Карина сидела за компьютером и просматривала отчёты по последней рекламной кампании. Работа маркетолога требовала постоянной концентрации, особенно когда приходилось анализировать эффективность каналов продвижения. За окном уже стемнело, хотя было всего шесть вечера — ноябрь вступил в свои права. Карина потянулась, размяла затёкшую шею и посмотрела на часы. Максим обещал приехать к семи, значит, оставался ещё час на завершение отчёта.
Её однокомнатная квартира площадью тридцать пять квадратных метров находилась в центре города, на пятом этаже панельного дома. Карина купила это жильё три года назад, взяв ипотеку на пятнадцать лет. Каждый месяц она выплачивала банку двадцать восемь тысяч рублей, что составляло примерно треть её дохода. Но Карина не жалела — квартира была её личным достижением, местом, где она чувствовала себя хозяйкой собственной жизни.
Компания, в которой она работала, была достаточно крупной, и её должность давала стабильный доход. Карина зарабатывала хорошо, что позволяло не только выплачивать ипотеку, но и откладывать на будущее. Она была человеком организованным, привыкшим планировать каждый шаг.
Максим работал менеджером по продажам в небольшой компании. Его заработок был скромнее, чем у Карины, но парень не комплексовал по этому поводу. Они встречались уже два года, и Карина успела привыкнуть к его мягкому характеру, умению находить компромиссы и спокойному нраву. Свадьбу назначили через три месяца — в феврале, когда спадёт новогодняя суета.
Максим часто оставался ночевать у Карины, хотя официально был прописан в двухкомнатной квартире матери на окраине города. Валентина Степановна жила там вместе с младшей дочерью Кристиной. Мать Максима была женщиной властной и требовательной. Она постоянно звонила сыну, интересовалась каждым его шагом, давала непрошеные советы по любому поводу. Максим терпеливо выслушивал материнские причитания, кивал в трубку и говорил «да, мама» через каждые две минуты разговора.
Карина поначалу относилась к этому снисходительно. Ну любит женщина контролировать взрослого сына, с кем не бывает. Главное, что Максим умел отстаивать свои решения, когда дело касалось чего-то действительно важного. По крайней мере, Карине так казалось.
У Максима была младшая сестра Кристина двадцати двух лет. Девушка нигде не работала и, судя по всему, не собиралась. Она целыми днями сидела дома в материнской квартире, смотрела сериалы, листала соцсети и вела бесконечные переписки с подругами. Валентина Степановна полностью содержала дочь и, похоже, даже гордилась этим.
— Зачем ей работать, если я могу обеспечить? — однажды заявила она Карине во время совместного чаепития. — Пусть живёт спокойно, найдёт себе хорошего мужа, родит детей. Вот это настоящее женское счастье, а не ваша карьера.
Карина промолчала тогда, не желая конфликта. Но про себя отметила, что подход у свекрови весьма специфический. Кристина за двадцать два года так и не научилась самостоятельности — сидела на шее у матери и воспринимала это как норму жизни.
Максим только плечами пожимал, когда Карина осторожно заводила разговор о сестре.
— Такая уж она выросла. Мама её балует, что тут поделать.
Однажды вечером Максим пришёл к Карине с таким лицом, будто его только что уволили с работы. Он молча разделся, прошёл на кухню, налил себе воды и долго смотрел в окно. Карина дала ему время прийти в себя, занялась разогревом ужина. Когда они сели за стол, Максим тяжело вздохнул и выложил новость.
— Кристина беременна.
Карина замерла с ложкой супа на полпути ко рту.
— Серьёзно?
— На пятом месяце уже, — Максим потёр лицо ладонями. — Скрывала до последнего. Мама сегодня заметила живот и устроила допрос. Кристина во всём призналась.
— А кто отец?
— Какой-то парень, с которым она познакомилась на вечеринке у подруги, — Максим говорил монотонно, явно пересказывая чужие слова. — Встречались пару месяцев. Как только Кристина сказала ему о беременности, он перестал отвечать на звонки. Заблокировал её везде.
Карина положила ложку обратно в тарелку. Аппетит пропал мгновенно.
— Максим, мне очень жаль твою сестру. Но что вы будете делать?
— Не знаю, — он покачал головой. — Мама в панике. Звонит мне каждый час, плачет, не знает, как быть. Кристина тоже в шоке. Говорит, что не хотела этого, что всё случайно вышло.
— На пятом месяце уже поздно что-то менять, — осторожно заметила Карина. — Значит, рожать будет?
— Да. Мама категорически против аборта, да и срок уже не тот. Будет ребёнок.
Следующие две недели телефон Максима не замолкал. Валентина Степановна звонила по несколько раз в день — утром перед работой, в обед, вечером. Она плакала в трубку, жаловалась на несправедливость судьбы, причитала над судьбой дочери и будущего внука. Максим разрывался между матерью и невестой, выглядел измотанным и потерянным.
Карина старалась поддерживать жениха, но внутренне готовилась к тому, что эта история коснётся и её жизни. Она знала, что Валентина Степановна умела вовлекать сына в решение всех семейных проблем. И предчувствие не обмануло Карину.
Однажды она осторожно предложила Максиму найти для сестры социальную помощь.
— Есть же программы поддержки для молодых матерей, — сказала Карина. — Можно обратиться в соцзащиту, узнать о пособиях, может, какие-то курсы для мам предлагают.
— Да, хорошая идея, — кивнул Максим. — Я маме скажу.
Но ничего не изменилось. Максим продолжал выслушивать материнские жалобы и кивать в трубку, не предпринимая никаких конкретных действий. Карина поняла, что в этой семье привыкли не решать проблемы, а бесконечно обсуждать их по телефону.
Через две недели случилось то, чего Карина подсознательно ждала. Они сидели за ужином — Карина приготовила курицу с овощами, накрыла стол, зажгла свечи. Хотелось создать уютную атмосферу, отвлечься от навалившихся дел на работе. Максим казался рассеянным, несколько раз отвлекался на телефон.
Наконец, раздался очередной звонок от Валентины Степановны. Максим извинился и вышел на кухню. Карина слышала его приглушённый голос, но разобрать слова не могла. Разговор затянулся минут на двадцать. Когда Максим вернулся к столу, его лицо выражало странную смесь вины и решимости.
— Кариш, нам нужно поговорить.
Карина отложила вилку. Её сердце забилось чаще — интонация жениха не предвещала ничего хорошего.
— Слушаю тебя.
— Понимаешь, у мамы в квартире совсем мало места, — начал Максим, не глядя ей в глаза. — Она спит в зале на раскладушке, Кристина занимает единственную спальню. А когда родится ребёнок…
Он замолчал, подбирая слова. Карина сидела неподвижно, уже догадываясь, к чему он клонит.
— Когда родится ребёнок, там будет совсем тесно, — продолжил Максим. — Младенец, пелёнки, коляска, кроватка. В двушке на троих это очень сложно. Мама очень переживает за Кристину. Ей нужна помощь, поддержка, понимаешь?
— Куда ты ведёшь? — холодно спросила Карина.
Максим нервно сглотнул и выпалил всё разом:
— Сестру из роддома везут к нам! Они будут жить здесь, мама решила!
Он произнёс это таким тоном, будто сообщал о покупке нового дивана или о планах на выходные. Карина замерла с вилкой в руке. Несколько секунд она просто смотрела на жениха, не веря своим ушам. Потом медленно положила столовый прибор на край тарелки.
— Повтори, пожалуйста. Я хочу убедиться, что правильно тебя поняла.
— Ну… Это же временно, — Максим заговорил быстрее, явно пытаясь сгладить ситуацию. — Всего на пару месяцев, пока Кристина окрепнет после родов. Ей нужна поддержка, понимаешь? Она совсем одна, без мужа, без опыта. Мама не может ей помочь, у неё работа, да и квартира маленькая.
— А у меня квартира большая? — уточнила Карина ледяным тоном.
— Ну, у нас хотя бы центр, до поликлиники близко, магазины рядом. Да и ты же дома иногда работаешь, сможешь присмотреть…
— Стоп, — Карина подняла руку. — Максим, скажи мне, что это какая-то неудачная шутка.
— Кариш, я понимаю, что это неожиданно, — он попытался взять её за руку, но она отдёрнула ладонь. — Но Кристина моя сестра. Я не могу бросить её в такой ситуации. И мама просит… Она так расстроена, ты бы слышала, как она плакала по телефону.
Карина откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.
— Давай я ещё раз уточню ситуацию. Твоя мать решила, что твоя сестра с новорождённым ребёнком будут жить в моей однокомнатной квартире. В моей, которую я купила на собственные деньги. За которую я каждый месяц плачу ипотеку. И ты пришёл сообщить мне об этом решении как о свершившемся факте?
— Не надо так, — Максим поморщился. — Мы же скоро поженимся, это будет наша общая квартира.
— Через три месяца поженимся, — поправила Карина. — А пока это моя квартира. И никакого «нашего» тут нет. Максим, ты хоть понимаешь, что предлагаешь? Кристина с младенцем будут спать где? На диване в комнате? Где я? Где ты?
— Ну, мы как-нибудь разместимся, — неуверенно сказал Максим. — Кристина с ребёнком на диване, мы с тобой на кровати. Она не будет мешать, обещаю. Просто переночует, покормит малыша…
Карина с трудом сдерживалась, чтобы не повысить голос.
— Младенец плачет по ночам каждые два-три часа. Это пелёнки, распашонки, бутылочки, кипячение, стирка. Это постоянный шум, запахи, отсутствие личного пространства. Максим, у меня тридцать пять квадратов! Это однокомнатная квартира!
Максим начал раздражаться от того, что невеста не проявляет понимания.
— Кариш, я понимаю твои опасения. Но это же временно! Пару месяцев, и всё. Кристина встанет на ноги, найдёт работу, снимет жильё.
— Кристина за двадцать два года так и не научилась работать, — жёстко сказала Карина. — Она привыкла, что мама её содержит. С какой стати она внезапно станет самостоятельной?
— Ребёнок изменит её! — горячо возразил Максим. — Когда появится малыш, она поймёт, что нужно брать ответственность за свою жизнь.
— Максим, включи мозги, — Карина наклонилась вперёд, глядя жениху прямо в глаза. — Если твоя мать двадцать два года растила дочь без всякой самостоятельности, то появление внука только усугубит ситуацию. Валентина Степановна будет носиться с этим ребёнком, как с писаной торбой, а Кристина продолжит лежать на диване.
— Ты слишком жестоко о них говоришь! — вспыхнул Максим. — Это моя семья!
— Именно поэтому ты не видишь очевидного, — парировала Карина. — Я посторонний человек, и мне виднее. Твоя сестра за всю жизнь не заработала ни копейки. У неё нет образования, нет профессии, нет навыков. И ты правда думаешь, что с грудным младенцем на руках она побежит искать работу?
Максим вскочил из-за стола и принялся нервно ходить по комнате.
— Что ты предлагаешь? Бросить сестру одну с ребёнком? Пусть выкручивается как хочет?
— Я предлагаю, чтобы твоя мать и сестра решали свои проблемы сами, — твёрдо сказала Карина. — Валентина Степановна растила двоих детей, у неё есть квартира, есть возможность помочь дочери. Пусть Кристина живёт с ней. Да, будет тесно. Но это их выбор, их жизнь, их последствия.
— Значит, ты отказываешь в помощи? — Максим смотрел на невесту с нескрываемым разочарованием. — Я думал, ты другая. Думал, что ты понимаешь, что такое семья.
Карина поднялась со стула и подошла к жениху.
— Максим, послушай меня очень внимательно. Я работаю из дома два раза в неделю. Мне нужна тишина для концентрации. У меня онлайн-встречи, переговоры, презентации. Как я буду работать, если в комнате младенец орёт с утра до вечера?
— Кристина будет его успокаивать, — слабо возразил Максим.
— Младенцев не успокаивают по щелчку пальцев! — Карина не выдержала и повысила голос. — Это постоянный плач, колики, зубы, болезни. Это круглосуточный марафон без выходных. И всё это в тридцати пяти квадратах! Где я буду работать? Где спать? Где отдыхать?
— Мы могли бы пожить у мамы на это время, — неуверенно предложил Максим. — Освободить квартиру для Кристины.
Карина рассмеялась, но смех вышел горьким.
— То есть я должна съехать из собственной квартиры, за которую плачу ипотеку, чтобы твоя сестра могла растить здесь своего ребёнка? Максим, ты сейчас серьёзно?
Максим сжал кулаки. Лицо его покраснело — смесь обиды и гнева.
— Значит, для тебя квартира важнее семьи? Важнее моей сестры, которая попала в беду?
— Попала в беду? — Карина подняла брови. — Максим, твоя сестра не ребёнок. Ей двадцать два года. Она сознательно занималась сексом без предохранения, она пять месяцев скрывала беременность. Это не беда, это последствия её собственных решений.
— Как ты можешь так говорить! — возмутился Максим. — У неё будет ребёнок! Малыш, который ни в чём не виноват!
— Согласна, ребёнок ни в чём не виноват, — кивнула Карина. — Но это не делает его моей ответственностью. У этого ребёнка есть мать Кристина и бабушка Валентина Степановна. Пусть они и разбираются.
— Настоящая жена поддержала бы семью мужа! — выпалил Максим. — Настоящая жена не стала бы считать квадратные метры и комфорт!
Карина присела на край стола, скрестив руки на груди.
— Во-первых, мы ещё не муж и жена. Во-вторых, поддерживать семью не значит жертвовать собственным жильём и комфортом. Максим, твоя мать даже не спросила моего мнения. Она просто решила и поставила перед фактом. Тебе это не кажется странным?
— Мама просто не знала, как по-другому, — защищался Максим. — Она в панике, переживает…
— Да мне плевать на её панику! — сорвалась Карина. — Это моя квартира! Моя собственность! Я здесь хозяйка, и только я решаю, кто будет тут жить!
Максим схватил куртку с вешалки. Его руки дрожали от злости и обиды.
— Знаешь что, Карина? Я ошибся в тебе. Думал, что ты добрая, отзывчивая. А ты оказалась чёрствой эгоисткой, которой наплевать на чужие проблемы.
— Максим, это не чужие проблемы твоей семьи не делают их автоматически моими, — устало сказала Карина. — Если ты не видишь разницы, то нам не по пути.
— Значит, не по пути! — крикнул Максим. — Может, и свадьбу отменить? Раз уж тебе так важны твои границы и личное пространство!
Карина посмотрела на жениха долгим взглядом. В её голове что-то щёлкнуло — внезапное понимание, что этот человек никогда не станет ей настоящей опорой. Он всегда будет выбирать мать. Всегда будет ставить желания Валентины Степановны выше интересов жены.
— Знаешь, Максим, — медленно проговорила Карина, — возможно, ты прав. Возможно, нам действительно стоит отменить свадьбу. Потому что ты только что показал мне, кто для тебя главный в жизни. И это точно не я.
— Отлично! — Максим рывком открыл дверь. — Значит, так и сделаем!
Он вылетел из квартиры, громко хлопнув дверью. Карина осталась стоять посреди комнаты, глядя на закрытую дверь. Внутри всё дрожало — от злости, от обиды, от разочарования. Но одновременно она чувствовала странное облегчение. Словно тяжёлый груз свалился с плеч.
Карина не спала всю ночь. Она прокручивала в голове разговор с Максимом, анализировала каждое слово, каждую фразу. К утру пришло окончательное понимание: она не хочет жить с человеком, который не умеет защищать границы своей семьи. Который готов отдать чужим людям её квартиру, её время, её нервы.
Утром Карина написала Максиму длинное сообщение. Она объяснила, что считает их отношения завершёнными. Что больше не видит будущего с мужчиной, который не способен отделиться от матери и выстроить здоровые границы. Что желает ему всего хорошего, но их пути расходятся.
К сообщению она приложила фотографию обручального кольца, которое Максим подарил ей полгода назад. Карина написала, что кольцо он может забрать вместе с вещами, которые остались в квартире.
Максим прочитал сообщение через час. Ответа не последовало. Ещё через два часа он позвонил. Карина сбросила вызов. Он написал: «Мы можем поговорить? Я хочу всё обсудить». Карина ответила коротко: «Обсуждать нечего. Забирай вещи в удобное время».
Максим приехал вечером. Он выглядел помятым, не выспавшимся. Карина молча открыла ему дверь, показала на сумку с его вещами в прихожей. Кольцо лежало на верху в маленькой коробочке.
— Кариш, давай не будем рубить сгоряча, — начал Максим. — Мы оба наговорили лишнего. Можем всё обсудить, найти компромисс.
— Какой компромисс? — устало спросила Карина. — Максим, твоя мать решила за меня. Ты согласился с её решением, даже не спросив моего мнения. Это не компромисс. Это попытка задавить меня чужой волей.
— Я просто хотел помочь сестре, — оправдывался он. — Неужели это так плохо?
— Помогать сестре — хорошо. Делать это за мой счёт — плохо, — чётко сказала Карина. — Ты мог предложить Кристине деньги, мог найти ей социальную помощь, мог помочь с покупкой детских вещей. Но ты решил отдать ей моё жильё. Видишь разницу?
Максим опустил голову.
— Я думал, ты поймёшь…
— Я поняла главное, — перебила его Карина. — Ты всегда будешь на стороне матери. В любой ситуации. И я не хочу строить брак на таком фундаменте.
Максим взял сумку, сунул коробочку с кольцом в карман куртки. На пороге он обернулся:
— Ты об этом пожалеешь, Карина.
— Нет, — спокойно ответила она. — Не пожалею. Я как раз избежала огромной ошибки.
Дверь закрылась. Карина прислонилась к ней спиной, закрыла глаза и глубоко вдохнула. Впервые за много дней она почувствовала себя свободной.
Через неделю Карина узнала от общих знакомых, что Кристина родила мальчика. Роды прошли нормально, мать и ребёнок чувствовали себя хорошо. Валентина Степановна забрала дочь с внуком к себе в двухкомнатную квартиру. Максим взял отпуск, чтобы помогать семье.
Карина искренне пожелала им всем здоровья и счастья. Но ни капли не жалела о своём решении. Она понимала: если бы согласилась тогда, то так и осталась бы жить с Кристиной и младенцем месяцами, а то и годами. Потому что Кристина не стала бы искать работу. Валентина Степановна не перестала бы контролировать жизнь сына. А Максим продолжал бы выбирать их, а не жену.
Карина сняла свадебное платье с вешалки и отнесла в салон. Продала за половину цены — платье было уже сшито и подогнано по фигуре. На вырученные деньги она сделала косметический ремонт в ванной, который давно откладывала.
Жизнь продолжалась. Карина работала, встречалась с подругами, занималась спортом. Иногда ей было грустно — всё-таки два года отношений это не мелочь. Но каждый раз, когда накатывала тоска, она вспоминала фразу Максима: «Сестру из роддома везут к нам! Они будут жить здесь, мама решила!»
И тогда Карина улыбалась. Потому что знала: она приняла правильное решение. Она защитила своё пространство, свои границы, своё право выбирать. И это было важнее любых отношений с маменькиным сыночком, который так и не научился говорить матери слово «нет».
