— Так вот почему ты перестал прикасаться ко мне! — Марина швырнула планшет на стол. — Три года, Андрей! Три года я думала, что дело во мне!
— Ты залезла в мой личный планшет? — Андрей сперва побледнел, понимая что увидела жена, а после побагровел от злости, осознавая что за этим последует. — Ты не имела права это делать!
— Твоя мать дала мне все права, когда попросила скачать рецепты с твоего планшета!
За два часа до этого
Марина готовила обед на кухне, когда туда вошла свекровь Валентина Юрьевна.
— Маринка, глянь рецепт утиных ножек в красном вине в планшете Андрюши. Я вчера где-то записала, а теперь не могу найти.
— Сейчас. — Марина удивилась — свекровь никогда раньше не готовила французскую кухню, а тут вдруг решила удивить гостей изысканным блюдом.
Марина взяла планшет мужа со стола, разблокировала — пароль знала давно: дата рождения их сына и первая буква её имени. Открыла браузер. История поиска ударила как обухом по голове. Сотни ссылок. Тысячи просмотров. Каждый день. По несколько часов.
Марина замерла, дыхание перехватило. Её лицо пылало от стыда и унижения — вот оно, объяснение холодности мужа, его отстранённости в постели. Каждый вечер, пока она укладывала ребёнка, он предавался своим виртуальным утехам.
— Ну что там? — Валентина Юрьевна увидела покрасневшее лицо невестки и даже испугалась — не случилось ли что с внуком — заглянула через плечо на экран. — Господи Иисусе! Что это?!
Пожилая женщина отшатнулась, прижав ладонь ко рту. Ей стало дурно от увиденного — обнажённые девицы на экране были моложе её собственной дочери.
— Это… — Марина не могла выговорить слово. Она словно завороженно листала одну страничку за другой, с ужасом понимая масштаб увлечения мужа. В её голове проносились мысли о том, сколько времени он проводил с этими искусственными красотками вместо неё.
— Где Андрей?! — взвизгнула свекровь. — Андрей! Иди сюда, немедленно!
Валентина Юрьевна тряслась от возмущения — она воспитывала сына в строгости, её собственная мать учила что мужчина должен быть опорой семьи, а не развратником. Лицо покрылось красными пятнами от стыда за собственного ребёнка.
***
В гостиную вошла Ольга, сестра Андрея. Она мыла посуду и поспешила к матери, услышав её возмущённые крики. Увидев планшет в руках невестки и перекошенные лица родственников, сразу поняла — случилось что-то серьёзное.
— Что за крики? Мам, ты чего орёшь?
— Твой братец… твой братец… — Валентина Юрьевна выхватила планшет из рук невестки и замахала им. Ей было противно даже держать эту штуку в руках, зная что на ней просматривал её сын.
— Мам, успокойся! — наконец появился Андрей и тут же выхватил планшет. — Это моё личное дело!
Сначала он испытал острый стыд — быть пойманным матерью было унизительно. Потом в нём вспыхнула злость — какое право они имели лезть в его вещи?
— Личное?! — взорвалась Марина, обращаясь к мужу. — Когда ты последний раз смотрел на меня как на женщину? Когда последний раз прикоснулся ко мне с желанием? Я для тебя теперь никто — просто домработница и няня для ребёнка!
— Не устраивай истерик при моей матери! — Андрей перешёл в наступление, решив что лучшая защита — это атака.
— При матери?! Да она сама в шоке! — Марине было стыдно за эту сцену, но отступать уже не хотелось.
— Андрюша, как ты мог? — всхлипнула свекровь. — Марина такая хорошая жена! Красивая, хозяйственная, прекрасная мать. У неё такие выразительные глаза, женственная фигура — любой мужчина позавидовал бы.
— Хорошая? — Андрей усмехнулся, оглядывая жену с ног до головы. — Она растолстела после родов! Посмотри на жену Димки — подтянутая, спортивная. А Серёжина Катька вообще как модель выглядит. А эта? — он ткнул в сторону Марины.
— Что?! — Марина задохнулась. Сравнения с жёнами друзей больно ранили — она старалась быть хорошей матерью, а не фотомоделью.
— Ты слышала. Посмотри на себя! А потом посмотри, что я смотрю. Видишь разницу? — Андрей тряс планшетом перед носом жены.
Марина отвернулась, не в силах выдержать этот взгляд. Валентина Юрьевна охнула.
— Вот именно! — продолжал Андрей. — Там женщины следят за собой, а ты… распустилась. Там красота, там страсть, а ты превратилась в серую мышь в растянутых домашних тряпках!
В этот момент дверь распахнулась. В квартиру вошла Людмила Степановна, мать Марины.
— Мариночка! Что у вас тут происходит — даже на площадке слышно.
Она увидела заплаканное красное лицо дочери, свекровь с лицом в красных пятнах, злого как чёрт зятя и бледную Олю.
— Ваш зять, Людмила Степановна, — Валентина Юрьевна прижала руки к щекам, — порнограф! Как же мне стыдно за него, за то что я такого воспитала!
— Как это порнограф? — теща посмотрела на зятя, затем на дочь.
— Смотрит… это… часами! — заявила Марина. Ей хотелось, чтобы все знали правду, а не скрывали позор семьи. Стыд отступил перед желанием отомстить за унижение.
— Андрей? — Людмила Степановна повернулась к зятю. — Это правда?
— А что такого? — огрызнулся он. — Все мужики смотрят!
Про себя Андрей думал, что обе женщины — и мать, и тёща — старые ханжи, не понимающие современной жизни.
— Все мужики?! — Людмила Степановна покраснела. — Мой Виктор за сорок лет ни разу! — Ей было неловко говорить об интимном вслух, но защищать честь семьи было важнее.
— Ваш Виктор импотент, наверное! — огрызнулся Андрей. Он хотел унизить тещу, показать что её идеальный муж просто неполноценный.
— Как ты смеешь! — Людмила Степановна схватилась за сердце.
Валентина Юрьевна ужаснулась словам сына — как он мог так оскорбить пожилого человека? Ольга молча наблюдала за этим кошмаром, понимая что брат окончательно потерял берега.
— Мам! — Марина бросилась к матери. — Не слушай его!
Марина была полностью на стороне матери и свекрови — муж превратился в чужого злобного человека.
***
В дверях появилась Катя, младшая сестра Марины, с коробкой конфет в руках.
— Я тут по пути зашла, хотела… — она радостно заходила в прихожую, но замолкла, увидев накалённую обстановку. — Что происходит?
Секундное молчание повисло в комнате.
— Катюш, уходи! — Марина махнула рукой. Ей не хотелось втягивать младшую сестру в эту грязную историю.
— Нет, пусть останется! — Андрей злобно рассмеялся. — Пусть все знают! Да, я смотрю порно! И что? Лучше, чем смотреть на располневшую жену!
Катя смотрела на зятя с отвращением — как можно так унижать женщину, мать своего ребёнка?
— Ты… ты… — Катя бросила коробку конфет ему в лицо. — Мерзавец!
Её задело то, что он публично унижает сестру, которая всегда была для неё примером.
— Катя! — одёрнула её мать.
— Нет, мам! Он унижает сестру! При всех! Марина ради него карьеру бросила, ребёнка родила, а он её с какими-то бабами из интернета сравнивает!
— Правильно Катюша говорит! — поддержала Валентина Юрьевна. — Андрей, ты позоришь нашу семью!
Она вспоминала как её мать учила: «Мужчина — глава семьи, он должен беречь честь дома». А она воспитывала дочь быть скромной и верной.
— Нашу семью? — Андрей чуть ли не закричал. — Да вы все тут собрались как стервятники! Смотрите на меня как на преступника! Мать — старая развалина, которая давно забыла что такое страсть! Тёща — засохшая мумия! Сестра — толстушка, которая парня найти не может! А жена — расплывшаяся квашня! Я мечтал о красивой страстной женщине, а получил домохозяйку с целлюлитом! Мне противно на вас всех смотреть!
***
В памяти Марины мелькали воспоминания — как Андрей восхищался её телом во время медового месяца, как называл её богиней, как они занимались любовью до утра. Ей стало стыдно за свою былую страсть, за то что она была такой открытой с этим человеком. А потом стыд сменился злобой.
— Я подаю на развод! — выпалила Марина.
Она сама не ожидала что скажет это, но поняла — другого выхода нет. Жить с человеком, который так её презирает, невозможно.
— Развод? — Андрей побледнел. — Из-за какой-то ерунды? Из-за моего увлечения?
Он испугался — при разводе потеряет квартиру, ребёнка, привычный уклад жизни. А главное — алименты серьёзно ударят по карману.
— Ерунды?! Ты предпочитаешь пиксели живой женщине! Предпочитаешь их мне! Ты сравниваешь их со мной и вот уже как полчаса унижаешь меня — ту, которую любил и клялся что я самая лучшая! Ты лживая скотина, извращенец и моральный урод!
— Не драматизируй! — Андрей попытался взять ситуацию под контроль. — Все можно исправить. Я попробую меньше смотреть, а ты попробуй привести себя в форму. Займись спортом, купи красивое бельё…
— Андрюша, одумайся! — взмолилась Валентина Юрьевна. — У вас же ребёнок! Подумай о сыне!
Она пыталась образумить сына, понимая что развод разрушит жизнь внука.
— Ребёнок будет со мной! — отрезала Марина.
— Ещё посмотрим! — Андрей сжал кулаки.
Теперь он хотел ударить жену побольнее — пригрозить отнять сына.
— Да что тут смотреть? — наконец вмешалась Ольга. — Братец, ты сам виноват! Марина красавица, а ты её унижаешь!
Женская солидарность взяла верх — она ощутила себя частью сестринства, которое защищает одну из своих.
— Заткнись! — рявкнул Андрей на сестру.
— Не смей кричать на Олю! — заявила мать встала между ними. Она видела, как дочь дрожит от обиды, и материнский инстинкт заставил её защищать ребёнка. В конце концов, Ольга только пыталась помочь Марине разобраться с ситуацией, а Андрей превратил всё в очередной скандал.
Марина смотрела на мужа и осознавала — после сегодняшнего между ними больше ничего не будет. Теперь она понимала: он всегда будет сравнивать её с теми искусственными красотками из своих видео. Будет высматривать недостатки, критиковать за каждый лишний килограмм, морщинку, за то, что она выглядит как обычная женщина, а не как силиконовая кукла. Жить под таким прицелом невозможно.
— Знаете что? — Марина выпрямилась. — Забирайте его! Мам, Катя, помогите собрать вещи!
Его слова о том, что она «располнела и обленилась», добили её окончательно. После всех этих лет, когда она растила ребёнка, работала, вела дом, слышать такое от собственного мужа было унизительно. Особенно зная, что он проводил время, разглядывая других женщин.
— Сейчас, доченька! — Людмила Степановна направилась в спальню.
Андрей испытал шок. Он думал, что Марина будет умолять, плакать, просить прощения, как делала раньше. А она собирается выставить его за дверь прямо сейчас, при всех. Это было унизительно и неожиданно.
— Эй! Это мои вещи! — Андрей бросился следом за тещей.
— Твои? После трёх лет обмана? — Марина преградила путь.
Руки Марины сжались в кулаки. Она была готова ударить его, но сдерживалась только потому, что рядом мать и ребёнок. Валентина Юрьевна наблюдала за происходящим с ужасом — она никогда не видела Марину в таком состоянии. Кроткая, покладистая невестка превратилась в разъярённую женщину, готовую защищать себя.
— Какого обмана? Я же не изменял! — Андрей пытался оправдаться. — Это просто картинки! Как в музеях висят полотна с обнажёнными женщинами, как в кино показывают! Это искусство, а не измена! Я же реально ни с кем не встречался!
— Не изменял?! — крикнула Катя. — Ты каждый день изменял! С этими… видео! — Она трясла планшетом, из которого всё ещё доносились томные возгласы.
Андрей выхватил устройство и отключил его.
— Катюш права! — поддержала Ольга. — Брат, ты отвратителен! Смотришь на этих… девиц, а потом говоришь жене, что она располнела! Ты вообще совесть потерял?
— И сестра против меня?
— Я за справедливость! Марина не заслужила такого отношения с твоей стороны! — Ольга собирала с пола рассыпанные конфеты. — И вообще, ведёшь себя как свинья! Конфеты топчешь, планшет свой порнографический не убираешь!
Валентина Юрьевна опустилась на диван. «Боже мой, — думала она, — во что превратился мой сын? Когда это началось? И как я проглядела?» Она вспомнила, как в прошлом году соседка рассказывала, что её зять тоже подсел на подобные сайты, и они с дочерью ходили к семейному психологу.
— Андрей, сынок… Может, к психологу сходишь?
— К психологу? — он захохотал. — Мам, ты серьёзно?
— Это болезнь, сынок! Зависимость!
— Никакая это не болезнь! — Андрей размахивал руками. — Вы что, не видите, как женщины сами себя подают? Декольте, мини-юбки, макияж боевой! Они же сами провоцируют! А тут хотя бы никто ничего не требует!
— Болезнь! — вмешалась Людмила Степановна, выходя с чемоданом. — И тебе лечиться надо! Знаешь, как бывает — сначала не замечают, думают, что контролируют ситуацию. А потом оказывается, что болезнь уже запущена, и лечить поздно.
— Да пошли вы все! — Андрей пнул кресло.
— Не смей хамить моей матери! — Марина встала перед мужем.
— А что ты сделаешь? Разведёшься? — Андрей смотрел на жену и думал, что она никогда не будет такой, как те женщины в его коллекции. Обычная, домашняя, в растянутой футболке и джинсах. — Так разводись!
Он сказал это, чтобы показать всем, что ему плевать на их мнение, что он выше этой ситуации и сам принимает решения.
— Мариш, — Катя обняла сестру, — может временно поживешь у меня.
— Спасибо, Кать.
— Я знаю хорошего адвоката! — добавила Ольга. Она вспомнила подругу, которая полгода назад разводилась с мужем-тираном, и адвокат помог ей отсудить квартиру и нормальные алименты.
— Оля! — возмутилась Валентина Юрьевна. — Ты против брата?
Она рассчитывала, что дочь будет на её стороне, поможет уговорить Марину дать Андрею второй шанс. В конце концов, семьи должны держаться вместе.
— Мам, он сам виноват! Посмотри, до чего дошёл! Мы в его глазах отвратительны, а там в его планшете все идеальное. — Ольга ощущала себя уродливой рядом с теми телами, что видела на экране. Она понимала, что брат теперь воспринимает всех реальных женщин как второсортных.
— Предательница! — выплюнул Андрей.
— Нет, это ты предатель! — Ольга ткнула в него пальцем. — Предал жену, предал всех нас! Ты же теперь на нас смотришь как на неудачников!
— Всё, хватит! — Марина подняла руку. — Андрей, первый чемодан собран, у тебя час на сборы, а после пошел вон из квартиры!
Она понимала — если дать слабину сейчас, то через месяц всё повторится. Он не изменится, только научится лучше скрывать. А она не может жить с человеком, который её презирает.
— Это мой дом! — Андрей заявил это потому, что считал себя главой семьи. По его мнению, мужчина должен принимать решения, а не подчиняться женским капризам.
— Был твой. Квартира на мне записана, забыл? — Марина напомнила, что первоначальный взнос они внесли из её наследства от бабушки, и оформили всё на неё для льготной ипотеки.
— Андрюша, — Валентина Юрьевна заплакала, — что же ты наделал?
Она думала, что сын просто попросит прощения, пообещает исправиться, и всё уладится. А он устроил настоящий скандал, оскорбил жену, нахамил. Она корила себя — зачем позвала его, когда нашла тот планшет? Может, стоило промолчать?
— Мам, не реви! Найду другую!
— Другую? — теща фыркнула. — Кому ты нужен такой? Если другая узнает о твоих увлечениях, сразу сбежит. Да и потом, на какие деньги другую содержать будешь? Зарплата-то небольшая!
— Это не ваше дело!
— Как это не наше? — возмутилась Катя. — Ты мою сестру унизил!
— Она сама виновата! Распустилась! — Андрей не мог остановиться. — За собой не следит, готовить перестала нормально, только на диване валяется!
Валентина Юрьевна поняла — сын специально всех провоцирует. Словно хочет, чтобы его возненавидели окончательно, чтобы было проще уйти.
— Распустилась?! — Марина подошла и влепила мужу пощёчину, а затем вторую. — Вон отсюда!
— Марин, не надо! — Ольга перехватила её руку. — Он не стоит того!
Андрей схватил куртку и выбежал из квартиры, таща за собой чемодан.
— Пожалеешь! — кричал он. — Сама ко мне приползёшь!
Через полчаса все разошлись, и Марина осталась одна. Она стояла в ванной перед зеркалом и смотрела на своё отражение. «Да, располнела немного, — думала она, — но это поправимо. Зато теперь не нужно выслушивать упрёки и оправдываться за каждый кусочек. Можно жить для себя и сына.»
Марина не пошла на примирение, хотя Андрей звонил и просил встречи. Она поняла главное — доверие разрушено окончательно. Даже если он удалит все видео, она никогда не будет уверена, что он не вернётся к старому. А жить под подозрением и постоянно сравниваться с чужими телами она не собиралась.
Через месяц Марина получила сообщение от бывшей золовки Ольги: «Андрюшка в больнице. Сердечный приступ. От передозировки виагры. Врачи говорят — импотенция теперь навсегда».
«Значит, ему уже было мало просто смотреть, — подумала Марина, — он пытался приблизиться к тому идеалу, который сам себе создал. Да, жаль его, конечно. Мы же были счастливы когда-то… Помню, как он дарил цветы, как мы гуляли по парку, как радовался, когда родился сын.»
Но тут же всплыли воспоминания о скандале, о его словах про её внешность, о годах обмана. «Нет, — решила она твёрдо, — это уже не тот человек, в которого я влюблялась. Пусть остаётся в прошлом.»
Марина посмотрела на играющего сына, улыбнулась. Жизнь только начиналась.
