно отстранилась от его объятий. — Роман, идём, пожалуйста. Я тебе кое что покажу.
Что-то в её тоне, какая-то холодная нотка заставила его насторожиться. Улыбка медленно сошла с лица.
— Что случилось? Ты какая-то странная. Всё в порядке?
— Пойдём в спальню. Там всё увидишь сам.
Они молча прошли в комнату, и Ирина, не говоря ни слова, указала на кровать. Роман посмотрел туда, но, очевидно, не понял, на что именно она обращает его внимание. Он недоумённо пожал плечами.
— Что? На что мне смотреть?
— Вот, — Ирина медленно провела ладонью по белоснежной простыне, аккуратно собрала несколько длинных тёмных волос и показала мужу. — Это не мои волосы. Мои — рыжие и короткие, как ты прекрасно знаешь.
Роман моментально побледнел. Он открыл рот, словно собираясь что-то сказать, но не произнёс ни единого слова. Только стоял и смотрел на неопровержимую улику в её руке.
— Ещё какие-нибудь вопросы есть? — Ирина достала из кармана джинсов изящную серебристую заколку с маленькими стразами. — Это тоже не моё. Я таких никогда не носила.
— Ира, сейчас я всё тебе объясню… — начал он.
— Объясняй. Только, пожалуйста, не говори мне, что я что-то не так поняла или не то увидела. Не унижай меня ещё больше.
Роман тяжело сел на край кровати и виновато опустил голову. Руки его нервно теребили край покрывала.
— Это… это не то, что ты думаешь…
— А что это тогда? Просвети меня.
— Ко мне приходила Лена. Соседка с пятого этажа. Ей внезапно стало плохо, она попросила помочь, вызвать скорую…
— Какая трогательная история, — холодно произнесла Ирина. — Значит, ей стало дурно, и она пришла именно к тебе? С чего бы это? А потом вы, видимо, прилегли вместе отдохнуть на мою кровать? На мою постель, в которой я сплю каждую ночь? — Её голос становился всё более ледяным. — А ещё, наверное, попили чайку с конфетами, и она приняла душ в моей ванной?
— Нет! Она просто… у неё кружилась голова, она присела на минутку…
— Роман, ты хоть сам себе веришь? Пожалуйста, не ври мне больше. У меня есть глаза, и я не дура. Не делай из меня идиотку.
Он замолчал. В комнате повисла тишина.
— Сколько это уже продолжается? — тихо спросила Ирина, присаживаясь в кресло напротив.
— Два месяца, — ещё тише ответил Роман.
— Ты её любишь?
— Не знаю. Наверное, да. Или думаю, что да.
Ирина медленно кивнула. Странно, но она чувствовала не бешеную злость, не желание кричать и швырять вещи, а какую-то безграничную пустоту. Словно внутри неё образовалась чёрная дыра, которая поглотила все эмоции.
— Ну что же… Тогда всё ясно. Я уезжаю, — сказала она спокойно. — Сегодня же. Прямо сейчас.
— Ира, подожди, пожалуйста! Давай обсудим…
— Обсудим? — Она горько усмехнулась. — Не прикидывайся дурачком, Роман. И не говори мне, что тебе стало без меня тоскливо. Ты уже сделал свой выбор два месяца назад. Теперь я делаю свой.
Она решительно поднялась и прошла в прихожую, взяла тот самый чемодан, с которым вернулась из командировки, и направилась к выходу.
— Ира, пожалуйста, не уходи!
— Роман, — она обернулась на пороге и посмотрела на него в последний раз. — Когда будешь стелить постель своей Лене, не забывай менять наволочки почаще. А то она такая неряха… Машину я свою забираю, — она взяла с тумбочки ключи от той самой машины, на которой всё время ездил муж. — На развод подам завтра же с утра. После обеда вернусь, надеюсь, к этому времени ты съедешь. Не хочу больше тебя видеть. Напоминаю — квартира моя, получена по наследству от бабушки, так что комнату тебе сдавать не буду. Прямо сейчас начинай искать себе новое жильё. — Она уже открыла дверь, остановилась и добавила: — И за все кредиты будешь теперь платить из своего кармана. Кредитные карты — всё твоё. Пока.
Через пять минут Ирина уже ехала в машине к сестре Оле, которая жила в другом конце города. Телефон разрывался от звонков Романа, но она не отвечала — зачем? Он и правда сделал свой выбор, и теперь все оправдания будут глупыми и жалкими.
За окном мелькали яркие огни ночного города, и Ирина думала о том, что жизнь — штука действительно непредсказуемая. Ещё вчера она была замужней женщиной, строила планы на отпуск с мужем, думала о том, не завести ли им ребёнка. А сегодня она свободна. Страшно, больно, но свободна.
Оля встретила её без лишних вопросов, просто обняла и провела в гостиную. Они просидели до утра, пили чай и разговаривали. Сестра не давала советов, не осуждала и не жалела — просто была рядом.
— Знаешь, — сказала Ирина под утро, — я даже рада, что всё так вышло.
— Ты сильная, — ответила Оля. — Справишься.
Несколько месяцев спустя Ирина узнала от общих знакомых, что Роман и Лена расстались. Оказалось, что их роман был всего лишь страстью, которая быстро прошла. Роман звонил Ирине, умолял простить его, говорил, что понял свою ошибку, что готов на всё ради прощения.
Но было слишком поздно.
Доверие, как тонкая нить, порвалось. И склеить его было невозможно, как бы ни старались. Слишком много было сказано, слишком много сделано.
А через год Ирина встретила Андрея — коллегу по работе, доброго и честного человека. Они начали встречаться, и Ирина поняла, что может снова доверять, снова любить.
Иногда она думала, что те длинные тёмные волосы на белой подушке были не проклятием, а подарком судьбы. Они показали ей правду и освободили от иллюзий. И хотя правда была болезненной, она оказалась началом новой, более честной жизни.
Спустя два года Ирина вышла замуж за Андрея. На свадьбе она была по-настоящему счастлива. И когда они стояли перед алтарём, она мысленно поблагодарила судьбу за то, что всё сложилось именно так, как должно было сложиться.
Роман женился на другой женщине — не на Лене, а на какой-то девушке из своего офиса. Ирина узнала об этом случайно и поняла, что не испытывает ни злости, ни обиды. Только лёгкую грусть о потерянном времени.
Жизнь продолжалась, и она была прекрасна.
