Яна медленно опустила ложку обратно в тарелку с борщом. В столовой повисла такая тишина, что стало слышно, как тикают часы в коридоре. Она подняла взгляд на Валентину Сергеевну — женщину шестидесяти двух лет с холодными серыми глазами и поджатыми губами, которая сидела напротив неё за массивным дубовым столом.
— Простите, что? — переспросила Яна, стараясь сохранять спокойствие.
— Ты меня прекрасно расслышала, — свекровь откинулась на спинку стула, сложив руки на груди. — Посмотри на ребёнка! Светлые волосы, голубые глаза. А у Павла карие глаза, и в нашем роду все темноволосые!
Трёхлетняя Машенька сидела в детском стульчике и увлечённо размазывала пюре по тарелке, не обращая внимания на взрослых.
— Валентина Сергеевна, это же БРЕД! — Яна резко встала из-за стола. — Как вы можете такое говорить? Маша — копия Павла в детстве! У неё такой же нос, такая же форма лица!
— НЕ СМЕЙ повышать на меня голос в моём доме! — свекровь тоже поднялась. — Я всё вижу! Думаешь, я не замечала, как ты флиртовала с соседом с третьего этажа? Светловолосый, голубоглазый… Всё сходится!
Книги автора на ЛитРес
Яна три года она терпела придирки свекрови, её постоянные замечания и попытки контролировать каждый шаг. Но это… это переходило все границы.
— Где Павел? — сквозь зубы процедила она.
— На работе, разумеется. Бедный мальчик вкалывает с утра до ночи, чтобы содержать семью, а ты…
— А я что? — Яна шагнула вперёд. — Договаривайте!
— А ты сидишь дома, ничего не делаешь, только тратишь его деньги! И ещё смеешь изменять ему!
В этот момент входная дверь хлопнула. В столовую вошёл Павел — высокий мужчина тридцати пяти. Он сразу почувствовал напряжение в воздухе.
— Что происходит? — спросил он, снимая куртку.
— Паша, сынок! — Валентина Сергеевна бросилась к нему. — Наконец-то ты пришёл! Я должна тебе кое-что рассказать…
— Мама обвиняет меня в измене, — холодно сказала Яна, глядя мужу прямо в глаза. — Говорит, что Маша — не твоя дочь.
Павел замер. Его взгляд метнулся от матери к жене, потом к дочери, которая радостно закричала: «Папа!»
— Мам, это какая-то ошибка… — начал он неуверенно.
— Никакой ошибки! — Валентина Сергеевна схватила сына за руку. — Посмотри на ребёнка! Она же совсем на тебя не похожа! А этот сосед… Игорь, кажется? Вылитая Машка!
Яна увидела, как в глазах мужа мелькнуло сомнение. Всего на секунду, но этого было достаточно.
— Ты что, правда в это веришь? — тихо спросила она.
Павел молчал, избегая её взгляда.
***
— ОТВЕЧАЙ! — Яна ударила кулаком по столу так сильно, что задребезжала посуда. — Ты веришь в этот бред?
— Я… я не знаю, — пробормотал Павел. — Мама права, Маша действительно не очень на меня похожа…
— Да вы что, оба с ума сошли?! — Яна схватила со стола свою сумку. — Хотите доказательств? Будут вам доказательства!
Она достала ноутбук и яростно застучала по клавишам. Валентина Сергеевна презрительно усмехнулась:
— Что ты там собралась показывать? Фотошоп?
— НЕТ! — Яна развернула экран к ним. — Генетический калькулятор! Смотрите сюда! Если у одного родителя карие глаза — доминантный ген, а у другого зелёные — рецессивный, то вероятность рождения голубоглазого ребёнка составляет двадцать пять процентов! А светлые волосы у детей до пяти лет — это НОРМА! Они потемнеют!
— Какие ещё калькуляторы… — начала было свекровь.
— МОЛЧАТЬ! — крикнула Яна. — Я ещё не закончила! Павел, твой дед по материнской линии был блондином с голубыми глазами! Я видела фотографии! Рецессивные гены могут проявиться через поколение!
Она открыла новую вкладку:
— А вот статистика! В России у тридцати процентов детей волосы темнеют после трёх лет! Хотите ещё доказательств? Давайте сделаем тест ДНК! Я ТРЕБУЮ!
— Это дорого… — пробормотал Павел.
— Дорого?! — Яна расхохоталась злым смехом. — Твоя мать обвиняет меня в измене, разрушает нашу семью, а ты говоришь о деньгах?!
Она подошла к мужу вплотную:
— Знаешь что? Я посчитала. За три года я сэкономила этой семье триста восемьдесят тысяч рублей! Няня стоит сорок тысяч в месяц — это миллион четыреста сорок тысяч за три года. Уборщица — пятнадцать тысяч в месяц, это пятьсот сорок тысяч. Готовка, стирка, глажка — ещё минимум двадцать тысяч в месяц экономии. Итого — ДВА С ПОЛОВИНОЙ МИЛЛИОНА! А тест ДНК стоит пятнадцать тысяч!
— Откуда у тебя эти цифры? — опешил Павел.
— Я математик по образованию, забыл? — Яна взяла дочь на руки. — Или ты думал, что я просто красивая дурочка, которую можно безнаказанно оскорблять?
— Не уходи в крайности… — Валентина Сергеевна попыталась взять ситуацию под контроль.
— В крайности?! — Яна повернулась к ней. — ВЫ обвинили меня в измене! ВЫ оскорбили меня и мою дочь! И теперь говорите о крайностях?!
Машенька, испуганная криками, начала плакать. Яна прижала её к себе и направилась к выходу.
— Куда ты? — встрепенулся Павел.
— К родителям. А вы тут решайте — делаем тест или я подаю на развод и алименты. Кстати, — она обернулась в дверях, — алименты с вашей зарплаты составят двадцать пять тысяч в месяц. Это триста тысяч в год. До совершеннолетия Маши — пятнадцать лет. Итого — четыре с половиной миллиона. Плюс раздел имущества. Калькулятор не врёт, Павел. В отличие от твоей матери.
***
Дверь за Яной громко хлопнула. Павел и его мать остались стоять в столовой, ошеломлённые её напором.
— Вот видишь, какая она на самом деле! — первой пришла в себя Валентина Сергеевна. — Грубиянка! Неблагодарная!
— Мам, может, ты всё-таки ошибаешься? — неуверенно произнёс Павел, опускаясь на стул.
— Я ошибаюсь? Я, которая прожила шестьдесят два года и вырастила тебя? — свекровь возмущённо всплеснула руками. — Да она просто испугалась разоблачения! Потому и убежала!
Павел достал телефон и начал листать фотографии. На экране появился снимок его деда — светловолосый мужчина с ясными глазами улыбался с пожелтевшей фотокарточки, отсканированной несколько лет назад.
— Мам, а ведь дедушка правда был блондином…
— Ну и что? Это ничего не доказывает! — Валентина Сергеевна нервно заходила по комнате. — Она могла специально выбрать любовника, похожего на него!
— Мам, ты сама слышишь, что говоришь? — Павел потёр лоб. — Это же абсурд!
Телефон в его руках зазвонил. На экране высветилось «Тёща».
— Алло, Елена Викторовна?
— Павел, что у вас происходит? — голос матери Яны звучал встревоженно. — Яна приехала вся в слезах, Машенька плачет…
— Елена Викторовна, это недоразумение…
— Недоразумение?! Твоя мать обвинила мою дочь в измене! Назвала мою внучку чужой! Это недоразумение?!
— Послушайте, давайте встретимся и спокойно поговорим…
— Поговорим! Но сначала вы сделаете тест ДНК! И если он покажет, что ты отец, а он покажет, потому что это ОЧЕВИДНО, то твоя мать публично извинится перед Яной!
— Это лишнее… — начал Павел.
— ЛИШНЕЕ?! — в трубке раздался мужской голос. Это подключился отец Яны, Виктор Николаевич. — Мою дочь оскорбили, унизили, обвинили в самом страшном! И ты говоришь — лишнее?!
— Виктор Николаевич…
— Ничего не хочу слышать! Либо тест и извинения, либо мы нанимаем адвоката! Яна — преподаватель математики в университете, между прочим! С красным дипломом! А не какая-то… — он запнулся, подбирая приличное слово. — У неё репутация! И мы эту репутацию защитим!
Связь прервалась. Павел опустил телефон и посмотрел на мать:
— Мам, что ты наделала?
— Я защищаю тебя от этой хитрой особы! — Валентина Сергеевна уселась напротив сына. — Она тебя околдовала! Используя какие-то калькуляторы, цифры… Это всё уловки!
— Мам, она же математик. Конечно, она оперирует цифрами!
— Математик! — фыркнула свекровь. — Да какой из неё математик? Сидит дома, ничего не делает!
— Она в декретном отпуске, мам! И ведёт онлайн-курсы по высшей математике! У неё двести студентов!
Валентина Сергеевна поджала губы:
— Всё равно. Материнское сердце не обманешь. Я чувствую, что здесь что-то нечисто!
В этот момент снова зазвонил телефон. Неизвестный номер.
— Алло?
— Добрый вечер, Павел Андреевич? — раздался официальный женский голос. — Это лаборатория «Генотест». Ваша супруга оставила заявку на проведение теста на отцовство в срочном порядке. Можем провести забор материала завтра в десять утра. Стоимость экспресс-анализа — тридцать тысяч рублей, результат через сорок восемь часов.
Павел растерянно посмотрел на мать:
— Она уже заказала тест…
— Не смей этого делать! — Валентина Сергеевна вскочила. — Это унизительно!
— А обвинить жену в измене — не унизительно? — Павел встал. — Мам, я сделаю этот тест. И когда он покажет, что я отец, ты извинишься перед Яной.
— НИКОГДА! — выкрикнула свекровь. — Я не буду извиняться перед этой…
— Тогда ты больше не увидишь внучку, — отрезал Павел.
***
Следующие два дня тянулись мучительно долго. Павел остался в квартире с матерью, которая то обвиняла его в предательстве, то пыталась убедить отказаться от теста. Яна не отвечала на звонки, только прислала короткое сообщение: «Жду результатов».
На третий день утром пришло уведомление из лаборатории — результаты готовы. Павел поехал забирать их один, несмотря на попытки матери поехать с ним.
Сидя в машине на парковке у лаборатории, он дрожащими руками вскрыл конверт. «Вероятность отцовства — 99,9999%».
Он набрал номер Яны:
— Я получил результаты. Прости меня. Я идиот.
— Я знаю результаты, — холодно ответила она. — Мне продублировали на почту. Вопрос в другом — что теперь?
— Яна, давай поговорим. Приезжай домой.
— С ТВОЕЙ матерью? НЕТ, спасибо!
— Мамы не будет. Я отправил её к тёте Наташе. На неделю.
Тишина в трубке.
— Я подумаю, — наконец сказала Яна и отключилась.
Павел вернулся домой и обнаружил мать, сидящей на кухне с заплаканными глазами.
— Ну что, доволен? — всхлипнула она. — Выгоняешь родную мать ради этой…
— Мам, — Павел сел напротив. — Тест подтвердил, что я отец. Стопроцентно.
Валентина Сергеевна вздрогнула:
— Тесты могут ошибаться! Их можно подделать!
— ХВАТИТ! — рявкнул Павел так, что мать подскочила. — Ты оскорбила мою жену! Обвинила её в измене без всяких оснований! Только из-за цвета волос ребёнка! Это же БЕЗУМИЕ!
— Я хотела тебя защитить…
— От чего? От любящей жены? От матери моего ребёнка? Мам, Яна права — она математик. Она привела точные расчёты по генетике. А ты что привела? Домыслы!
— Я твоя мать! Я плохого не посоветую!
— Ты посоветовала мне усомниться в верности жены. Это не плохо? Мам, собирай вещи. Тётя Наташа тебя ждёт.
— Ты выгоняешь меня? Родную мать?!
— Я даю тебе время подумать над своим поведением. И подготовить извинения для Яны.
— НИКОГДА! — Валентина Сергеевна встала, гордо вскинув голову. — Я не буду извиняться! Пусть она докажет, что достойна тебя!
— Она уже доказала. Родила мне дочь, создала уют в доме, терпела твои выходки три года! А ты что сделала? Разрушила мою семью своими подозрениями!
Мать смотрела на него, как на чужого:
— Она тебя околдовала…
— НЕТ, мам! Просто я наконец-то прозрел! Всё, разговор окончен. Такси ждёт внизу.
Через час квартира опустела. Павел сидел в гостиной, глядя на фотографию жены и дочери. В дверь позвонили.
На пороге стояла Яна. Одна, без Машеньки. В руках — папка с документами.
— Проходи, — Павел отступил в сторону.
— Я ненадолго, — она прошла в гостиную, не снимая куртки. — Вот.
Она протянула ему папку. Внутри оказались распечатки переписки из мессенджера.
— Что это?
— Читай.
Павел углубился в чтение. Это была переписка его матери с соседками. Валентина Сергеевна обсуждала Яну в самых нелестных выражениях, придумывала сплетни, строила планы, как выжить невестку из дома.
«Она слишком много о себе мнит. Нужно поставить её на место».
«Я специально при ней буду говорить про измену. Посмотрим, как запоёт».
«Павлик мой дурачок, верит всему, что мама скажет».
Последнее сообщение было датировано вчерашним днём:
«Тест наверняка покажет, что он отец. Но я всё равно не извинюсь. Пусть катится!»
Павел поднял потрясённый взгляд на жену:
— Откуда это у тебя?
— Твоя двоюродная сестра Ольга прислала. Она в этом чате состоит. Возмутилась поведением твоей матери и решила меня поддержать.
— Яна, я… я не знаю, что сказать…
— А я знаю, — она села на диван, наконец-то сняв куртку. — Павел, я люблю тебя. Но я больше не могу жить с твоей матерью. Либо она, либо мы с Машей.
— Яна, но она же моя мать…
— А я твоя жена! А Маша — твоя дочь! Твоя РОДНАЯ дочь, что подтверждено научно! И мы не заслуживаем такого отношения!
Она достала из сумки ноутбук:
— Смотри. Я посчитала наш семейный бюджет. Твоя зарплата — сто двадцать тысяч. Мои онлайн-курсы приносят восемьдесят тысяч. Итого — двести. Расходы на троих с ребёнком — сто тридцать тысяч. Остаётся семьдесят. Если добавить твою мать — плюс двадцать тысяч расходов. Остаётся пятьдесят. Но! Она постоянно требует дорогие подарки, оплату её поездок, ремонт в её квартире. Это ещё минус тридцать в месяц в среднем. Остаётся двадцать. А если она будет жить отдельно, у нас остаётся семьдесят! Мы сможем откладывать на образование Маши!
— Ты всё просчитала…
— Я МАТЕМАТИК, Павел! Цифры — мой конёк! И цифры говорят, что твоя мать — это финансовая яма!
***
Павел молча смотрел на расчёты жены. Цифры были неумолимы — содержание его матери действительно сильно било по семейному бюджету. Но дело было даже не в деньгах.
— Яна, — он поднял на неё глаза. — Прости меня. Я был слепым идиотом. Позволял матери унижать тебя, не защищал…
— Хуже того, — Яна встала и подошла к окну. — Ты усомнился во мне. Увидела сомнение в твоих глазах тогда, за столом. Это было больнее всего.
— Я знаю. И я не прошу простить меня сразу. Но дай мне шанс всё исправить.
В этот момент его телефон зазвонил. Тётя Наташа.
— Паша, твоя мать тут устроила истерику! Кричит, что ей плохо с сердцем! Что делать?
Павел включил громкую связь:
— Тётя Наташа, вызывайте скорую.
— Может, просто валидол дать?
На заднем фоне раздался голос Валентины Сергеевны:
— Я умираю! Сын меня бросил! Ради этой змеи!
Яна хмыкнула и взяла телефон из рук мужа:
— Наталья Андреевна, это Яна. Измерьте ей давление.
— Сейчас… 120 на 80.
— Пульс?
— 72.
— Отлично! Для инфаркта маловато, — Яна усмехнулась. — Это театральное представление. Дайте ей попить воды и скажите, что я записала всё на диктофон. Для суда.
— Для какого суда? — испуганно спросила тётя.
— По делу о клевете и оскорблении личности. Статья 128.1 УК РФ. До двух лет лишения свободы, между прочим.
В трубке воцарилась тишина. Потом раздался возмущённый крик Валентины Сергеевны:
— Она не посмеет!
— Ещё как посмею! — отрезала Яна. — У меня есть свидетели ваших обвинений, есть результаты теста ДНК, подтверждающие вашу ложь, есть переписка, где вы признаётесь в намеренной клевете. Этого достаточно!
— Паша! — взвыла свекровь. — Сынок! Не дай ей!
Павел взял телефон:
— Мам, ты сама виновата. Извинись перед Яной, и она не будет подавать заявление.
— НИКОГДА!
— Тогда пеняй на себя. И не звони мне, пока не одумаешься.
Он отключил телефон и посмотрел на жену:
— Ты правда подашь на неё в суд?
— Нет, конечно, — Яна вздохнула. — Но пусть попереживает. Может, мозги на место встанут.
Они сидели в тишине несколько минут. Потом Яна заговорила:
— Знаешь, я ведь тоже просчитала вероятности. Вероятность того, что ты выберешь мать — семьдесят процентов. Что поверишь ей — восемьдесят пять. Что мы разведёмся — пятьдесят на пятьдесят.
— И что изменило расклад?
— Моя злость. Я всегда была тихой, покладистой. Терпела, молчала. А тут… ВЗОРВАЛАСЬ. И это сработало! Агрессия в ответ на агрессию — единственный язык, который понимает твоя мать.
Павел обнял жену:
— Прости, что довёл тебя до этого. Больше никто не посмеет тебя обидеть. Обещаю.
— Надеюсь. Потому что в следующий раз я не ограничусь угрозами. У меня есть знакомый юрист, специализируется на семейных делах.
В дверь позвонили. Павел пошёл открывать.
На пороге стояли родители Яны с Машенькой на руках.
— Папа! — радостно закричала девочка и потянулась к отцу.
Павел подхватил дочь, прижал к себе:
— Привет, солнышко! Как же я по тебе соскучился!
— Ну что, разобрались? — строго спросил Виктор Николаевич.
— Разобрались, — кивнул Павел. — И я хочу извиниться. Перед вами, перед Яной. Я был не прав.
— Вот и славно, — Елена Викторовна прошла в квартиру. — А где Валентина?
— У сестры, — ответила Яна. — Обдумывает своё поведение. Под угрозой судебного иска.
— Правильно! — одобрил тесть. — Нечего клеветать на честных людей!
Машенька в это время изучала отцовское лицо маленькими пальчиками:
— Папа, почему ты грустный?
— Я больше не грустный, принцесса. Просто очень по тебе скучал!
— И по маме?
— И по маме тоже.
Вечером, когда родители Яны уехали, а Маша уснула, супруги сидели на кухне за чаем.
— Что будем делать с мамой? — спросил Павел.
— Пусть живёт у сестры, пока не извинится. А потом — только короткие визиты. Раз в месяц, не чаще. И если хоть одно косое слово в мой адрес — всё, полный разрыв.
— Жёстко.
— А по-другому с ней нельзя. Я три года терпела, пыталась наладить отношения. Результат ты видел. Теперь — ТОЛЬКО жёсткие границы.
Финал
Через неделю тётя Наташа позвонила Павлу:
— Паша, забери мать. Я больше не могу! Она с утра до ночи только и делает, что проклинает Яну! Соседи уже жаловаться начали!
— А мама что говорит?
— Ничего! Твердит своё — виновата Яна, а она белая и пушистая! Павел, я терпеливая, но это невыносимо!
— Хорошо, тётя Наташа. Я приеду завтра.
На следующий день Павел отвёз мать в её однокомнатную квартиру, которая пустовала последние три года. Валентина Сергеевна молчала всю дорогу, демонстративно отвернувшись к окну.
— Мам, ты можешь вернуться к нам, — сказал он, помогая ей подняться с вещами. — Стоит только извиниться перед Яной.
— Нет.
— Тогда живи здесь.
Дверь за сыном закрылась. Валентина Сергеевна осталась одна в пыльной квартире, где не было ничего, кроме старой мебели и затхлого воздуха.
***
Прошло полгода. Павел иногда навещал мать, привозил продукты, деньги. Но разговоры были короткими и натянутыми. Валентина Сергеевна не спрашивала про внучку, делая вид, что та для неё не существует.
Когда Машеньке исполнилось четыре года, Павел прислал матери фотографию с праздника. Девочка в розовом платье стояла возле торта, улыбаясь во весь рот. Светлые волосы начали темнеть, становясь каштановыми. А в чертах лица проступало всё больше сходства с Павлом.
Валентина Сергеевна долго смотрела на снимок. Потом положила телефон и продолжила сидеть у окна, глядя в пустоту. Слова извинений застревали где-то в горле, не находя выхода. Гордость оказалась сильнее здравого смысла.
***
— Как твоя мать? — спросила Яна вечером, когда они укладывали Машу спать.
— Всё так же. Не извинилась.
— И не извинится, — Яна пожала плечами. — Но мне уже всё равно, честно. Без неё жить гораздо спокойнее.
Павел обнял жену:
— Прости, что втянул тебя во всё это.
— Зато теперь я знаю, что могу постоять за себя, — усмехнулась Яна. — И что математика применима не только в университете, но и в семейных разборках.
Маша сонно пробормотала что-то про праздник, обнимая плюшевого медведя. Павел и Яна вышли из детской, тихо прикрыв дверь.
В их доме наконец воцарился покой.
