Звонок в дверь раздался резко и настойчиво, словно кто-то стучал в дверь кулаком. Лена подняла глаза от ноутбука, где только что закончила очередной отчёт для клиента, и недовольно поморщилась. Половина седьмого вечера, время, когда нормальные люди предупреждают о визитах.
Через глазок она увидела знакомый силуэт в пальто с искусственным мехом и тяжело вздохнула. Валентина Петровна, её свекровь, стояла на пороге с таким выражением лица, словно шла на войну. Лена знала этот взгляд — он ничего хорошего не предвещал.
— Валентина Петровна, добрый вечер, — сдержанно поздоровалась Лена, открывая дверь. — Проходите.
— Добрый, — отрывисто бросила свекровь, не снимая пальто. — Мне надо с тобой серьёзно поговорить.
Лена пропустила её в прихожую и закрыла дверь. В квартире повисла напряжённая тишина, нарушаемая только тиканьем часов на стене.
— Может, разденетесь? Чай поставлю, — предложила Лена, хотя по лицу свекрови видела, что визит будет коротким и неприятным.
— Не надо мне чая. Я не в гости пришла, — Валентина Петровна прошла в гостиную и встала посреди комнаты, сложив руки на груди. — Ты слушай меня внимательно, Елена. Прекрати тратить деньги моего сына! Он мне перестал помогать!
Слова прозвучали как удар хлыста. Лена медленно присела на край дивана, стараясь сохранить спокойствие.
— Валентина Петровна, о чём вы говорите?
— Не притворяйся! — свекровь сделала шаг вперёд, её голос стал громче. — Три года мой Андрей исправно переводил мне деньги. Каждый месяц, без задержек. А как женился на тебе — всё! Как отрезало! То десять тысяч даст, то пять, а в прошлом месяце вообще копейки прислал!
Лена чувствовала, как внутри поднимается знакомое раздражение. Сколько раз она просила Андрея поговорить с матерью, объяснить ситуацию. Но муж всё откладывал, надеясь, что проблема как-то рассосётся сама собой.
— Валентина Петровна, присядьте, пожалуйста. Давайте спокойно поговорим.
— Нечего тут говорить! — свекровь так и осталась стоять, сверля Лену взглядом. — Ты его опутала, как паучиха! Заставляешь тратить деньги на свои прихоти! На косметику, на шмотки, на эти твои курсы какие-то! А про мать он забыл!
Лена глубоко вдохнула, считая до десяти. Объяснений требовала не только свекровь — она и сама устала от этой ситуации.
— Валентина Петровна, вы не правы. Я никого ни к чему не принуждаю. И уж тем более не заставляю Андрея забыть о вас.
— Тогда где деньги? — свекровь наклонилась к ней, её глаза горели праведным гневом. — Раньше он мне двадцать тысяч каждый месяц переводил! Исправно! Я знаю, сколько он зарабатывает!
— Знали, — тихо поправила Лена. — Полгода назад у него сильно урезали зарплату. А ещё через месяц — ещё больше. Сейчас он получает в три раза меньше, чем раньше.
Валентина Петровна отшатнулась, словно получила пощёчину.
— Что за чушь ты несёшь? Он же менеджер! У них хорошие зарплаты!
— Были хорошие, — Лена встала и подошла к окну, глядя на вечерний двор. — В их компании большие проблемы. Заказов почти нет, людей сокращают. Андрею повезло, что вообще оставили, хоть и полностью срезали премиальную часть зарплаты.
— Вранье! — взорвалась свекровь. — Ты всё придумала, чтобы деньги себе оставить! Думаешь, я слепая? Вижу, как вы живёте! Новый холодильник купили, телевизор поменяли!
Лена повернулась к ней, и в её глазах мелькнула усталость.
— Это я купила. На свои деньги. За последние полгода мои доходы выросли почти в два раза. Я на себя, веду проекты для трёх компаний одновременно. А Андрей… — она помолчала, — Андрей получает сейчас тридцать тысяч в месяц. Этого едва хватает на коммуналку и продукты.
— Значит, пусть другую работу ищет! — не сдавалась Валентина Петровна. — Чего сидит на одном месте?
— Я его об этом прошу уже три месяца, — призналась Лена. — Но он не хочет. Говорит, что ситуация наладится, что компания выйдет из кризиса.
— А-а-а, — протянула свекровь с ехидной улыбкой. — Теперь понятно! Ты его специально отговариваешь работу искать! Чтобы он от тебя зависел, а не наоборот! Хитро придумано!
Лена почувствовала, как терпение подходит к концу.
— Валентина Петровна, вы несёте полную чушь. Если бы Андрей зарабатывал больше, мне было бы только лучше. Я бы не вкалывала по двенадцать часов в день, чтобы содержать нашу семью.
— Нашу семью? — свекровь издала звук, похожий на смех. — А я что, не семья? Я его всю жизнь одна растила! Отца у него не было! Всё, что он имеет, — это благодаря мне! И теперь, когда мне помощь нужна, он должен забыть обо мне ради твоих капризов?
— Какие капризы? — Лена не выдержала. — Я последние полгода практически одна тяну семейный бюджет! И знаете, сколько Андрей вам за это время дал денег? Почти пятьдесят тысяч! Моих денег!
Воцарилась тишина. Валентина Петровна моргала, словно не понимая услышанного.
— Что… что ты сказала?
— То, что сказала. Каждый месяц муж просил у меня деньги для вас. То пять тысяч, то десять. Я давала, хотя мне это было тяжело. Потому что понимала — вы его мать. Но теперь у нас и своих расходов хватает.
Свекровь опустилась на диван, её лицо стало серым.
— Не может быть… Он же говорил, что это его деньги…
— Он не хотел расстраивать вас правдой, — Лена села напротив. — Андрей очень переживает, что не может помогать вам так, как раньше. Но что он может сделать? Он ищет подработки, но пока безуспешно.
— А ты… ты могла бы… — свекровь подняла на неё умоляющие глаза.
— Я уже помогаю, — спокойно ответила Лена. — Но не безгранично. У нас ипотека, кредиты, наши собственные планы на будущее.
Валентина Петровна встала и прошлась по комнате.
— Значит, ты хочешь сказать, что мой сын стал нищим? Что он не может содержать даже собственную мать?
— Я хочу сказать, что ваш сын попал в тяжёлую ситуацию. Но вместо того чтобы его поддержать, вы обвиняете меня во всех грехах.
— Поддержать? — свекровь повернулась к ней с горящими глазами. — А кто меня поддержит? Мне шестьдесят два года! Пенсия — копейки! Лекарства дорогие, продукты дорожают! Мне что, на улице помирать?
— Никто не говорит о том, чтобы вы умирали на улице, — Лена устало потерла виски. — Но и требовать от нас невозможного тоже не стоит.
— Невозможного? — свекровь вскинулась. — Двадцать тысяч в месяц для тебя невозможно? Что тебе стоит поделиться?
— Я не обязана содержать чужих родственников.
— Чужих? — голос свекрови дрогнул. — Я тебе чужая?
— Валентина Петровна, — Лена встала, — вы пришли в мой дом с обвинениями. Назвали меня паучихой, обвинили в том, что я заставляю мужа забыть о матери. Не поинтересовались, как у нас дела, не выразили сочувствия по поводу Андрюшиных проблем на работе. Только требования и претензии.
Свекровь открыла рот, но в этот момент в замке повернулся ключ. Андрей пришёл с работы.
— Привет, — он вошёл в гостиную и замер, увидев мать. — Мам? А что ты здесь делаешь?
— Андрюша! — Валентина Петровна бросилась к сыну. — Слава богу, ты пришёл! Ты слышал, что твоя жена несёт? Она говорит, что у тебя зарплату сократили! Что ты стал нищим! Это же бред!
Андрей бросил взгляд на Лену, та едва заметно пожала плечами. Он снял куртку, повесил её на стул и тяжело вздохнул.
— Мам, это правда. У нас в компании большие проблемы. Меня перевели на полставки три месяца назад.
— Не может быть! — свекровь схватила его за руку. — Ты же мне ничего не говорил!
— Я не хотел тебя расстраивать, — Андрей избежал её взгляда. — Думал, ситуация быстро наладится.
— Но деньги… ты мне деньги давал…
— Это были Ленины деньги, мам. Я у неё просил.
Валентина Петровна отпустила его руку, словно обожглась.
— Значит, это правда? Всё, что она мне говорила?
— Да, мам. И ещё… — Андрей посмотрел на жену, — Лена просит меня найти другую работу. Каждый день просит. А я… я боюсь, что не найду ничего лучше.
— Андрей, — тихо сказала Лена, — мы же договорились, что ты начнёшь искать.
— Знаю, знаю. На следующей неделе схожу в несколько агентств.
Свекровь молча слушала их разговор, и Лена видела, как менялось её лицо. Праведный гнев сменился растерянностью, потом — пониманием ситуации.
— Андрюша, — неуверенно начала Валентина Петровна, — а что теперь будет? Как же я?
— Мам, мы будем помогать, как сможем. Но не так, как раньше.
— Ты хочешь сказать… — свекровь посмотрела на Лену, — что теперь всё зависит от неё?
Повисла неловкая пауза. Лена чувствовала на себе два взгляда — мужа и свекрови. И поняла, что от её следующих слов многое зависит.
— Валентина Петровна, — медленно произнесла она, — я никогда не была против того, чтобы помогать вам. Но помощь и содержание — разные вещи. И требовать от меня того, чего я дать не могу, бесполезно.
— Лен, — вмешался Андрей, — может, мы сядем, нормально поговорим? Всё обсудим?
— Обсуждать нечего, — Валентина Петровна выпрямилась. — Я всё поняла. Значит, теперь я должна ползать перед ней на коленях, выпрашивая подачки?
— Мам, при чём тут подачки? — устало сказал Андрей. — Речь идёт о взаимопомощи и понимании.
— Понимании? — свекровь повернулась к Лене. — Ты понимаешь, что я его мать? Что я имею право на его помощь?
— Имеете, — кивнула Лена. — Но в разумных пределах. И уж точно не с оскорблениями и обвинениями в мой адрес.
— Я никого не оскорбляла! Я просто сказала правду!
— Вы сказали, что я паучиха, которая опутала вашего сына. Что я заставляю его забыть о матери. Что я трачу его деньги на прихоти. Это не правда, это оскорбления.
Валентина Петровна открыла рот, потом закрыла. Несколько секунд она молча смотрела на Лену, потом на сына.
— Андрюша, — жалобно произнесла она, — скажи ей что-нибудь! Защити свою мать!
— Мам, — Андрей подошёл к ней и взял за руки, — Лена права. Ты пришла сюда с претензиями, не разобравшись в ситуации. Оскорбила мою жену. Это неправильно.
— Но я же не знала! — глаза свекрови наполнились слезами. — Ты мне ничего не рассказывал! Я думала…
— Ты думала, что легче обвинить Лену, чем выяснить правду, — спокойно сказал Андрей.
Слёзы покатились по щекам Валентины Петровны. Она опустилась на диван и закрыла лицо руками.
— Что же теперь будет? — всхлипнула она. — Я же её обидела… А она теперь единственная, кто может мне помочь…
Лена почувствовала укол жалости, но сразу же одёрнула себя. Сколько раз она видела эти слёзы, когда свекрови нужно было добиться своего.
— Валентина Петровна, встаньте, пожалуйста, — сказала она твёрдо.
— Что? — свекровь подняла заплаканное лицо.
— Встаньте и идите домой.
— Лена! — возмутился Андрей.
— Нет, Андрей. Пусть твоя мама идёт домой и думает над своим поведением. А мы с тобой поговорим отдельно.
Валентина Петровна вскочила с дивана.
— Леночка, миленькая, — затараторила она, — прости меня, дуру! Я не подумала, с места в карьер… Ты же знаешь, как я волнуюсь за Андрюшу! Как переживаю!
— Переживаете за Андрея, но в первую очередь думаете о деньгах, — холодно ответила Лена. — И это не первый раз.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду то, что за три года нашего брака вы ни разу не поинтересовались моими делами, моим здоровьем, моими проблемами. Зато хорошо помните, когда и сколько должен давать вам Андрей.
— Но он же мой сын!
— И мой муж. И если уж мы говорим о семейных отношениях, то я тоже имею право на уважение.
Валентина Петровна метнулась к Андрею.
— Андрюша, скажи ей! Объясни! Ну как же так можно? Из-за каких-то слов рушить семью!
— Мам, — устало произнёл Андрей, — семью рушишь ты. Уже три года. Постоянными претензиями, обвинениями, попытками настроить меня против жены.
— Я никого ни против кого не настраиваю! Я просто хочу, чтобы сын не забывал о матери!
— А я хочу, чтобы мать уважала мою семью, — твёрдо сказал он. — Лена права. Ты пришла с обвинениями, не разобравшись. Обидела Лену. И теперь, когда поняла, что была неправа, пытаешься всё свести к «случайно сказанным словам».
Свекровь растерянно смотрела на сына, потом на невестку.
— Но что же теперь делать? — прошептала она. — Я же действительно нуждаюсь в помощи…
— Нуждаетесь, — кивнула Лена. — Но помощь нужно просить, а не требовать. И уж точно не оскорбляя тех, к кому обращаешься.
— Я поняла, поняла! — Валентина Петровна сделала шаг к ней. — Прости меня! Я больше не буду! Честное слово!
— Валентина Петровна, — Лена подошла к прихожей и взяла с вешалки пальто свекрови, — идите домой. Подумайте над нашим разговором. А мы с Андреем обсудим ситуацию и решим, как быть дальше.
— Лена, может, не стоит? — попытался вмешаться Андрей.
— Стоит, — твёрдо ответила жена. — Твоя мама должна понять, что её поведение имеет последствия.
Валентина Петровна взяла пальто дрожащими руками.
— Андрюша, — умоляюще посмотрела она на сына, — ты же меня не бросишь?
— Не брошу, мам. Но ты должна извиниться перед Леной. Не для галочки, а по-настоящему. И больше никогда так себя не вести.
— Я извинилась!
— Вы попросили прощения, когда поняли, что зависите от меня, — поправила Лена. — Это не одно и то же.
Свекровь молча надела пальто. У двери она обернулась.
— Леночка, — тихо сказала она, — я правда не хотела… Просто я так испугалась, что останусь одна…
— Останетесь ли вы одна, зависит только от вас, — ответила Лена и открыла дверь.
Когда за Валентиной Петровной закрылась дверь, в квартире повисла тишина. Андрей стоял посреди прихожей, глядя на жену.
— Ну и что теперь? — спросил он.
— А теперь ты идёшь искать работу, — Лена прошла в гостиную и села на диван. — И мы больше не даём твоей маме денег, пока она не извинится. По-настоящему.
— Лен, она же старая…
— Андрей, — Лена посмотрела на мужа усталыми глазами, — твоя мама не старая, а хитрая. Она прекрасно понимает, что делает. И сегодняшний спектакль — не первый.
— Но ей действительно нужна помощь.
— Нужна. И мы помогали. Это были мои деньги, напоминаю. Но я не буду терпеть оскорбления и манипуляции. Хватит.
Андрей подошёл к ней и сел рядом.
— Что ты хочешь?
— Я хочу, чтобы ты нашёл нормальную работу. Чтобы твоя мама научилась уважать нашу семью. И чтобы мы жили своей жизнью, а не под диктовку Валентины Петровны.
— А если мама не изменится?
Лена помолчала, глядя в окно на вечерние огни города.
— Тогда она останется без нашей помощи, — тихо сказала она. — Потому что я больше не намерена терпеть такое отношение к себе.
