Катерина замерла с кружкой горячего чая в руках. Тимофей продолжал листать ленту новостей в телефоне, будто только что не выдал требование, способное перевернуть их жизнь.
— Что? — переспросила она, надеясь, что ослышалась.
— Маме нужна квартира побольше. Я уже всё посмотрел — двухкомнатная в новостройке, хороший район. Оформим кредит на тебя, у тебя зарплата официальная, банк одобрит без проблем.
Катерина медленно поставила кружку на стол. За окном мартовское солнце освещало двор их съёмной однокомнатной квартиры, где они прожили уже три года.
— Тимофей, мы же копим на свою квартиру. У нас уже есть первоначальный взнос…
— ПОТОМ купим себе, — отмахнулся он. — Мама важнее. Она меня вырастила, всё для меня делала. А живёт в старой однушке на пятом этаже без лифта. Ей тяжело подниматься.
— Но мы сами снимаем квартиру! Платим тридцать тысяч в месяц чужим людям!
Тимофей наконец оторвался от телефона и посмотрел на жену с раздражением:
— Катя, не начинай. Мы молодые, справимся. А маме уже шестьдесят.
— Твоей маме пятьдесят два года, она работает главным бухгалтером в строительной компании и зарабатывает больше нас двоих вместе взятых!
— НЕ ТВОЁ ДЕЛО, сколько она зарабатывает! — повысил голос Тимофей. — Она моя мать, и я обязан о ней позаботиться.
Катерина села напротив мужа, стараясь говорить спокойно:
— Я не против помогать Авдотье Сергеевне. Но почему именно сейчас? И почему кредит должна брать я?
— Потому что у тебя стабильная работа в государственной организации. У меня свой бизнес, доходы непостоянные, банк не одобрит.
— Твой «бизнес» — это перепродажа техники из Китая. И доходы у тебя очень даже постоянные, просто неофициальные.
— Ну и что? Зато я зарабатываю в три раза больше тебя со своими жалкими сорока тысячами.
Слова ударили больно. Катерина работала учителем русского языка и литературы в гимназии. Да, зарплата небольшая, но она любила свою работу, детей, которым старалась привить любовь к родному языку.
— Если ты зарабатываешь в три раза больше, почему не можешь сам накопить матери на квартиру?
— ХВАТИТ спорить! — Тимофей встал из-за стола. — Завтра идём в банк, подаём заявку. Мама уже внесла задаток за квартиру.
— Что?! Без моего согласия?
— А что тут согласовывать? Ты моя жена, должна поддерживать меня.
Катерина поднялась, глядя мужу прямо в глаза:
— Я НЕ БУДУ брать кредит на твою мать. У нас есть планы, мечты. Мы хотели детей…
— Дети подождут. Мама важнее.
— Важнее твоей семьи?
— Мама — это тоже моя семья! Самый близкий человек!
— А я кто? — голос Катерины дрогнул.
— Ты жена. Которая должна уважать мою мать и мои решения.
В дверь позвонили. Тимофей пошёл открывать. На пороге стояла Авдотья Сергеевна собственной персоной — женщина в дорогом пальто, с профессиональным маникюром и укладкой из салона.
— Тимочка, солнышко! — она прошла в квартиру, окинув взглядом скромную обстановку. — Катерина, здравствуй.
Холодное «здравствуй» вместо привычного «Катюша» говорило о многом. Свекровь с первого дня невзлюбила невестку — учительница из обычной семьи была недостаточно хороша для её драгоценного сына.
— Авдотья Сергеевна, Тимофей сказал, что вы хотите купить новую квартиру, — начала Катерина.
— Не хочу, а покупаю. Уже внесла задаток. Осталось только оформить кредит. Тимочка сказал, что ты поможешь.
— Я не давала согласия.
Авдотья Сергеевна изогнула накрашенную бровь:
— Простите? Вы отказываетесь помочь матери своего мужа?
— Я отказываюсь брать кредит на пять миллионов рублей, который буду выплачивать двадцать лет.
— ПЯТЬ миллионов? — Катерина повернулась к мужу. — Ты говорил о двухкомнатной квартире!
— Трёхкомнатная. С евроремонтом. Мама достойна лучшего.
— А мы с тобой достойны жить в съёмной однушке?
— НЕ СМЕЙ так говорить при моей матери! — взорвался Тимофей.
— Видишь, Тимочка, я же говорила — она думает только о себе, — вставила Авдотья Сергеевна. — Эгоистка. Вышла замуж и считает, что весь мир должен вертеться вокруг неё.
— Я вышла замуж за человека, с которым мы строили общие планы! — Катерина старалась сдержать слёзы. — Мы мечтали о своём доме, о детях…
— Дети? — фыркнула свекровь. — С твоей зарплатой учительницы? Чем ты их кормить будешь? Мелом со школьной доски?
— Мама, не надо так, — вяло попытался остановить её Тимофей.
— Что «не надо»? Правду говорить? Посмотри на неё — три года замужем, а всё в тех же джинсах ходит. Даже одеться нормально не может. И ты хочешь, чтобы она мать твоих детей была?
— ХВАТИТ! — Катерина больше не могла сдерживаться. — УБИРАЙТЕСЬ из моего дома! Оба!
— Это не твой дом, — холодно заметил Тимофей. — Квартиру снимаю я, плачу я.
— А готовлю, стираю, убираю я! Или это не считается?
— Это твои женские обязанности, — пожала плечами Авдотья Сергеевна. — Между прочим, я растила Тимочку одна, и работала, и дом содержала в порядке. А ты даже ребёнка родить не можешь.
— Мы предохраняемся, потому что сначала хотели решить квартирный вопрос!
— Хотели? — Тимофей скрестил руки на груди. — Это ты хотела. Карьеру свою учительскую строить.
Катерина не могла поверить своим ушам. Человек, с которым она прожила пять лет, два из которых до свадьбы, вдруг превратился в чужого, жестокого мужчину.
— Знаете что? — она взяла телефон и сумку. — Разбирайтесь сами со своими кредитами и квартирами. Я ухожу.
— Куда это? — усмехнулся Тимофей. — К маме в Подмосковье? В их двушку, где твой брат с женой и двумя детьми живут?
— Это не твоя забота.
— Катя, не дури. Сядь, успокойся. Мы всё обсудим.
— НЕТ. Обсуждать больше нечего. Ты выбрал прихоть матери, живи с ней.
— Правильно, уходи! — воскликнула Авдотья Сергеевна. — Наконец-то мой сын будет свободен от тебя!
Катерина вышла из квартиры, не оглядываясь. На лестничной площадке достала телефон и набрала номер подруги.
— Злата? Можно я к тебе на пару дней?
— Конечно, Катюш! Что случилось?
— Расскажу при встрече.
***
Златослава жила одна в двухкомнатной квартире, доставшейся от дедушки. Работала дизайнером интерьеров, характер имела весёлый и лёгкий. Увидев заплаканное лицо подруги, молча обняла и увела на кухню.
— Рассказывай.
Катерина выложила всё — от требования взять кредит до оскорблений свекрови. Злата слушала, наливая подруге травяной чай.
— Знаешь, я никогда не говорила, но твой Тимофей мне с самого начала не нравился. Слишком уж он к мамочке привязан.
— Он не всегда такой был…
— Был, просто скрывал. Помнишь, как на вашей свадьбе его мать сидела с таким лицом, будто на похоронах? И платье надела белое, почти как у невесты.
— Я думала, она привыкнет ко мне…
— Такие не привыкают. Для неё любая женщина рядом с сыном — враг. А Тимофей… Он маменькин сынок, Катюш. И это не изменится.
Телефон Катерины разрывался от звонков. Тимофей названивал каждые пять минут. Она отключила звук.
— Что будешь делать?
— Не знаю. Наверное, разводиться. Не могу я так жить.
— И правильно! Ты молодая, красивая, умная. Найдёшь себе нормального мужчину, который будет тебя ценить.
— Злат, можно я у тебя поживу? Я буду платить…
— Даже не думай о деньгах! Живи сколько нужно.
***
На следующий день Катерина пошла на работу. В учительской коллеги сразу заметили её подавленное состояние.
— Катерина Владимировна, что случилось? — спросила завуч, Инесса Игоревна.
— Семейные проблемы, — уклончиво ответила Катерина.
— Если нужна помощь, обращайтесь. Мы же коллектив, поддержим.
На уроках Катерина старалась не думать о происходящем, полностью отдаваясь работе. Дети, чувствуя состояние любимой учительницы, вели себя тише обычного.
После уроков она проверяла тетради в пустом классе, когда в дверь постучали. На пороге стоял незнакомый молодой мужчина.
— Катерина Владимировна? Я Святослав, папа Мирославы из седьмого «Б».
— Здравствуйте. Что-то случилось?
— Нет, всё хорошо. Я просто хотел поблагодарить вас. Мирослава так полюбила литературу благодаря вам. Читает запоем, пишет стихи.
— Мирослава очень способная девочка. У неё настоящий талант.
— Это вы раскрыли его. Знаете, я сам филолог по образованию, но работаю в издательстве. Мы как раз ищем автора для новой серии учебных пособий по литературе. Не хотели бы попробовать?
Катерина удивлённо подняла глаза:
— Я? Но я просто учитель…
— Именно поэтому вы идеально подходите. Вы знаете, как преподнести материал детям, как заинтересовать их. Гонорары достойные, работа творческая.
— Мне нужно подумать…
— Конечно. Вот моя визитка. Звоните, если решитесь.
***
Вечером Катерина рассказала Злате о предложении.
— Соглашайся! Это же шанс! И деньги хорошие, и развитие профессиональное.
— Но я никогда не писала учебники…
— Зато ты прекрасно преподаёшь. Попробуй. Что ты теряешь?
Телефон снова завибрировал. На этот раз звонила неизвестный номер. Катерина ответила.
— Катя? Это Елисей, друг Тимофея.
Елисей был одним из немногих друзей мужа, который относился к ней хорошо.
— Здравствуй, Елисей.
— Катя, я всё знаю. Тимоха рассказал. Он дурак, конечно, но… Может, вы поговорите?
— О чём говорить? Он сделал выбор.
— Катя, его мать манипулирует им всю жизнь. Он просто не видит этого.
— Это его проблемы. Я не могу всю жизнь конкурировать со свекровью за собственного мужа.
— Понимаю. Но может…
— НЕТ, Елисей. Спасибо за заботу, но моё решение окончательное.
***
Прошла неделя. Катерина подала на развод, начала работать над учебным пособием, постепенно приходила в себя. Тимофей продолжал названивать, писать сообщения, но она не отвечала.
Однажды вечером в дверь квартиры Златы позвонили. На пороге стояла Авдотья Сергеевна.
— Мне нужно поговорить с Катериной.
— Она не хочет вас видеть, — сказала Злата.
— Пусть она сама мне это скажет.
Катерина вышла в прихожую:
— Что вам нужно, Авдотья Сергеевна?
— Ты разрушаешь жизнь моего сына! Он не ест, не спит, работать не может!
— Это не моя проблема.
— Как ты можешь быть такой БЕССЕРДЕЧНОЙ? Он же любит тебя!
— Любит? Человек, который унижает жену, выбирает мать вместо семьи — это любовь?
— Я его мать! Я имею право на заботу!
— Имеете. Но не за мой счёт. И не за счёт нашей семьи, которой больше нет.
— Ты ОБЯЗАНА вернуться! Ты его жена!
— Уже нет. Я подала на развод.
Авдотья Сергеевна побледнела:
— Ты… Как ты посмела?
— Очень просто. Пошла в ЗАГС и подала заявление.
— Я не позволю! Я найду на тебя управу!
— Попробуйте, — спокойно сказала Катерина. — А теперь уходите.
— Ты ещё пожалеешь! — крикнула Авдотья Сергеевна, выбегая из квартиры.
***
На следующий день Катерине позвонил директор гимназии:
— Катерина Владимировна, зайдите ко мне после уроков.
В кабинете директора сидела Авдотья Сергеевна с победоносным видом.
— Госпожа Чернова написала жалобу в департамент образования, — сказал директор, Артемий Георгиевич. — Обвиняет вас в непрофессионализме и грубом обращении с учениками.
— Что?! — Катерина не поверила своим ушам.
— Да, представьте себе, — усмехнулась свекровь. — У меня есть знакомые родители, чьи дети учатся в вашей школе. Они подтвердят мои слова.
— Это ложь!
— Катерина Владимировна, я знаю, — спокойно сказал директор. — Я работаю с вами пять лет и прекрасно знаю, какой вы педагог. Но жалоба есть жалоба, придётся провести проверку.
— Видишь? — торжествовала Авдотья Сергеевна. — Вернись к моему сыну, и я заберу жалобу.
— Госпожа Чернова, — холодно произнёс директор. — Вы сейчас при свидетеле пытаетесь ШАНТАЖИРОВАТЬ моего сотрудника. Это уголовно наказуемое деяние.
— Я… Я просто…
— Вы просто покинете мою школу и больше никогда сюда не вернётесь. А что касается жалобы — пусть проверяют. У Катерины Владимировны безупречная репутация, высшая категория и благодарности от министерства образования. Посмотрим, что скажет комиссия.
Авдотья Сергеевна поднялась, сверкнув глазами:
— Это ещё не конец!
— Для вас — конец, — жёстко сказал директор. — И передайте вашему сыну, что если он или вы ещё раз попытаетесь давить на Катерину Владимировну, я обращусь в правоохранительные органы. У меня достаточно связей, чтобы сделать вашу жизнь очень некомфортной.
После ухода свекрови директор повернулся к Катерине:
— Не переживайте. Мы своих не бросаем. И знаете что? У меня есть предложение. Хотите стать заместителем по учебной работе? Елена Петровна уходит на пенсию.
— Я… Но я не готова…
— Готовы. Вы отличный педагог и организатор. Зарплата, кстати, семьдесят тысяч.
Словно сама судьба решила вознаградить её за страдания.
***
Через месяц развод был оформлен. Тимофей не явился в ЗАГС, процедура прошла заочно. Катерина сняла небольшую квартиру недалеко от школы, полностью погрузилась в работу.
Учебное пособие продвигалось успешно. Святослав, отец Мирославы, стал её редактором. Они часто встречались, обсуждали материалы, и постепенно деловые отношения переросли в дружеские.
— Знаете, Катерина, вы удивительная женщина, — сказал он однажды за чашкой кофе. — После всего, что вы пережили, остались такой светлой, доброй.
— Спасибо. Но я не считаю себя особенной.
— Зря. Мирослава постоянно о вас говорит. Вы её кумир.
— Мирослава преувеличивает.
— Нет. Она видит в вас пример сильной, независимой женщины. И я… я тоже.
Катерина смутилась. После развода она не думала об отношениях, все мысли были о работе и новой жизни.
— Святослав, я…
— Не нужно ничего говорить. Просто знайте — вы не одна. У вас есть друзья, которые вас ценят.
***
Тем временем у Тимофея дела шли всё хуже. Без Катерины, которая вела всю документацию его бизнеса, он начал путаться в поставках. Несколько крупных заказов сорвались, клиенты требовали возврата денег.
Авдотья Сергеевна, получив отказ в банке на кредит для сына, была вынуждена взять кредит на себя. Платежи оказались неподъёмными — почти восемьдесят тысяч в месяц. Её зарплаты едва хватало.
— Мама, может, откажемся от квартиры? Потеряем задаток, но хоть кредит не будем платить, — предложил Тимофей.
— НЕТ! Я уже всем сказала, что покупаю элитную квартиру! Что люди подумают?
— Мам, но мы не потянем…
— Это всё из-за твоей жены! Бывшей жены! Если бы она не была такой эгоисткой…
— ХВАТИТ. Катя ушла, и правильно сделала.
— Что?! Ты её защищаешь?
— Я просто ПРИЗНАЮ свои ошибки. Надо было выбирать — или ты, или она. Я выбрал тебя. Теперь живу с последствиями.
***
Прошло полгода. Катерина полностью обустроилась в новой жизни. Учебное пособие было почти готово, издательство обещало хороший тираж. Работа заместителя директора оказалась интересной и творческой.
Отношения со Святославом развивались медленно, но верно. Он не торопил события, давал ей время залечить раны. Мирослава откровенно радовалась, что её любимая учительница дружит с папой.
***
Тимофей, не выдержав бесконечных претензий и обвинений матери в финансовом крахе, в один день просто исчез — сменил телефон, уехал в другой город, оставив Авдотью Сергеевну одну со всеми долгами. Она, конечно же, обвинила во всём Катерину — «если бы эта учительница согласилась взять кредит, ничего бы не случилось!» — и прокляла обоих: бывшую невестку за отказ помочь, а сына за предательство. Постоянные стрессы, бессонные ночи из-за кредитных платежей и звонков коллекторов привели к тому, что Авдотья Сергеевна начала срываться на работе, допускать ошибки, и новое руководство, обнаружив неточности в отчётах, настойчиво предложило ей уволиться по собственному желанию. Оставшись без работы, с огромным кредитом и в полном одиночестве в своей старой однушке на пятом этаже без лифта, она поняла, что единственный выход — продать эту квартиру, но вырученных денег хватит лишь на половину стоимости новой, которую теперь банк забирает, а без зарплаты погасить остаток долга невозможно. А в это время Катерина, окружённая заботой Святослава и его дочери, успешно строила карьеру, получала достойную зарплату и каждый день благодарила судьбу за то, что вовремя избавилась от токсичного мужа и его жадной, манипулирующей матери, которая сама выкопала себе яму, в которую и свалилась.
