Когда я впервые увидела, как моя свекровь смотрит на чужое имущество, у меня мурашки побежали по коже. В ее глазах загорался такой огонек алчности, словно она уже мысленно пересчитывала монеты. Тогда я еще не подозревала, что однажды этот хищный взгляд будет направлен на наследство моего покойного деда, и мне придется защищать то, что мне дорого, от человека, который должен был стать мне второй матерью.
История началась в тот период, когда Максим и я только поженились. Молодость кружила нам голову, а отсутствие денег нисколько не огорчало. Мы строили счастье из простых вещей: долгих прогулок под звездами, походов на бесплатные концерты, букетов полевых цветов. Романтика не требовала больших трат.
Общение с матерью Максима давалось мне нелегко. Валентина Петровна производила впечатление резкой, несдержанной женщины с неприятной привычкой лезть в чужие дела. Я научилась ограничивать наши беседы десятью минутами — после этого времени атмосфера становилась невыносимой.
— Анечка, когда же ты меня внучкой порадуешь? — без конца твердила свекровь.
— Валентина Петровна, торопиться не стоит, — отвечала я терпеливо. — Мы с Максимом пока без собственного угла.
— Разве это препятствие?
— Естественно! Воспитывать малыша, постоянно переезжая с места на место, неразумно. Хочется иметь уверенность в завтрашнем дне, а не зависеть от капризов арендодателей.
— Выдумываешь отговорки. Лишь бы крыша была, остальное приложится. Не зря говорят: даст Бог дитя, даст и на дитя.
Я категорически не разделяла подобной философии, поэтому игнорировала постоянные намеки на продолжение рода. Наших скромных заработков едва хватало на съемную квартиру, но через двенадцать месяцев ситуация изменилась — у нас появился Артем.
Беременность застала меня врасплох. Неопределенность пугала: как справляться с малышом, не имея собственного жилья? Максим успокаивал, обещая, что все образуется. Бутылочки, памперсы, погремушки, крошечная одежда — эти предметы заполнили мою жизнь новым смыслом.
— Наконец-то! — ликовала свекровь. — Внук у меня есть! Теперь от тебя хоть польза.
Я молча закатывала глаза, не желая ввязываться в спор с женщиной, которая умела испортить любое событие.
— Грудью кормишь? — поинтересовалась Валентина Петровна.
— Нет.
— Немыслимо! Младенцу требуется материнское молоко, а не искусственные заменители.
— Никакой химии там нет, Валентина Петровна. Молока у меня просто нет.
— Что за поколение выросло! Слабые какие-то, изнеженные. В наше время женщины справлялись без проблем, а теперь у каждой второй трудности на ровном месте.
Свекровь регулярно донимала меня ненужными наставлениями и критикой. Постоянно находила повод для недовольства: неправильно обращаюсь с ребенком, готовлю невкусно, просиживаю дома без дела. Раздражение накапливалось, и я часто притворялась больной, чтобы избежать общения, но даже тогда она находила способ высказать очередное замечание.
Кроме всего прочего, Валентина Петровна имела привычку выманивать у сына деньги. Каждый визит к нам заканчивался финансовой просьбой.
— Максимушка, переведи пару тысяч, продукты закончились.
— Сынок, нужны деньги на коммунальные платежи.
— Максим, отправь пять тысяч, зимние сапоги купить надо.
Меня раздражали постоянные просьбы о деньгах. Дело было не в размере пенсии — свекровь трудилась помощником руководителя в солидной фирме и получала приличную зарплату. Удивляло другое: откуда такая нехватка средств, что приходится ежедневно клянчить у взрослого сына?
— Максим, поговори с матерью, — настаивала я. — Слишком часто она просит денег.
— Ань, она же жалуется на маленькую зарплату, еле концы с концами сводит.
— Понимаю, но не каждый же день! У нас есть ребенок, на которого уходит значительная часть бюджета. Так мы никогда не соберем на собственное жилье, будем вечно скитаться по чужим квартирам.
— Неужели все настолько плохо?
— Максим, ты слишком доверчив. Минимум трижды в неделю звонит твоя мать и просит денег. Подсчитай, сколько из нашего семейного бюджета уходит к ней.
— Ну…
— Половина твоего заработка достается ей, хотя твоя мама работает. Сомневаюсь, что ей действительно не хватает денег, потому что неоднократно замечала на ней дорогие украшения, которые не купишь на обычную зарплату.
— Понял тебя, Ань. Действительно не отслеживал, сколько денег уходит.
— А я отслеживаю. Поговори с матерью, пожалуйста. Надеюсь, она поймет, что тебе нужно содержать собственную семью, а не работающую мать.
Спустя пару месяцев заметила: свекровь реже стала просить переводы. Возможно, муж действительно с ней побеседовал, а может, она просто стала действовать тайно. Во всяком случае, с финансами дела пошли лучше.
Однажды пришла печальная весть: мой дедушка скончался. Горе было безмерным — с дедом у меня сложились особенно теплые отношения. Каждая встреча приносила радость обеим сторонам. Приезжая на дачу, я всегда находила приготовленное ведро малины, хотя сам дед ягоды не ел.
— Специально для тебя собираю, это мое увлечение, — неизменно говорил дедушка. — Ты же малину обожаешь, а мне она не нравится. Зато внучку порадовать приятно.
Эти знаки внимания грели душу. Дедушкина доброта оказала огромное влияние на мое воспитание, и расставание причиняло невыносимую боль. Теперь каждый раз, видя малину, я вспоминала его с благодарностью.
Неожиданно выяснилось: дед завещал мне загородный дом. Подарок оказался полной неожиданностью, но я бесконечно благодарила дедушку за такую заботу. Даже после смерти он продолжал обо мне думать.
Новость породила прекрасную идею. Теперь наша семья обретет собственный дом, где можно жить спокойно и счастливо.
— У Артема будет отдельная комната! — радовалась я. — Больше не придется ютиться всем вместе, постоянно переезжать по съемным квартирам. Целый дом для нас троих!
— Дедушка позаботился о тебе по-настоящему, — согласился муж.
— Переедем туда? Понимаю, придется искать новую работу и детский сад для сына, но это такая возможность!
— Конечно, дорогая, отличная мысль. Очень своевременно.
Предстоящее переселение воодушевляло. Словно огромная тяжесть свалилась с плеч — наконец-то можно жить втроем в собственном доме. Больше не нужно платить за чужое жилье, а на огород я обязательно найду время, ведь это память о дедушке.
Однако известие о появлении у нас недвижимости дошло до свекрови. Я надеялась, что женщина проявит хоть каплю здравого смысла, но ошибалась.
— Новое жилье сдадите в аренду, а сами останетесь в общежитии — сказала свекровь
От подобного заявления Валентины Петровны у меня пропал дар речи.
— При чем здесь вы, Валентина Петровна? — удивилась я.
— Как это при чем? Я же твоя свекровь, ты должна мне помогать точно так же, как мой сын.
— Вот как?
— Вы прекрасно существуете в арендованных квартирах. Сколько раз жаловалась, что с ребенком так жить невозможно. А ничего, живете же! Дом вам ни к чему. Будете сдавать, а выручку мне передавать. Я буду убираться и лично заниматься поиском жильцов.
— Вижу, вы все уже обдумали?
— Разумеется! Знаю, какой ремонт сделать, где разместить объявления. Опыт работы с людьми имеется. Поскольку убираться буду я, справедливо, чтобы доход доставался мне.
Наглость свекрови поражала воображение.
— Значит, вы считаете, что я приспособлю дедушкин дом под ваши потребности?
— Правильно понимаешь, Анюта.
— Вас не смущает, что дом достался мне, а не вашему сыну? Лично я вам ничего не должна, тем более отдавать дедушкино наследство. Сдавать его не собираюсь — мы с Максимом и Артемом переедем туда жить.
— Зачем вам эти хлопоты? Переезжать в незнакомое место, менять работу. Стоит ли? Успеете еще накопить на квартиру, молодые ведь. А я уже отработала свое, хочется наконец отдохнуть. Денег у меня маловато, а доход с дома будет неплохой.
— Вы меня не поняли, Валентина Петровна. Подстраиваться под вас не намерена. В дедушкин дом переедем в ближайшее время, забудьте о своих планах.
— Решила меня ослушаться, невестка? Предлагаю прекрасную идею, а ты упрямишься?
— Мам, ты переоцениваешь свои аппетиты, — вмешался Максим. — Дом принадлежит Ане, только ей решать, как им распорядиться.
— Разве я что-то решаю? Просто предлагаю. И вообще, сын, ты обязан мне помогать. А раз Аня твоя жена, значит, и она должна.
— Ничего я вам не должна. Исполнять ваши капризы не собираюсь. Долгое время не могли накопить на жилье из-за вас, поскольку вы бессовестно выманиваете деньги у сына.
— Что-что? Я выманиваю деньги у сына? Понимаешь ли ты, что говоришь? — вскипела свекровь.
— А что вы делаете? Звоните Максиму несколько раз в неделю. Не поинтересоваться, как дела, а попросить денег. Куда их тратите, не подскажете?
— Не лезь в чужие дела, девчонка! Тебя это не касается!
— Как раз касается, поскольку забираете не только деньги Максима, но и мои. Наш семейный бюджет серьезно пострадал от ваших бесконечных просьб и желаний. Максим вам тоже ничего не должен.
— Возомнила себя самой умной? То, что мой сын дает мне деньги — наше дело! Тебе вмешиваться не следует.
— А я хочу вмешиваться. Вместо того чтобы порадоваться за нас, вы сразу составили идеальный план, как улучшить собственную жизнь. Мало зарплаты и денег сына? Хотите еще и дом у меня отобрать?
— Как ты со мной разговариваешь?! Максим, угомони жену.
— Я с ней согласен.
Валентина Петровна округлила глаза.
— В каком смысле?!
— Подсчитал общую сумму, которую перевожу тебе ежемесячно. Мам, ты забираешь половину моей зарплаты.
— И правильно! Так и должно быть! Я твоя мать!
— Могу помогать, но не содержать полностью. Постоянно придумываешь отговорки и причины, лишь бы получить деньги. Говоришь, что есть нечего, а холодильник полный, ходишь на маникюр и наращивание ресниц, покупаешь одежду и украшения. Все это оплачиваю я. Забудь о том, что предложила, мы отказываемся.
— Слабак! Под юбку спрятался! — кричала Валентина Петровна на Максима. — Не думала, что родила такого эгоистичного и жадного сына!
— Это не жадность и не эгоизм, мама, — уверенно ответил муж. — Ты заходишь слишком далеко со своими желаниями, которые мы не можем и не хотим выполнять. Прекрасно знаешь, как тесно нам втроем в однокомнатной квартире и как долго копим на собственное жилье. Наконец получили его. А ты думаешь только о себе, желая отнять у нас дом. Точнее, у моей жены.
— То, как ты извращаешь мои слова, поражает! Отнять я что-то собралась. Вот это да! Совсем о матери забыл? Я для тебя никто? Тебе все равно на мать?
— Мне не все равно. Но ты слишком много себе позволяешь. Дом сдавать не будем, денег не получишь, — констатировал Максим.
— Живите в своем старом доме! А со мной можешь не связываться, ты мне больше не сын после этого!
Свекровь с шумом покинула нашу квартиру. Даже соседи выглядывали на лестничную площадку, потому что Валентину Петровну слышали на всех этажах. Я была потрясена ее заявлением и поведением. Складывалось впечатление, что сыну она нужен только как источник дохода. Искренне радоваться за него она не умела.
Тем не менее полтора месяца спустя мы окончательно переселились в наш дом. Максима перевели в местное отделение компании, а я перешла на удаленную работу, чтобы присматривать за ребенком и заниматься огородом. Наконец можно было расслабиться и не думать о неопределенном будущем.
Свекровь перестала с нами общаться. Более того, она прекратила общение с собственным внуком. Маленький Артем спрашивал, когда приедет бабушка, но Валентине Петровне было безразлично. Таким образом она хотела досадить и Максиму, и мне. Поведение поражало, но не удивляло. От этой женщины можно было ожидать чего угодно.
Впрочем, я радовалась подобному исходу. Никто больше не донимал бессмысленными советами, не указывал на каждую оплошность, не превращал благоприятную атмосферу в напряженную и неприятную. Мы с мужем и сыном начинали новую жизнь, в которой не было места жадности и корысти
