Марина вытирала бокалы, стоя у окна, и смотрела, как за стеклом медленно опускаются сумерки. Хрусталь поблескивал в её руках — не самый дорогой, конечно, но вполне приличный. Купили на свадьбу, восемь лет назад. Она провела пальцем по гравировке и поморщилась. Сегодня снова они. Олег Викторович с супругой.
— Марин, ты готова? — Денис вошёл на кухню, поправляя галстук. Он был нервным, она видела это по тому, как дёргается уголок его рта. — Они будут через полчаса.
— Готова, — коротко ответила она, не оборачиваясь.
— Послушай… — Он подошёл ближе, положил руку ей на плечо. — Ну пожалуйста. Давай сегодня без конфликтов. Мне это правда очень важно.
Марина обернулась и посмотрела на мужа. Денис выглядел измученным. Под глазами залегли тени, костюм сидел чуть свободнее, чем месяц назад — он похудел от стресса.
— Я же ничего не говорила в прошлый раз, — напомнила она. — И в позапрошлый тоже.
— Ну да, но ты… Ты так смотрела. Олег Викторович чувствителен к таким вещам.
— Олег Викторович хам, — Марина поставила бокал на стол чуть резче, чем следовало. — И его жена тоже.
— Марина! — Денис схватил её за руку. — Не начинай. Пожалуйста. Ты же понимаешь, что сейчас решается вопрос о моём повышении? Начальник отдела уходит в мае. Олег Викторович обещал меня продвинуть, но ему нужно быть уверенным…
— В чём уверенным? — перебила она. — Что у тебя покорная жена, которая будет молча слушать, как его супруга критикует нашу квартиру? Как они оба иронизируют над тем, что я приготовила?
— Это просто… манера такая, — Денис отвёл взгляд. — Они так со всеми. Это ничего не значит.
— Для меня значит.
Повисла неловкая пауза. Марина видела, как в глазах мужа мелькнула тревога, почти отчаяние. Она вздохнула.
— Ладно. Я буду молчать. Опять.
— Спасибо, солнце, — Денис облегчённо выдохнул и чмокнул её в щёку. — Я обещаю, это последний раз. Как только меня повысят, всё изменится. Мы не будем от них зависеть.
Марина ничего не ответила. Эти обещания она уже слышала.
Олег Викторович и Алла Сергеевна появились точно через полчаса, как и было условлено. Он — крупный мужчина за пятьдесят, с залысинами и привычкой говорить громко, будто находится на совещании. Она — худая, с неестественно белыми зубами и маникюром цвета крови.
— А, вот и наши молодые друзья! — прогремел Олег Викторович, вручая Денису бутылку коньяка. — Как жизнь, Денис? Марина, красавица, расцветаешь прямо!
«Врёт и не краснеет», — подумала Марина, принимая от Аллы Сергеевны коробку конфет.
Они прошли в гостиную. Марина расставила закуски, Денис разливал вино. Олег Викторович уже обосновался в кресле, оглядывая комнату.
— Ну что, так и не обновили мебель? — заметил он между делом. — Помню, ещё в прошлый раз говорил Денису, что этот гарнитур староват. Сейчас столько предложений — итальянские, немецкие…
— Нас устраивает, — ровно ответила Марина, расставляя тарелки.
— Ну-ну, — Алла Сергеевна скривила губы в подобии улыбки. — Главное, чтобы удобно было. Хотя, конечно, диван можно было бы поменять. У нас такой же стоял лет десять назад. Мы сразу поняли, что это не наш уровень.
Денис засмеялся чуть громче, чем требовалось:
— Да мы планируем! Просто пока ремонт в спальне доделываем.
— Ремонт? — Олег Викторович поднял бровь. — Надеюсь, не сами? Дениска, ты же понимаешь, что руководитель не должен сам обои клеить? Это вопрос статуса.
— Мы наняли бригаду, — вмешалась Марина, ставя на стол салат. — Денис работает, а не клеит обои.
— Вот-вот! — согласился Олег Викторович, не уловив сарказма. — Работа превыше всего.
Ужин начался. Марина подала оливье, селёдку под шубой, запечённую курицу с овощами. Она старалась. Весь день провела на кухне, хотя прекрасно понимала, что это не будет оценено.
— О, селёдка! — протянул Олег Викторович. — Классика советской кухни. Мы, правда, последний раз ели её… когда это было, Алла?
— Лет пятнадцать назад, наверное, — равнодушно ответила та, ковыряя вилкой. — У моей тёти на даче.
— Ну да, это больше дачный вариант, — согласился он. — А дома мы предпочитаем что-то более изысканное. Карпаччо, например. Марина, ты умеешь карпаччо делать?
— Не пробовала, — коротко ответила она.
— А надо бы научиться! — Алла Сергеевна наклонилась вперёд с видом наставницы. — Это же элементарно. Говядину тонко нарезаешь, рукколу, пармезан… Я могу тебе рецепт скинуть.
— Спасибо, не нужно.
Марина почувствовала, как Денис под столом сжимает её руку — предупреждение. Она сделала глоток вина. Слишком большой глоток.
— А холодильник у вас какой марки? — продолжал Олег Викторович, жуя курицу. — Просто я заметил, что он шумит. Качественная техника бесшумна. Вот у нас немецкий стоит. Вообще ни звука.
— Наш работает нормально, — Марина старалась сохранять ровный тон.
— Работает и хорошо! — подхватил Денис. — Зачем менять то, что не сломалось?
— Ну, это смотря как понимать слово «нормально», — Алла Сергеевна отпила вина и поморщилась. — Кстати, о вине. Это что за марка?
— Чилийское, — ответил Денис. — В магазине посоветовали.
— М-да… — она поставила бокал. — В следующий раз берите итальянское. Или французское. Чили — это для больших компаний, где никто не разбирается.
Марина чувствовала, как внутри неё бурлит возмущение. Она посмотрела на мужа. Денис улыбался, кивал, соглашался. Играл роль благодарного подчинённого даже здесь, в собственном доме.
— А телевизор, я смотрю, тоже не обновляли? — Олег Викторович кивнул на сорокадюймовую панель на стене. — Сейчас уже такие не в моде. Минимум пятьдесят пять дюймов нужно, а лучше шестьдесят пять. Иначе кино смотреть неинтересно.
— Нам хватает, — Марина услышала металл в собственном голосе.
— Мариночка, золотая, я понимаю, что бюджет не резиновый, — Алла Сергеевна похлопала её по руке покровительственным жестом. — Но если экономить на всём, то и жизнь получается какая-то серая. Вот Денис, когда продвинется, сможет больше зарабатывать. И вы себе тогда всё купите.
— Именно! — поддержал Олег Викторович. — Кстати, о продвижении. Дениска, ты молодец, стараешься. Но есть нюансы, понимаешь? Руководитель должен выглядеть соответствующе. Дом, семья — всё это имидж. Когда ко мне придут большие люди из головного офиса, я должен быть уверен, что могу тебя представить.
— Конечно, Олег Викторович, — закивал Денис. — Я понимаю. Мы работаем над этим.
— Вот и хорошо. А Марина пусть тоже старается. Хозяйка дома — это лицо мужа, так сказать.
— Совершенно верно! — подхватила Алла Сергеевна. — Знаешь, Мариночка, вот я смотрю на твой хрусталь… Он какой-то тусклый. Ты его чем моешь?
— Обычным средством.
— Вот в этом и проблема! Хрусталь требует особого ухода. Нужна специальная химия. И натирать надо правильно, чтобы блестел. А то смотрится неопрятно, знаешь ли.
Марина молчала. Она представила, как берёт этот хрусталь и швыряет им в стену. Как осколки разлетаются, сверкая. Как в наступившей тишине она наконец может дышать свободно.
— Марина, может, ещё курицы принесёшь? — тихо попросил Денис.
Она встала, ушла на кухню. Прислонилась лбом к холодильнику — к этому шумному, некачественному, не немецкому холодильнику. Руки дрожали.
«Всего один вечер, — говорила она себе. — Потерпи ещё немного».
Когда она вернулась с блюдом, разговор перешёл на детей.
— А вы когда планируете? — спросила Алла Сергеевна, не стесняясь. — Денису ведь уже тридцать три. Пора бы.
— Мы пока не готовы, — ответил Денис.
— Не готовы? — Олег Викторович хмыкнул. — Денис, ну ты смотри. В наше время в тридцать три у меня уже двое были. Мужчина без детей — это как-то несерьёзно выглядит. Особенно для руководящей должности.
— Мы обсуждаем, — сказала Марина.
— Обсуждаете, обсуждаете… — Алла Сергеевна покачала головой. — А годы идут. Я вот смотрю, Марина, ты же не работаешь сейчас?
— Нет. Я ушла с работы два года назад.
— Ну вот видишь! Сидишь дома, времени полно. Как раз можно было бы ребёночка. Хотя… — она окинула Марину критическим взглядом, — сначала надо бы форму привести в порядок.
Марина замерла.
— Что простите?
— Ну я не хотела бы обидеть, — Алла Сергеевна сделала жест, будто отмахивалась от мухи, — но ты располнела. Видно же. За два года без работы. Это естественно, но нужно с этим работать.
Олег Викторович кашлянул.
— Алла права, Мариночка. Не обижайся, мы же с добром. Просто… ну вот когда мы в прошлый раз были, ты была стройнее. А сейчас… — он сделал паузу, словно подбирая слова. — Жена руководителя должна следить за собой. Это тоже часть имиджа.
Кровь прилила к лицу Марины.
— Простите, но моя фигура…
— Марин, — Денис положил ладонь ей на запястье. Сжал. Сильно. — Олег Викторович просто беспокоится о твоём здоровье.
— Именно! — подхватил тот. — Здоровье. Лишний вес — это проблема. Но ничего, как только Дениса повысят, он сможет купить тебе абонемент в приличный фитнес-клуб. Там с тренером позанимаешься, в порядок себя приведёшь.
Марина смотрела на мужа. Его пальцы всё ещё сжимали её руку — предупреждение, просьба, почти мольба. В его глазах она прочитала страх. Чистый, неприкрытый страх.
— Солнышко, — прошептал он ей на ухо, наклонившись под предлогом, что хочет передать соль. — Пожалуйста. Потерпи. Если ты сейчас сорвёшься, я оставлю тебя без денег на месяц. Ты же не работаешь. У тебя нет своих средств. Понимаешь?
Это было похоже на пощёчину.
Марина отстранилась и посмотрела на него — настоящим, долгим взглядом. Денис покраснел, но не отвёл глаз. Он это всерьёз. Он действительно так сказал.
Что-то внутри неё щёлкнуло.
— Знаете что… — она медленно встала из-за стола.
— Марина, — предостерегающе произнёс Денис.
— Нет, — она подняла руку. — Нет, Денис. На этот раз молчать не буду.
Алла Сергеевна выпрямилась, с любопытством глядя на неё. Олег Викторович нахмурился.
— Марина, что происходит? — строго спросил он таким тоном, каким, видимо, разговаривал с подчинёнными.
— Я скажу вам, что происходит, Олег Викторович. Происходит то, что я целый вечер слушаю, как вы с вашей супругой критикуете мой дом, мою еду, мой хрусталь, мою технику и, наконец, мою внешность. И знаете что? С меня хватит.
— Мариночка, ты не так понимаешь… — начала было Алла Сергеевна, но Марина перебила её:
— Я прекрасно понимаю. Вы приходите сюда не как гости, а как инспекторы. Вы позволяете себе оценивать каждый наш выбор, каждую покупку, каждое блюдо. При этом у вас самих — извините — дурной вкус и абсолютное отсутствие воспитания.
— Как ты смеешь! — Олег Викторович резко поднялся.
— Я смею, потому что это мой дом. МОЙ. И если вы не умеете вести себя в гостях, если вы не способны уважать хозяев, то вам здесь не место.
— Марина, хватит! — Денис схватил её за руку, попытался усадить обратно. — Прекрати немедленно!
Она вырвалась.
— Нет, не прекращу. Вы, Олег Викторович, может быть, и начальник на работе, но здесь, в моей квартире, вы просто грубый, невоспитанный мужчина, который не понимает элементарных правил приличия. И вы, Алла Сергеевна, — она повернулась к застывшей женщине, — со своими советами про хрусталь и карпаччо. У вас может быть денег больше, но это не даёт вам права унижать других людей.
— Да как ты…
— И знаете, что самое омерзительное? — продолжала Марина, и голос её звучал всё тверже. — То, что вы позволяете себе переходить на личности. Обсуждать мой вес, моё тело. В моём собственном доме. За моим столом. Это не просто невоспитанность. Это хамство в чистом виде.
Повисла гробовая тишина. Денис стоял бледный, с отвисшей челюстью. Олег Викторович медленно краснел, а Алла Сергеевна открывала и закрывала рот, как рыба.
— Я… я не намеревалась… — наконец выдавила та.
— Конечно, не намеревались. Вы никогда ничего не намереваетесь. Вы просто высказываете своё мнение. Даёте советы. Беспокоитесь. Но в действительности вы просто напоминаете себе и окружающим, что вы — выше. Лучше. Успешнее. И знаете что? Это жалко. Люди, которые действительно уверены в себе, не нуждаются в том, чтобы постоянно унижать других.
Олег Викторович медленно отодвинул стул.
— Алла, мы уходим.
— Да-да, конечно, — та вскочила, схватила сумочку.
— Олег Викторович, подождите! — Денис метнулся к ним. — Пожалуйста, не уходите так. Она не хотела… Она не в себе…
— Я абсолютно в себе, — холодно отрезала Марина. — И я сказала именно то, что хотела сказать.
Олег Викторович посмотрел на неё долгим, тяжёлым взглядом. Потом повернулся к Денису:
— Мы обсудим это завтра. На работе.
Они ушли. Дверь захлопнулась с глухим стуком.
Денис стоял посреди гостиной, не двигаясь. Марина видела, как ходят желваки на его скулах, как сжимаются кулаки.
— Ты понимаешь, что ты наделала? — голос его был тихим, но это была тишина перед бурей.
— Понимаю.
— ТЫ ПОНИМАЕШЬ?! — он взорвался. — Ты только что разрушила мою карьеру! Всё! Всё, над чем я работал последние три года! Всё, что я строил!
— А моё самоуважение? — она повернулась к нему. — Моё достоинство? Оно ничего не стоит?
— Твоё достоинство?! — он засмеялся истерично. — Марина, мы говорим о моей работе! О деньгах! О нашем будущем!
— О твоём будущем. В котором я — просто декорация. Которая должна молчать, улыбаться и сидеть на диете.
— Ты могла потерпеть! Один вечер! ОДИН!
— Я терпела три раза, Денис! Три раза я слушала эти унижения. Но когда ты пригрозил оставить меня без денег… — она покачала головой. — Это была последняя капля.
Денис провёл рукой по лицу.
— Ты не понимаешь. У меня нет выбора. Олег Викторович…
— У тебя всегда есть выбор. И ты выбрал его одобрение вместо защиты своей жены.
— Я пытался сохранить семью! Обеспечить нас!
— Ты пытался сохранить должность, — устало сказала Марина. — И согласен был заплатить за это любую цену. Даже моим достоинством.
Они смотрели друг на друга через разделившую их пропасть. Денис первым отвёл взгляд.
— Можешь даже не рассчитывать на повышение теперь, — сказал он глухо. — Даже на нынешней должности меня теперь могут не оставить. Он сделает всё, чтобы меня уволили.
— Возможно.
— И это всё, что ты можешь сказать? Возможно?
— А что ещё я должна сказать? Извинюсь и пойду заползу обратно в свою клетку?
— Ты эгоистка.
— Может быть. Но я не раба.
Денис схватил куртку.
— Я пойду пройдусь. Не могу на тебя смотреть.
Дверь захлопнулась второй раз за вечер.
Марина осталась одна среди недоеденных блюд, недопитого вина, нечищеного хрусталя. Она опустилась на диван — на этот устаревший, не итальянский диван — и обхватила голову руками.
Может, она действительно всё разрушила. Может, надо было молчать, как молчат миллионы женщин, терпя ради мира в семье, ради карьеры мужа, ради стабильности.
Но когда она вспоминала взгляд Олега Викторовича, его слова про её вес, угрозу Дениса… Нет. Она не жалела.
Она встала и начала убирать со стола.
Утром Денис ушёл рано, ещё до того, как она проснулась. Оставил записку: «Пошёл на работу. Поговорим вечером».
Марина пила кофе на кухне, когда зазвонил его телефон. Час дня. Слишком рано для обеденного перерыва.
— Алло?
— Марина, — голос Дениса звучал странно. Она не могла понять, что в нём слышится. — Ты дома?
— Да. Что случилось?
— Я… Я скоро буду. Мне нужно тебе кое-что рассказать.
Он приехал через полчаса. Вошёл в квартиру, стоял в прихожей, глядя на неё так, будто видел впервые.
— Что? — спросила она. — Уволили?
— Нет. Повысили.
Марина уставилась на него.
— Что?
— Меня повысили. Олег Викторович вызвал меня утром. Я думал, что это конец. Готовился к худшему. А он… — Денис покачал головой, словно сам не веря. — Он сказал, что даёт мне должность начальника отдела. Со следующего месяца.
— Я не понимаю.
— Я тоже не понимал. Спросил почему. А он… — Денис присел на диванный подлокотник. — Он сказал, что всю ночь думал о вчерашнем. О том, что ты сказала. Сказал, что привык, что перед ним все пресмыкаются. Что ему надоело окружение из подхалимов. И твой… отпор, он назвал это отпором… показал ему, что в нашей семье есть характер. Что ты не побоялась сказать правду. Он сказал… — Денис запнулся, — он сказал, что жене палец в рот не клади. Что ты смелая. И это правильно. Что ему нужны люди с внутренним стержнем, а не те, кто будет со всем соглашаться.
Марина медленно опустилась на диван.
— Это какая-то… шутка?
— Нет. Я уже подписал бумаги. Оклад увеличивается в полтора раза. Я… Марина, ты была права.
Она посмотрела на него.
— Я была права в том, что защитила своё достоинство. Не важно, что из этого вышло.
— Я знаю. Я… — он сел рядом с ней. — Прости меня. За угрозы. За то, что заставлял терпеть. За то, что не защитил тебя.
— Денис…
— Нет, дай мне сказать. Я был трусом. Я так боялся потерять эту работу, это повышение, что готов был пожертвовать тобой. Твоим комфортом, твоим достоинством. Я превратил наш дом в место, где ты не могла чувствовать себя свободной. И это… это непростительно.
Марина молчала. Она видела, что он говорит искренне. Но слова ранят не меньше, чем действия, и её раны были ещё свежи.
— Я обещаю, — продолжал Денис, — что впредь буду вести себя с тобой достойно. Что буду прислушиваться к твоим желаниям и чувствам. Что никогда больше не поставлю карьеру выше тебя. Ты нужна мне не как декорация, не как часть имиджа. Ты нужна мне как… как ты. Марина. Моя жена. Человек, которого я люблю.
— Красиво говоришь, — она попыталась улыбнуться, но получилось кривовато.
— Я серьёзно. Я докажу это. Дай мне шанс.
Она посмотрела на него — на этого мужчину, с которым прожила восемь лет. Он был далёк от идеала. Слаб. Боялся конфликтов. Готов был сгибаться под давлением. Но сейчас в его глазах было что-то новое. Что-то похожее на понимание.
— Хорошо, — сказала она наконец. — Посмотрим.
Он обнял её. Крепко, отчаянно.
— Кстати, — сказал он, отстранившись, — Олег Викторович извинился. Точнее, велел мне передать извинения от него и Аллы Сергеевны. Сказал, что они и правда перегнули палку.
Марина прижалась к нему сильнее и почувствовала, то это начало. Начало чего-то нового и хорошего.