Марина лежала в полумраке палаты, прислушиваясь к ночным звукам больницы. Где-то скрипели колеса каталки, в соседней палате кто-то тихо всхлипывал, а дежурная медсестра мерно постукивала каблуками по линолеуму коридора. Уже третью неделю эти звуки были ее единственными спутниками.
Автомобильная авария оставила ее с переломом позвоночника, и теперь, когда самое страшное позади, врачи говорили о выписке. Завтра. Завтра она наконец покинет эти стены, пропахшие хлоркой и лекарствами.
Марина попыталась устроиться поудобнее, но боль в спине напомнила о себе острым уколом. Она сжала зубы, привычно ожидая, когда неприятные ощущения отступят. В этот момент в коридоре послышались приглушенные голоса.
Сначала она не обратила внимания – медперсонал часто переговаривался по ночам. Но что-то в интонации заставило ее насторожиться. Голоса звучали встревоженно, почти заговорщически.
— …завтра ее выписывают, значит мне придется от нее избавляться своими руками, — донесся до нее мужской шепот.
Марина замерла. Сердце забилось так громко, что она боялась – его услышат в коридоре. «От кого избавляться? От меня?» — промелькнула страшная мысль.
— Ты уверен, что это единственный выход? — это был женский голос, знакомый. Кажется, старшая медсестра Елена Викторовна.
— Других вариантов нет. Слишком много она знает. Если она заговорит…
Голоса удалились, но Марина уже не могла думать ни о чем другом. Кровь стучала в висках, а в горле пересохло. Что она могла знать такого, из-за чего кто-то хотел от нее избавиться?
Она попыталась вспомнить все события последних недель. Операция, реанимация, долгие дни в палате интенсивной терапии… Что она могла увидеть или услышать?
Внезапно всплыл эпизод трехдневной давности. Марина лежала под наркозом после очередной процедуры, сознание плыло, но она помнила голоса рядом с ее койкой. Доктор Семенов, заведующий отделением, разговаривал с кем-то по телефону:
— Да, препарат поступил. Завтра начнем тестирование на пациентах из седьмой палаты. Побочные эффекты? Ну, это экспериментальное лечение, всегда есть риски…
Тогда она подумала, что ей показалось. Но теперь… Неужели в больнице проводят какие-то незаконные медицинские эксперименты?
Марина попыталась успокоиться и проанализировать ситуацию. Может, она неправильно поняла? Но шепот в коридоре звучал слишком зловеще, чтобы его можно было истолковать как-то иначе.
Часы на стене показывали половину третьего ночи. До утра оставалось несколько часов, а завтра – выписка. Если ее подозрения верны, у нее очень мало времени.
Осторожно, превозмогая боль, Марина села на кровати. Ноги дрожали, но она могла ходить – врачи разрешили ей вставать уже неделю назад. Нужно было выяснить, что происходит в седьмой палате.
Коридор был погружен в полумрак, лишь дежурное освещение бросало тусклые пятна света на стены. Марина медленно двигалась вдоль стены, стараясь не производить шума. Седьмая палата находилась в конце коридора, рядом со служебными помещениями.
Подойдя ближе, она увидела, что дверь приоткрыта. Изнутри доносился слабый свет и тихие стоны. Марина осторожно заглянула внутрь.
В палате лежали четверо пациентов, все без сознания. Рядом с каждой койкой стояли капельницы с какой-то мутноватой жидкостью. Над одним из пациентов склонилась медсестра в белом халате – не Елена Викторовна, а молодая, которую Марина видела впервые.
— Как дела с новым препаратом? — раздался знакомый голос доктора Семенова.
— Двое уже не реагируют на внешние раздражители. У третьего началась лихорадка. Четвертый… — медсестра покачала головой. — Боюсь, он не переживет ночь.
— Ничего страшного. Главное – собрать данные. Фармацевтическая компания хорошо платит за результаты клинических испытаний, даже неудачные.
Марина похолодела. Значит, ее подозрения оправдались. Доктор Семенов действительно проводил незаконные эксперименты на пациентах, используя их как подопытных животных.
Она попыталась отступить, но задела стоявшую у стены каталку. Металл звякнул, и разговор в палате прервался.
— Что это? — насторожился Семенов.
— Пойду проверю, — отозвалась медсестра.
Марина попыталась поспешно удалиться, но боль в спине сковала движения. Она успела отойти всего на несколько метров, когда медсестра выглянула в коридор.
Их взгляды встретились. Лицо медсестры исказила злоба.
— Доктор, здесь кое-кто подслушивал наш разговор.
Семенов вышел в коридор. Увидев Марину, он мрачно усмехнулся:
— Вот как. Пациентка из четвертой палаты решила прогуляться. И что же вы слышали, дорогая?
— Ничего, — прохрипела Марина. — Я просто не могла уснуть, решила пройтись…
— Не лгите. — Семенов сделал шаг навстречу. — Вы все слышали. И теперь представляете для нас серьезную угрозу.
— Я никому ничего не скажу, — пробормотала Марина, попятившись. — Клятвенно обещаю…
— Знаете, я вам даже верю, — задумчиво проговорил доктор. — Но дело в том, что я не могу рисковать. Слишком много поставлено на карту. Марина Петровна, вы ведь понимаете, что после того, что услышали, просто так уйти не сможете?
Медсестра достала из кармана халата шприц.
— Что вы колете этому? — кивнула она в сторону седьмой палаты.
— Экспериментальный препарат против болезни Альцгеймера. Вернее, то, что должно было им стать, — объяснил Семенов с ученым видом. — К сожалению, побочные эффекты оказались слишком серьезными. Препарат вызывает необратимые изменения в центральной нервной системе.
— И что происходит с пациентами? — Марина уже знала ответ, но надеялась оттянуть время.
— Сначала потеря сознания, затем кома, и через несколько дней… — Семенов пожал плечами. — Впрочем, вы сами скоро это узнаете.
Медсестра приблизилась с готовым к использованию шприцем. Марина отступила к стене.
— Подождите! — воскликнула она. — Я могу быть вам полезна. Я работаю юристом, знаю, как обходить законы, как замести следы…
— Мило, но мы прекрасно справляемся сами, — холодно ответил Семенов. — Кроме того, завтра вас должны выписать. Представьте, какой шум поднимется, если пациентка, которая должна была выздороветь, внезапно умрет дома от «осложнений». А если она умрет здесь, в больнице, от внезапной остановки сердца… что ж, такое случается.
Марина поняла, что переговоры бесполезны. Оставалось одно – бежать. Но как? Спина болела, ноги дрожали, а впереди простирался длинный коридор до поста дежурной медсестры.
Семенов кивнул медсестре, и та шагнула вперед. В этот момент Марина заметила стоявшую рядом тележку с медицинскими инструментами. Не думая, она схватила первое, что попалось под руку – скальпель – и направила его на приближающуюся медсестру.
— Не подходите! — крикнула она.
— Не будьте глупой, — с укоризной сказал Семенов. — Вы же не убийца. А мы просто делаем свою работу.
— Убиваете невинных людей! — Марина махнула скальпелем, и медсестра отшатнулась.
— «Невинных»? — фыркнул доктор. — Вы посмотрите на этих людей. Все они безнадежно больны. Рак, цирроз, деменция… У них нет будущего. Зато их смерть может спасти миллионы других. Разве это не благородная цель?
— Вы не имеете права решать, кому жить, а кому умереть!
— Имею. Я врач. Я знаю, что лучше для медицины.
Все это время Марина медленно пятилась по коридору, держа скальпель перед собой. Семенов и медсестра следовали за ней, не торопясь – они знали, что рано или поздно она окажется в тупике.
— Помогите! — крикнула Марина, но ее голос эхом отозвался в пустом коридоре. — Помогите! Убивают!
— Кричите сколько угодно, — усмехнулся Семенов. — Дежурная медсестра ушла на другой этаж. А санитары получили от меня особые указания – что бы ни происходило в отделении этой ночью, не вмешиваться.
Марина добралась до поворота коридора. Здесь находился пост дежурной медсестры, но он действительно был пуст. Зато рядом стояла тележка с лекарствами и на стене висел телефон.
Она метнулась к телефону, но Семенов оказался быстрее. Он выдернул провод из розетки.
— Не стоит беспокоить людей среди ночи, — сказал он. — Давайте решим все тихо и мирно.
Марина схватила с тележки первый попавшийся пузырек и швырнула его в доктора. Стекло разбилось о стену, и едкий запах лекарства заполнил воздух.
— Хватит детских игр! — рявкнул Семенов. — Света, хватай ее!
Медсестра бросилась вперед, но Марина увернулась и побежала дальше по коридору. Боль в спине была нестерпимой, но страх придавал силы.
Впереди показались двери лестничной клетки. Если удастся добраться до них… Но ноги подкашивались, дыхание сбилось, а преследователи были совсем близко.
Марина рванула дверь на себя и выскочила на лестничную клетку. Здесь было темно, лишь слабый свет проникал через окно с верхнего этажа. Она попыталась спуститься вниз, но на третьей ступеньке поскользнулась и чуть не упала.
— Никуда не денешься! — раздался сзади голос Семенова.
Марина поднялась на этаж выше. Может быть, удастся спрятаться в одной из палат или найти телефон. Но дверь на четвертый этаж оказалась заперта.
Она была в ловушке.
Семенов и медсестра появились на площадке. Доктор тяжело дышал, но выглядел торжествующе.
— Конец игре, — сказал он. — Света, делай свое дело.
Медсестра приблизилась с поднятым шприцем. Марина прижалась к запертой двери.
— Подождите, — прохрипела она. — У меня есть предложение. Что если я стану вашим сообщником? Помогу скрывать эксперименты, подделывать документы…
— Поздно, — покачал головой Семенов. — Вы уже слишком много знаете. И потом, мне не нужны сообщники. У меня есть Света, и этого достаточно.
Медсестра схватила Марину за руку, но та вырвалась и нанесла ей удар скальпелем по запястью. Медсестра вскрикнула и выронила шприц.
— Сука! — прошипела она, зажимая рану.
Семенов наклонился, чтобы поднять шприц, и Марина воспользовалась моментом. Она оттолкнула его и бросилась вниз по лестнице.
На втором этаже ей удалось открыть дверь. Она выскочила в коридор хирургического отделения. Здесь тоже было тихо, но в конце коридора горел свет – кто-то дежурил.
— Помогите! — закричала Марина, бегу по коридору. — Убивают! Помогите!
Из дежурной комнаты выглянула пожилая медсестра.
— Что случилось, девочка?
— Доктор Семенов… он убивает пациентов… проводит эксперименты…
Медсестра нахмурилась:
— Что вы такое говорите? Валерий Николаевич – уважаемый врач…
— Это правда! — Марина схватила ее за руку. — Вызовите полицию! В седьмой палате лежат люди, которых он отравляет экспериментальными препаратами!
За спиной послышались шаги. Семенов и его помощница поднялись на второй этаж.
— Елена Дмитриевна, — обратился доктор к дежурной медсестре, — не обращайте внимания на бред этой пациентки. У нее послеоперационный психоз. Мы сейчас введем ей успокоительное и отведем в палату.
— Не верьте ему! — заорала Марина. — Проверьте седьмую палату! Там лежат умирающие люди!
Пожилая медсестра растерянно смотрела то на Семенова, то на Марину.
— Валерий Николаевич, может, действительно стоит вызвать дежурного врача?
— Не нужно никого вызывать, — твердо сказал Семенов. — Света, держи ее.
Помощница Семенова схватила Марину сзади, но та, отчаянно сопротивляясь, укусила ее за руку. Медсестра взвыла и отпустила пленницу.
Марина метнулась к окну в конце коридора. На улице уже начинало светать, и она увидела проезжающую мимо больницы машину сотрудников полиции.
— Помогите! — заорала она, стуча в стекло. — Помогите! Здесь убивают людей!
Семенов догнал ее и попытался оттащить от окна, но Марина продолжала кричать и стучать. Машина остановилась, и из нее вышли двое полицейских.
— Заткнись! — прошипел доктор, зажимая ей рот рукой.
Но было поздно. Полицейские уже направлялись к входу в больницу.
Через десять минут здание наполнилось голосами и шагами. Марина, дрожа от пережитого ужаса, рассказывала прибывшим сотрудникам полиции о том, что происходило в седьмой палате.
Семенов пытался убедить их в своей невиновности:
— Господа офицеры, это абсурд! Я заслуженный врач, много лет служу людям. Эта женщина явно не в себе…
Но когда полицейские осмотрели седьмую палату и нашли там умирающих пациентов с капельницами, наполненными неизвестным препаратом, все стало ясно.
В кармане у Семенова обнаружили записную книжку с фамилиями пациентов и пометками о результатах «лечения». На столе в его кабинете лежали договоры с зарубежной фармацевтической компанией на проведение клинических испытаний.
— Вы понимаете, что совершили? — спросил следователь, прибывший через час после задержания.
Семенов молчал, глядя в пол. Медсестра Света рыдала в углу комнаты.
— Эти люди доверили вам свои жизни, — продолжал следователь. — А вы превратили их в подопытных животных ради денег.
— Я хотел помочь науке, — глухо сказал наконец Семенов. — Найти лекарство от болезни Альцгеймера…
— Путем убийства невинных людей? Это не наука, это преступление.
Марину увезли в другую больницу для обследования. Врачи подтвердили, что физически она здорова и готова к выписке. Психологическая травма заживет со временем.
Через неделю она давала показания в суде. Семенов получил пятнадцать лет лишения свободы, его помощница – десять. Фармацевтическая компания, финансировавшая эксперименты, была оштрафована на миллионы рублей.
Из четырех пациентов седьмой палаты удалось спасти двоих. Двое других умерли от последствий экспериментального лечения.
Марина вернулась к работе, но еще долго просыпалась по ночам от кошмаров. Ей снился шепот в больничном коридоре: «Завтра ее выписывают, значит мне придется от нее избавляться…»
Но теперь она знала, что не все шепоты в темноте остаются безнаказанными. Иногда случайно подслушанные слова могут спасти множество жизней.
Спустя год Марина получила письмо от одного из спасенных пациентов. Пожилой мужчина писал:
— Дорогая Марина Петровна! Не знаю, как благодарить Вас за то, что рискнули своей жизнью ради спасения незнакомых людей. Благодаря Вашему мужеству я увидел, как растет мой внук, как дочь защитила диплом… Низкий Вам поклон за то, что не прошли мимо чужой беды.
Читая это письмо, Марина поняла: тот страшный ночной кошмар оказался не проклятием, а подарком судьбы. Подарком, который позволил ей стать тем, кто спасает жизни, а не отнимает их.
А в старом здании больницы, где все происходило, теперь работает новая команда врачей. Они знают историю седьмой палаты и помнят о том, что медицина должна служить людям, а не использовать их.
На стене висит небольшая табличка: «Посвящается памяти жертв незаконных медицинских экспериментов. Пусть их жертва не будет напрасной.»
И когда молодые врачи начинают свою карьеру, старшие коллеги рассказывают им эту историю. Историю о том, как один подслушанный шепот изменил жизни многих людей и напомнил всем о главном правиле медицины: «Не навреди».
