Наталья возвращалась домой поздно, усталая, но старалась держать дом в порядке. Муж Игорь часто жаловался, что жена вечно занята, не уделяет ему внимания, не готовит нормально. Октябрьские вечера стали холодными, темнело рано, и после девяти часов на улице уже почти никого не было. Наталья работала менеджером в крупной торговой сети, график был ненормированным: то командировки, то внеплановые совещания, то отчёты до ночи. Приходила домой выжатая, мечтала только об одном — упасть на диван и закрыть глаза. Но дома ждали дела: посуда в раковине, разбросанная одежда, пустой холодильник. Игорь никогда не помогал по хозяйству, считал это женской обязанностью. Наталья не спорила, молча мыла, убирала, готовила. Сил хватало едва-едва, но держалась.
Наталья и Игорь поженились три года назад. Свадьба была скромной, без пышных торжеств, просто расписались в ЗАГСе и отметили с друзьями в кафе. Наталья тогда работала администратором в салоне красоты, зарабатывала немного. Игорь трудился электриком на заводе, получал чуть больше. Вместе они снимали однокомнатную квартиру на окраине города. Жили тесно, но весело. Игорь был внимательным, дарил цветы, водил в кино. Наталья думала, что нашла своего человека. Через год Наталья перешла на новую работу, стала менеджером, зарплата выросла почти вдвое. Игорь радовался, говорил, что теперь заживут по-человечески. И правда, сняли квартиру побольше, двухкомнатную, в хорошем районе. Наталья оплачивала аренду, коммуналку, продукты. Игорь обещал помогать, но деньги мужа куда-то испарялись.
Наталья замечала, что Игорь получает зарплату, но к концу недели в доме снова пустой холодильник. Муж работал на том же заводе, зарплату давали два раза в месяц. Наталья знала примерную сумму, которую получал Игорь, около сорока тысяч. Не густо, но на продукты и часть коммуналки должно было хватать. Однако каждый раз, когда подходил срок платежей, Игорь разводил руками и говорил, что денег нет. Наталья доставала карту, оплачивала всё сама. Сначала не придавала этому значения, думала, что муж тратит на какие-то свои нужды: одежду, инструменты, бензин. У Игоря была старая машина, которая постоянно ломалась, может, на ремонт уходит. Наталья не спрашивала, не хотела устраивать допросы. Но со временем ситуация стала раздражать. Наталья зарабатывала больше, это факт, но почему она тянет всё одна? Почему Игорь не вкладывается в семью?
Однажды Наталья спросила напрямую:
— Игорь, ты ведь получал деньги, где они?
Муж сидел на диване, смотрел футбол, не отрывая глаз от экрана. Услышав вопрос, поморщился:
— Отдал, куда надо.
— Куда надо? — переспросила Наталья, присаживаясь рядом.
— Ну, куда надо, — Игорь пожал плечами. — Не бедствуем же.
— Речь не о бедствии. Просто я плачу за всё, а ты куда деньги деваешь?
— Наташ, не начинай, — Игорь поднял руку, прося тишины. — Матч идёт.
Наталья прикусила губу, встала и ушла на кухню. Разговор не получился. Игорь ответил уклончиво, не объяснил ничего. Наталья налила себе воды, выпила, посмотрела в окно. За окном моросил дождь, ветер гнул деревья. Наталья думала, что делать дальше. Настаивать? Требовать объяснений? Или оставить как есть? Наталья устала от конфликтов, от споров. Может, действительно не стоит лезть, пока всё более-менее терпимо.
Позже Наталья услышала разговор свекрови по телефону. Это случилось в выходные, когда Валентина Сергеевна приехала в гости. Свекровь часто наведывалась, раз в неделю точно. Приезжала с самого утра, сидела до вечера, командовала на кухне, критиковала Наталью за беспорядок, за отсутствие домашних заготовок, за то, что внуков всё нет. Наталья терпела, старалась не грубить, но каждый визит свекрови становился испытанием. Валентина Сергеевна была женщиной властной, привыкшей всё контролировать. Ей было шестьдесят три года, работала всю жизнь бухгалтером, вышла на пенсию пару лет назад. Жила одна, муж умер давно, когда Игорь был ещё подростком. Свекровь воспитывала сына одна, гордилась этим, постоянно напоминала.
В то воскресенье Валентина Сергеевна сидела в гостиной, разговаривала по телефону с подругой. Наталья была на кухне, мыла посуду, но слышала каждое слово.
— Да, Люся, сын всё до копейки мне несёт, как положено, — говорила Валентина Сергеевна с гордостью. — Воспитала правильно, вот и результат. Не то что некоторые, забывают про мать, как только женятся.
Наталья замерла, кружка выскользнула из рук и упала в раковину с грохотом. Свекровь замолчала на секунду, потом продолжила тише. Наталья вытерла руки, вышла в коридор, прислушалась. Валентина Сергеевна закончила разговор, положила трубку. Наталья вернулась на кухню, села за стол. Мысли завертелись. Значит, Игорь отдаёт деньги матери. Всё до копейки. Вот куда уходит зарплата. Вот почему в доме всегда пусто. Наталья сжала кулаки. Почему муж скрывает это? Почему не сказал прямо? И главное, почему считает нормальным содержать мать, пока жена тянет их обоих?
Наталья решила убедиться окончательно. Вечером, когда Валентина Сергеевна уехала, Наталья аккуратно спросила у мужа:
— Игорь, ты помогаешь матери?
Муж поднял голову от телефона, нахмурился:
— А что?
— Просто интересуюсь. Помогаешь?
— Ну а кому ещё помогать, она одна! — раздражённо бросил Игорь.
— Сколько даёшь?
— Наташ, какая разница? Это моя мать, моя забота.
— Сколько? — повторила Наталья твёрде.
Игорь поджал губы, отвернулся:
— Всю зарплату.
Наталья застыла. Всю. Целиком. Сорок тысяч каждый месяц уходят Валентине Сергеевне. А Наталья оплачивает аренду за тридцать пять тысяч, коммуналку за пять, продукты ещё на десять минимум. Плюс бытовые расходы, одежда, транспорт. Наталья тянет всё на себе, а Игорь спокойно отдаёт каждую копейку матери.
— Ты серьёзно? — тихо спросила Наталья.
— Да, серьёзно. Мама одна, пенсия маленькая. Кто ей поможет, если не я?
— А я? — Наталья встала, подошла к мужу. — Я кто?
— Ты при чём? — Игорь непонимающе посмотрел на жену.
— При том, что я плачу за квартиру, за еду, за всё! А ты отдаёшь деньги матери!
— Ну и что? Ты же не бедствуешь, — Игорь пожал плечами. — Зарабатываешь нормально.
Наталья покачала головой. Муж не видел проблемы. Для Игоря это было естественно: мать важнее, мать нуждается, значит, надо помогать. А жена справится сама, у жены зарплата больше.
Наталья попыталась объяснить, что коммуналку и продукты оплачивает она одна, что несправедливо взваливать всё на одного человека. Но Игорь отмахнулся:
— Наташ, не устраивай драму. Ты же видишь, что маме тяжело. Пенсия копеечная, еле на лекарства хватает. Я не могу её бросить.
— Я не прошу бросить. Я прошу помогать семье тоже.
— Семья — это ты и я. Ты справляешься, я вижу. Зачем менять то, что работает?
Наталья замолчала. Спорить бесполезно. Игорь не слышал, не понимал. Для мужа всё было просто: мать нуждается, он помогает, жена зарабатывает, значит, всё в порядке.
На следующий день свекровь позвонила прямо Наталье. Наталья была на работе, сидела на совещании, телефон завибрировал. Наталья вышла, ответила. Валентина Сергеевна говорила напряжённым голосом:
— Наташенька, милая, у меня к тебе просьба.
— Слушаю, Валентина Сергеевна.
— Мне нужны деньги на лекарства. Срочно. Игорёк уже всё отдал, больше у него нет. Можешь перевести тысяч пять?
Наталья зажмурилась. Пять тысяч. Просто так, на лекарства. Игорь отдал всю зарплату, теперь свекровь обращается к невестке.
— Валентина Сергеевна, а что за лекарства?
— Да так, для давления, для сердца. Дорогие очень. Ты ведь не откажешь? Я же не чужая.
Наталья сжала телефон. Не откажешь. Не чужая. Слова, которые обязывают, давят, не оставляют выбора.
— Я подумаю, — ответила Наталья.
— Подумаешь? — свекровь повысила голос. — Мне срочно надо! Что тут думать?
— Валентина Сергеевна, мне надо вернуться на совещание. Позже перезвоню.
— Наташа, ты…
Наталья сбросила вызов. Руки дрожали. Вернулась в переговорную, села, попыталась сосредоточиться на отчёте. Не получалось. Мысли путались, в голове звучал голос свекрови: не откажешь, не чужая, срочно надо.
Вечером Наталья села за стол и впервые осознала полностью: она тянет не только мужа, но и его мать. Причём обе стороны считают это естественным. Игорь отдаёт Валентине Сергеевне всю зарплату, а когда свекрови нужно больше, обращается к Наталье. И никто не спрашивает, удобно ли ей, справляется ли, хватает ли денег. Просто берут и требуют. Потому что Наталья зарабатывает, значит, может. Потому что Наталья жена, значит, должна. Потому что Валентина Сергеевна свекровь, значит, имеет право.
Наталья достала блокнот, ручку. Записала все расходы за последний месяц. Аренда — тридцать пять тысяч. Коммуналка — пять тысяч. Продукты — двенадцать тысяч. Бытовая химия, косметика — три тысячи. Одежда — четыре тысячи. Транспорт — две тысячи. Лекарства, врачи — полторы тысячи. Развлечения, кафе — тысяча. Итого шестьдесят три с половиной тысячи. Наталья зарабатывала семьдесят. Оставалось шесть с половиной на непредвиденные расходы. А Игорь не вкладывал ни копейки. Сорок тысяч уходили Валентине Сергеевне. Каждый месяц. Без обсуждения, без учёта нужд семьи.
Наталья захлопнула блокнот. Надо поговорить с мужем. Серьёзно, без увиливаний. Потребовать объяснений, настоять на изменениях. Иначе так и будет тянуть на себе двоих взрослых людей, которые даже спасибо не скажут.
Игорь пришёл домой поздно, часов в десять. Уставший, голодный. Наталья разогрела ужин, поставила перед мужем тарелку. Игорь молча ел. Наталья ждала, пока муж закончит. Потом села напротив.
— Игорь, нам надо поговорить.
— Опять? — муж вздохнул. — Наташ, я устал.
— Я тоже устала. Но это важно.
— Ладно, говори.
Наталья выложила блокнот на стол, открыла страницу с расчётами.
— Смотри. Вот наши расходы. Я плачу за всё. Ты не вкладываешь ничего. Твоя зарплата целиком уходит матери.
Игорь глянул на цифры, пожал плечами:
— Ну и?
— Как ну и? Игорь, мы семья. Мы должны вести хозяйство вместе.
— Мы и ведём. Ты оплачиваешь расходы, я помогаю матери. Всё нормально.
— Нет, не нормально! — Наталья повысила голос. — Я тяну на себе всё! А ты просто сидишь и ничего не делаешь!
— Я не сижу, я работаю! — Игорь стукнул кулаком по столу. — И зарабатываю! Просто отдаю маме, потому что она нуждается!
— А я? Мне легко, по-твоему? Мне не тяжело одной платить за квартиру, за еду, за всё?
— Наташ, ты зарабатываешь больше меня. Тебе проще.
— Проще? — Наталья встала, прошлась по кухне. — Игорь, ты вообще слышишь, что говоришь? Я зарабатываю больше, это правда. Но это не значит, что я обязана содержать тебя и твою мать!
— Никто не просит содержать! — Игорь тоже встал. — Ты же сама платишь, тебя никто не заставляет!
— А кто заплатит, если не я? Ты отдаёшь всё матери! У тебя денег нет!
— Потому что мама нуждается! Сколько раз повторять?!
Наталья остановилась, посмотрела на мужа. Лицо Игоря было красным, глаза сверкали. Муж злился, но не понимал. Не видел проблемы. Для Игоря помощь матери была святым долгом, а жена должна справляться сама.
— Игорь, — тихо сказала Наталья. — Твоя мать получает от тебя сорок тысяч каждый месяц. Это больше, чем я трачу на нас двоих. Зачем ей столько?
— Пенсия маленькая, расходы большие.
— Какие расходы? Валентина Сергеевна живёт одна в однокомнатной квартире. Коммуналка там копейки. Еда на одного человека — тысяч пять максимум. Лекарства ещё тысячи три. Куда остальное?
Игорь замолчал, отвёл взгляд.
— Не знаю. Мама не отчитывается.
— Не отчитывается? — Наталья присела на стул. — Игорь, ты отдаёшь матери всю зарплату и даже не знаешь, на что уходят деньги?
— Мне не надо знать. Я доверяю маме.
— А мне ты доверяешь?
— При чём тут ты?
— При том, что я твоя жена. И у меня есть право знать, куда уходят деньги семьи.
— Это не деньги семьи, это моя зарплата!
— Твоя зарплата — часть семейного бюджета!
— Нет! — Игорь рубанул рукой. — Я сам решаю, что делать со своими деньгами!
Наталья откинулась на спинку стула. Разговор зашёл в тупик. Игорь не хотел слышать, не хотел понимать. Для мужа мать была на первом месте, всегда. А жена — на втором. Или даже на третьем.
— Хорошо, — сказала Наталья. — Тогда объясни мне вот что. Вчера твоя мать звонила. Просила пять тысяч на лекарства. Сказала, что ты уже всё отдал.
Игорь нахмурился:
— Ну да. И что?
— А то, что она обращается ко мне. Игорь, ты отдаёшь ей сорок тысяч, а ей ещё мало! Она хочет, чтобы я тоже платила!
— Наташ, мама больная. Лекарства дорогие.
— Какие лекарства? Ты видел рецепты? Чеки?
— Нет, но мама не врёт.
— Откуда ты знаешь?
— Я знаю свою мать!
Наталья вздохнула. Бесполезно. Игорь слепо доверял Валентине Сергеевне, не задавал вопросов, не проверял. Просто отдавал деньги и считал, что исполнил долг.
Вечером Наталья потребовала объяснений ещё раз. Игорь сидел на диване, листал новости в телефоне. Наталья села рядом, взяла мужа за руку.
— Игорь, давай поговорим спокойно. Без криков.
Муж кивнул, отложил телефон.
— Я понимаю, что ты хочешь помогать матери, — начала Наталья. — Это правильно. Но нельзя отдавать всю зарплату. Нельзя оставлять семью без средств.
— Семья не без средств. У тебя есть деньги.
— У меня есть. Но это не значит, что ты можешь не участвовать.
— Я участвую. Я работаю.
— Игорь, работать и вкладываться в семью — разные вещи. Ты работаешь, это факт. Но зарплату отдаёшь матери. Получается, ты вкладываешься в неё, а не в нас.
Игорь молчал, смотрел в пол. Наталья продолжила:
— Давай договоримся. Ты будешь давать матери половину зарплаты. Двадцать тысяч. Этого хватит на её расходы. А вторую половину оставишь нам. На продукты, на коммуналку, на общие нужды.
Игорь поднял голову:
— Мама не согласится.
— Почему?
— Ей нужно больше.
— Игорь, сорок тысяч — это много для одного человека. Валентина Сергеевна не бедствует. Двадцати хватит.
— Не хватит. Она привыкла к определённому уровню.
Наталья застыла. Привыкла к определённому уровню. Значит, Валентина Сергеевна живёт на деньги сына лучше, чем сам сын с женой. Свекровь ни в чём себе не отказывает, а молодая семья экономит на всём.
— Игорь, — Наталья сжала руку мужа. — Признайся честно. Твоя мать забирает у тебя всю зарплату. И мне приходится тянуть нас обоих на свои деньги. Ты это понимаешь?
Игорь кивнул:
— Понимаю.
— И тебя это устраивает?
— Мама важнее.
Наталья отпустила руку мужа. Встала, отошла к окну. За окном был вечер, темно, фонари освещали мокрый асфальт. Дождь снова пошёл, капли стучали по стеклу. Наталья смотрела на улицу и думала. Мама важнее. Три слова, которые перечеркнули весь разговор. Игорь выбрал. Выбрал мать. А жена пусть справляется сама.
На следующий день Наталья решила действовать. Хватит разговоров, нужны конкретные шаги. Наталья предложила мужу, чтобы свекровь перестала вмешиваться в их семейные финансы. Вечером, когда Игорь вернулся с работы, Наталья встретила мужа в коридоре.
— Игорь, у меня есть предложение.
— Какое? — муж снял куртку, повесил на вешалку.
— Давай установим правило: твоя мать не вмешивается в наши финансы. Ты можешь помогать ей, но в разумных пределах. Половину зарплаты, не больше. А вторую половину отдаёшь в семью.
Игорь нахмурился:
— Мы это уже обсуждали.
— Обсуждали. Но не решили. Игорь, это единственный выход. Иначе я не выдержу.
— Наташ, мама всегда знала, как лучше, — вспыхнул муж. — Она воспитала меня одна, вложила в меня всё! И теперь я обязан ей помогать!
— Обязан, согласна. Но не в ущерб собственной семье!
— Какой ущерб?! Ты не голодаешь, квартира есть, одета нормально!
— Игорь, я всё это обеспечиваю сама! Ты не вкладываешь ничего!
— Потому что у мамы пенсия копеечная! Ей хуже!
Наталья покачала головой. Снова то же самое. Игорь не слышал доводов, повторял одно и то же. Мама нуждается, мама важнее, мама всегда права.
— Хорошо, — сказала Наталья. — Тогда пусть твоя мама не звонит мне с просьбами о деньгах.
— Она не звонит.
— Звонит. Вчера просила пять тысяч на лекарства.
— Ну так дай. Тебе не жалко?
Наталья застыла. Дай. Просто так. Не вопрос, не просьба, а требование. Игорь даже не видел в этом проблемы.
— Жалко, — твёрдо ответила Наталья.
— Что?
— Жалко. Я не буду давать деньги твоей матери.
— Наташ, ты чего?
— Я зарабатываю эти деньги. Я решаю, куда их тратить. И я не собираюсь финансировать прихоти Валентины Сергеевны.
Игорь побледнел, стиснул зубы:
— Ты… Как ты можешь так говорить?
— Легко. Потому что это правда.
Муж развернулся, ушёл в комнату, хлопнул дверью. Наталья осталась в коридоре. Разговор не удался. Но Наталья не жалела. Надо было сказать. Надо было обозначить границы.
Через пару дней свекровь снова позвонила. Теперь требовала денег на срочные долги. Наталья как раз была дома, сидела на кухне, пила кофе. Телефон зазвонил, на экране высветилось имя Валентины Сергеевны. Наталья ответила.
— Слушаю, Валентина Сергеевна.
— Наташенька, милая, у меня беда! — голос свекрови звучал встревоженно. — Мне нужны деньги срочно! На долги!
— Какие долги?
— Ну, разные. Набралось. Мне звонят, требуют. Игорёк не может помочь, у него денег нет. Ты переведёшь?
— Сколько нужно?
— Тысяч пятнадцать.
Наталья поставила чашку на стол. Пятнадцать тысяч. Просто так, на неизвестные долги. Никаких подробностей, никаких объяснений.
— Валентина Сергеевна, какие именно долги? За что?
— Да какая разница! Долги есть, надо отдавать! Ты поможешь или нет?
Наталья помолчала. Потом спокойно сказала:
— Нет.
— Что? — в трубке повисла тишина.
— Я не финансирую чужие долги. Своё я заработала и решаю сама, на что тратить.
— Наташа! Как ты можешь?! Я же не чужая!
— Валентина Сергеевна, вы получаете от Игоря сорок тысяч каждый месяц. На что вы их тратите?
— Не твоё дело!
— Моё. Потому что Игорь не может вкладываться в нашу семью из-за этого. Я плачу за всё одна. И я не собираюсь ещё и вам давать.
Свекровь задохнулась от возмущения:
— Ты… Ты неблагодарная! Игорь для тебя всё делает!
— Игорь отдаёт вам всю зарплату. Для меня ничего не делает.
— Как ты смеешь! Я его мать!
— И что? Это даёт вам право выкачивать из него деньги?
— Я не выкачиваю! Я нуждаюсь!
— В сорока тысячах в месяц? Плюс ещё пятнадцать на долги? Валентина Сергеевна, это не нужда, это жадность.
Свекровь закричала что-то нечленораздельное, сбросила звонок. Наталья положила телефон на стол, выдохнула. Руки слегка дрожали, но внутри было спокойно. Наконец-то сказала всё, что думала. Наконец-то не промолчала.
Вечером пришёл Игорь. Муж был вне себя от ярости. Едва переступив порог, разозлился, начал кричать:
— Ты что себе позволяешь?! Маме звонила?!
— Она мне звонила, — спокойно ответила Наталья.
— И ты ей отказала?! Ты ставишь мать в неловкое положение!
— Какое положение? Я просто не дала денег.
— У неё долги! Ей звонят коллекторы!
— Какие коллекторы? За что долги?
— Какая тебе разница?!
— Прямая. Если ты отдаёшь матери сорок тысяч, откуда долги?
Игорь замолчал, покраснел:
— Мама… Она взяла кредит.
— На что?
— На мебель. На ремонт. На разное.
Наталья прикрыла глаза. Всё стало ясно. Валентина Сергеевна не бедствовала. Свекровь жила на широкую ногу, брала кредиты, покупала всё, что хотела. А платить должен сын. И теперь ещё и невестка.
— Игорь, твоя мать получает от тебя сорок тысяч. Этого более чем достаточно. Если она берёт кредиты, это её проблема. Не моя и не твоя.
— Как не моя?! Она моя мать!
— Да, мать. Но взрослый человек. Способный отвечать за свои решения.
— Она пожилая! Ей тяжело!
— Ей шестьдесят три. Это не старость. И если она берёт кредиты, значит, способна их выплачивать сама.
— Наташа, ты бессердечная!
— Может быть. Но я не собираю расплачиваться за чужие прихоти.
Игорь стукнул кулаком по стене:
— Ей жалко помочь пожилому человеку!
Наталья встала, подошла к мужу вплотную. Посмотрела прямо в глаза:
— Жалко только себя. Потому что я живу с мужчиной, который не способен постоять за свою семью.
Игорь отшатнулся, словно получил пощёчину. Открыл рот, хотел что-то сказать, но Наталья продолжила:
— Ты отдаёшь матери всю зарплату. Я плачу за квартиру, за еду, за всё. Валентина Сергеевна живёт лучше, чем мы. Покупает мебель, делает ремонт, берёт кредиты. А мы экономим на всём. И ты считаешь это нормальным?
— Мама нуждается!
— Нет! Мама хочет! Это разные вещи!
Наталья развернулась, пошла в спальню. Достала чеки и квитанции, которые собирала последние месяцы. Вернулась на кухню, выложила на стол. Показала мужу:
— Смотри. Вот коммунальные платежи. Пять тысяч каждый месяц. Вот продукты. Двенадцать тысяч. Вот бытовая химия, косметика. Три тысячи. Вот одежда. Четыре тысячи. Вот транспорт. Две тысячи. Всё это я плачу сама. Если бы я жила за счёт твоей матери, вы бы тут голодали.
Игорь смотрел на чеки, молчал. Лицо мужа было бледным, губы сжаты в тонкую линию.
— И ещё, — добавила Наталья. — Вот аренда. Тридцать пять тысяч. Это больше, чем ты отдаёшь матери. Я тяну всё это одна. А ты даже спасибо не говоришь.
— Я работаю! — выкрикнул Игорь.
— Работаешь. И отдаёшь деньги не семье, а матери.
— Она родила меня! Вырастила!
— И что? Теперь ты должен содержать её всю жизнь? В ущерб своей семье?
— Да! — Игорь стукнул кулаком по столу, чеки разлетелись. — Да! Я должен! Потому что она мать!
Наталья смотрела на мужа. Игорь стоял, тяжело дышал, глаза горели. Наталья поняла: разговаривать бесполезно. Игорь не изменится. Не поймёт. Не услышит. Для мужа мать всегда будет на первом месте. А жена — где-то далеко, на задворках.
Наталья прошла в прихожую, достала из шкафа чемодан. Открыла, начала складывать вещи Игоря. Рубашки, брюки, носки, бельё. Игорь вышел из кухни, застыл:
— Ты что делаешь?
— Собираю твои вещи, — спокойно ответила Наталья.
— Зачем?
— Ты уезжаешь.
— Куда?!
— К матери. Раз она для тебя важнее, живи с ней.
Игорь побледнел:
— Наташ, ты чего?
Наталья закрыла чемодан, вынесла в прихожую. Положила рядом ключи от квартиры. Посмотрела на мужа:
— Если для тебя важнее мамины долги, можешь жить у неё.
— Наташа! Ты с ума сошла?!
— Нет. Просто пришла в себя.
— Ты выгоняешь меня?!
— Да.
— Но это… Мы же муж и жена!
— На бумаге. А по факту я спонсор, который оплачивает твою жизнь и жизнь твоей матери.
Игорь схватил Наталью за руку:
— Наташ, не делай этого! Мы всё обсудим!
— Обсуждали. Ты выбрал мать. Вот и живи с ней.
— Я не выбирал!
— Выбирал. Каждый день. Каждый раз, когда отдавал ей всю зарплату. Каждый раз, когда говорил, что она важнее.
Наталья освободила руку, открыла дверь. Игорь стоял в коридоре, растерянный, ошарашенный.
— Наташа, пожалуйста…
— Уходи, Игорь.
— Но…
— Уходи.
Муж взял чемодан, ключи. Посмотрел на Наталью последний раз. Наталья стояла у двери, лицо спокойное, непроницаемое. Игорь вышел в подъезд. Наталья закрыла дверь, повернула ключ. Прислушалась. За дверью слышались шаги, потом тишина.
Когда дверь за Игорем закрылась, в квартире впервые стало тихо. Наталья прошлась по комнатам. Убрала со стола чеки, сложила в папку. Вымыла чашки, которые стояли в раковине. Протерла столешницу. Всё делала медленно, вдумчиво. Внутри была пустота, но не тягостная, а освобождающая. Наталья спокойно выдохнула. Она знала: теперь деньги и жизнь — только в её руках.
Прошло две недели. Игорь звонил, писал сообщения, просил вернуться. Наталья не отвечала. Потом муж приехал, стоял под окнами, звал. Наталья не вышла. Через месяц Игорь прислал последнее сообщение: просил о встрече, хотел поговорить. Наталья согласилась. Встретились в кафе, нейтральная территория.
Игорь выглядел уставшим, осунувшимся. Села напротив, заказала кофе. Игорь молчал, мял салфетку в руках. Наконец, заговорил:
— Мама заболела. Легла в больницу.
— Сочувствую, — ровно ответила Наталья.
— Наташ, я понял… Ты была права. Мама действительно транжирила деньги. Кредитов у неё на двести тысяч. Я не знал.
— Теперь знаешь.
— Я… Я хочу вернуться.
Наталья посмотрела на мужа. Игорь сидел, опустив голову, виноватый, жалкий. Наталья не испытывала ни жалости, ни злости. Только спокойствие.
— Нет, Игорь.
— Почему?
— Потому что ничего не изменилось. Ты по-прежнему будешь выбирать мать. А я устала быть на втором месте.
— Наташ, я изменюсь!
— Не изменишься. Валентина Сергеевна всегда будет важнее. Всегда будет требовать. И ты будешь отдавать. Потому что не умеешь говорить нет.
Игорь замолчал. Понимал, что Наталья права. Наталья допила кофе, встала:
— Прощай, Игорь. Подам на развод через месяц. Надеюсь, ты не будешь против.
— Не буду, — тихо ответил муж.
Наталья вышла из кафе, вдохнула свежий воздух. Ноябрь выдался холодным, ветреным. Наталья шла по улице, думала о будущем. Впереди развод, новая жизнь, одиночество. Но это будет честное одиночество, без манипуляций, без требований, без чувства вины. Наталья больше не будет тянуть на себе чужой груз. Больше не будет жертвовать собой ради тех, кто этого не ценит.
Прошло полгода. Наталья оформила развод, переехала в другую квартиру, поменьше, но уютнее. Зарплату повысили, стала руководителем отдела. Работы прибавилось, но Наталья справлялась. Свободного времени стало больше. Наталья записалась на йогу, начала ходить в театры, встречалась с подругами. Жизнь наладилась.
Однажды Наталья встретила Игоря на улице. Случайно, у метро. Игорь шёл с сумками, выглядел неважно. Остановился, поздоровался. Наталья ответила, хотела пройти мимо, но Игорь задержал:
— Наташ, как ты?
— Хорошо. А ты?
— Нормально. Живу с мамой. Работаю.
— Понятно.
— Мама… Она всё ещё болеет. Кредиты выплачиваю потихоньку.
— Желаю справиться.
— Наташ, я… Я жалею. Что не послушал тебя тогда.
Наталья посмотрела на бывшего мужа. Игорь стоял, сгорбившись, постаревший, уставший. Наталья не испытывала торжества, только лёгкую грусть. Когда-то любила этого человека. Но тот человек не смог вырасти, не смог стать мужем. Остался маминым сыном.
— Всё правильно получилось, Игорь. Ты выбрал свой путь, я свой.
— Ты счастлива?
— Да, — честно ответила Наталья. — Счастлива.
Игорь кивнул, улыбнулся грустно:
— Рад за тебя.
Попрощались, разошлись. Наталья шла домой, думала об этой встрече. Игорь жалел, но ничего не изменил. Всё так же жил с матерью, всё так же выплачивал её кредиты. Наталья не осуждала, просто констатировала. Каждый выбирает свою дорогу. Игорь выбрал быть сыном, вечно обязанным, вечно виноватым. Наталья выбрала быть собой, свободной, ответственной только перед собой.
Дома Наталья заварила чай, села у окна. За окном шёл снег, первый в этом году. Белые хлопья медленно опускались на землю, покрывая всё вокруг. Наталья смотрела на снег и думала о том, как изменилась её жизнь. Год назад она приходила домой уставшая, готовила, убирала, тянула на себе мужа и свекровь. Чувствовала себя загнанной, несчастной. Теперь Наталья приходила домой в свою квартиру, где никто не требовал, не осуждал, не манипулировал. Готовила только себе, убирала только за собой. И была счастлива. По-настоящему.
Наталья допила чай, улыбнулась. Жизнь продолжается. Новая, свободная, полная возможностей. И теперь все решения, все деньги, вся жизнь — только в её руках. Именно так, как и должно быть.
