— Валера, — она поставила на стол салат и села напротив. — Я получила премию на работу. И вот думаю… может, мы эти деньги отложим на лето? Как раз еще будет время немного подкопить. И в июле съездим на море. Дети ведь его еще ни разу его не видели. Им же тоже нужно детство.
— Ты должна была сообщить мне раньше. Я давно хотел сказать, что маме нужен новый холодильник. Она хочет двустворчатый.
***
Маша почти шесть лет сидела в декретном отпуске. И теперь, когда оба ее сына ходят в детский садик, она наконец-то смогла выйти на работу. Ей давно и очень хотелось работать.
Она пробовала устраивать себе «удаленку» на дому, но это оказалось сущим адом: стоило одному ребенку заболеть, как вся ее рабочая дисциплина рушилась. Сидишь с ноутбуком, а в комнате кашель, капризы, крики, вечные просьбы — «мама, поиграй!», «мама, дай пить!», «мама, а он меня толкнул!». И в итоге рабочий день превращался в хаос, а к вечеру дико болела голова.
Теперь же все было иначе. Утром она отводила мальчишек в садик, ехала в офис, и уже там спокойно приступала к работе. Сначала Мария чувствовала себя неловко: многое изменилось за эти годы, программы, новые правила, новые сотрудники. Но постепенно она втянулась, и даже снова почувствовала вкус к жизни — ту уверенность, которую давала работа и, главное, зарплата.
Было тяжело, когда все эти годы Валера в одиночку выплачивал ипотеку. Иногда она чувствовала себя виноватой, что сидит дома, хотя и понимала: кто-то должен был находиться рядом с детьми. Но теперь все стало по-другому. Им оставалось выплатить совсем немного. Маша с Валерой надеялись, что двумя зарплатами погасить остаток удастся в кратчайшие сроки.
И тут — удача. Перед Новым годом Марии выплатили приличную премию. Деньги были внезапными, и сразу возник вопрос: что с ними делать? Она мечтала отложить их на лето, на отпуск, который они с Валерой планировали много лет, но все время откладывали из-за финансовых трудностей.
Маша сказала об этом мужу очень аккуратно, за ужином. Она неделю ходила с этой мыслью, подбирала слова, репетировала в голове — как уговорить Валеру, что эти деньги стоит потратить не на ипотеку, не на бытовые нужды, а на то, чего они оба так долго ждали и заслужили.
— Валера, — она поставила на стол салат и села напротив. — Я получила премию на работу. И вот думаю… может, мы эти деньги отложим на лето? Как раз еще будет время немного подкопить. И в июле съездим на море. Дети ведь его еще ни разу его не видели. Им же тоже нужно детство.
Муж молчал, сосредоточенно натыкая котлету на вилку. Маша сжала пальцы под столом, готовясь к возражениям. И вдруг Валера поднял голову и спокойно произнес:
— Маш, ты должна была сообщить мне раньше. Я давно хотел сказать, что маме нужен новый холодильник. Она хочет двустворчатый.
— Холодильник? — не поняла она. — А что случилось со старым? Он же прекрасно работает.
— Работает, но уже устарел, да и маленький. Ей неудобно. Она все время жалуется. Хочется сделать что-то приятное. Все-таки она одна живет.
— Вот именно. Зачем ей большой холодильник?
— Не спрашивай. Ей просто хочется. Я уже немного отложил, но твоя премия как нельзя кстати.
— Отложил? То есть ты жаловался на недостаток денег, но тем временем откладывал их для мамы? За моей спиной и спиной наших сыновей? Я в шоке от тебя… — аппетит Марии совсем пропал.
— Ну и что? Она — моя мама. И я должен.
— А своим детям ты что должен?
— Это они мне должны. В школе хорошо учится.
— Мальчишки еще в саду, — жена покачала головой.
— И что?
У Маши закончились аргументы. Она ожидала спора про ипотеку, но никак не этого. Мария столько времени обдумывала, как уговорить мужа подарить их семье кусочек счастья, а он вдруг заговорил о подарке для его матери.
— То есть… — медленно сказала она, — ты предлагаешь вместо моря для нас и детей купить холодильник для твоей мамы?
Валера пожал плечами, словно это был самый очевидный вариант. Маша закрыла лицо руками, все еще не в силах поверить в то, что говорит ее муж.
В течение следующих двух недель Валера даже не сделал попытки вернуться к разговору об отпуске. Он вел себя так, будто его решение давно принято и обсуждать больше нечего.
— Маш, смотри, — однажды вечером он подошел к ней с телефоном и развернул экран, — вот этот вариант неплохой. Две камеры, морозилка снизу, маме будет удобно. А вот у этого цвет красивый, под интерьер подойдет.
Маша взглянула и молча отвернулась.
— Я не собираюсь отдавать тебе свою премию на холодильник для
Анны Ивановны, — твердо произнесла она. — Эти деньги я отложила на лето. Мы поедем с детьми на море.
Валера будто оглох. Лицо его окаменело.
— Ты что, серьезно? — он хмыкнул. — То есть мама для тебя — никто?
— А я для тебя никто? Дети для тебя никто? Я устала всегда быть на втором месте после твоей мамы.
С этого вечера в их семье начался настоящий ад. Валера стал мстить: на любые просьбы Маши он отвечал одно и то же:
— Денег нет. Все из-за тебя. Пришлось брать кредит на холодильник.
— Валер, Никите нужны ботинки, у него ноги выросли из старых.
— Нет денег.
— Надо оплатить садик.
— Нет денег.
— У Саши куртка порвалась, надо отнести в ателье.
— Не моя проблема.
Маша кусала губы до крови, но гордость не позволяла просить еще раз. Она перестала ходить к свекрови в гости и отвечать на ее звонки. Такой подлости ни от мужа, ни от Анны Ивановны она не ожидала.
Хорошо, что у Маши была своя небольшая комната в общежитии. Она давно сдавала ее, и эти деньги шли на погашение ипотеки. Без этого Валера наверняка бы перестал платить ипотеку во время ее декретного отпуска.
Не раз он заговаривал о том, чтобы продать эту комнату:
— Зачем тебе эта комната? Все равно она приносит мало денег. Продай, и нам станет легче.
Но Маша каждый раз отказывалась. Она понимала: эта крохотная комната была ее единственным запасным выходом, ее маленькой крепостью, которую у нее никто не мог отобрать. И теперь она держалась за нее как за спасательный круг. Маша все чаще ловила себя на мысли, что если бы не эта крохотная комнатка в общежитии, она давно бы сошла с ума.
И совсем скоро в голове у Марии возник план по поводу отпуска.
— Ленка, — позвонила она двоюродной сестре, — слушай, а вы летом собирались куда-нибудь с Серегой и Алисой?
— Да так, думали, может на море махнуть, если денег накопим. А что?
— А что, если нам вместе поехать? Сняли бы соседние номера в отеле. И детям веселее, и нам спокойнее. Я одна с мальчишками не справлюсь.
— Одна? А как же Валера?
— Он не едет. Купил своей маме холодильник и теперь в долгах, как в шелках.
— Да? Ничего себе! — удивилась сестра. — Ну… хорошо, давайте поедем вместе. А Валера ничего не скажет, что вы без него поедете?
— Пусть, что хочет, то и говорит. Я и так одна тащу детей, а он как сосед рядом живет. Только денежки свои считает, будто у него кто-то их подворовывает.
Так и решили. Она купила билеты на поезд — сразу туда-обратно, на себя и двух мальчишек. Маша заслужила хотя бы кусочек отдыха от этой бесконечной вереницы бытовых задач.
Тем временем Валера продолжал считать, что все делает правильно. Он платил кредит за холодильник и половину ипотеки. Финансовые трудности он охотно делил с Машей пополам, а вот бытовые — нет. Его не интересовало, где жена найдет деньги на половину ежемесячного платежа. Свою половину он платил исправно.
Маша после работы мчалась в садик за мальчишками, потом в магазин, дома готовила, стирала, убирала. Валера в это время валялся на диване, отдыхая после работы.
— Ты же мать, — любил он повторять. — Вот и занимайся детьми. Это твоя забота.
Вернувшись однажды с работы Маша почувствовала — что-то было не так. В квартире стояла тишина. Она была нагружена двумя пакетами с продуктами, а следом зашли сыновья.
Когда Мария зашла в комнату, она увидела, что Валера сидит за столом с ее ноутбуком. Лицо его было злое, а глаза налиты кровью.
— Ну что, путешественница? — процедил он сквозь зубы. — Билеты купила? На море собралась? Три билета, да? — он резко хлопнул крышкой ноутбука. — А я, значит, тут кредиты плачу, все на себе тяну, а ты свои деньги только на развлечения тратишь?!
Маша поставила пакеты на пол и тихо сказала:
— Это не развлечения. Это отдых для детей… и для меня. Я хочу, чтобы они увидели море.
— Без меня?! — взвился Валера. — А как же отец? Ты забыла обо мне!
В коридоре мальчишки переглянулись и прижались друг к другу. Маша посмотрела на мужа уверенным взглядом и поняла, что ее решение — совершенно правильное. Валера вскочил, едва не опрокинув стул. Лицо его перекосило от злобы.
— Собирай свои вещи и вали отсюда на все четыре стороны! — заорал он так, что мальчишки зажали уши руками.
Маша не дрогнула. Она подняла пакеты с продуктами и спокойно отнесла их на кухне. Потом обернулась и холодно произнесла:
— Это и моя квартира тоже. Я никуда не уйду.
Валера метался по комнате, словно загнанный зверь. То хватался за голову, то бил кулаком в стену. Но Маша чувствовала в себе силу. Она достала телефон, несколько раз нажала на экран и спокойно сказала:
— Все. Заявление на развод подано.
Валера остолбенел.
— Ты что, совсем с ума сошла?! — заорал он. — Из-за какого-то холодильника рушить семью?!
Маша посмотрела ему прямо в глаза:
— Дело не в холодильнике, Валера. Дело в твоем отношении к семье. Ты живешь один. А мы с детьми отдельно. Ты хоть знаешь чем увлекаются твои сыновья? Как зовут их воспитателей в саду? Хотя… что я говорю. Ты хоть знаешь номер их детского сада?
Словно гроза пронеслась над их домом. В этом году поездку на море пришлось отменить — было не до отдыха. Через три месяца их официально развели. Квартиру продали, деньги разделили пополам — Валера считал каждую копейку и не отступил ни на шаг.
Мария продала все, что могла, добавила накопления и купила на окраине двухкомнатную квартиру. Ей еще оставалось немного выплачивать кредит, но это было пустяком по сравнению с ипотекой, что они тянули вместе с мужем.
Валера вернулся к матери. И тут новенький холодильник оказался как нельзя кстати. Анна Ивановна встретила сына с распростертыми объятиями: теперь он снова был при ней. Она кормила его борщами, голубцами, котлетками с пюре. Валера жил свою лучшую жизнь. Работа — дом, дом — работа. Никакой семьи, никаких детей рядом и уж тем более, проблем.
А Мария… Мария привыкла к трудностям. Она делала все то же, что и раньше: работа, садик, готовка, уборка. Только теперь готовить приходилось меньше — на троих. И главное — дома больше не звучали чужие упреки и обидные слова в ее адрес.
Вечером, когда мальчишки засыпали, она садилась у окна с книгой и наслаждалась моментом. Ее жизнь снова принадлежала ей.
Прошел ровно год. Лето снова пришло в город, жаркое, шумное, пыльное. Но в этот раз оно было другим для Маши и ее сыновей.
Когда начался традиционный отпускной сезон, Мария собрала чемоданы, взяла детей за руки и впервые в жизни поехала с ними к морю. На этот раз без уговоров, без ссор и скандалов, без необходимости объяснять, почему это так важно для всех.
Поездка была простой: поезд, вагоны с запахом металла и чаем в подстаканниках, мальчишки, которые не могли уснуть от волнения и каждые пять минут спрашивали:
— Мама, а море уже скоро?
И вот оно — утро, солнце, соленый воздух, и бескрайняя голубая гладь. Сыновья были рады сбросить сандалии и с визгом побежали к воде.
Маша стояла на берегу, вдыхая морской бриз. Она закрыла глаза, и сердце ее сжалось от счастья. Да, дорога была трудной. Да, впереди еще немало испытаний. Но сейчас… сейчас у нее было то, ради чего все стоило пережить: свобода и двое счастливых сыновей, визжащих от восторга в морских волнах.
Вечером они сидели на балконе съемного номера, ели арбуз и смеялись. Мальчики спорили, кто быстрее научится плавать, а Маша слушала их и думала: «Я справилась. Я смогла».
Море, о котором она столько лет мечтала, стало началом новой жизни. Жизни, где она сама решает, куда идти, и знает, что теперь никто не сможет отнять у нее это право.
