— Всё, бесплатная кормушка закончилась! — Нина стояла посреди гостиной, её голос звенел от долго сдерживаемой злости. — ХВАТИТ! Больше никаких денег, никаких подачек, никакой помощи!
Мать, Клавдия Петровна, замерла с бокалом дорогого вина в руке. Григорий медленно отложил планшет, на котором как раз выбирал себе новые часы за счёт сестры. Его жена Эвелина перестала фотографировать интерьер для своего инстаграма.
— Ниночка, что с тобой? — мать попыталась изобразить материнскую заботу, но в глазах мелькнула тревога. — Ты устала на работе? Присядь, отдохни…
— НЕ НАДО мне указывать, что делать в МОЁМ доме! — Нина обвела взглядом троицу. — Три года! ТРИ ГОДА я содержу всех вас! И что получаю взамен? НИЧЕГО, кроме новых требований!
Григорий лениво потянулся на диване — том самом, который Нина купила месяц назад после его жалоб на больную спину.
— Сестрёнка, не заводись. Мы же родные люди. Помогать друг другу — это нормально.
— ПОМОГАТЬ? — Нина рассмеялась, но в её смехе не было веселья. — Это ты называешь помощью? Ты не работаешь уже два года! Живёшь на мои деньги, ешь мою еду, пользуешься моими вещами!
— У меня творческий кризис, — обиделся Григорий. — Я художник, мне нужно вдохновение…
— Художник? За два года ты не написал НИ ОДНОЙ картины! Зато исправно тратишь по сто тысяч в месяц моих денег!
Эвелина встала с кресла, её идеально накрашенные губы изогнулись в презрительной усмешке.
— Нина, зависть — плохое чувство. То, что у тебя нет мужа и детей, не повод срываться на нас.
— ЗАВИСТЬ? — Нина не могла поверить своим ушам. — Я завидую ТЕБЕ? Женщине, которая за пять лет брака не заработала ни копейки? Которая только и умеет, что выкладывать селфи и тратить деньги мужа… точнее, МОИ деньги!
— Доченька, — Клавдия Петровна попыталась взять ситуацию под контроль, — мы понимаем, что тебе тяжело. Но семья должна держаться вместе. Когда ты была маленькой…
— СТОП! — Нина подняла руку. — Не надо мне рассказывать про моё детство! Да, ты меня растила. Это твоя ОБЯЗАННОСТЬ была как матери! Я не просила меня рожать!
— Какая же ты чёрствая стала, — мать покачала головой. — Совсем сердце закрылось. Вот поэтому ты и одна…
— Я одна, потому что ВЫ ОТПУГИВАЕТЕ всех моих мужчин! — выпалила Нина. — Помнишь Максима? Ты при нём начала рассказывать, какая я неумеха в детстве была! А Артём? Григорий занял у него денег и не отдал! А последний, Владислав? Эвелина с ним флиртовала у меня на глазах!
— Если мужчина уходит из-за таких мелочей, значит, он тебя не любил, — философски заметил Григорий.
— МЕЛОЧЕЙ? Вы разрушили три моих отношения!
— Мы тебя оберегали от недостойных, — парировала мать.
Нина достала из сумки папку с документами и бросила на стол.
— Вот счета за последний год. Мама — триста тысяч на твои процедуры красоты, двести тысяч на одежду, сто пятьдесят на рестораны. Григорий — техника на четыреста тысяч, одежда на двести, развлечения на триста. Эвелина — салоны красоты триста тысяч, шоппинг пятьсот тысяч, фитнес и йога сто тысяч. Итого — ДВА С ПОЛОВИНОЙ МИЛЛИОНА за год! И это не считая еды, коммуналки и бензина!
— Ну и что? — Григорий пожал плечами. — Ты же зарабатываешь хорошо. Владеешь своей клиникой…
— Я ПАШУ как проклятая! По двенадцать часов в день! Провожу сложнейшие операции! А вы просто ПРОЖИГАЕТЕ мои деньги!
— Нина, это некрасиво — считать деньги, потраченные на семью, — назидательно произнесла Клавдия Петровна.
— А красиво — ПАРАЗИТИРОВАТЬ на родной дочери? — Нина смотрела прямо в глаза матери. — Тебе шестьдесят лет, ты здорова как БЫК, но не работаешь уже пять лет! Живёшь на мои деньги!
— Я тебя вырастила!
— И я тебя отблагодарила! Пять лет содержу! Купила тебе квартиру, машину, оплачиваю все твои прихоти! Но ХВАТИТ!
Эвелина демонстративно зевнула.
— Нина, твои истерики утомляют. Мы поняли, у тебя плохое настроение. Может, тебе к психологу сходить?
— К психологу? Отличная идея! Я как раз была у психолога! И знаете, что она мне сказала? Что вы — ТОКСИЧНЫЕ люди! Что вы используете меня! Манипулируете чувством вины и долга!
— Какая чушь! — фыркнул Григорий. — Эти психологи только и умеют, что семьи разрушать.
— Нет, это ВЫ разрушаете! Мою жизнь разрушаете! Мне тридцать пять лет, у меня нет семьи, нет детей, нет личной жизни! Потому что всё время и деньги уходят на вас!
— Никто не заставляет тебя нам помогать, — холодно произнесла мать.
— ПРАВДА? А постоянные звонки с жалобами на здоровье? А слёзы, что нечего есть? А упрёки, что я бросила родных людей?
— Мы никогда… — начала Эвелина.
— МОЛЧАТЬ! — рявкнула Нина так, что все вздрогнули. — Вы приходите сюда, едите мою еду, пьёте моё вино, а потом ещё и КРИТИКУЮ! Мол, готовлю невкусно, вино дешёвое, мебель неудобная!
— Мы просто высказываем мнение… — попытался вставить Григорий.
— Ваше мнение меня НЕ ИНТЕРЕСУЕТ! Это МОЙ дом! Я его купила на МОИ деньги! И я больше не желаю ВИДЕТЬ вас здесь!
— Ты гонишь родную мать? — Клавдия Петровна прижала руку к сердцу.
— Я устанавливаю границы! С сегодняшнего дня — НИКАКИХ денег! Вообще! Ни копейки!
— Но как же… у меня кредиты… — забормотал Григорий.
— КРЕДИТЫ? — Нина не могла поверить. — Ты набрал кредитов?
— Ну… немного… На машину для Эвелины…
— На МАШИНУ? Я вам дала денег на машину!
— Мы купили более дорогую модель, — Эвелина осмотрела свой маникюр. — Та, что ты предлагала, была слишком простая.
— Слишком ПРОСТАЯ… — Нина покачала головой. — А платить кредит кто будет?
— Мы думали, ты поможешь…
— УБИРАЙТЕСЬ! — заорала Нина. — ВОН ИЗ МОЕГО ДОМА! НЕМЕДЛЕННО!
— Ниночка, успокойся, — мать попыталась подойти к ней.
— НЕ ПРИКАСАЙСЯ КО МНЕ! Ты думаешь, я не знаю про твоего ЛЮБОВНИКА? Про Аристарха?
Клавдия Петровна побледнела.
— Откуда…
— Детектив, мама! Я наняла детектива! Знаю, что ты встречаешься с ним уже год! И деньги мои тратишь на него! Квартиру ему снимаешь за МОЙ счёт!
— Это… это не так…
— Вот фотографии! — Нина достала телефон. — Вы в ресторане, в театре, в его квартире! А вот чеки — всё оплачено с карты, которую я тебе дала!
Григорий ошарашенно смотрел на мать.
— Мам, это правда?
— Не твоё дело! — огрызнулась Клавдия Петровна.
— А знаешь, что самое МЕРЗКОЕ? — продолжала Нина. — Аристарх ЖЕНАТ! У него семья! Дети! А ты разрушаешь чужую семью на МОИ деньги!
— Любовь не выбирает…
— ЛЮБОВЬ? Он младше тебя на двадцать лет! Он использует тебя… точнее, мои ДЕНЬГИ!
— Завидуешь, что у матери есть мужчина, а у тебя нет? — зло бросила Клавдия Петровна.
Эти слова стали последней каплей. Нина подошла к входной двери и распахнула её.
— ВОН! Все ВОН! У вас пятнадцать минут, чтобы собрать свои вещи!
— Ты не посмеешь… — начал Григорий.
— Охрана! — крикнула Нина в коридор.
Два охранника появились мгновенно.
— Проводите этих людей. Они больше здесь НЕ ЖИВУТ.
— Нина, одумайся! — взмолилась мать. — Куда мы пойдём?
— Мне ВСЁ РАВНО! К Аристарху иди! Григорий пусть наконец работать начнёт!
— У меня депрессия…
— У тебя ЛЕНЬ! Патологическая ЛЕНЬ!
Эвелина встала и гордо вскинула подбородок.
— Пойдём, Гриша. Нас здесь не ждут. Твоя сестра показала своё истинное лицо.
— МОЁ истинное лицо? — Нина расхохоталась. — Это ВЫ показали ВОИ лица! ЖАДНЫЕ, КОРЫСТНЫЕ, ПОДЛЫЕ!
Пока охранники наблюдали, троица нехотя собирала вещи. Клавдия Петровна всхлипывала, Григорий бормотал проклятия, Эвелина сохраняла ледяное спокойствие.
— И ключи оставьте! — крикнула Нина. — От квартиры, от машины, от дачи!
— От дачи? Но это же… — начал Григорий.
— МОЯ дача! На МОИ деньги куплена! Документы на МОЁ имя!
Со скрипом, нехотя, они оставили ключи на столике в прихожей.
— Ты об этом пожалеешь, — прошипела Клавдия Петровна. — Останешься совсем одна!
— Лучше одна, чем с ВАМПИРАМИ!
Дверь захлопнулась. Нина прислонилась к стене и закрыла глаза. Сердце колотилось как бешеное, руки дрожали. Но внутри была странная лёгкость. Словно тяжёлый камень свалился с души.
Телефон зазвонил через пять минут. Мать. Нина сбросила. Потом Григорий. Снова сбросила. Сообщения посыпались одно за другим.
«Одумайся!»
«Мы же семья!»
«Ты совершаешь ошибку!»
«Бессердечная!»
«Мы тебя вырастили!»
Нина заблокировала все номера. Потом позвонила секретарю.
— Злата? Это Нина Сергеевна. Если будут звонить моя мать, брат или его жена — говорите, что меня нет. И в клинику их не пускать.
— Поняла, Нина Сергеевна. Что-то случилось?
— Всё в порядке. Просто навожу порядок в жизни.
Вечером Нина сидела в тишине своей квартиры. Никто не включал телевизор на полную громкость. Никто не требовал ужин. Никто не жаловался. Она открыла бутылку вина — не того дешёвого, что покупала для семейных посиделок, а дорогого, любимого. Налила бокал и подняла тост:
— За свободу!
***
Прошёл месяц. Нина расцвела. Коллеги отмечали, что она помолодела лет на десять. Появился блеск в глазах, улыбка стала искренней. Она записалась на танцы, начала ходить в театр, встречаться с подругами — на всё это раньше не было ни времени, ни сил.
От семьи не было ни слуху ни духу. Только через общих знакомых доходили сведения: Клавдия Петровна переехала к сестре в область, Григорий с Эвелиной сняли однокомнатную квартиру на окраине.
В клинике дела шли отлично. Без постоянного стресса Нина работала ещё продуктивнее. Появились новые клиенты, расширился штат. Она даже познакомилась с интересным мужчиной — Тимофеем, владельцем сети лабораторий. Он был умён, состоятелен и, главное, самодостаточен.
— Знаешь, — сказал он как-то за ужином, — я восхищаюсь твоей силой. Не каждый способен разорвать токсичные отношения, даже если это семья.
— Это было непросто, — призналась Нина. — Но я не жалею.
— И правильно. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на людей, которые тебя не ценят.
Они чокнулись бокалами. Нина улыбнулась. Она была по-настоящему счастлива.
***
А потом начались звонки с незнакомых номеров. Нина не отвечала. Но однажды всё же взяла трубку — номер был с кодом другого города.
— Нина Сергеевна? — незнакомый мужской голос. — Это следователь Воронцов. Мне нужно с вами поговорить о вашем брате.
— Что случилось? — похолодела Нина.
— Григорий Сергеевич задержан по подозрению в мошенничестве. Он оформлял кредиты по поддельным документам.
— Что?!
— Использовал ваши данные, подделывал справки о доходах. Общая сумма — более пяти миллионов рублей.
Нина опустилась на стул.
— Но как… Я же не давала согласия…
— Именно поэтому вы проходите как потерпевшая. Нам нужно ваше заявление.
— Я… мне нужно подумать…
— Понимаю. Но учтите — если вы не напишете заявление, банки всё равно будут требовать деньги с вас. Кредиты оформлены на ваше имя.
Положив трубку, Нина схватилась за голову. Пять миллионов! Григорий влез в долги на ПЯТЬ МИЛЛИОНОВ на её имя!
Телефон зазвонил снова. Мать. С незнакомого номера.
— Нина! — голос Клавдии Петровны был полон паники. — Гришу арестовали! Ты должна помочь!
— Я ДОЛЖНА? После того, что он сделал?
— Он твой брат!
— Он ПРЕСТУПНИК! Он подделал документы! Оформил кредиты на моё имя!
— Он был в безвыходном положении! Ты же бросила нас!
— Я перестала вас СОДЕРЖАТЬ! Это разные вещи!
— Если ты не поможешь, его посадят!
— Пусть САДЯТ! Это его выбор!
— Бессердечная! Я прокляну тебя!
— ПРОКЛЯНИ! Мне давно уже всё равно!
Нина бросила трубку. Руки тряслись от злости. Даже сейчас, когда Григорий совершил преступление, мать требовала, чтобы она его выручала!
Следующий звонок был от Эвелины.
— Нина, я знаю, мы в ссоре, но…
— НЕТ! Никаких «но»! Ваш муж — МОШЕННИК!
— Он делал это для семьи!
— Для семьи? Он покупал себе технику и вам машину на ВОРОВАННЫЕ деньги!
— Если Гришу посадят, я останусь одна… Беременная…
— Беременная? Вы завели ребёнка, не имея средств к существованию?
— Мы думали, всё наладится…
— Вы думали, что я снова буду вас содержать! НЕТ! ХВАТИТ! Это ваши проблемы!
— Ты убиваешь своего племянника!
— Я никого не убиваю! Это ВЫ безответственные! Рожаете детей, не думая, как их содержать!
Нина отключила телефон совсем. Потом позвонила своему адвокату.
— Спартак? Мне нужна помощь. Брат оформил кредиты на моё имя…
***
Разбирательство тянулось два месяца. Нина предоставила все документы, доказывающие, что подписи поддельные. Экспертиза подтвердила подлог. Григория признали виновным.
На суде он выглядел жалко. Исхудавший, небритый. Когда судья зачитывал приговор — три года колонии общего режима — он расплакался.
— Нина! — крикнул он. — Прости! Я был дураком!
Она молча вышла из зала.
У здания суда её ждала мать. Постаревшая, осунувшаяся.
— Довольна? — прошипела она. — Брата упекла!
— Он сам себя упёк.
— Из-за тебя! Если бы ты не выгнала нас…
— ХВАТИТ! — Нина развернулась к матери. — Всю жизнь вы ОБВИНЯЕТЕ всех вокруг! Но никогда — себя! Григорий вор не потому, что я перестала его содержать, а потому, что ВЫ воспитали его бездельником и нахлебником!
— Я дала ему всё…
— Вы дали ему всё, кроме главного — умения ОТВЕЧАТЬ за себя! И теперь он расплачивается!
— Бессердечная тварь!
— Да, я бессердечная! К тем, кто годами паразитировал на мне! К тем, кто предал моё доверие! К тем, кто считал меня дойной коровой!
— Одна останешься!
— И ОТЛИЧНО! Лучше одна, чем с такими родственниками!
Клавдия Петровна ещё что-то кричала вслед, но Нина не слушала. Она села в машину и уехала.
***
Прошёл ещё год. Нина вышла замуж за Тимофея. Скромная свадьба, только близкие друзья. Никого из родственников она не пригласила.
Они были счастливы. Тимофей оказался заботливым и внимательным мужем. Они путешествовали, развивали бизнес, строили планы на будущее. Нина забеременела. Жизнь налаживалась.
И тут пришло письмо. От Эвелины. Написанное от руки, на дешёвой бумаге.
«Нина, я знаю, ты не хочешь меня видеть. Но я должна тебе кое-что рассказать. О твоей матери и Григории. О том, что они скрывали от тебя годами.
Твой отец не умер, когда тебе было пять. Он жив. Живёт в Германии. У него новая семья. Клавдия Петровна выгнала его, когда узнала об измене. Но алименты исправно получала все эти годы. На твоё имя. Только ты об этом не знала. Деньги шли на отдельный счёт, которым распоряжалась твоя мать.
Григорий знал. Они с матерью делили эти деньги. За восемнадцать лет накопилась приличная сумма. Несколько миллионов. Но они потратили всё. На свои прихоти.
Я узнала об этом случайно, когда разбирала документы Гриши перед арестом. Нашла старые выписки, переписку с твоим отцом. Он писал тебе письма, но Клавдия их перехватывала.
Твой отец — Вениамин Крюков, владелец строительной компании в Мюнхене. Если захочешь, можешь с ним связаться.
Прости, что молчала раньше. Боялась. А теперь мне нечего терять. Гриша в тюрьме, я одна с ребёнком, перебиваюсь случайными заработками. Клавдия Петровна тоже бедствует — её Аристарх бросил, как только деньги кончились.
Не знаю, зачем пишу. Наверное, хочу, чтобы ты знала правду. Ты имеешь право.
Эвелина»
Нина перечитала письмо трижды. Потом медленно опустилась на диван. Отец жив. ЖИВ! И все эти годы платил алименты, писал письма, пытался с ней связаться!
— Что случилось? — Тимофей обнял её за плечи.
Молча протянула ему письмо. Он прочитал, и его лицо потемнело от злости.
— Какая мерзость! Они украли у тебя не только деньги, но и отца!
— Тридцать лет… Тридцать лет обмана…
— Ты свяжешься с ним?
— Не знаю… Наверное… Мне нужно время…
Тимофей крепче обнял её.
— Я рядом. Что бы ты ни решила.
***
Через неделю Нина написала отцу. Короткое письмо на немецком — благо, язык знала хорошо.
Ответ пришёл через три дня. Вениамин писал, что все эти годы мечтал увидеть дочь. Что Клавдия шантажировала его — грозилась рассказать Нине гадости, настроить против него. Что он берёг каждую её фотографию, которую удавалось раздобыть через знакомых.
Приложил билеты в Мюнхен. На две персоны.
— Поедем? — спросила Нина у мужа.
— Конечно. Это важно для тебя.
***
Встреча была волнительной. Вениамин — высокий, седой, с добрыми глазами — плакал, обнимая дочь. Его жена Марта и дети — сводные брат и сестра Нины — приняли её тепло.
— Я так жалею, — говорил отец. — Что не боролся сильнее. Что позволил Клавдии украсть у нас столько лет.
— Не вы украли. Она. И Григорий.
— Знаешь, я слышал, что с ними стало. Твоя мачеха… то есть Марта… нашла информацию в интернете.
— И?
— Клавдия живёт в доме престарелых. Государственном. Аристарх не только бросил её, но и обчистил. Снял все деньги с её счетов — она по глупости дала ему доступ. А Григорий… После тюрьмы его ждёт ещё одно дело.
— Мне всё равно, — честно сказала Нина. — Они сами выбрали свой путь.
— Ты молодец. Смогла вырваться. Построить свою жизнь.
— Это было непросто.
— Но ты справилась. Я горжусь тобой, дочка.
Они провели в Мюнхене неделю. Вениамин показывал город, знакомил с родственниками, рассказывал о своей жизни. На прощание подарил Нине документы.
— Что это?
— Доверенность на управление моей долей в российском бизнесе. У меня остались там активы.
***
Нина окончательно разорвала все связи с прошлым: заблокировала последние номера матери и брата, сменила адрес и даже фамилию после замужества. Клавдия Петровна до конца своих дней в доме престарелых проклинала «неблагодарную дочь», считая именно её виновницей всех своих бед, так и не признав собственных ошибок. Григорий после освобождения скрылся из города, спасаясь от кредиторов и нового уголовного дела, бросив Эвелину с ребёнком на произвол судьбы. А Нина жила полноценной счастливой жизнью с любящим мужем Тимофеем — у них родилась прекрасная дочка Софья, процветал семейный бизнес, и каждое лето они всей семьёй ездили в гости к дедушке Вениамину в Мюнхен, где маленькая София с восторгом играла со своими немецкими дядей и тётей, а Нина наконец обрела ту семью, о которой всегда мечтала.
