Марк не появился на выпускном Артёма. Он много трудился, пропадая на работе даже по выходным. Мальчик так надеялся, что отец увидит, как ему вручат диплом об окончании детского сада! Он мечтал, что после официальной части они с группой и родителями отправятся на картинг, а вечером все вместе пойдут в кино. Но Марк обещание не сдержал.
Артёму пришлось выдумывать целую легенду, почему на празднике с ним была лишь мать. Другие мальчишки пришли с отцами, и Артёму стало стыдно, что он «неполноценный». Он вспомнил, как его дразнили из-за отсутствия папы, и в нём вновь проснулись детские обиды.
Алина понимала, что Марк поступил недостойно, и решила с ним поговорить. Но он неожиданно холодно отреагировал на её упрёки.
— Подумаешь, какая ерунда? Это и не выпускной вовсе! Всего лишь окончание садика. И вообще, перестань меня пилить! Видишь, я устал?! — оборвал он, и Алине пришлось отступить.
— Марк, дело не в садике, а в твоём слове. Артём ждал, — тихо, но твёрдо добавила она, уже уходя.
Она пообещала сыну, что они все вместе сходят в кино в другой раз. Сын снова поверил, но следующего раза не случилось. Мечта о картинг-дне так и осталась мечтой.
Перед днём рождения Артёма Марк сообщил Алине, что ей и её сыну необходимо собрать вещи и съехать. Его тон был деловито-равнодушным.
— Я нашёл другую. Молодую, красивую, ту, которая родит мне своего ребёнка. Вам здесь больше не место.
— Но ты же не хотел детей! — вспыхнула Алина, не веря услышанному. — Ты сам говорил!
— Тогда не хотел, теперь захотел. Это не твоё дело, Алина. Решено. — Он отвёл взгляд, разглядывая ноготь.
Алина не понимала, что в ней было не так. Она и сама могла бы ещё родить, но при знакомстве у Марка было чёткое условие:
— Детей пока не планируем. Артём мал, ему требуется всё внимание. Я в детстве ревновал, когда появился младший брат. Так что, Артём ещё спасибо скажет потом за отсутствие конкурента.
Алина тогда пожала плечами. Она не против была родить, но опасалась снова остаться одной, а тянуть двоих было бы непосильно. Помощников у Алины не имелось. Отец Артёма появился в её жизни ненадолго. Их роман закончился расставанием, оставив лишь смутные воспоминания и положительный тест.
Узнав о беременности, прерывать было поздно. Алина набралась смелости и позвонила ему, но трубку взяла его супруга. Тогда Алина решила не разрушать чужую семью и приняла бремя матери-одиночки. Её собственная мать строила личную жизнь на другом конце света. Она считала себя вечно молодой, и ей было не до Алины, а уж тем более не до внука. Она продала квартиру, оставив дочь на произвол судьбы, и уехала. Пообещала, что устроившись, купит ей жильё, но этого не произошло.
Сначала Алина жила в студенческом общежитии пединститута, потом пришлось снимать угол. Ей удалось найти старую, почти аварийную квартиру на первом этаже, которая была по карману. Хозяйка, Галина Сергеевна, вошла в положение и брала скромную плату, понимая, что квартире требуется капитальный ремонт.
Алина мечтала, что скоро всё наладится и она переедет. Временами по праздникам мать присылала деньги, репетиторство приносило доход. Алине хватало на скромную жизнь. Но с появлением сына стало тяжело. Ни о каком переезде речи не шло.
К счастью, Артём был спокойным ребёнком, и Алина смогла вести дополнительные занятия даже с малышом на руках. Потом он пошёл в садик, и она вышла на полный рабочий день в школу. Снова задумалась о смене условий.
Поэтому, встретив Марка, молодого, обеспеченного мужчину, поселившегося по соседству, Алина решила, что это судьба. Он казался таким надёжным.
Он несколько раз помог по хозяйству — на съёмной квартире постоянно что-то ломалось, а Алина взамен кормила вкусными пирогами и борщами. Потом он стал приходить на «ужин» чаще… и через месяц отношений предложил съехаться.
Алина была на седьмом небе от счастья. Они с Артёмом переселились к Марку в его добротную квартиру.
У Алины появился муж, хоть и неофициальный, а у Артёма, наконец, папа — настоящий, как казалось мальчику.
Он хвастался перед друзьями, гордо ходил за руку с Марком и называл его «папа».
Кто-то из друзей Артёма придумал, что Марк — его настоящий отец, осознавший ошибку и вернувшийся. Артём поверил в эту сказку, а Алина не переубеждала, видя, как светится сын.
Марку тогда было всё равно. Но спустя годы он нашёл новую женщину и задумался о своих детях. Алина, по его мнению, уже не годилась на роль матери его наследников, а её «довесок» Артём лишь раздражал своей навязчивой привязанностью и напоминанием о прошлом.
— Съезжайте, — отрезал Марк, глядя куда-то поверх её головы. — Жду вас завтра к вечеру за вещами.
— Но мы не сможем так быстро… да и на что нам жить? — попыталась достучаться Алина, голос дрожал от несправедливости. — Где я найду квартиру за сутки? У Артёма завтра день рождения!
— Не мои проблемы! Вертись как хочешь, на алименты не рассчитывай. Скажи спасибо, что я с тебя за аренду не брал все эти годы. Считай, это плата за… услуги. — В его голосе прозвучала гадкая нотка.
— О чём ты?! — Алина покраснела от унижения. — Мы вели совместное хозяйство, я…
— Ещё слово — выставлю за дверь как есть, прямо сейчас, — пригрозил Марк ледяным тоном, дав понять, что разговор окончен. Алина испугалась за сына. Ей не хотелось портить праздник Артёму скандалом.
— Прошу, давай сделаем вид, что всё хорошо ради Артёма? Хотя бы завтра? — взмолилась она, понимая всю унизительность просьбы. — Пусть отметит день рождения в привычном доме… Потом… потом мы уйдём.
Марк усмехнулся:
— Я не намерен разыгрывать счастливую семью. Я не обязан любить твоего сына. Но ладно, — он махнул рукой, — разрешу остаться ещё на два дня. Потом идите куда хотите. И чтоб ни пылинки. Убирайтесь тихо.
Алина проплакала всю ночь. На следующий день, когда Марк ушёл на работу, она надула шарики для сына, но не смогла испечь любимый торт. Всё валилось из рук, она не знала, как поступить. Её выручили пришедшие друзья сына: мальчишки заняли Артёма играми, и он не обратил внимания на её состояние. А вот Вера Павловна, мать Марка, сразу заметила заплаканные глаза снохи.
— Что случилось? Кто-то умер? — спросила она прямо, пристально глядя на Алину.
— Нет. Всё нормально, — отмахнулась та. Они не были близки. Алине казалось, что именно свекровь настроила Марка против официального брака. Вера Павловна не желала сыну женщину с «прицепом», о чём говорила не раз. Конечно, за глаза, но Алине было неприятно. И всё же Вера Павловна помогала с Артёмом, возилась с ним, а затем изменила отношение и приняла.
— Алина, давай начистоту. Мне нужно знать, что у вас происходит, — Вера Павловна подошла и положила руку ей на плечо, не дав отстраниться. — Знаю, ты злишься, но поверь, я давно считаю тебя снохой. Не могу понять, почему Марк до сих пор тянет со свадьбой. Это уже не приличие, а издевательство.
— Он женится. Не волнуйтесь, — Алина резко обернулась, глядя ей в глаза. Голос дрогнул.
— И когда свадьба? Он не говорил…
— Не знаю.
— Как это? — брови Веры Павловны поползли вверх.
— Так. Он женится, но не на мне. Мы с Артёмом ему чужие, — выдохнула Алина, глядя в окно.
Вера Павловна распахнула глаза, едва не выронив полотенце. Со временем она поняла, что Алина была хорошей женой и матерью. Чистоплотной, хозяйственной, любящей. Она осознала, что Марк был в надёжных руках, и терять такую сноху было жаль.
— Я поговорю с ним. Это безобразие!
— Не надо. Это ничего не изменит.
— А Артём как же? — голос Веры Павловны дрогнул.
— Не знаю. Для него это будет удар, — заплакала Алина.
— Не горюй, что-нибудь придумаем, — попыталась утешить Вера Павловна, но Алина лишь сильнее разрыдалась, сжав виски пальцами.
Вера Павловна сдержала слово, но Марк не стал слушать мать. Он разозлился на Алину, решив, что она нажаловалась, и, не выбирая выражений, заявил, что больше не потерпит в доме приспособленцев. Артём заплакал, умоляя не бросать, но Марку было плевать на чувства ребёнка. Он высказал всё и сообщил мальчику, что тот не его сын. Алина хотела оградить сына от боли, но было поздно. Артём не мог понять, почему отец снова отказывается от него, и винил себя.
Вера Павловна едва уговорила Артёма пойти с ней на прогулку, чтобы дать маме с папой поговорить. Но вместо разговора Алина стала собирать вещи. Она поняла, что второго шанса не будет.
Не зная, куда деваться, она позвонила Галине Сергеевне и сказала, что возвращается с сыном. Оказалось, там сделали ремонт, и условия аренды изменились. Алина поняла, что не сможет платить столько, и поникла. Но помощь пришла неожиданно. Дверь открыла Вера Павловна, когда её сын буквально выставил Алину с ребёнком на лестничную площадку.
— Живите у меня. Знаю, вам некуда идти… — твёрдо сказала она.
— Мы же с Артёмом будем вам мешать, да и чужие мы вам… — тихо произнесла Алина, стоя на пороге с чемоданом. Марк не дал забрать ничего, кроме их одежды.
— Пришла голодранкой, так и уйдёшь, — бросил он, захлопывая дверь. — Наслаждайся благотворительностью.
Алина не понимала, чем так провинилась перед Марком. К счастью, Вера Павловна оказала поддержку и убедила забыть о нём.
— Видела его новую «пассию». Думаю, она приворожила его. Он будто ослеп и поглупел напрочь, — заметила Вера Павловна за чаем, наблюдая, как Артём делает уроки.
— Не верю в это, Вера Павловна. Сказки. Он просто нашёл того, кто ему сейчас удобнее, — горько усмехнулась Алина.
Алина была подавлена. Идти было некуда, и она согласилась пожить у Веры Павловны. Та в какой-то степени заменила ей мать, а Алина стала для Веры Павловны и помощницей, и близким человеком. Артём же был для неё как родной.
У Марка с новой женой дети так и не родились.
***
Так прошло несколько лет. Марк окончательно оборвал связь с матерью, узнав, что она приютила у себя Алину с Артёмом. Его новая супруга действительно оказалась жестокой и алчной. Она требовала выселить Веру Павловну и на вырученные от продажи квартиры деньги купить им просторный дом.
— Зачем тебе эта развалюха и старая карга? — шипела она. — Продаём – и начинаем жить!
— Мать не вечна, — угрюмо соглашался Марк. — Подождём.
К несчастью, Вера Павловна серьёзно заболела. Марк, не скрывая намерений, стал приезжать «в гости» с риелтором, что окончательно подкосило женщину. Она слегла. Алина ухаживала за ней, молясь, чтобы Вера Павловна продержалась. Она понимала: Марк снова выгонит их с Артёмом на улицу. Помощи ждать было неоткуда. Однажды, когда Вере Павловне стало совсем худо, она позвала Алину, попросив набрать номер младшего сына, о котором прежде почти не вспоминала.
— Я виновата перед ним. Хочу извиниться, может, сумеет простить. Хоть перед концом…
— Почему вы так говорите? — тихо спросила Алина, подавая стакан воды.
— Я была против его свадьбы. Говорила: молод ещё, успеешь… Но он женился наперекор. А я не смогла принять его жену. Она была старше на десять лет и ненавидела меня с первого взгляда. Так и перестали общаться. Отрезал меня, как ненужную ветвь.
— Он счастлив? — спросила Алина.
— Ничего не знаю о нём, — прошептала Вера Павловна. — Надеюсь, счастлив. Теперь понимаю: всю жизнь совала нос в жизнь сыновей, считая свою мудрость конечной истиной. Не будь меня, может, ты с Марком поженилась бы. Не займи я ту позицию, Денис сейчас не сбрасывал бы звонок, а был рядом. Глупая, старая женщина…
Вера Павловна расплакалась.
— Вы не виноваты, что сыновья далеко. Жизнь сложилась так… — Алина попыталась утешить её, а потом сама набрала номер. Долгие гудки… Наконец, мужской голос:
— Алло?
— Здравствуйте. Это Алина. Я звоню от имени Веры Павловны, вашей матери. Она… очень тяжело больна, — начала Алина, стараясь говорить чётко. — Прошу, забудьте обиды, приезжайте. Она несчастна, нуждается в вас. Марк отказался от неё, хочет продать квартиру, ждёт её конца вместо поддержки.
— А вы кто? — сухо спросил Денис.
— Я… бывшая… Марка. У нас всё сложно… но сейчас это не важно, — призналась Алина.
— Ага… мошенница? Пользу решила извлечь на горе старухи? — резко бросили в трубку.
— Нет, — Алина стиснула трубку. — Ваша мать много добра сделала мне и моему сыну, когда Марк нас выгнал. Она буквально спасла нас. Сейчас она просила позвонить вам, чтобы вы знали. Она хочет извиниться. У неё почти не осталось времени.
— Вот как?.. — в голосе появились нотки сомнения.
— У вас ещё есть шанс поговорить, пока не поздно. Решать вам. Я лишь хочу, чтобы ваша мать ушла спокойно, без этого камня на душе. Если у вас есть сердце — услышьте меня.
Алина не заметила, как по щекам потекли слёзы. Молчание на другом конце.
— Простите. Всего доброго, — она сбросила трубку и вернулась к Вере Павловне, вытирая лицо.
— Алина… — слабо позвала больная. — Хочу переписать квартиру на Артёма. Оформим дарственную.
Алина замерла, не зная, что ответить. Мысль о новой тяжбе с Марком пугала.
— Боюсь, это несправедливо к вашим родным сыновьям, — выдавила она. — Простите. Не могу согласиться. Марк нас затаскает по судам, а Артём болезненно реагирует на его появления. Ему тяжело понять, почему Марк больше не считает его сыном. Не подвергайте его этому снова.
— Всё же, такова моя воля, — настаивала Вера Павловна, кашляя. — Он мой внук по душевному родству, и это важнее крови.
— Отдыхайте сейчас, — мягко, но настойчиво сказала Алина. — Схожу в аптеку. Телефон рядом, соседка Людмила заглянет.
— Знаю. Спасибо, Алинушка. Что бы я без тебя делала… — Вера Павловна слабо улыбнулась и закрыла глаза.
***
Ночью Вере Павловне стало хуже. Вызванный врач лишь развёл руками:
— Могу отвезти в больницу, но есть ли смысл? Возраст, состояние… — пробормотал он и уехал.
Под утро, когда Алина прилегла рядом, раздался звонок в дверь. Вера Павловна открыла глаза. Взгляд её светился слабой надеждой. Она ждала сына. Дениса.
Алина открыла дверь. Удар.
— Женя?! Как ты нашёл?!
— Я к матери. А ты как здесь? — спросил мужчина. Он узнал её, несмотря на годы разлуки. В его глазах мелькнуло изумление.
— Я живу здесь… — Алина отступила, не понимая. — Вера Павловна не говорила о втором сыне… Она звала Дениса.
— Да? А разве не ты звонила вчера? — он вошёл, снимая пальто.
— Тебе?.. — сердце Алины бешено заколотилось.
— Да.
— Но… тебя зовут Женя. Евгений…
— Денис — это я. Моё настоящее имя. Тогда солгал, прости, — тихо сказал он, глядя ей прямо в глаза. — Не хотел связей, думал, мимолётный роман… Я тоже в шоке, но прошлое — потом. Ладно? Где мать?
Алина молча проводила сына Веры Павловны и своего бывшего возлюбленного в комнату. Происходящее не укладывалось в голове. Она думала, так не бывает. Оказалось, бывает. Денис остался с матерью наедине. Алина пошла к Артёму. Мальчик, измученный переживаниями, спал, но без улыбки. Он был не по годам серьёзен и очень похож на отца, который по иронии судьбы находился сейчас за стеной. Алина не знала, стоит ли открыть Денису, что Артём — его сын. Не знала, что будет дальше. Ей было горько и страшно терять Веру Павловну.
— Всё… мама… её нет… — голос Алины дрогнул, прерываясь. В полумраке маячил мужской силуэт, медленно сползавший по стене. Денис опустился на пол, спрятав лицо в ладонях. Никакие разговоры сейчас были невозможны. Все мысли занимала Вера Павловна.
Эта ночь стала переломной для всех. Лишь Марк спал спокойно, не ведая, что его мать уже ничто не держало на земле. Она получила прощение младшего сына и тихо ушла.
Вера Павловна так и не узнала, что Артём — её родной внук, хотя для неё он всегда был самым любимым и близким.
Денис простил мать и сам вымолил у неё прощение, пообещав заботиться об Алине и Артёме. Он и представить не мог, что Артём — его сын. До тех пор, пока не наступило утро, и мальчик не вышел из спальни. Заплаканный, сонный, но до боли напоминающий Дениса в детстве.
Дениса тронуло, как искренне Артём переживал потерю бабушки, но ещё сильнее поразило их сходство. Он узнавал себя в мальчике, и множество вопросов возникло к Алине. Но поговорить не удалось. Надо было организовать прощание с Верой Павловной, решить вопросы с квартирой и утихомирить Марка. Узнав, что Алина вместо освобождения жилплощади занята похоронами, брат Дениса словно сорвался с цепи. А появление младшего брата и вовсе выбило его из колеи.
***
Они едва не подрались. Если бы не бойкая соседка Людмила, сумевшая образумить братьев, ссора переросла бы в потасовку.
— Ради матери, имейте совесть! — воскликнула она. — Сорок дней ещё не минуло, а вы уже делите то, что вам не принадлежит! Ну и ну…
— Я не для себя, а для сына, — вырвалось у Дениса.
— У тебя нет детей. Я всё знаю. И с женой ты давно не живёшь. Так что тебе ничего не полагается. А вот мне, как старшему брату…
— У меня есть сын! И мать хотела переписать квартиру на него!
— Что за сын такой? Вы с мамашей совсем рехнулись! — процедил Марк, его голос звенел ядовитой насмешкой. Людмила удивлённо взглянула на Алину.
— Это правда, — тихо подтвердила Алина. — Артём — сын Дениса. А Вера Павловна — его родная бабушка. Трудно поверить, но это так.
Марк громко, неестественно рассмеялся. Больше никто не разделял его веселья.
— Почему ты не сказала мне, что беременна? — спросил Денис, в его глазах читалась боль и упрёк.
— А ты почему не сказал, что женат? И представился другим именем? — парировала Алина, стараясь говорить ровно, но в голосе слышалось накопленное за годы горечью разочарование. — Удобная избирательность честности, не находишь?
— Я… не знаю. Наверное, потому что уже не считал её женой. Мы развелись через месяц после знакомства с тобой. — Денис провёл рукой по лицу. — Я был глупцом. Женился по молодости, наперекор воле матери. Потом развёлся, но не мог признаться себе, что всю жизнь любил только одну женщину. Тебя. Стыдно было признавать ошибки и слабости. Проще жить в вечном поиске, виня в своих бедах мать, братьев, соседей, девушек… кого угодно. Только теряя близких, понимаешь, как много времени упущено, что жизнь проходит, а ты, кроме сожаления, ничего не приобрёл. Но мне, в отличие от других, ещё повезло. У меня есть шанс что-то изменить. Ведь теперь я знаю, что у меня есть сын, Артём. И что любимая женщина всё это время была рядом, но моя гордость и обиды мешали видеть. Узнай я раньше, всё могло сложиться иначе.
— Ну ты даёшь, братец, — похлопал Марк с фальшивой сердечностью, его улыбка была кривой. — Речь, достойная театральных подмостков. Очень трогательно. Особенно про «одну женщину». Слёзы прошибают.
— Мне всё равно, что ты думаешь, Марк, — Денис посмотрел брату прямо в глаза, его голос стал твёрже. — Алина, прости меня. Хочу, чтобы ты знала: в любом случае я позабочусь о вас с Артёмом. Такова была последняя воля матери… и моя воля тоже. Это не обсуждается.
— Продолжайте концерт без меня. Встретимся в суде, голубки, — бросил Марк и с силой хлопнул дверью.
***
Прощание с Верой Павловной прошло тихо. На кладбище, под моросящим осенним дождём, собрались не многие. Артём крепко сжимал руку отца, его детское лицо было серьёзным и печальным. Марк стоял поодаль, куря, его поза выражала скорее нетерпение, чем скорбь. Когда гроб опускали, Алина тихо заплакала. Денис обнял её за плечи, и она, после мгновенного сопротивления, позволила этому жесту остаться.*
— Спасибо, что пришёл, — прошептала она, глядя на могилу.
— Куда же мне? — ответил Денис тихо. — Она была моей матерью. И… твоей тоже, в каком-то смысле. Она тебя очень любила, Алина. Часто говорила.
— Знаю, — кивнула девушка. — И я её. Без неё… всё было бы иначе. Совсем иначе. — Она посмотрела на сына. — И для него.
Марк, закончив сигарету, резко развернулся и направился к выходу, даже не попрощавшись.
— Обратился бы к адвокату, братик! — бросил он через плечо, его голос звучал вызывающе громко в тишине кладбища. — Надеюсь, ты уже подготовил хорошего юриста для дележа?
— Превосходный совет, Марк, — ответил Денис, не повышая голоса, но с ледяной вежливостью. — Только, кажется, ты путаешь место для рыночного торга с местом последнего упокоения матери. Здесь цены не назначают. И совесть, если она есть, должна говорить тише.
***
Алина не сразу впустила Дениса обратно в сердце. Она разрешала ему встречаться с сыном, участвовать в его воспитании, принимала финансовую помощь. Денис отдал им свою квартиру, а сам временно поселился в квартире матери, пока шли разбирательства с братом.
По решению суда квартиру пришлось разделить по долям. Хотя Вера Павловна хотела всё оставить внуку, она не успела оформить завещание, и Марку всё же досталась часть имущества. Братья поделили деньги, продав квартиру.
— Судьба иронична, не правда ли? — заметил Денис Алине, когда всё было кончено. — Мама хотела оставить дом Артёму, а в итоге её старший сын получил возможность профинансировать собственное фиаско. Ирония высшего порядка.
Марку эти деньги счастья не принесли. Он отдал всё жене, которая крутила им как хотела. Разум Марка был одурманен иллюзией семейного счастья. Он мечтал о детях, но ничего не выходило, и в конце концов, жена ушла к более молодому и перспективному мужчине, оставив Марка одного и отсудив у него остатки имущества.
Денис же все вырученные средства положил на счёт сына. Продав квартиру матери, он вернулся в свою.
***
Алина не возражала: она жила на его территории, да и понимала, что Артёму нужен отец. Да и ей всё чаще хотелось проводить время с Денисом. Их вечера за чаем, разговоры о сыне, о прошлом и будущем, постепенно стирали старые шрамы. Со временем она простила его, дав второй шанс. Не сразу, не вдруг, но её сердце оттаяло под его настойчивым, но ненавязчивым вниманием.
— Знаешь, — сказала она ему однажды вечером, когда Артём уже спал, — я злилась на тебя долгие годы. За ложь, за боль. Но сейчас… сейчас я просто благодарна. Благодарна, что у Артёма есть отец. И что… что ты здесь. Несмотря ни на что.
— «Несмотря ни на что» — ключевые слова, — улыбнулся Денис, беря её руку. — Я здесь, Алина. Навсегда. И больше не уйду. Это моё твёрдое намерение, а не театральная декламация.
Судьба наконец расставила всё по местам. Они обрели своё счастье, пусть и спустя столько потерянных лет. Это было не идеальное, не лёгкое счастье – оно было выстрадано, оплачено горем и непониманием, но от этого оно было только ценнее. Они научились ценить каждый день, проведённый вместе, каждый смех сына, каждую тихую минуту понимания между ними. Потеря Веры Павловны стала той горькой ценой, которая открыла им глаза на подлинную ценность семьи и второго шанса, дарованного судьбой.
