Ключ провернулся в замке с привычным щелчком. Анна сбросила туфли в прихожей, массируя затёкшую шею — день выдался изматывающим. Презентация для клиентов, бесконечные правки в договоре, пробка на обратном пути. Всё, чего она хотела сейчас — это горячий душ и тишина.
Но тишины не было.
Из гостиной доносились голоса. Мужской — узнаваемый голос Дмитрия, её мужа. И женский, с характерными гнусавыми нотками, который Анна узнала бы из тысячи.
Сердце ухнуло вниз.
Она прошла по коридору, толкнула дверь в гостиную и замерла на пороге. На её любимом диване, развалившись и закинув ногу на ногу, сидела Лена — сестра Димы. Рядом валялась огромная спортивная сумка, из которой вываливались вещи. На журнальном столике стояли две чашки с недопитым чаем, и всё это выглядело так, будто Лена обосновалась здесь надолго.
— Привет, — буркнула Лена, едва взглянув на вошедшую.
Дмитрий вскочил с кресла, на лице его читалась виноватая улыбка.
— Анют, ты уже пришла! Слушай, тут такое дело…
— Какое дело? — голос Анны прозвучал ровно, но внутри уже всё кипело. — Почему твоя сестра сидит в моей гостиной с сумкой?
— Понимаешь, у Ленки возникли некоторые проблемы с жильём, — затараторил Дима, потирая затылок. — Она поругалась с соседкой по съёмной квартире, та её выгнала. Вот я и подумал…
— Ты подумал? — переспросила Анна, чувствуя, как внутри разгорается пожар. — Ты подумал, не спросив меня?
Лена демонстративно зевнула, разглядывая свои ногти.
— Я к брату пришла, а не к тебе, — процедила она сквозь зубы. — Это его дом тоже.
Вот этих слов было достаточно. Анна почувствовала, как что её терпение окончательно лопнуло.
— Встала и убиралась отсюда. Немедленно, — её голос стал холодным, как лёд. — Собирай свои вещи и выметайся.
— Ань, подожди, — попытался вмешаться Дмитрий. — Давай спокойно…
— Спокойно? — Анна развернулась к нему, и он невольно отступил на шаг. — Ты привёл её сюда, в мой дом, даже не удосужившись мне позвонить!
— Я хотел тебе сказать, просто ты была на работе, а Ленка…
— Это моя квартира, и мне плевать, что ей некуда идти, и что ты ей уже обещал! Твоя сестра здесь не останется ни одного дня!
Лена вскочила с дивана, лицо её налилось краской.
— Да ты охамела совсем! Я временно попросилась, а ты устраиваешь цирк!
— Цирк? — Анна расхохоталась, но смех этот не был веселым. — Цирк устраиваешь ты каждый раз, когда появляешься в моей жизни. И каждый раз я молчала, терпела. Но сегодня всё. Я сказала — убирайся.
— Дим, скажи ей что-нибудь! — взвизгнула Лена, обращаясь к брату.
Дмитрий выглядел растерянным. Он метался взглядом между женой и сестрой, явно не зная, на чью сторону встать.
— Аня, ну куда она сейчас пойдёт? Уже вечер, на дворе почти ночь. Это же не по-человечески — выгонять родного человека на улицу на ночь глядя.
— Родного человека? — Анна прищурилась. — Для тебя, может быть. Но не для меня.
Она прошла к окну, отвернувшись от них обоих. Воспоминания нахлынули волной, против которой невозможно было устоять.
Шесть лет назад, когда они с Димой только поженились, Анна была полна надежд. Она любила его — искренне, всей душой. И была готова принять его семью как свою. Наивная дурочка.
Первая встреча с матерью Дмитрия, Валентиной Петровной, состоялась через неделю после свадьбы. Анна пришла с букетом цветов и коробкой дорогих конфет, нервничая и репетируя в уме фразы для знакомства. Дмитрий успокаивал её, говорил, что мама обрадуется, что он наконец-то остепенился.
Но радости в глазах Валентины Петровны не было. Были только холодное изучение с головы до ног и кривая ухмылка.
— Значит, ты, — протянула она, не приглашая Анну даже присесть. — Димочка столько рассказывал.
— Очень приятно, — Анна протянула цветы, но свекровь даже не взглянула на них.
— Ставь куда-нибудь, — махнула она рукой и повернулась к сыну. — Димочка, ты хоть понимаешь, что наделал? Ты мог выбрать кого угодно, а женился на…
Она не договорила, но взгляд, брошенный на Анну, говорил всё.
Лена появилась из своей комнаты минут через десять. Младшая сестра Димы, двадцати трёх лет, она была копией матери — те же мелкие черты лица, те же вечно недовольные глаза. Она окинула Анну взглядом, в котором читалось превосходство и насмешка.
— А, это она, — протянула Лена и плюхнулась на диван рядом с матерью. — Мам, ты видела её свадебное платье? Я фотки в соцсетях у неё нашла. Такое ощущение, что в секонд-хенде покупала.
— Леночка, не надо, — попытался вмешаться Дмитрий, но голос его прозвучал неуверенно.
— Что не надо? Правду говорить? — Валентина Петровна фыркнула. — Мой сын заслуживал лучшего. Танечка Орлова, например, из хорошей семьи, врач, красавица. Но нет, он связался с…
Анна сжала кулаки. Она хотела уйти, хлопнуть дверью, сказать всё, что думает. Но Дима взял её за руку, умоляюще посмотрел в глаза, и она промолчала. Тогда ей казалось, что со временем всё наладится. Что она сможет доказать им, что достойна их сына и брата.
Но время шло, а ничего не менялось.
Валентина Петровна не упускала шанса уколоть невестку. На семейных ужинах она демонстративно хвалила других женщин — подруг, знакомых, бывших одноклассниц Димы. «Вот Катя Смирнова — молодец, карьеру сделала, квартиру купила, машину. А не то что некоторые». И бросала на Анну красноречивый взгляд.
То, что Анна сама имела хорошую работу и именно её квартира стала их с Димой семейным гнездом, свекровь предпочитала не замечать.
А Лена… Лена была верным оруженосцем матери. Она подхватывала каждое её слово, развивала каждую колкость. И делала это с таким удовольствием, будто травля невестки была её любимым хобби.
— Аня, а почему у тебя волосы такие тусклые? Может, витаминов каких попить? — говорила она с фальшивой заботой.
— Ань, ты не обижайся, но я заметила, что ты поправилась. Диме перестали нравиться стройные девушки?
— Слушай, а правда, что твоя мама работает уборщицей? Мама говорила, но я не поверила.
Каждый визит к родителям Димы превращался для Анны в пытку. Но хуже всего было то, что Дмитрий не вступался за неё. Он отмалчивался, пытался перевести разговор на другую тему, но никогда не говорил матери и сестре, чтобы они прекратили.
«Они не со зла, — оправдывался он. — Просто маме тяжело привыкнуть, что я женат. А Ленка ещё молодая, глупая».
Но Анна видела — дело было не в возрасте и не в привычке. Дело было в том, что Валентина Петровна считала Анну недостойной своего «сыночка», а Лена просто наслаждалась властью, которую мать давала ей над жизнью брата и его жены.
А ещё был момент с деньгами.
Однажды Дима обмолвился, что мать просила его помочь Лене с оплатой за съёмное жильё. Анна не возражала — в конце концов, это его сестра. Но потом таких просьб стало больше. То Лене нужна была новая одежда, то на курсы вождения, то на поездку с подругами. И каждый раз Валентина Петровна звонила Диме со словами: «Димочка, ты же не откажешь родной сестрёнке?»
Анна начала замечать, что их семейный бюджет трещит по швам. А Лена, щеголяя в новых шмотках, даже не благодарила брата. Она воспринимала его помощь как должное, как будто Дима был обязан содержать её, взрослую здоровую женщину.
Когда Анна попыталась поговорить с мужем об этом, он отмахнулся:
— Ну что ты, она же в трудном положении.
— Дима, ей двадцать пять лет! Она может работать, как все нормальные люди!
— Она работает. Просто зарплата маленькая.
— Потому что она работает три часа в день в каком-то магазинчике! Это не работа, это имитация!
Но Дмитрий не хотел слушать. Для него Лена оставалась маленькой сестрёнкой, которую нужно защищать и обеспечивать. И мнение матери значило для него больше, чем мнение жены.
Последней каплей стал эпизод два месяца назад.
Они с Димой собирались отметить годовщину свадьбы. Анна заказала столик в ресторане, купила новое платье, предвкушала романтический вечер. Но за час до выхода Диме позвонила мать.
— Аня, прости, — сказал он, виновато глядя в пол. — Маме плохо, она просит приехать.
— Что случилось?
— Давление поднялось. Ленка одна, не знает, что делать.
Они поехали. Конечно, поехали. Анна сидела в машине, стискивая зубы и глядя в окно. Когда они пришли, Валентина Петровна лежала на диване, а Лена суетилась рядом с видом измученной сиделки.
— Димочка, слава богу, ты приехал! — воскликнула мать, протягивая руки к сыну.
Дмитрий бросился к ней. Анна осталась стоять у порога.
— Может, «скорую» вызвать? — спросила она.
— Не надо «скорую»! — отрезала Валентина Петровна. — Мне просто нужно, чтобы сын был рядом.
Они просидели там до полуночи. Никакой годовщины. Никакого романтического ужина. Валентина Петровна «чудесным образом» выздоровела, как только Дима пообещал остаться и заказал еду на дом. А Лена всё это время сидела, уткнувшись в телефон, и время от времени бросала на Анну торжествующие взгляды.
На обратном пути Анна молчала. А когда они приехали домой, сказала:
— Твоя мать симулировала.
— Что? — Дима не понял.
— Она симулировала. Давление у неё было в норме, я видела тонометр. Она просто хотела испортить нам вечер.
— Ты сошла с ума? Моя мать не способна на такое!
— Способна. И ты это прекрасно знаешь, просто не хочешь признавать.
Они поссорились тогда впервые за несколько лет. Дима ушёл ночевать на диван. А Анна лежала в кровати и понимала: если она что-то с этим не сделает, её жизнь превратится в ад.
Она перестала ездить к свекрови. Просто отказалась. Дима злился, пытался уговорить, но Анна была непреклонна.
— Я устала терпеть унижения, — сказала она. — Если твоя мать и сестра изменят своё отношение ко мне, я подумаю. А пока — извини.
Дмитрий ездил к матери один. А Анна наслаждалась покоем, который воцарился в её жизни без постоянных колкостей и упрёков.
И вот теперь Лена снова здесь. В её доме. В её пространстве.
Анна обернулась к мужу и сестре. Лена стояла, скрестив руки на груди, вызывающе задрав подбородок. Дмитрий выглядел растерянным и несчастным.
— Дим, я твоя сестра, — сказала Лена. — Ты правда позволишь своей жене выгнать меня?
— Аня, ну пожалуйста, — попытался уговорить Дмитрий. — Пусть хоть одну ночь переночует, а завтра мы что-нибудь придумаем.
— Нет, — отрезала Анна. — Ты не понимаешь, да? Я не хочу, чтобы она была здесь. Даже одну ночь. Даже один час.
— Но почему? Что она тебе сделала?
Анна рассмеялась — коротко, зло.
— Что она мне сделала? Ты серьёзно спрашиваешь? Дима, твоя сестра издевалась надо мной шесть лет. Шесть лет! Она поддакивала каждому гадкому слову твоей матери, сама придумывала колкости, высмеивала меня, унижала. Она тянула из тебя деньги, а на меня смотрела как на мусор. И ты хочешь, чтобы я пустила её в свой дом?
— Я никогда тебя не унижала! — вскрикнула Лена. — Это ты всё выдумываешь!
— Выдумываю? — Анна шагнула к ней. — «У тебя волосы тусклые». «Ты поправилась». «Твоя мама уборщица». Это я выдумала?
Лена побледнела.
— Я просто… это было давно. Я пошутила.
— Шутка? Шесть лет шуток? — Анна покачала головой. — Знаешь, что самое мерзкое во всём этом? Не то, что ты меня травила. А то, что ты делала это, потому что мамочка тебе позволяла. Потому что ты лизала ей пятки в надежде выклянчить очередную пачку денег. Это было мелко и низко. И каждый раз, когда я смотрела на тебя, мне было противно.
— Заткнись! — взвизгнула Лена. — Ты вообще кто такая, чтобы так со мной разговаривать?! Я к брату пришла, а не к тебе! Это его дом!
— Нет, — голос Анны стал ледяным. — Это мой дом. Моя квартира, которую я купила на свои деньги ещё до того, как вышла замуж за твоего брата. И у тебя нет никакого права здесь находиться.
Она развернулась к Дмитрию:
— Дим, твоя сестра сейчас же соберёт вещи и уйдёт отсюда. Иначе я сама выброшу её сумку на лестницу.
— Аня, ну это же бесчеловечно…
— Бесчеловечно? — она усмехнулась. — А унижать меня шесть лет — это что? Дима, я терпела. Ради тебя, ради нашего брака. Я молчала, когда твоя мать говорила мне гадости. Я сдерживалась, когда твоя сестра высмеивала меня. Я закрывала глаза на то, что вы содержите взрослую здоровую женщину, которая даже спасибо не говорит. Но это моя квартира. Моё пространство. Моя жизнь. И я имею право решать, кто здесь будет, а кто — нет.
Дмитрий открыл рот, чтобы что-то сказать, но осёкся. Анна видела, как он понял — она не отступит. Не в этот раз.
— Ты должен был спросить меня, — продолжила она тише. — Ты должен был позвонить и сказать: «Анют, у Лены проблемы, можем ли мы ей помочь?» И я бы подумала. Может быть, даже согласилась — на день, на два. Но ты принял решение за меня. Ты привёл её сюда, как будто моё мнение не имеет значения. Как будто это не моя квартира.
— Я просто не подумал, что ты будешь против…
— Вот именно. Не подумал. Как не думал все эти годы, когда твоя мать и сестра делали мою жизнь невыносимой. Ты никогда не вставал на мою сторону, Дима. Ни разу. Ты молчал, когда они меня оскорбляли. Ты оправдывал их, когда я жаловалась. Ты даже нашу годовщину испортил, потому что мамочка «заболела».
Она сделала паузу, глядя ему в глаза:
— Я твоя жена, Дима. Я должна быть для тебя важнее, чем мама и сестра. Но этого никогда не было.
Повисло молчание. Лена стояла, бледная и ошарашенная. Дмитрий смотрел в пол, сжав челюсти.
— Собирай вещи, — сказала Анна Лене. — У тебя пять минут.
— Я никуда не пойду! — попыталась было возмутиться та, но голос её дрогнул.
— Пойдёшь. Или я вызову полицию и скажу, что в моей квартире находится незваный гость, который отказывается уходить.
— Дима! — завопила Лена. — Ты позволишь ей так со мной?!
Дмитрий поднял голову, посмотрел на сестру, потом на жену. На лице его читалась боль.
— Лен, — сказал он тихо. — Собирай вещи.
— Что?! Ты серьёзно?!
— Аня права. Это её квартира. Я не имел права приводить тебя сюда без её согласия.
Лена разразилась слезами — истеричными, громкими. Но Анна была непреклонна. Она стояла, скрестив руки на груди, и смотрела, как Лена запихивает вещи в сумку, всхлипывая и бормоча проклятия.
— Я всё маме расскажу! — пригрозила она, направляясь к выходу. — Она тебе ещё покажет!
— Передавай привет, — ровно ответила Анна.
Дверь хлопнула. Лена ушла.
Они остались одни. Дмитрий сел в кресло, уронив голову на руки. Анна стояла у окна, глядя на огни вечернего города.
— Ты понимаешь, что она позвонит маме? — сказал Дима глухо. — И мама мне устроит такой скандал…
— Пусть устраивает, — Анна пожала плечами. — Это твоя мама, твоя проблема. Я больше не буду участвовать в этом цирке.
— Аня…
— Дим, я устала. Я правда очень устала. Я люблю тебя, но я больше не могу жертвовать своим спокойствием ради твоей семьи. Если ты хочешь помогать Лене — помогай. Но не здесь. Не в моей квартире. Снимите ей жильё, если нужно. Я не возражаю. Но она не переступит порог этого дома. Никогда.
Дмитрий поднял голову. В глазах его читалась обида, но и понимание тоже.
— Я не знал, что тебе было так тяжело, — сказал он тихо. — Я правда не знал.
— Потому что ты не хотел знать. Тебе было проще закрыть глаза и сделать вид, что всё в порядке.
Он кивнул, не споря.
— Прости меня, — выдохнул он. — Я был плохим мужем.
— Не был, — Анна подошла к нему, присела рядом. — Ты был хорошим сыном и братом. Но плохим мужем. Дима, я не прошу тебя выбирать между мной и твоей семьёй. Я прошу тебя, перестань позволять им влезать в нашу жизнь. Перестань ставить их мнение выше моего. Если ты хочешь, чтобы наш брак существовал, тебе придётся это сделать.
Он молчал долго, глядя в пол. Потом кивнул.
— Хорошо, — сказал он. — Я попробую.
— Не попробуй. Сделай.
Он взял её руку, сжал.
— Сделаю.
Анна вздохнула. Она не знала, получится ли у них. Не знала, хватит ли Диме сил противостоять матери и сестре. Но она знала одно — она больше не будет молчать. Она отстояла свой дом. И теперь будет отстаивать свою жизнь.
