— Ты продала машину?! — Кирилл ворвался в кухню, размахивая ключами от несуществующего автомобиля. Лицо его пылало от возмущения. — Мою машину?!
Алёна Фёдоровна медленно обернулась от плиты, где готовила ужин для дочери.
— Твою? — переспросила она, тщательно выговаривая каждое слово. — Очень интересно. А напомни мне, пожалуйста, кредит на чьё имя оформлен?
— Не изворачивайся! — Кирилл швырнул ключи на стол. — Мы же договаривались!
— Да, мы о многом договаривались, Кирилл Васильевич, — голос Алёны стал ещё холоднее. — Например, что ты будешь исправно платить за ипотеку. Помнишь такой разговор?
— Это совсем другое дело! У меня сейчас сложности на работе, я же объяснял…
— Какие сложности? — Алёна выключила плиту и повернулась к мужу всем телом. — Ты ведь официально вообще нигде не работаешь. Или забыл?
Кирилл замолчал, понимая, что попался на противоречии.
Полгода назад картина выглядела совершенно иначе. Фёдор Львович, отец Алёны, сидел в офисе банка, внимательно изучая ипотечный договор. Молодые супруги стояли рядом, нетерпеливо ожидая подписания документов.
— Папочка, я не знаю, как тебя благодарить, — Алёна крепко обняла отца. — Без тебя мы бы ещё годы копили на первоначальный взнос.
— Глупости говоришь, дочка, — улыбнулся Фёдор Львович. — Для единственной дочери ничего не жалко. Только вы там платите исправно, а то мне до пенсии ещё целых пять лет тянуть.
— Не волнуйтесь, Фёдор Львович, — Кирилл дружески похлопал тестя по плечу. — У меня зарплата приличная, справимся легко. Будете довольны зятем!
— Уже доволен, сынок. Главное — дочку мою береги.
Прошло всего четыре недели после переезда в новую квартиру, когда Кирилл начал свою хитроумную игру.
— Алёнок, у меня тут интересное предложение появилось, — сказал он однажды вечером, листая объявления на телефоне. — Toyota Camry, практически новая, хозяин срочно продаёт. Цена просто смешная!
— Зачем нам ещё одна машина? — удивилась Алёна. — У тебя же есть Логан.
— Да это корыто уже еле дышит! — махнул рукой Кирилл. — Каждую неделю в сервисе стоит. А тут такая удача привалила! Только есть одна маленькая проблема…
— Какая?
— Кредит придётся на тебя оформлять. У меня в этом банке лимит исчерпан из-за кредитной карты. Формальность, конечно, но что поделаешь.
Алёна тогда поверила. Как и во многое другое, что говорил её муж.
***
Марина Сергеевна Власова сидела в небольшом кафе напротив Кирилла, медленно размешивая сахар в капучино. Женщина выглядела измождённо — восемь лет борьбы за элементарные права дочери не прошли бесследно.
— Восемь лет, Кирилл, — произнесла она тихо, но внятно. — Восемь лет ты не платишь ни копейки алиментов на Лизу. Ребёнку уже девять, она спрашивает, почему папа её не любит.
— Маринка, ну о чём ты говоришь? — развёл руками Кирилл. — Какие алименты? Я же официально безработный. С чего платить-то?
— Безработный? — Марина с сарказмом кивнула в сторону парковки. — На новой Камри? Очень убедительно. Я к судебным приставам обращусь, хватит этих игр.
— Давай, попробуй что-нибудь доказать, — самодовольно усмехнулся Кирилл. — Машина на жену оформлена, квартира на тестя. А я, как видишь, гол как сокол.
— Ты просто подлец, Кирилл, — с отвращением сказала Марина, вставая из-за столика. — Но справедливость всё равно восторжествует. Увидишь.
***
Спустя несколько дней.
Резкий звонок в дверь заставил Алёну вздрогнуть. Она готовила обед для маленькой Сони и совсем не ожидала посетителей. На пороге стоял мужчина средних лет в официальной форме.
— Алёна Фёдоровна Журавлёва?
— Да, это я.
— Судебный пристав Михайлов. Документы вашему супругу, Кириллу Васильевичу Журавлёву.
Алёна приняла конверт дрожащими от волнения руками. Развернула официальный документ и глазам своим не поверила: «Задолженность по алиментным обязательствам составляет восемьсот сорок семь тысяч рублей».
— Простите, но это какая-то ошибка… — пролепетала она. — У нас нет других детей…
— К сожалению, ошибки нет, — сочувственно ответил пристав. — Гражданка Власова Марина Сергеевна подала исполнительный лист в принудительном взыскании алиментов. Несовершеннолетняя Елизавета Кирилловна, две тысячи пятнадцатого года рождения.
Когда пристав ушёл, Алёна с трясущимися руками набрала номер подруги.
— Верочка? Это Алёна… Мне срочно нужна твоя помощь. Очень срочно.
— Что случилось? Ты вся дрожишь голосом.
— Не по телефону. Приезжай, пожалуйста. Я узнала такое… Не могу поверить.
***
Вера Громова, подруга детства Алёны и по совместительству опытный юрист, сидела за кухонным столом в квартире Журавлёвых. Перед ней лежала стопка документов — ипотечный договор, кредитное соглашение на автомобиль, исполнительный лист.
— Итак, давай разбираться по порядку, — сказала Вера, надевая очки. — Ипотека оформлена на твоего отца, автокредит на тебя. А что именно числится на твоём дорогом супруге?
— Ничего… — растерянно ответила Алёна. — Он говорил, что так проще, меньше бумажной волокиты. И потом, он же официально нигде не работает, получает всё в конверте.
— Как удобно! — с иронией заметила Вера. — А ипотечные платежи кто вносит?
— Должен был он… Но последние три месяца плачу я сама. Кирилл объясняет задержками зарплаты на работе.
— Алёнка, ты хоть понимаешь, что происходит? — Вера сняла очки и внимательно посмотрела на подругу. — Он использует тебя и твоего отца как прикрытие. Все активы не на его имя, значит, взыскать с него нечего.
В этот момент в квартиру вошёл Кирилл. Увидев Веру, он изобразил радушную улыбку.
— О, Верочка! Сколько лет, сколько зим! Всё продолжаешь разлучать семьи?
— Некоторые семьи заслуживают разлучения, — холодно парировала юрист.
— Не понимаю твоего тона. Мы же все друзья здесь.
— После того, что я узнала, мы точно не друзья, — отрезала Вера.
***
Вечером того же дня в квартире Журавлёвых разразился скандал, который решил всё.
— Кирилл, садись, нам необходимо серьёзно обсудить ситуацию с алиментами, — твёрдо сказала Алёна.
— С какими ещё алиментами? — он даже не поднял глаз от смартфона, продолжая играть в какую-то игру.
— На твою дочь! На Елизавету! Восемьсот сорок семь тысяч задолженности!
— А, это… — небрежно махнул рукой Кирилл. — Марина всегда всё преувеличивает. Разберёмся как-нибудь потом.
— Как-нибудь потом?! — взорвалась Алёна. — У тебя есть ребёнок, девятилетний ребёнок, о существовании которого ты мне ни слова не сказал!
— Ну и что? Не сказал и не сказал. Не твоё это дело.
— Не моё дело?! — Алёна вскочила с места. — А если у нас родится ребёнок, ты тоже бросишь его и исчезнешь?
— Не придумывай глупости. Это совершенно разные ситуации.
— Чем разные?! И объясни мне, почему ты перестал платить ипотеку? Мой отец из-за тебя влез в огромные долги!
— Твой папаша сам вызвался помочь любимой доченьке, — равнодушно ответил Кирилл. — Никто его не принуждал.
— Ты… ты просто чудовище, — прошептала Алёна, осознавая масштаб обмана.
***
Галина Петровна, мать Кирилла, встретила сына у порога своей квартиры спустя неделю после скандала из-за проданной машины.
— Сыночек мой, что случилось? Почему ты с вещами? — забеспокоилась она, увидев чемоданы.
— Алёнка совсем с ума сошла, мама, — жалобно сказал Кирилл. — Представляешь, машину мою продала без всякого предупреждения!
— Как это продала? Разве можно так поступать с мужем?
— Вот и я так думаю! — обрадовался поддержке Кирилл. — Говорит, какие-то долги закрывать нужно. Истеричка самая настоящая!
— А может быть, стоит попытаться помириться? — осторожно предложила Галина Петровна. — Сходи, поговори с ней по-человечески.
— Не буду я ни с кем мириться! — отрезал Кирилл. — Она ещё сама приползёт на коленях просить прощения, вот увидишь!
***
На следующий день когда Кирилл вернулся в дом к жене его ожидал сюрприз.
Фёдор Львович грозной тушей заполнил дверной проём, преграждая дорогу бывшему зятю. Рядом стояли собранные вещи Кирилла.
— Забирай свой скарб и проваливай отсюда, — сурово сказал он.
— Фёдор Львович, вы что, в самом деле? — попытался изобразить удивление Кирилл. — Из-за женских сплетен разрушать отношения?
— Из-за того, что ты подонок последний, — не стесняясь в выражениях, ответил тесть. — Собственную дочь бросил, мою Алёну годами обманывал, долги на неё повесил!
— Да я вашу дочь облагодетельствовал! — начал закипать Кирилл. — Кем бы она была без меня? Старой девой!
— Счастливой, — коротко ответил Фёдор Львович и захлопнул дверь перед носом бывшего зятя.
***
Игорь Ветров заметил Кирилла ещё у входа в бар. Его давний приятель и коллега сидел за угловым столиком, бездумно вращая в руках стакан с виски. Даже в полумраке заведения было видно, что дела у него неважные.
— Ты чего такой помятый? — спросил Игорь, опускаясь на соседний стул.
— Развожусь, — коротко бросил Кирилл, не поднимая взгляда. — Алёнка мозги вынесла совсем. Машину продала, представляешь? Которую я два года выплачивал!
— Которую на неё оформлял? — уточнил Игорь, подзывая официанта. — Ну, формально имела право.
— Ты чью сторону занимаешь?! — вспыхнул Кирилл. — Я думал, ты друг!
— Ничью сторону не занимаю. Просто констатирую факты, — спокойно ответил Игорь. — Двойной виски, — обратился он к подошедшему официанту. — Кстати, Маринка твоя звонила сегодня. Говорит, приставы имущество описывать будут. Что-то про алименты на Лизу.
— Какое имущество? У меня ничего нет! — Кирилл резко поднял голову. — Всё на жене было оформлено!
— А кредит, который ты в прошлом году брал? На миллион? — невозмутимо продолжал Игорь. — Тогда ты так хвалился, что взял под минимальный процент.
Кирилл побледнел. Об этом кредите, который он потратил на подарки Алёне и первоначальную аренду квартиры, он действительно успел забыть. Тогда он хотел показать себя успешным вот и сорил деньгами.
— Блин, — выдохнул он. — Совсем вылетело из головы. Там же процентная ставка плавающая была…
— Вот видишь, — Игорь пригубил виски. — А ты говоришь — имущества нет. Долги тоже имущество, только со знаком минус.
Кирилл залпом осушил свой стакан и жестом потребовал ещё один. Ситуация становилась всё более безнадёжной.
***
В это же время в небольшом кафе на другом конце города за чашками чая сидели две женщины. Нина Аркадьевна, мать Алёны, встретилась с Галиной Петровной, матерью Кирилла. Встреча эта не была случайной.
— Галина, может, детей помирить попробуем? — осторожно начала Нина Аркадьевна, помешивая сахар в чае.
— Нина, я сама в шоке от всего происходящего, — покачала головой Галина Петровна. — Не знала, что у меня есть внучка восьмилетняя. Как Кирилл мог столько лет скрывать?
— Вот именно! — оживилась Нина Аркадьевна. — А теперь он к вам переехал? Алёна говорила…
— Временно, — поморщилась Галина Петровна. — Говорит, работу новую ищет, долги отдавать будет. Но я же пенсионерка, мне его содержать нечем.
— Галина, мы с вами обе матери, — Нина Аркадьевна наклонилась ближе. — Скажу прямо — ваш сын подлец. Моя дочь машину продала, чтобы ипотеку моего мужа закрыть! Фёдор Львович в больнице лежит.
— Не надо так о Кирилле… — слабо возразила Галина Петровна. — Он просто запутался…
— Надо! — решительно перебила её Нина Аркадьевна. — Если не видите очевидного — ваши проблемы. Но Алёну он больше не тронет. Она уже к адвокату обратилась, документы на развод подала.
— Может, ещё не поздно всё исправить? — с надеждой спросила Галина Петровна. — Кирилл обещает, что порвёт с этой… с Мариной.
— Поздно, — твёрдо произнесла Нина Аркадьевна. — Восемь лет он ребёнку своему алименты не платил. Столько лет врал моей дочери. Теперь пусть пожинает плоды своей лжи.
Галина Петровна грустно кивнула. В глубине души она понимала — сын сам виноват во всём происходящем.
***
Три месяца спустя Алёна стояла на балконе своей квартиры, наблюдая за детьми во дворе. В руках она держала чашку зелёного чая, подаренного подругой Верой. Жизнь налаживалась: развод прошёл, квартира осталась за ней, отец поправлялся после операции, а маленькая Соня наконец-то спала спокойно по ночам.
Телефон зазвонил резко, нарушая вечернюю тишину. Номер Кирилла. Это был уже пятый звонок за день.
— Алло, — нехотя взяла трубку Алёна.
— Алёна! Наконец-то дозвонился! — в голосе Кирилла слышались отчаяние и надежда одновременно. — Слушай, мне очень нужна помощь. Приставы все счета арестовали, мама выгоняет из дома. Может, поговорим по-человечески?
— О чём говорить? — спокойно спросила она.
— Ну… помочь можешь? Денег одолжить совсем немного? — он говорил быстро, захлёбываясь словами. — Я обязательно верну! Клянусь! Найду работу и всё верну!
— Как дочери своей восемь лет алименты возвращал? — холодно уточнила Алёна.
— Это совершенно другое! — вспылил Кирилл. — Алён, ну пожалуйста! Мне реально некуда идти. Мама говорит, чтобы я сам разбирался со своими проблемами. На работе узнали про долги — уволили сразу же. Кредит висит огромный, проценты каждый день капают!
— А Марина? — поинтересовалась Алёна. — Она-то где? Не поможет своему возлюбленному?
— Она… — замялся Кирилл. — Она тоже денег просит. На Лизу. Говорит, если не буду платить, в суд подаст, но уже на мою мать.
— И правильно сделает, — заметила Алёна. — У тебя есть обязательства перед дочерью.
— Но ведь и перед Соней тоже! — воскликнул он. — Это же наш ребёнок! Ради неё хотя бы помоги!
— Соне ты помогал, когда колики у неё были по ночам? — ехидно спросила Алёна. — Или когда температура под сорок поднималась? А может, когда я одна с коляской в поликлинику таскалась?
— Ну что ты вспоминаешь всякую ерунду! — раздражённо бросил Кирилл. — Я же работал тогда! Деньги зарабатывал!
— На что зарабатывал? — спросила его Алёна. — Кирилл, это больше не мои проблемы. Удачи тебе.
— Алёна, подожди! Не клади трубку! — закричал он в телефон. — Я исправлюсь! Я изменюсь! Давай начнём всё сначала!
— Ты не изменишься, — устало сказала она. — И мне это больше не нужно. Прощай.
Она нажала отбой и сразу же удалила номер из контактов. На столе в комнате лежали документы о разводе и решение суда — квартира остаётся в пользовании Алёны и её отца. Рядом с ними — справка о переводе денег от продажи машины на счёт для оплаты операции отца.
Алёна улыбнулась. Впереди была новая жизнь, без лжи и долгов чужого человека, которого она когда-то считала мужем.
В соседней комнате послышался детский плач — проснулась маленькая Соня. Алёна поставила чашку и пошла к дочке, которую Кирилл видел всего дважды после рождения — в роддоме и на крестинах.
— Что случилось, малышка? — ласково спросила она, беря ребёнка на руки.
— Мама, а папа больше не придёт? — сонно спросила двухлетняя Соня.
— Нет, солнышко. Больше не придёт, — тихо ответила Алёна, укачивая дочь. — Но это не страшно. У нас есть дедушка, бабушка, тётя Вера…
Она думала о том, что теперь они действительно вдвоём, но зато свободные. А Кирилл пусть расплачивается за свою ложь — и с Мариной, которая уже подала в суд на взыскание алиментов, и с банками, чьи проценты росли каждый день, и с собственной совестью. Если она у него вообще есть.
Соня уснула на руках у матери, и Алёна ещё долго стояла у окна, глядя на огни ночного города. Завтра начинается новый день, новая жизнь. И она была готова к этому.
