Олеся закончила готовить ужин и расставила тарелки на кухонном столе. После трудового дня в салоне красоты руки ещё пахли лаком для ногтей, но дома ждали дела. Муж Виктор задерживался на работе, как обычно в последнее время. Олеся нарезала колбасу тонкими ломтиками, выложила на блюдо остывшую гречку с котлетами, которые приготовила вчера вечером. Стол выглядел скромно, но аккуратно — белая скатерть без пятен, чистая посуда, салфетки в стакане.
Звонок в дверь прервал мысли о предстоящем вечере. Олеся вытерла руки полотенцем и пошла открывать. На пороге стояли свекровь Нина Владимировна и её сестра, тётя Галя. Обе женщины перешагнули пятидесятилетний рубеж, но держались прямо и выглядели строго.
— Здравствуй, Олеся, — кивнула свекровь, снимая осенние сапоги в прихожей. — Мы решили заглянуть, узнать, как дела.
Тётя Галя молча разделась, повесила плащ на крючок и окинула взглядом коридор. Взгляд у неё был такой, словно искала пыль в углах или какие-то недостатки в уборке.
— Проходите на кухню, — предложила Олеся, убирая их обувь поаккуратнее. — Виктор скоро придёт, как раз поужинаем.
Женщины прошли на кухню и уселись за стол. Нина Владимировна привычно заняла место у окна, а тётя Галя устроилась напротив. Олеся поставила чайник и достала из холодильника банку домашних солений.
— Чай будете? — спросила Олеся, расставляя чашки.
— Можно, — ответила свекровь и посмотрела на стол с едой.
Тётя Галя тоже оценивала ужин, но выражение лица у неё было недовольное. Едва присев удобнее на стуле, Галина Ивановна окинула взглядом блюда и фыркнула:
— Стол-то у вас, прямо скажем, бедновато пустоват.
Комментарий прозвучал как пощёчина. Весь день работала, потом спешила домой готовить, старалась накрыть красиво, а в ответ — такие слова. Олеся сжала зубы и повернулась к гостьям.
— А вы с чем пришли? — резко парировала Олеся. — Даже хлеба не принесли, зато претензии есть.
В комнате воцарилась тяжёлая пауза. Тётя Галя моргнула несколько раз, явно не ожидая такого отпора. Нина Владимировна покраснела и отвела взгляд, понимая, что сестра перешла грань приличия. Чайник на плите начал закипать, и свист заполнил неловкую тишину.
Олеся выключила газ и налила кипяток в заварочный чайник. Руки слегка дрожали от возмущения, но голос остался ровным:
— Чай настоится через пять минут.
В этот момент в замке повернулся ключ, и в квартиру вошёл Виктор. Услышав голоса на кухне, муж прошёл туда, ещё не сняв куртку.
— О, мама приехала, — сказал Виктор, увидев свекровь. — И тётя Галя. Здравствуйте.
— Здравствуй, сынок, — откликнулась Нина Владимировна, но голос звучал натянуто.
Виктор почувствовал напряжение в воздухе и вопросительно посмотрел на жену. Олеся молча разливала чай по чашкам, не поднимая глаз. Тётя Галя сидела с каменным лицом, а свекровь нервно поправляла скатерть.
— Что-то случилось? — осторожно спросил Виктор, снимая куртку.
— Ничего особенного, — холодно ответила Олеся. — Тётя Галя просто поделилась мнением о нашем столе.
Виктор сел на свободный стул и посмотрел на блюда. Обычный ужин — ничего особенного, но и ничего плохого. Мужчина понимал, что жена трудится целый день, а потом ещё готовит дома. Но промолчал, не желая углублять конфликт.
— Ну что вы, — наконец заговорила тётя Галя, понимая, что зашла слишком далеко. — Я просто так сказала, между прочим.
— Между прочим не говорят таких вещей, — отрезала Олеся, ставя чашку с чаем перед гостьей. — Особенно когда сами приходят с пустыми руками.
Нина Владимировна закусила губу. Сестра действительно была не права, но защищать невестку против родной крови тоже не хотелось. Виктор молча намазывал масло на хлеб, явно пытаясь остаться в стороне от женской ссоры.
— Ладно, не будем портить вечер, — примирительно произнесла свекровь. — Давайте лучше поговорим о чём-то другом.
— О чём же? — спросила Олеся, присаживаясь за стол. — О том, как правильно принимать гостей? Или о том, что хорошие гости всегда приносят что-то к столу?
Тётя Галя поперхнулась чаем. Такой наглости от невестки никто не ожидал. Обычно молодые жёны терпели замечания старших и молчали. А эта ещё и отвечала.
— Олеся, ты что-то слишком резко реагируешь, — вмешался наконец Виктор. — Тётя Галя не со зла сказала.
— Не со зла? — переспросила Олеся и посмотрела на мужа. — А с чего тогда? От большой любви к нашей семье?
Виктор опустил глаза. Молчание мужа выглядело как трусость, и все это понимали. Он не мог защитить жену даже в собственном доме.
— Просто забудьте, — пробормотал Виктор, откусывая хлеб с колбасой.
— Да, забыть легко, — кивнула Олеся. — Особенно когда тебя оскорбляют в твоём же доме.
Тётя Галя вздохнула и взяла котлету вилкой. Еда была вкусная, это нельзя было отрицать. Но признавать ошибку перед молодой женщиной казалось унизительным.
— Котлеты неплохие, — буркнула Галина Ивановна, пытаясь сгладить ситуацию.
— Спасибо за великодушную оценку, — сухо ответила Олеся.
Ужин продолжался в тягостном молчании. Нина Владимировна изредка пыталась завести нейтральную беседу о погоде или новостях, но разговор не клеился. Виктор жевал молча, избегая смотреть на жену. Тётя Галя демонстративно ела, показывая, что еда вполне съедобная, хотя и простая.
После ужина гости начали собираться домой. Олеся вежливо попрощалась, но холодность в голосе была очевидна. Виктор проводил мать и тётю до двери, а когда вернулся на кухню, жена уже мыла посуду.
— Зачем ты так грубо? — спросил муж, присаживаясь за стол.
Олеся не обернулась, продолжая споласкивать тарелки.
— Грубо? — переспросила женщина. — А как надо было? Улыбаться и благодарить за оскорбление?
— Но это же тётя Галя, — неуверенно возразил Виктор. — Она пожилая женщина, у неё свой характер.
— У меня тоже есть характер, — резко ответила Олеся, поворачиваясь к мужу. — И привычка защищать свой дом от хамства.
Виктор замолчал. Понимал, что жена права, но поддержать открыто не решался. Семейные конфликты всегда давались тяжело, особенно когда приходилось выбирать между матерью и женой.
— Просто в следующий раз постарайся сдержаться, — попросил муж.
— В следующий раз пусть твоя тётя учится приличиям, — отрезала Олеся и вышла из кухни.
Виктор остался один среди чистых тарелок и недоеденного ужина. На сердце было тяжело — семейный мир дал трещину, а исправить ситуацию не знал как. С одной стороны, понимал обиду жены. С другой — не мог же открыто конфликтовать с родней матери.
Олеся легла спать пораньше, не дожидаясь мужа. Лежала в темноте и прокручивала в голове весь вечер. Слова тёти Гали резали слух снова и снова. Особенно больно было понимать, что Виктор не встал на защиту. Муж предпочёл отмолчаться, оставив жену разбираться с хамством самостоятельно.
На следующее утро Олеся проснулась с твёрдым решением. Больше терпеть такое отношение не будет. Если родня мужа считает возможным оскорблять хозяйку дома, значит, пора показать им, что такое настоящее гостеприимство.
Тётя Галя между тем не успокоилась после вчерашнего визита. Дома женщина рассказывала мужу о наглости невестки, искажая события в свою пользу. К обеду Галина Ивановна решила позвонить сестре и пожаловаться на недостойное поведение жены племянника.
— Ниночка, представляешь, какая невоспитанность! — возмущалась тётя Галя в трубку. — Мы к ним в гости пришли, а нас чуть ли не выгнали!
Нина Владимировна слушала и понимала, что сестра преувеличивает, но кровь не вода. Обидеть родню было неправильно, даже если замечание прозвучало резко. К вечеру свекровь решила снова навестить сына и поговорить с невесткой по душам.
Олеся как раз готовила ужин, когда в дверь позвонили. Через глазок увидела ту же компанию — свекровь и тётю Галю. Женщина вздохнула и открыла дверь.
— Мы решили зайти ещё раз, — объявила Нина Владимировна, входя в прихожую. — Надо поговорить после вчерашнего.
— Да, поговорить надо, — кивнула тётя Галя, снимая пальто.
Олеся молча проводила гостей на кухню. На столе стояли только чашки для чая — ужин готовился на плите. Галина Ивановна осмотрела стол и фыркнула:
— Опять пусто. Видно, вчера не подействовало.
Терпение Олеси лопнуло. Кровь прилила к щекам, руки сжались в кулаки. Вчера промолчала из вежливости, но повторение оскорбления было уже слишком.
— Хватит! — резко сказала Олеся, поворачиваясь к гостьям. — Вчера вы пришли и оскорбили меня в моём доме. Сегодня повторяете то же самое!
Тётя Галя возмущённо захлопала в ладоши:
— Вот так с родственниками разговаривать?! Да мы тебе старшие! Уважения никакого!
— Уважение заслуживают, а не требуют, — холодно ответила Олеся. — А вы ведёте себя как невоспитанные люди.
Нина Владимировна нашла в себе силы вмешаться и начала бормотать про неуважение к старшим, про то, что молодые совсем обнаглели и не знают традиций. Свекровь поддерживала сестру, хотя и понимала, что Галина Ивановна перегибает палку.
— Традиции? — переспросила Олеся. — Какие традиции — приходить в гости и хамить хозяйке?
— Мы же не со зла, — попыталась оправдаться Нина Владимировна. — Просто Галина Ивановна привыкла говорить прямо.
— Привыкла хамить, вы хотели сказать, — спокойно, но твёрдо произнесла Олеся. — В этой квартире я хозяйка. И если кому-то здесь пусто — дверь там, где входили.
В этот момент домой пришёл Виктор. Услышав голоса на кухне, муж поспешил туда и увидел напряжённую сцену. Олеся стояла с гордо поднятой головой, мать выглядела растерянной, а тётя Галя пылала праведным гневом.
— Что происходит? — осторожно спросил Виктор.
— Твоя жена нас оскорбляет! — воскликнула тётя Галя. — Выгоняет из дома!
Виктор пробормотал что-то невнятное, явно пытаясь сгладить ситуацию, но Олеся уже не слушала мужа. Хватит молчать и терпеть ради мира в семье. Пора расставить точки над буквами.
— Оскорбляю? — переспросила Олеся. — А что делали вы вчера и сегодня? Приходите в мой дом и критикуете то, как я принимаю гостей. При этом сами не приносите даже хлеба.
— Да как ты смеешь! — взвилась тётя Галя. — Я тебе в матери годжусь!
— Тогда ведите себя как мать, а не как злая соседка, — отрезала Олеся.
Галина Ивановна поднялась из-за стола и громко заявила:
— С такими нравами недолго и одной остаться! Виктор, ты слышишь, как с нами разговаривает твоя жена?
Виктор мялся, не зная, что сказать. С одной стороны, понимал правоту жены — тётя действительно была невежливой. С другой стороны, открыто конфликтовать с родней матери не хотелось.
— Мам, может, не стоит… — начал муж, но тётя Галя перебила:
— Не стоит? Да она нас из дома гонит! Никакого воспитания!
Олеся встала и спокойно показала рукой в сторону прихожей:
— Тогда начните уходить прямо сейчас. И больше не приходите без приглашения.
— Что?! — ахнула свекровь. — Олеся, ты что говоришь?
— То, что давно пора было сказать, — твёрдо ответила молодая женщина. — Я устала терпеть хамство в собственном доме.
Тётя Галя схватилась за сердце, изображая обморок:
— До чего дожили! Невестки мужниных родственников выгоняют!
— Не всех, — уточнила Олеся. — Только тех, кто не умеет себя вести.
Нина Владимировна и Галина Ивановна поспешно собрали свои сумочки и пальто. Обе женщины бормотали себе под нос проклятья и жаловались на нравы молодёжи. Тётя Галя особенно громко возмущалась неблагодарностью и неуважением.
— Виктор, ты всё видел! — кричала Галина Ивановна, надевая сапоги. — Твоя жена нас унизила!
Муж стоял в коридоре и не знал, что сказать. Олеся подошла к двери и придержала её, ожидая, когда гости наконец уйдут.
— Увидимся, когда научитесь приличиям, — холодно попрощалась Олеся.
Дверь закрылась, и в квартире воцарилась тишина. Виктор смотрел на жену с недоумением, не понимая, как дошло до такого скандала.
— Зачем ты их выгнала? — спросил муж. — Это же родня!
— Родня, которая меня не уважает, — ответила Олеся и протянула руку. — Давай ключи.
— Какие ключи? — не понял Виктор.
— От квартиры. Чтобы больше никто не заходил без приглашения.
Муж достал из кармана связку ключей и неуверенно положил в ладонь жены. Олеся взяла ключи и спрятала в свою сумочку.
— Олесь, может, ты зря так? — попытался возразить Виктор. — Мама расстроится.
— Пусть научит сестру хорошим манерам, тогда поговорим, — твёрдо ответила жена.
Вечером Олеся сидела на кухне с чашкой чая и чувствовала странное облегчение. Впервые за годы замужества открыто поставила родню мужа на место. Больше не будет терпеть оскорбления в собственном доме. Пусть Виктор думает, что поступила неправильно — зато теперь в квартире будет спокойно.
Через несколько дней Нина Владимировна позвонила сыну и попросила вернуть ключи. Мол, могут понадобиться в экстренной ситуации. Виктор передал просьбу жене, но Олеся была непреклонна.
— Никаких ключей, — сказала женщина. — Хотят прийти — пусть звонят и спрашивают разрешения.
— Но это же мама, — слабо возразил муж.
— Мама, которая не научила сестру элементарным правилам приличия, — напомнила Олеся.
Семейный мир дал серьёзную трещину, но Олеся не жалела о своём решении. Дом — это крепость, и в своей крепости хозяйка сама решает, кого пускать, а кого нет. Тётя Галя больше не появлялась с неожиданными визитами, а свекровь стала звонить заранее и спрашивать, можно ли зайти.
Виктор поначалу дулся на жену, но потом понял — Олеся защищала семейный очаг от хамства. Может, методы были жёсткими, но эффективными. В доме наконец установился покой, а ужины проходили без оскорбительных комментариев о пустом столе.
Олеся больше не позволяла никому нарушать мир в собственной квартире. Урок получился болезненным, но необходимым — иногда приходится быть жёсткой, чтобы сохранить достоинство и семейное счастье.
