Артём Гречин заканчивал утреннюю пробежку по Липовой аллее, когда заметил, как осенний воздух стал особенно прозрачным — тем особенным образом, когда каждый звук кажется отчетливее обычного. Тридцать три года, инженер-проектировщик, привык к точности во всем: в расчетах, планах, даже в собственном расписании. После душа он уселся за ноутбук — дедлайн поджимал, архитектор прислал новые чертежи развязки у Семенцовской площади.
В перерыве между вычислениями листал анкеты на сайте знакомств. Обычно просматривал быстро, без особого энтузиазма, но профиль «Алиса К.» заставил остановиться. Высокая блондинка с зелеными глазами, несколько фотографий у моря, одна деловая — на фоне стеклянной башни. В описании всего два слова: «люблю балет».
— Любишь балет? — написал он, удивляясь собственной прямоте.
— Люблю. И тебя, возможно, полюблю. Шутка, — ответила почти мгновенно. — Привет, меня зовут Алиса.
— Артём. Встречаемся сегодня?
— Наглый. Нравится. Но работаю до девяти. Выходной через два дня. Набережная Кузнечная?
В назначенный вечер он припарковал темно-синий «Лексус» у мостика. Алиса появилась в плаще песочного цвета и кедах — никаких показных украшений. Живьем она оказалась интереснее фотографий: смешинки в уголках глаз, естественная грация движений. Слушала внимательно — редкое качество.
Прогуливались вдоль воды, обсуждали недавно установленные арт-объекты — металлических рыб, которые скрипели на ветру. Алиса смеялась так заразительно, что прохожие оборачивались.
— Голодна ужасно, — призналась она. — Но тренер запрещает поздние ужины.
— Тренер?
— Пилатес. Для спины. Скучно, правда?
— Наоборот — интригующе. Тогда хотя бы салат. «Вилла Марина» за углом. Порции миниатюрные.
— Согласна. Но предупреждаю сразу: домой не пойду. Не умею так быстро.
В ресторане она заказала легкий салат и эспрессо, задавала умные вопросы. Артём поймал себя на том, что почти не притрагивается к еде, изучая линию ее шеи, тембр голоса. Проводил до дома на Яшмовой, поцеловал руку по старинке. Через минуту пришло сообщение: «Доброй ночи, архитектор».
Через три дня она предложила балет: «Гастрольный «Гусарский вальс» в театре имени Мая. Поедешь со мной за эстетикой?»
Спектакль был посредственным, но Алиса смотрела зачарованно, вцепившись в подлокотники кресла. После — ужин в «Водовороте» с панорамой на город. Попросила отвезти пораньше, сославшись на утренние дела. Ему нравилось это новое ощущение — завоевывать, а не получать готовое. В последние годы вокруг него крутились девушки-спринтеры: дорогой алкоголь, фотосессии в Instagram и быстрые прощания. Алиса выделялась. Или мастерски притворялась.
На следующий день не выдержал:
— Обед? Могу освободиться на час.
— Я в офисном центре. Рядом только «Барракуда», но там цены…
— С цифрами у меня все в порядке. Встречаемся у входа.
Принес пионы вместо банальных роз. Две девушки у входа синхронно повернули головы. Алиса прижала букет к лицу:
— Умеешь выбирать цветы. Редкая способность.
В «Барракуде» даже не стал открывать меню: «Выбирай сама, доверяюсь». Она заказала пару легких блюд, торопилась: «Начальник суровый. Премии тают от малейшего опоздания». Артём наблюдал за ней и представлял, как органично смотрелась бы ее чашка на его кухне. Слишком быстро для таких мыслей, но случается.
Она ускользнула через служебный выход «чтобы не засветиться перед руководством». Уведомление из банка заставило его резко остановиться на ступеньках: двадцать девять тысяч за салат и суп.
Вернулся к администратору. Меню оказалось музеем астрономических цен. Каждое блюдо — отдельная экономическая политика. Дело не в деньгах, а в принципе.
Утром она написала первой:
— Вчера сбежала неделикатно. Прости?
— Все нормально. В следующий раз буду хитрее.
— Хитрый. Но сегодня занята — подруга тащит на художественную тусовку.
— Тогда завтра. Ко мне. Ужин, фильм, знакомство с моим диваном. У дивана демократичная стоимость.
— К диванам пока не готова. Давай в публичное место. Я… сложная.
Он не настаивал. Через день она сама вышла на связь:
— У сестры день рождения, но хочется увидеться с тобой до караоке-ада.
— Забираю в шесть, едем в «Сеновал». Тихие кабинки. К восьми отвезу к сестре.
— Хорошо. Только нужно забрать племянника из кружка робототехники. Я — лучшая тетя в мире. Не против?
— Пока не говоришь «сын», все отлично.
Подъехал к офисному центру. Алиса быстро села в машину, указала адрес на Писательской.
Тимофей — худой десятилетний мальчик в толстовке с ракетой — вышел из школы с массивным рюкзаком. Увидев машину, присвистнул: «Ого». Алиса строго: «Приветствуем водителя, пристегиваемся, руки при себе». Артём усмехнулся — ситуация располагала.
В «Сеновале» выбрал уединенную кабинку. Алиса освоилась мгновенно, разложила телефон, переписывалась с кем-то. Тимофей углубился в изучение раздела с пастой. Артём предупредил официанта: «Раздельные счета. Мне капучино и чизкейк».
Отлучился в уборную, вернулся — стол превратился в гастрономическую выставку. Устрицы во льду, гребешки, крабовое мясо, «Нисуаз» с тунцом, корзинки хлеба, дольки лимонов — словно рекламная съемка. Тимофей тихо выторговал себе карбонару, курицу в панировке и молочный коктейль.
— А вот Лера звонит, — Алиса взглянула на экран. — Сестра. Алло? Мы уже здесь. Приезжай. Адрес отправлю. Маму предупреди… и Влада.
— Стой, — сдержанно произнес Артём. — Мы кого-то приглашали?
— Ну… Лере неудобно с ребенком одной. И это ее праздник. Просто заскочат на пять минут.
Он вдохнул глубже. Сценарий казался знакомым — не деталями, а настроением. Внутренний сигнал: «Ты — кошелек, не личность». Но решил дать ситуации развиться.
Лера материализовалась через двадцать минут, будто ждала за углом. Черные волосы, строгие губы, сумочка с золотой фурнитурой. Старше Алисы лет на десять, похожа как более ранняя версия. С ней пришел бородатый Влад и энергичная Ирина Петровна в шали.
— Здравствуйте, Артём! О вас столько слышали! — мелодично пропела Лера, садясь без приглашения. — Кстати, я уже месяц не пью, а то бы…
— А я пью, — перебил Влад, щелкнув пальцами официанту. — Красного сухого, что-то достойное. И повторите все это еще дважды. У нас торжество.
Артём проверил время на телефоне. Этой еды хватит на армейскую роту. Ничего страшного — «Сеновалом» управлял школьный друг Семен Рябов. При необходимости поймет ситуацию.
Тимофей поглощал спагетти с деловой скоростью, словно опасался, что блюда исчезнут до завершения трапезы. Алиса тем временем решала логистические вопросы: «Официант, у вас есть контейнеры? Побольше. Часть заберем с собой — именинницу на ночь кормить надо». Официант послушно записывал.
Артём поднялся:
— Отлучусь на минутку.
Семен сидел в застекленном кабинете за поворотом, изучал какие-то отчеты.
— Сеня, привет.
— Гречин! Ну ты даешь. Живой еще? Обними. Сколько лет прошло, — приятель расплылся в улыбке.
— Коротко о делах: в седьмой кабинке Алиса, ее семейство и спутник. Заказали пол океана. Предвижу, что сейчас мне предъявят счет «самому обеспеченному за столом». Я не против угощений, но это выглядит как спланированная операция.
— И ты пришел не только поздороваться?
— У меня дом не под охраной. Сеня, не хочу, чтобы вы остались без денег, а я — в роли простака. Разделите счета. Что заказали до моего предупреждения — их проблема. Я оплачиваю себя, пасту мальчика — и все. И подстрахуй охрану — они любят запасные выходы. Еще: того официанта с усами лучше убрать. Слишком услужливый.
— Понял. Уже организую, — Семен подмигнул администратору, тот что-то прошептал в рацию. — И да, насчет пол океана… У нас «акция для щедрых» хорошо известна. Работают по схемам. Один звонит, второй подходит, потом рыдания, что кошелек забыл, муж в командировке. У нас целый парад таких спектаклей. Ты не первый, но первый, кто предупредил заранее.
— Опыт «Барракуды» научил, — усмехнулся Артём.
— О, ты был в «Барракуде»? Жертва номер тридцать пять примерно. Расслабься. Я уже разделил заказы в системе. А Витя из охраны обожает такие ситуации.
Вернувшись к столику, заметил, что Алиса отвела взгляд от телефона.
— Где пропадал? — кокетливо изогнула бровь.
— Проверял, чтобы Лере не подливали крепче положенного для «непьющей», — спокойно ответил, глядя прямо на Леру. Та усмехнулась, но глаза дрогнули.
Тимофей подвинул ему салфетку:
— Дядя Артём, какие автомобили предпочитаете? Делаю модель из картона для кружка. Хочу похожую. У вас ведь не гоночная?
— У меня обычная машина, — улыбнулся Артём. — Но модель получится отличная. Хочешь, завтра привезу коробки от оргтехники.
Автомобильная тема ненадолго отвлекла компанию. Но вскоре Алиса опять заговорила в трубку: «Тетя Лида, подходи к нам. «Сеновал». Да, платит… эм… мы все складываемся». Артём заметил Семена у входа в зал — друг уже контролировал обстановку.
Звон бокалов прозвучал как сигнал атаки. Влад подался вперед:
— Ну что, жених, покажем широту души? За знакомство, за щедрость, за нашу Алису. И чтобы всем фартануло.
— За Тимофея. Чтобы ум и честность приносили ему в жизни такие же дивиденды, как этому официанту его расторопность, — неожиданно сказал Артём, чокнувшись с детским стаканом. Тимофей рассмеялся.
Городские кафе имеют свою неумолимую арифметику. Каждый заказ становится строчкой в большой книге человеческих отношений, где цифры говорят больше, чем слова. Артём это понял слишком поздно — когда официант уже положил перед ним папку со шнурком, а за столом повисло молчание, густое как мед.
— Подождите, — произнес он, даже не разворачивая счет. — Здесь должно быть два отдельных чека. Мой — экспрессо и десерт. Тимофея — паста, мясо и напиток. Остальное к нам не относится. Я специально просил разделить заранее.
Его слова разрезали воздух резко и точно. Лера мгновенно напряглась, словно хищник, готовящийся к броску.
— Вы шутите? — ее голос дрожал от возмущения. — Нас пригласили, мы гости! Столько заказали, принесите один общий чек!
Семён, хозяин заведения, появился рядом с тихой поступью профессионала, привыкшего к подобным сценам.
— Без лишних эмоций, — его тон был железным, но вежливым. — Все условия оговаривались заблаговременно. Мы не благотворительная организация. Вы не льготная категория. Раздельная оплата действует. Принимаем карты, наличные. Комплименты тоже принимаем, но они не засчитываются.
Алиса медленно поднялась, в ее движениях читалось что-то опасное.
— Артём, — голос стал холодным как январское утро. — Это недостойно. Ты же осознавал — мы собрались семьей?
— Я рассчитывал на короткую встречу с твоим племянником. Час, максимум два. Ты устроила из этого собственный банкет. Против праздников ничего не имею. Но не желаю становиться спонсором чужих амбиций.
Влад засуетился, хватая контейнеры с едой.
— Мы, пожалуй, удалимся, — пробормотал он, направляясь к выходу.
— Остановиться, — коротко бросил охранник Витя, загородив дорогу.
Алиса рванула к служебному выходу, и Артём понял: время дипломатии закончилось. Он перехватил ее , широко разведя руки.
— Давай поговорим спокойно.
И тут началось то, с чего, собственно, все и началось.
— Убери руки, — крикнула Алиса. — Эти пакеты принадлежат мне… Ты мне никто! — выкрикнула она, пытаясь протолкнуться мимо него. — Это оскорбление! Ты не представляешь, во что мне обходятся эти встречи. Салон красоты, потраченное время, стресс!
— Я все понимаю, — ответил он тихо. — Но расплачиваться будем каждый за себя. Ты — за свои салоны красоты. Я — за свой эспрессо. Довольно.
— Вызвать полицию! — прошипела Лера. — Пусть разбираются!
Семён только развел руками:
— Пожалуйста, разбирайтесь. Но без истерик. Камеры ведут запись.
Ирина Петровна заголосила о больной спине и пенсии, Влад ругался вполголоса, но яростно. Тимофей стоял, прижав к себе рюкзак, затем неожиданно подошел к Артему и прошептал: «Не ссорьтесь очень сильно. Я все запоминаю. Но бабушка здесь ни при чем». Артем кивнул мальчику.
Он достал пластиковую карту, провел по терминалу за свою часть, оставил наличные Тимофею на пасту, расписался в чеке. Остальные участники застолья забегали: оказаться без денег на счете — болезненно. Но хозяин кафе Семен был непоколебим. Охрана стояла на позициях. Контейнеры вернулись на столы.
Артем развернулся и направился к главному выходу, не позволяя себе оглянуться.
Сообщения посыпались, как только он завел машину: «Ты был обязан! Ты же мужчина!» — «Трус!» — «Я так тебе доверяла!» — «Ты меня использовал!» — «Я жду ребенка! (шучу)» — «Возвращайся, поговорим по-человечески». Последнее хотя бы радовало честностью. Он написал «берегите Тимофея» и заблокировал контакт.
Дина из его отдела первой заметила изменения.
— Ты уже неделю ходишь как после тяжелой тренировки. Жалко было?
— Жалко парня, — честно признался Артем. — Остальных — не особенно.
Дела вошли в привычное русло, потекли обычные заботы. Он ездил на стройку, спорил с подрядчиками, пил крепкий черный чай и в конце недели не выдержал: набрал Семена.
— Ну как, что произошло потом? Они рассчитались?
— Ох, если бы ты слышал, какой концерт они устроили в зале! — рассмеялся Семен. — Сначала — «у нас семейное торжество», потом — «мы вас в интернете уничтожим», а потом… нет, тут забавное. Алиса предложила рассчитаться… в натуральной форме. Я чуть не подавился. У меня жена есть. Вежливо отказался. В итоге деньги у них нашлись. Заплатили. Скандалили еще минут сорок. Ах да, Ирина Петровна назвала тебя «моральным уродом». Мои повара даже перекрестились.
— Превосходно, — облегченно произнес Артем. — Я переживал только за то, чтобы вы не пострадали.
— Мы не пострадали. А ты получил урок. Хорошо.
Прошло несколько недель. Однажды вечером, выбирая образцы плитки для офисного помещения клиента, он заехал в скалодром на Сапфировом проспекте — наконец попробовать то, что целый год предлагали коллеги. У стойки регистрации стояла девушка в серой майке, брызгая водой из бутылки себе на шею. Спортивная, смеющаяся, без малейшей наигранности. Она поднималась по стене так, словно от этого зависела вся вселенная.
— Извините, — обратился он к администратору. — Нужен инструктор для начинающего, чтобы не покалечиться.
— Через двадцать минут освободится Нина, — сказал парень. — Самая терпеливая.
Нина оказалась поразительно естественной. С кукольной «выверенной» красотой Алисы у нее не было ничего общего. Она ругалась, когда срывалась с зацепки, смеялась и говорила «упасть — не страшно», показывая, как правильно страховаться. Через полчаса Артем осознал, что у него сводит пальцы от магнезии, а лицо — от улыбки.
— Идем пить воду, — сказала Нина и повела его к автоматам. — Я слабая на кофеин. Зато на людей у меня хороший глаз. Ты сегодня периодически улыбался так, как улыбаются люди, когда у них внутри какая-то тяжесть — понимаешь?
— Понимаю, — кивнул он. — Избавляюсь.
Они сидели на полу, шутили и обменялись номерами без клятв и обещаний. Через день он отправил ей фотографию из магазина: две маленькие чашки в отделе посуды.
«Выбирай, какая станет твоей в моем доме. Когда решишь зайти», — подписал.
«Та, что странная и зеленая, — пришло в ответ. — И без украшений на блюдце. Я их теряю».
С Ниной отношения развивались по-другому — без «театра» и «не сегодня, завтра», без букетов как козырей в игре. Они катались на велосипедах по Липовой аллее, кормили бездомного кота у подъезда, спорили на парковке, кто лучше сдает назад. Она схватила его за рукав, когда на плите засвистел чайник. Он поддерживал ее, когда она после сложного маршрута дрожала от адреналина. Все было живым — даже их споры.
Семен пришел в восторг, когда Артем появился через пару месяцев и объявил:
— Сеня, мы женимся. Очень скоро. Свадьбу хотим у тебя. Можно даже вечером, без пышности, но с твоими хинкали.
— Невеста — кто? — Семен оставался собой.
— Нина. Скалолазка.
— Она мне уже нравится, — он быстро набросал план. — Для молодых — банкетный зал «Прованс», без пафоса, для пожилых — «Очаг», ты понимаешь. И музыкантов подберу живых.
Они посидели, смеялись, вспоминали школьные годы. На прощание Семен поинтересовался прошлым:
— Кстати, твоя Алиса заглядывала. Прямо на этой неделе. Была с каким-то новым «принцем». Выясняли, как лучше заказать «чтобы красиво». Я улыбнулся и указал им на дверь, — он театрально поклонился. — Не хочу повторения. У меня повара чувствительные.
— Благодарю, друг, — сказал Артем.
Вскоре он увидел Алису наяву — случайно. На Яшмовой улице проходила ярмарка выходного дня, он с Ниной выбирал деревянную ложку для кухни. Алиса стояла у лотка с выпечкой, весело разговаривая по телефону, а рядом — очередной мужчина в дорогом пиджаке. Тимофей меланхолично смотрел в пространство. Алиса заметила Артема, оборвала смех. Он кивнул ей, ничего не сказав. Рядом Нина спросила:
— Знакомая?
— Когда-то, — ответил он. — Она научила меня экономить.
— И как? — прищурилась Нина.
— Лучше любых финансовых курсов, — усмехнулся он. — Главное — не экономить на правильных людях.
Свадьба получилась шумной, но домашней: друзья, родственники, Семеновы шутки, песни бармена под гитару. Дина прослезилась в третьем тосте, а потом смеялась, разливая лимонад. Нина вышла на середину зала, сбросила туфли и станцевала под старую песню, как будто так всегда было. В конце вечера Витя-охранник, тот самый, что преграждал путь Алисе, подмигнул Артему:
— В этот раз нарушителей не будет. А если будут — я готов.
— Расслабься, — сказал Артем. — Сегодня единственные, кто нападет, — это мои родственницы — на торт.
Через полгода, в обычный рабочий день, он получил короткое сообщение в социальных сетях от неизвестного: «Вы встречались с «Алиса К.»? Она меня тоже пригласила в «Барракуду». Что делать?»
Артем долго набирал ответ, удалял и набирал снова, а потом отправил одно: «Изучай меню, дели счета и встречайся с людьми, а не с иллюзиями. И не забывай угощать пастой мальчишку, если что». Через пять минут незнакомец ответил: «Спасибо. Счет разделил, она ушла обиженная. Ее мать — тоже. Мальчишки не было. Пасты — тоже».
Артем улыбнулся, отложил телефон, подошел к Нине, которая возилась у окна, заклеивая раму уплотнителем.
— Что случилось? — поинтересовалась она.
— Решил один небольшой вопрос. Совсем небольшой, — обнял ее со спины.
— Пойдем на стену? — она взъерошила ему волосы.
— Пойдем. Только сначала — чай. В зеленой чашке, — сказал он, доставая ту самую, выбранную когда-то в магазине, и радуясь тому, как иногда все складывается: из неудач, горечи, случайных встреч — в настоящую жизнь.
