Дождь барабанил по окнам кафе, где Кира ждала Павла. Год отношений — срок немаленький, и вот наконец парень решился познакомить девушку с матерью. Кира нервничала, поправляла тёмно-синее платье, купленное специально для этой встречи. Хотелось произвести хорошее впечатление.
Павел появился в дверях ровно в три, как договаривались. Высокий, широкоплечий, с мягкой улыбкой, которая первой и покорила Киру в прошлом сентябре на дне рождения общей знакомой.
— Готова встретиться с самой важной женщиной в моей жизни? — Павел поцеловал девушку в щёку.
— После меня, надеюсь? — Кира попыталась пошутить, но голос предательски дрогнул.
— Разумеется. Мама ждёт нас дома, приготовила твой любимый салат с креветками.
— Откуда она знает, что я люблю?
— Я рассказывал. Много рассказывал.
Квартира Валентины Николаевны находилась в старом кирпичном доме в центре города. Трёхкомнатная, с высокими потолками и скрипучим паркетом. Дверь открыла женщина лет пятидесяти пяти, ухоженная, с аккуратной укладкой и внимательными карими глазами.
— Вы, должно быть, Кира, — Валентина Николаевна окинула девушку оценивающим взглядом, задержавшись на платье, туфлях, сумочке. — Проходите.
Кира протянула букет белых хризантем, который выбирала целых полчаса в цветочном магазине.
— Спасибо, — будущая свекровь приняла цветы с холодной усмешкой. — Хризантемы… интересный выбор.
За ужином Валентина Николаевна расспрашивала Киру о работе. Девушка рассказывала про свою должность менеджера в крупной логистической компании, про недавнее повышение, про планы на карьерный рост.
— Карьера — это, конечно, хорошо, — Валентина Николаевна отпила вина. — Но женщина должна помнить о главном. Поддерживать не только мужа, но и его родителей. В нашей семье так принято.
Кира почувствовала, как напряглись плечи, но улыбка не сползла с лица.
— Я считаю, что в современной семье все поддерживают друг друга взаимно.
— Современной… — Валентина Николаевна хмыкнула. — Павлик, налей мне ещё вина.
Сын тут же вскочил, наполнил материнский бокал. Кира заметила, как Валентина Николаевна довольно кивнула, словно проверка пройдена успешно.
После ужина, когда Павел отвёз Киру домой, девушка не удержалась:
— Твоя мама… она всегда такая?
— Какая?
— Ну… оценивающая.
Павел рассмеялся, обнял Киру.
— Мама просто волнуется за меня. Я же единственный сын. Папа умер десять лет назад, с тех пор мама одна. Дай ей время, она привыкнет к тебе.
Через неделю после знакомства Кире позвонил незнакомый номер. Голос Валентины Николаевны звучал дружелюбнее, чем при личной встрече.
— Кирочка, здравствуй, дорогая. У меня к тебе небольшая просьба. Видишь ли, мне нужно купить новый крем, а пенсию задерживают. Не могла бы ты одолжить тысяч пятнадцать? Верну, как только получу.
Кира помолчала секунду, собираясь с мыслями.
— Валентина Николаевна, извините, но я не даю деньги в долг. Это принцип.
— Даже будущей свекрови? — в голосе появились стальные нотки.
— Простите, но мы с Павлом пока не помолвлены. И даже если бы были… Я правда не даю в долг, даже родителям своим не даю.
Трубку бросили, не попрощавшись.
Вечером Павел позвонил расстроенный.
— Кир, мама сказала, ты отказалась ей помочь?
— Павел, твоя мама попросила денег в долг. Мы знакомы неделю.
— Но она же одна, ей тяжело. Пенсия маленькая, а жить на что-то надо.
— Погоди, ты говорил, твой отец оставил хорошее наследство. Квартира, дача, накопления.
— Ну да, но это же неприкосновенный запас. Мама бережёт на чёрный день.
Кира прикусила язык. Спорить не хотелось, но осадок остался.
В октябре у Павла был день рождения. Кира долго выбирала подарок, остановилась на швейцарских часах — Павел давно о таких мечтал. Праздновали в ресторане, Валентина Николаевна сидела во главе стола.
— Ого, какой подарок! — воскликнула будущая свекровь, разглядывая коробку. — Вот бы и мне так повезло. Я ведь мать твоего будущего мужа, Кира. Мой день рождения в ноябре, имей в виду.
Кира натянуто улыбнулась, но внутри всё закипело. Павел только смущённо пожал плечами, мол, не обращай внимания.
С того вечера звонки Валентины Николаевны участились. То ей нужно было съездить за продуктами — одной тяжело, не поможет ли Кира? То приближался праздник — не купит ли будущая невестка что-нибудь к столу? То внезапно сломалась стиральная машина — не одолжит ли денег на ремонт?
Кира вежливо отказывалась, ссылаясь на занятость и финансовые трудности, которых на самом деле не было. Просто девушка чётко видела, куда всё идёт.
— Слушай, мне кажется, твоя будущая свекровь видит в тебе дойную корову, — сказала подруга Лена за чашкой кофе.
— Не преувеличивай.
— Кир, она за два месяца раз десять просила денег. Это нормально?
— Павел говорит, ей правда тяжело.
— У неё трёхкомнатная квартира в центре и дача. Какие тяжести? Смотри, не увязни в этом. Сначала будешь содержать свекровь, потом окажется, что у Павла ещё куча родственников, которым нужна помощь.
Кира отмахнулась, но слова подруги засели занозой.
В ноябре Павел сделал предложение. Романтический ужин, кольцо с бриллиантом, слёзы радости — всё как полагается. На следующий день началось обсуждение свадьбы.
— Обязательно нужен хороший ресторан, — заявила Валентина Николаевна, которую, разумеется, подключили к планированию. — Я присмотрела чудесный зал в «Метрополе».
— Мам, это очень дорого, — осторожно заметил Павел.
— Ну так у Киры же хорошая работа. И родители наверняка помогут. Правда, дорогая?
Кира сжала кулаки под столом.
— Мои родители живут в другом городе, у них свои расходы. Мы планировали скромную свадьбу.
— Скромную? — Валентина Николаевна подняла брови. — Павлик, ты единственный раз женишься. Неужели твоя невеста не может постараться ради такого события?
— Мам, давай обсудим это позже, — Павел явно чувствовал себя неловко.
— Что обсуждать? Кира должна понимать, в какую семью входит. Мы привыкли всё делать на высшем уровне.
— На чьи деньги привыкли? — не удержалась Кира.
Валентина Николаевна поджала губы, встала из-за стола.
— Павел, поговори со своей невестой о манерах.
Когда будущая свекровь ушла на кухню, Павел укоризненно посмотрел на Киру.
— Зачем ты её провоцируешь?
— Я? Провоцирую? Павел, твоя мать требует, чтобы я оплатила банкет в «Метрополе»!
— Она просто хочет лучшего для нас.
— Для нас или для себя? Чтобы перед подружками похвастаться?
— Кира, не начинай. Мама много для меня сделала.
Разговор зашёл в тупик. Кира понимала: Павел никогда не пойдёт против матери.
В декабре начались активные приготовления к свадьбе. Валентина Николаевна взяла процесс под личный контроль. Список гостей раздулся до двухсот человек — три четверти составляли друзья и знакомые будущей свекрови.
— Это же наша свадьба, а не твоей мамы, — пыталась возражать Кира.
— Мама лучше знает, как правильно, — отвечал Павел. — У неё опыт.
Однажды вечером Кира пришла к Павлу раньше обычного. Ключи от квартиры жениха у девушки были, поэтому Кира вошла тихо, не желая шуметь. В гостиной слышались голоса — Павел разговаривал с матерью.
— Не волнуйся, сынок, — говорила Валентина Николаевна. — После свадьбы всё наладится. Кира привыкнет помогать нам.
— Мам, она и так много делает.
— Много? Павлик, она отказалась купить мне крем! Крем! Это же копейки для неё.
— Ну мам…
— Слушай меня внимательно. После свадьбы ты — глава семьи. Захочешь — она и квартиру продаст, и машину купит, и меня содержать будет. Главное — правильно себя поставить.
Кира замерла в прихожей. Сердце колотилось так громко, что казалось, его слышно в гостиной.
— Мам, я люблю Киру. Я не хочу её использовать.
— Кто говорит об использовании? Просто в семье должен быть порядок. Жена помогает мужу и его родным. Это нормально.
— Но она же тоже работает, устаёт.
— И что? Я всю жизнь работала и твоего отца содержала, и тебя растила. А эта твоя Кира только о карьере думает.
Кира сделала шаг назад, но половица предательски скрипнула. Голоса в гостиной смолкли.
— Кто там? — спросил Павел.
Пришлось выйти. Кира старалась держать лицо, словно ничего не слышала.
— Привет, я пораньше освободилась. Не помешала?
Валентина Николаевна смерила будущую невестку взглядом.
— Мы как раз обсуждали свадебные расходы. Павлик, я пойду, у меня дела.
Будущая свекровь направилась к выходу, но у самой двери обернулась к сыну:
— Помни, что я тебе говорила.
Когда за Валентиной Николаевной закрылась дверь, Павел обнял Киру.
— Пойдём ужинать? Я приготовил пасту.
— Павел, нам нужно поговорить.
— О чём?
— О твоей матери. О её постоянных намёках на деньги. О том, что она считает меня обязанной её содержать.
Павел отстранился, нахмурился.
— Кира, ты преувеличиваешь. Мама просто… своеобразная.
— Своеобразная? Павел, я слышала ваш разговор.
Жених побледнел.
— Что именно ты слышала?
— Достаточно. Твоя мать планирует, как будет жить за мой счёт после свадьбы.
— Она не так выразилась…
— Павел, очнись! Я слышала, как Валентина Николаевна говорила тебе правильно себя поставить, чтобы я и квартиру продала, и её содержала!
— Кира, мама эмоциональный человек. Она не имела в виду…
— Что не имела в виду? Павел, твоя мать с первого дня нашего знакомства видит во мне кошелёк!
Павел сел на диван, потёр лицо руками.
— Что ты хочешь от меня? Чтобы я отказался от матери?
— Я хочу, чтобы ты встал на мою сторону хоть раз!
— Кира, это моя мать. Единственный близкий человек, который у меня был до встречи с тобой.
— А я кто?
— Ты — женщина, которую я люблю. Но мама…
— Всё понятно, — Кира взяла сумку. — Мне нужно подумать.
Дома Кира не могла успокоиться. Ходила по квартире, пыталась разложить всё по полочкам. Любит ли Павел? Вроде да. Готов ли защищать её интересы? Очевидно, нет.
На следующий день позвонила Валентина Николаевна.
— Кира, нам нужно встретиться. Без Павла.
— Зачем?
— Поговорить по душам, как будущие родственницы.
Встретились в том же кафе, где год назад Кира ждала Павла перед первым знакомством со свекровью. Круг замкнулся.
Валентина Николаевна заказала кофе, Кира — чай. Несколько минут молчали.
— Кира, давай начистоту, — начала будущая свекровь. — Ты неплохая девушка, но слишком самостоятельная. В нашей семье не принято, чтобы жена ставила условия.
— А что принято? Чтобы жена молча оплачивала все прихоти родственников мужа?
— Не прихоти, а потребности. Я вырастила Павла одна, потратила на него всю жизнь. Разве я не заслужила поддержки в старости?
— Валентина Николаевна, вам пятьдесят шесть лет. У вас есть квартира, дача, накопления. Какая поддержка?
— Деньги кончаются, милочка. А жить на что-то надо.
— Работать пробовали?
Валентина Николаевна поджала губы.
— Я всю жизнь проработала. Теперь хочу отдыхать. И мой сын с его женой должны обеспечить мне достойную старость.
— Должны? По какому праву?
— По праву матери!
Кира встала.
— Валентина Николаевна, спасибо за откровенность. Теперь я точно знаю, что делать.
Вечером Кира встретилась с Павлом в парке.
— Павел, я думала весь день. И приняла решение.
— Какое решение? — жених явно нервничал.
— Либо ты ставишь границы с мамой, либо мы расстаёмся.
— Кира, это ультиматум?
— Это просьба. Я не хочу выходить замуж за человека, который позволит своей матери сесть мне на шею.
— Кира, но она же моя мать…
— А я твоя будущая жена. Или уже нет?
Павел молчал, смотрел в землю. Кира ждала ответа, считая про себя секунды.
— Мне нужно время подумать, — наконец выдавил жених.
— Бери. У тебя есть неделя.
Кира развернулась и пошла к выходу из парка. За спиной Павел окликнул:
— Кир, подожди!
Но девушка не обернулась. Хватит ждать.
Дома Кира приняла душ, заварила чай, села у окна. Телефон молчал — ни звонков, ни сообщений. В голове крутились слова Валентины Николаевны, сказанные сыну за закрытой дверью: «Благодаря этой дурочке будем жить в роскоши».
Кира замерла с чашкой в руках. Кровь прилила к лицу — слова прозвучали в памяти как пощёчина. Дурочка. Так будущая свекровь называла её за спиной. А Павел молчал, не возражал, не защищал.
Утром Кира решила дать жениху последний шанс. Встретились у Павла дома, Валентины Николаевны не было — уехала к подруге.
— Павел, мне обидно, когда твоя мама воспринимает меня как спонсора. Вчера я слышала, как Валентина Николаевна называла меня дурочкой и говорила, что благодаря мне вы будете жить в роскоши.
Павел рассмеялся, обнял Киру.
— Ты слишком всё близко принимаешь. Мама просто эмоциональная, не надо обращать внимания на каждое слово.
— Павел, твоя мать прямо сказала, что после свадьбы я буду её содержать!
— Кир, ну что ты как маленькая? Мама пошутила. У неё такой юмор.
— Юмор? Называть меня дурочкой — это юмор?
Павел отпустил Киру, сел на диван.
— Послушай, я поговорю с мамой. Попрошу быть сдержаннее. Но ты тоже постарайся не накручивать себя.
— Я накручиваю? Павел, твоя мать два месяца выпрашивает у меня деньги!
— Она не выпрашивает, а просит помощи. Это разные вещи.
Кира поняла — бесполезно. Павел никогда не увидит правды, потому что не хочет видеть.
Той ночью Кира не спала. Лежала в темноте и перебирала события последних месяцев. Первая встреча — оценивающий взгляд Валентины Николаевны. Намёки за ужином. Звонки с просьбами о деньгах. Требования дорогой свадьбы за счёт невесты. И венец всего — подслушанный разговор.
В каждом поступке будущей свекрови теперь виделась корысть. А в Павле — равнодушие к чувствам Киры. Жених ни разу не встал на её сторону, всегда находил оправдания матери.
К утру решение созрело окончательно.
Кира позвонила Павлу, попросила встретиться в кафе — том самом, где год назад ждала его перед знакомством с Валентиной Николаевной.
Павел пришёл с букетом роз, улыбающийся, уверенный, что всё уладилось.
— Кир, я поговорил с мамой. Она обещала быть деликатнее.
Кира кивнула, сняла с пальца кольцо с бриллиантом. Положила на стол между ними.
— Я не готова быть вашим источником дохода.
Павел замер, не веря, что девушка серьёзна. Букет выпал из рук, розы рассыпались по полу.
— Кира, ты что? Из-за вчерашнего разговора?
— Из-за всего, Павел. Из-за того, что твоя мать видит во мне кошелёк. Из-за того, что ты это позволяешь.
— Но… но мама же пошутила! Ну сказала глупость сгоряча!
— Пошутила? Павел, Валентина Николаевна два месяца планомерно готовит почву, чтобы сесть мне на шею. А ты делаешь вид, что ничего не происходит.
— Кира, давай не будем рубить сплеча. Мы любим друг друга!
— Любовь — это не только слова, Павел. Это поступки. Защита. Поддержка. Где твоя поддержка, когда мать унижает меня?
— Она не унижает!
— Называть меня дурочкой — не унижение?
Павел покраснел, начал оправдываться, но выглядел жалко.
— Ну мама так выразилась… Она не имела в виду…
Кира вспомнила все намёки, просьбы, звонки. Улыбнулась горько.
— Пусть шутки останутся у вас. Я в этом цирке участвовать не буду.
— Кира, подожди! Давай всё обсудим! Я поговорю с мамой серьёзно!
— Поздно, Павел. Если за год отношений ты не научился меня защищать, то после свадьбы точно не научишься.
Кира встала, оставив кольцо на столе.
— Постой! Ты же не можешь вот так просто уйти! Свадьба через два месяца! Гости приглашены!
— Отменяй. Скажи, что невеста оказалась слишком самостоятельной. Твоя мама поймёт.
Кира вышла из кафе, не оборачиваясь. Павел остался сидеть среди рассыпанных роз.
Через час раздался звонок. Валентина Николаевна кричала в трубку так, что Кира держала телефон на расстоянии.
— Ты с ума сошла! Как ты смеешь бросать моего сына! Ты уводишь у нас счастливое будущее!
— Валентина Николаевна, успокойтесь.
— Не смей мне указывать! Из-за твоих капризов Павлик страдает! Вернись немедленно и извинись!
— Нет.
— Что значит нет? Ты думаешь, найдёшь лучше? Да кому ты нужна со своими принципами!
— Это моя проблема. Всего доброго, Валентина Николаевна.
Кира отключила телефон. Больше звонить на этот номер не будут — девушка заблокировала и Павла, и его мать.
Вечером пришла подруга Лена с бутылкой вина и шоколадом.
— Рассказывай.
Кира рассказала всё — от первой встречи до сегодняшнего разрыва. Лена слушала, кивала, иногда качала головой.
— Знаешь, я горжусь тобой. Не каждая решится уйти за два месяца до свадьбы.
— Было тяжело. Я же любила Павла.
— Любила. В прошедшем времени. Это правильно. Лучше сейчас, чем потом десятилетия платить за чужие желания.
— Но может, я погорячилась? Может, стоило попробовать наладить отношения с Валентиной Николаевной?
— Кир, она назвала тебя дурочкой и планировала жить за твой счёт. Какие тут отношения?
На следующий день на работе коллеги заметили, что кольца на пальце Киры нет.
— Поссорились? — участливо спросила Светлана из соседнего отдела.
— Разошлись. Окончательно.
— Но вы же так хорошо смотрелись вместе!
— Внешность обманчива.
Начальница, Елена Викторовна, вызвала Киру к себе.
— Я слышала, у тебя изменения в личной жизни?
— Да, я разорвала помолвку.
— Тяжело?
— Уже нет. Я приняла правильное решение.
— Знаешь, у нас открывается филиал в Петербурге. Ищем руководителя. Интересно?
Кира задумалась. Новый город, новая должность, новая жизнь.
— Очень интересно.
— Тогда готовь документы. Если всё устроит, через месяц переезжаешь.
Дома Кира начала разбирать вещи. В шкафу висело платье, купленное для помолвки. В ящике лежали брошюры свадебных салонов. На полке — совместные фотографии с Павлом.
Всё полетело в мусорный пакет. Кроме одной вещи — записки, которую Кира нашла в кармане пальто. Своим почерком девушка написала месяц назад: «Помни — ты достойна любви и уважения».
Тогда эти слова были попыткой поддержать себя. Теперь стали девизом.
Через две недели Павел пытался встретиться. Подкараулил у работы.
— Кира, давай поговорим!
— О чём?
— Я разговаривал с мамой. Она готова извиниться.
— Не нужно, Павел. Я уезжаю в Петербург.
— Что? Когда?
— Через две недели. Повышение по службе.
— Но… а как же мы?
— Нет никаких «мы», Павел. Ты сделал выбор в пользу мамы. Живи с этим выбором.
— Кира, я люблю тебя!
— Любовь без уважения — пустой звук. Прощай, Павел.
Месяц спустя Кира стояла на Дворцовой площади в Петербурге. Мелкий дождь моросил, но настроение было прекрасным. Новая квартира обставлена, на работе всё складывалось отлично, а главное — никто не считал её дурочкой и источником дохода.
Телефон звякнул — сообщение от Лены: «Как ты там?»
«Отлично! Строю планы на отпуск. Думаю махнуть в Италию.»
«Сама?»
«А почему нет? Я теперь сама решаю, на что тратить деньги.»
«Правильно! Кстати, слышала новость? Павел с мамой переехали в однушку на окраине. Валентина Николаевна продала квартиру в центре, говорит, проела все накопления.»
Кира усмехнулась. Значит, накопления всё-таки были, просто будущая свекровь надеялась жить за чужой счёт.
«Не мои проблемы», — ответила Кира и убрала телефон.
Впереди ждал новый день, новые возможности, новые встречи. А главное — свобода от чужой жадности и манипуляций.
Вечером, устроившись в уютном кафе с видом на Неву, Кира подняла бокал вина. Тост был простой — за то, что вовремя услышала те слова. Слова, которые стали спасением.
«Благодаря этой дурочке будем жить в роскоши» — фраза, разрушившая иллюзии и открывшая глаза. Фраза, которая помогла избежать несчастливого брака.
Кира улыбнулась своему отражению в окне. Дурочка? Нет. Умная женщина, которая вовремя поняла: лучше быть одной, чем с теми, кто видит в тебе только источник денег.
А где-то в московской однушке Валентина Николаевна ругала сына за упущенную выгоду. Павел молчал, понимая — потерял не просто невесту. Потерял женщину, которая могла бы стать настоящей опорой. Если бы он сумел стать опорой для неё.
Но это была уже не история Киры. Её история только начиналась.
