Инга замерла посреди комнаты. В руках она держала бокал вина, который минуту назад Василий торжественно вручил ей в честь их помолвки. Красное вино колыхалось в бокале, отражая свет люстры.
— Что ты сказал? — её голос прозвучал тихо, но в нём уже слышались нотки недоумения.
Василий сидел в кресле напротив, закинув ногу на ногу. На его лице играла снисходительная улыбка человека, уверенного в своей правоте. В костюме за сорок тысяч рублей, с часами на запястье стоимостью хорошего автомобиля, он выглядел воплощением успеха.
— Ты прекрасно слышала, Инга. Я готов жениться. Но есть условие. Одну из твоих квартир — ту, что в Замоскворечье, — ты переписываешь на меня. Это разумно, согласись. Мужчина должен быть главой семьи, а для этого нужна соответствующая материальная база.
Инга медленно поставила бокал на журнальный столик. Её движения были плавными, размеренными, но внутри уже начинало закипать возмущение.
— Василий, мы встречаемся три года. ТРИ ГОДА! И сейчас, после того как ты сделал мне предложение час назад, ты выдвигаешь… условия?
— Не условия, а разумное предложение, — поправил он, доставая из кармана пиджака сигару. — Послушай, Ингуша, ты же понимаешь — я инвестирую в наши отношения своё время, свой статус. Ты получаешь мою фамилию, положение в обществе. Разве не справедливо, что и ты вкладываешь что-то материальное?
— Вкладываю? — Инга встала с дивана. Её щёки начали розоветь от возмущения. — Я ВКЛАДЫВАЮ? Василий, я владею тремя квартирами не потому, что мне их кто-то подарил. Я работала день и ночь, создавала свою дизайнерскую студию с нуля, выплачивала ипотеку…
— О, пожалуйста, — Василий закатил глаза, — не начинай эту песню про самостоятельную женщину. Да, ты молодец, я горжусь тобой. Но теперь у тебя будет муж. Настоящий мужчина, который сможет управлять нашими общими активами гораздо эффективнее.
— НАШИМИ общими? — голос Инги поднялся на октаву выше. — Василий, это МОИ квартиры. Я купила их на свои деньги!
— Которые ты заработала, создавая интерьеры для жён моих партнёров по бизнесу, — парировал он, выпуская дым. — Не забывай, кто тебя с ними познакомил. Без моих связей твоя студия до сих пор ютилась бы в подвале на Таганке.
Это было неправдой, и они оба это знали. Инга начала свой бизнес задолго до знакомства с Василием. Да, он представил её нескольким клиентам, но основу своей клиентской базы она создала сама.
— Знаешь что, — Инга подошла к окну, стараясь успокоиться. За стеклом мерцали огни вечерней Москвы. — Давай обсудим это завтра. Сейчас мы оба на эмоциях…
— НЕТ никаких эмоций, — отрезал Василий. — Есть простая логика. Либо ты переписываешь квартиру и становишься моей женой, либо… — он развёл руками, — мы расстаёмся. Выбор за тобой.
***
Следующие две недели превратились для Инги в настоящий ад. Василий вёл себя так, словно ничего не произошло. Он продолжал звонить, приглашать на ужины, дарить цветы. Но при каждой встрече между делом спрашивал:
— Ну что, подумала над моим предложением?
И каждый раз, получая уклончивый ответ, его лицо каменело.
— Инга, не тяни. Мне делают предложения другие женщины. Красивые, молодые, из хороших семей. И знаешь что? Они готовы отдать ВСЁ, лишь бы стать моей женой.
— Так женись на них! — не выдержала однажды Инга, когда они сидели в ресторане на Патриарших.
Василий медленно отложил вилку и посмотрел на неё тяжёлым взглядом.
— Ты не понимаешь своего счастья. Тебе тридцать четыре года, Инга. ТРИДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ. Часики тикают. Через пару лет ты уже не сможешь родить. А потом? Одинокая старость в окружении своих драгоценных квартир?
Каждое слово било больно. Инга знала, что он бьёт по самому чувствительному — её возрасту, страху остаться одной, мечте о детях.
— Я предлагаю тебе семью, стабильность, уверенность в завтрашнем дне, — продолжал Василий, беря её за руку. — Неужели какая-то квартира дороже нашего будущего?
— Дело не в квартире, — Инга выдернула руку. — Дело в том, что ты хочешь КУПИТЬ меня. Поставить условия, как на бизнес-переговорах.
— А разве брак — это не договор? — усмехнулся он. — Просто я достаточно честен, чтобы говорить об этом прямо. Другие мужчины тянут годами, обещают золотые горы, а потом бросают. Я же предлагаю чёткие условия: ты — мне квартиру, я — тебе кольцо и фамилию.
В тот вечер Инга ушла из ресторана одна. Василий даже не попытался её остановить, только крикнул вслед:
— Подумай хорошенько! Таких предложений больше не будет!
Дома Инга долго сидела на кухне, глядя на документы на квартиры. Три папки — три квартиры. Одна досталась от бабушки, две другие она купила сама. Квартира в Замоскворечье была особенной — первая крупная покупка, символ её независимости.
Телефон вибрировал от сообщений Василия:
«Не глупи. Мы идеально подходим друг другу»
«Квартира — это просто недвижимость. А я предлагаю тебе любовь»
«Последний шанс. Завтра жду ответ»
Инга выключила телефон и легла спать. Но сон не шёл. Она вспоминала, как они познакомились. Василий был обаятельным, уверенным, щедрым. Первые месяцы казались сказкой — рестораны, подарки, путешествия. Он представлял её всем как «мою королеву», хвалился её успехами.
Когда же всё изменилось? Наверное, когда он узнал о её квартирах. Сначала были шутки: «О, да ты у нас богачка!», потом намёки: «С таким капиталом можно отличный бизнес замутить», а теперь — прямой шантаж.
***
Утром Инга приняла решение. Она позвонила Василию:
— Приезжай вечером. Поговорим.
— Умница! — в его голосе звучало торжество. — Знал, что ты примешь правильное решение. Буду в семь. И да, приготовь документы на квартиру, поедем к нотариусу, у меня есть знакомый, работает допоздна.
Инга положила трубку и начала готовиться. Но не так, как думал Василий.
Сначала она позвонила своей подруге Марине, юристу:
— Марин, мне нужна консультация. Срочно.
За обедом Марина выслушала всю историю и покачала головой:
— Ингуш, да он же обычный альфонс! Только в дорогом костюме. Беги от него!
— Я не собираюсь бежать, — твёрдо сказала Инга. — Я собираюсь поставить точку. Но сначала хочу кое-что выяснить. Ты можешь навести справки о его бизнесе?
К вечеру картина прояснилась. Василий Петров, владелец «успешной» консалтинговой компании, на самом деле находился на грани банкротства. Последние полгода он судорожно искал инвестора, брал займы у друзей, продал свою машину (та, на которой ездил, была в лизинге).
— Вот почему ему так нужна твоя квартира, — сказала Марина по телефону. — Он хочет заложить её и получить кредит на развитие бизнеса.
Инга положила трубку. Теперь всё встало на свои места. Его внезапное предложение руки и сердца, спешка, ультиматумы…
В семь вечера раздался звонок в дверь. Василий стоял на пороге с букетом роз и бутылкой шампанского.
— Моя будущая жена! — он попытался обнять Ингу, но она отстранилась.
— Проходи. Нам действительно нужно поговорить.
Они прошли в гостиную. Василий сразу заметил папку с документами на столе и просиял:
— Вот и отлично! Я знал, что ты умная женщина. Давай сначала выпьем за наше будущее, а потом поедем к нотариусу.
— Василий, — Инга села в кресло напротив него. — Прежде чем мы примем какие-либо решения, я хочу задать тебе несколько вопросов.
— Конечно, дорогая, спрашивай, — он откинулся на спинку дивана, довольный собой.
— Зачем тебе моя квартира?
— Как зачем? Я же объяснял — мужчина должен быть главой семьи, владеть имуществом…
— НЕТ, — перебила его Инга. — Зачем она тебе НА САМОМ ДЕЛЕ? Чтобы заложить в банке и взять кредит на спасение твоего тонущего бизнеса?
Лицо Василия изменилось. Улыбка сползла, глаза сузились.
— Кто тебе сказал эту чушь?
— Неважно. Это правда?
— Даже если и так, — он пожал плечами. — Какая разница? Мы будем семьёй. Мои проблемы — твои проблемы.
— Но мои квартиры — не твои квартиры, — парировала Инга.
Василий встал и начал ходить по комнате.
— Знаешь, что твоя проблема? Ты не умеешь доверять. Всё хочешь контролировать, всем управлять. Это не женственно, Инга. Мужчинам такие не нравятся.
— Мне не нравятся мужчины, которые ВРУТ, — Инга тоже поднялась. — Ты три года встречался со мной не из-за любви, а потому что узнал про мои квартиры!
— Не говори глупостей…
— ЭТО НЕ ГЛУПОСТИ! — внезапно закричала Инга. — Ты думал, что я дурочка влюблённая, которая всё отдаст за красивые слова и обещания? Думал, поводишь по ресторанам, подаришь пару побрякушек, и я растаю?
***
Василий не ожидал такого напора. Он привык, что Инга — спокойная, рассудительная, интеллигентная. А тут она стояла перед ним, вся пылая праведным гневом, и в её глазах горела злоба.
— Инга, успокойся…
— НЕ СМЕЙ мне говорить, что делать! — она подошла к нему вплотную. — Три года, СЛЫШИШЬ, ТРИ ГОДА я строила планы на нашу совместную жизнь. Я представляла наших детей, наш дом, наше будущее. А ты в это время просчитывал, как отжать мою недвижимость!
— Никто ничего не отжимает, — Василий попытался взять её за руки, но Инга резко отдёрнулась. — Я предлагаю честную сделку…
— СДЕЛКУ? — Инга расхохоталась, но в её смехе не было веселья. — О, теперь ты хотя бы честен! Не любовь, не семья, а СДЕЛКА! Знаешь что, Василий Петров, я тоже предложу тебе сделку!
Она подошла к столу, взяла папку с документами и швырнула её ему в лицо. Бумаги разлетелись по комнате.
— Вот все документы на мои квартиры. ВСЕ ТРИ. Можешь посмотреть, полюбоваться, подсчитать их стоимость. А теперь УБИРАЙСЯ из моего дома и из моей жизни!
Василий опешил. Он ожидал слёз, уговоров, может быть, тихой обиды. Но не этой ярости, не этой силы.
— Инга, ты сейчас наговоришь глупостей, а потом пожалеешь…
— Единственное, о чём я жалею — что потратила на тебя три года! — она распахнула дверь. — ВОН! И чтобы я тебя больше не видела!
— Ты совершаешь огромную ошибку, — Василий медленно собрал документы и встал. — Тебе ТРИДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ. Кому ты нужна в таком возрасте? Будешь сидеть одна со своими квартирами и вспоминать, какой шанс упустила!
— Лучше одной, чем с таким как ты! ПОШЁЛ ВОН!
Она с такой силой толкнула его к выходу, что Василий едва удержался на ногах.
— Ты ещё приползёшь ко мне, — прошипел он, выходя за дверь. — На коленях будешь умолять вернуться!
— Скорее ад замёрзнет! — Инга захлопнула дверь и повернула все замки.
За дверью Василий ещё что-то кричал, потом стучал, но Инга включила музыку погромче и пошла на кухню. Руки дрожали от адреналина, но на душе было удивительно легко. Она налила себе вина — из той самой бутылки, которую они открыли в день «помолвки», и подняла тост:
— За свободу от иллюзий!
В последующие дни Василий пытался вернуться. Он слал сообщения с угрозами: «Я расскажу всем, какая ты на самом деле», «Испорчу твою репутацию в бизнесе», «Ни один нормальный мужчина на тебе не женится».
Потом пошли уговоры: «Давай всё обсудим спокойно», «Я был неправ», «Мы можем найти компромисс».
Затем — жалость к себе: «Мой бизнес рушится», «Мне нужна твоя поддержка», «Неужели три года ничего не значат».
Инга не отвечала. Она заблокировала его номер, удалила из соцсетей и полностью сосредоточилась на работе. Её студия получила крупный заказ на оформление нового бизнес-центра, и она с головой ушла в проект.
Через месяц общие знакомые рассказали, что Василий встречается с какой-то девушкой, дочерью владельца строительной компании. Молоденькая, двадцать три года, только что закончила институт.
— И что, она согласилась выйти за него? — спросила Инга у Марины за обедом.
— О да, — усмехнулась подруга. — Только есть нюанс. Её папаша — не дурак. Прежде чем дать согласие на брак, он проверил финансовое состояние жениха. И знаешь, что выяснилось? Василий должен всем — банкам, партнёрам, даже собственным сотрудникам зарплату три месяца не платил.
— И что дальше?
— А дальше — самое интересное. Папаша не только отказал, но и предупредил всех в своём кругу. Теперь Василия не то что жениться — на порог приличного дома не пускают.
***
Прошло полгода. Инга сидела в своём новом офисе — она наконец переехала из арендованного помещения в собственное, купленное на доходы от успешных проектов. За окном расцветала московская весна, а на столе стояли тюльпаны — она сама себе их купила, просто потому что захотелось.
Секретарь сообщила, что пришёл посетитель без записи, настаивает на встрече, говорит, что это личное.
Инга нахмурилась, но разрешила впустить. Каково же было её удивление, когда в кабинет вошёл Василий. Только это был уже не тот холёный красавец в дорогом костюме. Перед ней стоял уставший мужчина в мятом пиджаке, с потухшими глазами и сильно поредевшими волосами.
— Здравствуй, Инга, — тихо сказал он.
— Что ты здесь делаешь? — она не встала из-за стола, только откинулась в кресле.
— Я… мне нужна помощь, — он опустился на стул для посетителей, ссутулившись.
— Помощь? — Инга подняла бровь. — Интересно. И в чём же?
— Моя компания обанкротилась. Квартиру забрали за долги. Я живу у приятеля, но он просит съехать… — Василий замялся, потом поднял глаза на Ингу. — Я подумал, может быть, ты могла бы дать мне работу. Любую. Я готов начать с нуля.
Инга внимательно посмотрела на него. Где та наглость, то самодовольство, та уверенность в своём превосходстве?
— Василий, ты серьёзно пришёл просить работу у женщины, которую полгода назад пытался обобрать? У той самой «старой девы с квартирами», которая «упустила свой последний шанс»?
Он покраснел и опустил голову.
— Я знаю, я вёл себя ужасно. Прости меня. Я был дураком, думал только о деньгах, о статусе…
— НЕТ, — Инга встала и подошла к окну. — Ты не был дураком. Ты был подлецом. Есть разница. Дурак ошибается по глупости. А ты сознательно манипулировал, врал, шантажировал.
— Инга, пожалуйста…
— Самое смешное? — она повернулась к нему. — Если бы ты тогда просто попросил помощи, сказал честно о своих проблемах, я бы помогла. Может, не квартиру бы отдала, но деньги в долг — запросто. Потому что я ЛЮБИЛА тебя, идиота!
— Я знаю, — прошептал Василий. — И я это разрушил. Всё разрушил. Гнался за лёгкими деньгами и потерял всё — бизнес, репутацию, тебя…
— Себя ты потерял в первую очередь, — заметила Инга. — Того Василия, которым я когда-то восхищалась. Умного, энергичного, с горящими глазами и большими планами. Куда он делся?
Василий молчал. Что он мог ответить? Что продал душу за мечту о быстром обогащении? Что поверил, будто можно построить счастье на чужом фундаменте?
— Уходи, Василий, — Инга вернулась за стол. — Работы для тебя у меня нет. И дело не в мести. Просто я не могу доверять человеку, который однажды уже предал. В бизнесе доверие — это всё.
Он медленно поднялся.
— Я понимаю. Спасибо, что выслушала.
Уже у двери он обернулся:
— Инга, можно последний вопрос? Ты счастлива?
Она посмотрела на него и улыбнулась. Не зло, не насмешливо, а спокойно и искренне.
— Да, Василий. Я счастлива. У меня есть любимое дело, верные друзья, мои квартиры, которые я САМА заработала. И знаешь что? На прошлой неделе я познакомилась с интересным человеком. Архитектор, создаёт удивительные проекты. Мы пока просто общаемся, но он ни разу не спросил, сколько у меня квартир. Зато часами может говорить об искусстве и путешествиях. Представляешь?
Василий кивнул и вышел. Инга проводила его взглядом через окно — как он медленно шёл к метро, опустив плечи. Человек, который хотел получить всё, не вкладывая ничего, в итоге остался ни с чем.
Она открыла ноутбук и вернулась к работе. На экране был проект нового интерьера — светлый, просторный, полный воздуха и света. Как её новая жизнь, которая началась в тот день, когда она выгнала из своего дома человека, пытавшегося её купить.
Телефон пиликнул сообщением. Артём, тот самый архитектор, приглашал на выставку современного искусства. Инга улыбнулась и ответила согласием. Жизнь продолжалась, и она была прекрасна.
Поздно вечером, уже дома, Инга налила себе чай и вышла на балкон. Москва сверкала миллионами огней. Где-то там, в одном из этих огоньков, Василий, возможно, лежал на диване у приятеля и думал, как так вышло, что он всё потерял.
А здесь, в своей квартире, которую никому не отдала, стояла женщина, которая нашла в себе силы сказать НЕТ. И это «нет» изменило её жизнь к лучшему.
В квартире зазвонил телефон. Инга вернулась в комнату.
— Алло, мам! Да, всё хорошо. Нет, с Василием мы расстались. Да, окончательно. Нет, мам, это не трагедия, это освобождение. Да, мне тридцать четыре, и что? Жизнь только начинается!
За окном засветились первые звёзды. Где-то в параллельной вселенной Инга, возможно, отдала квартиру, вышла замуж и теперь сидела бы в пустой квартире, потому что Василий бы всё равно всё потерял, только прихватив с собой и её имущество.
Но в этой реальности она сделала правильный выбор. Злость, которую она выплеснула полгода назад, спасла её от года, а может и лет несчастливой жизни. Иногда гнев — это не разрушительная сила, а очищающий огонь, который сжигает иллюзии и ложь, оставляя только правду.
И эта правда была проста: никто не имеет права покупать любовь. Ни за квартиры, ни за обещания, ни за что. Любовь — это дар, который дают свободно или не дают вовсе.
Инга допила чай и пошла спать. Завтра будет новый день, полный работы, встреч, возможностей. День, в котором не будет места для людей, считающих её собственностью, которую можно купить.
Засыпая, она думала о том, что самое страшное в истории с Василием было не его жадность и не попытка манипулирования. Самое страшное — что она чуть было не согласилась. Из страха одиночества, из желания иметь семью, из-за давления общества с его «часиками».
Но она вовремя проснулась. И её пробуждение началось с гнева. Праведного, очищающего, освобождающего гнева. Который Василий не ожидал и с которым не смог справиться.
Потому что он привык к покорным женщинам. А встретил — свободную.
