Ксения стояла у плиты, помешивая суп в кастрюле, когда услышала знакомый голос свекрови из гостиной. Валентина Сергеевна снова что-то обсуждала с мужем, и по интонации женщина поняла — речь идет о ней. Это стало привычкой: каждый день находилось что-то, что не устраивало родителей мужа в их совместном быту.
Квартира досталась Ксении от родителей три года назад, когда те погибли в автокатастрофе. Двухкомнатная, в старом доме, но с хорошим ремонтом и удобной планировкой. Денис тогда только начинал работать инженером-проектировщиком, зарплаты едва хватало на жизнь.
— Родители из деревни приедут временно пожить, конечно, — заверял тогда муж.
Но прошло уже полтора года, а родители Дениса обосновались так прочно, словно это их собственность. Спальню заняли Ксения с мужем, а в гостиной разместились свёкр со свекровью. Николай Иванович работал слесарем-сантехником, Валентина Сергеевна — продавцом в продуктовом магазине. Денег у пожилой пары хватало только на самое необходимое, поэтому продукты покупала в основном Ксения, работавшая менеджером в строительной компании.
Поначалу женщина думала, что это справедливо — помогать старшим. Но постепенно помощь превратилась в обязанность, а благодарность сменилась критикой.
— Ксения, ты опять макароны варишь? — спрашивала Валентина Сергеевна, морщась. — В моё время женщины умели готовить разнообразно.
— Почему в ванной всегда мокро? — добавлял Николай Иванович. — Видно, что хозяйка неопытная.
Денис обычно отмалчивался или переводил тему. Иногда вечером, когда родители засыпали, шептал жене:
— Потерпи немного. Весной точно съедем.
Но весна прошла, наступила осень, а разговоры о переезде становились всё реже.
Особенно невыносимыми были семейные встречи. Валентина Сергеевна словно ждала публики, чтобы продемонстрировать всем родственникам, какая у сына неумелая жена. На дне рождения золовки летом свекровь громко заявила:
— Ну что за хозяйка! Салат пересоленный принесла, стыдно перед людьми.
Сестра Дениса, Лидия, сочувственно покачала головой, а её муж Игорь многозначительно посмотрел на зятя. Ксения тогда промолчала, но щеки покраснели от стыда.
В августе, когда отмечали день рождения тёти Дениса, история повторилась. Валентина Сергеевна, усевшись за стол, театрально вздохнула:
— Котлеты у Ксении всегда какие-то сухие получаются. Хорошо, что я запасные принесла.
Родственники засмеялись, а женщина снова стиснула зубы и промолчала.
В сентябре Николай Иванович отмечал пятьдесят восьмой день рождения. Ксения потратила целый день на подготовку: убрала квартиру, приготовила несколько блюд, накрыла стол. К вечеру собралась вся родня: Лидия с Игорем, двоюродный брат Дениса Виктор с женой Ольгой, тётя Раиса Павловна и дядя Михаил Степанович.
За столом царила привычная атмосфера — гости пили, смеялись, делились новостями. Ксения разносила блюда, подливала напитки, старалась быть незаметной. Но Валентина Сергеевна не упускала случая.
— Рыба немного пересушена, — заметила свекровь, пробуя запечённую форель. — Видно, что готовила впопыхах.
— Мама, рыба вкусная, — попытался заступиться Денис.
— Ты что понимаешь в готовке? — махнула рукой Валентина Сергеевна. — Мужчины едят всё подряд.
Гости переглянулись, но промолчали. Ксения налила себе воды и отпила несколько глотков, пытаясь сохранить спокойствие.
Через полчаса свекровь снова нашла повод:
— А сколько соли в супе! Николай Иванович, ты же знаешь, тебе врач советовал меньше солёного. А Ксения, как всегда, не думает о здоровье старших.
— Валентина Сергеевна, я готовила как обычно, — тихо возразила женщина.
— Как обычно — это и есть проблема, — усмехнулась свекровь. — Хозяйкой надо родиться, а не научиться.
Раиса Павловна неловко кашлянула, Михаил Степанович уставился в тарелку. Лидия переглянулась с мужем, а Виктор принялся активно накладывать себе салат.
Ксения отставила ложку и внимательно посмотрела на свекровь. Валентина Сергеевна явно наслаждалась вниманием, которое привлекла её очередная колкость.
— Вот в наше время женщины знали, как мужа кормить, — продолжила свекровь, обращаясь к столу. — А сейчас молодёжь только и умеет, что полуфабрикаты разогревать.
— Мама, хватит, — попросил Денис, но голос звучал неуверенно.
— А что хватит? Правду говорить нельзя? — Валентина Сергеевна повысила тон. — Ну ты, как всегда, не хозяйка — то недосол, то пересол.
Родственники засмеялись, хотя смех получился натянутым. Николай Иванович одобрительно кивнул жене, а Игорь даже хлопнул в ладоши.
Ксения выпрямилась в кресле и медленно обвела взглядом всех присутствующих. Лицо женщины оставалось спокойным, но в глазах появился холодный блеск.
— А дети твои только и делают, что носятся по квартире, как дикари, — добавила Валентина Сергеевна, глядя на племянников Дениса. — Видно, что воспитанием никто не занимается.
Это была последняя капля. Ксения медленно положила вилку рядом с тарелкой и развернулась к свекрови всем корпусом.
— Если я такая бездарная, — произнесла женщина ровным голосом, — почему вы до сих пор живёте в моей квартире и едите за мой счёт?
В комнате воцарилась абсолютная тишина. Валентина Сергеевна открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Денис уставился на жену с изумлением, а остальные гости замерли с поднятыми ко рту вилками.
— Простите, что? — наконец выдавила свекровь.
— Вы меня услышали, — спокойно ответила Ксения. — Если моя готовка настолько ужасна, если я такая плохая хозяйка, почему вы полтора года живёте в моей собственности и едите мою еду?
Николай Иванович покраснел и начал что-то бормотать, но Ксения продолжила:
— Коммунальные услуги оплачиваю я. Продукты покупаю я. Готовлю тоже я. При этом каждый день выслушиваю критику от людей, которые ничего не вкладывают в общий быт.
Тишина в комнате стала настолько плотной, что слышался только тиканье часов на стене. Раиса Павловна застыла с куском хлеба в руке, Михаил Степанович уставился в свою тарелку, словно там появилось что-то невероятно интересное. Виктор с Ольгой переглянулись, но не решились произнести ни слова.
Лидия медленно положила вилку и покосилась на мать. Игорь откашлялся и потянулся за стаканом, явно пытаясь скрыть смущение. Смех, который ещё минуту назад наполнял комнату, оборвался так резко, словно кто-то выключил звук.
Валентина Сергеевна открывала и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег. Лицо свекрови приобрело нездоровый розовый оттенок, а глаза метались по комнате в поисках поддержки. Но никто из родственников не спешил встать на защиту.
— Я… мы… — начала было Валентина Сергеевна, но голос предал, превратившись в неразборчивое бормотание.
Николай Иванович громко откашлялся, потёр шею ладонью и уставился в окно. Мужчина явно понимал, что жена зашла слишком далеко, но признавать это вслух не собирался. Вместо этого свёкр принялся изучать рисунок на скатерти с таким видом, словно впервые видел подобные узоры.
Денис судорожно глотнул воды и попытался найти слова, которые могли бы разрядить обстановку.
— Ксения, ну зачем ты… — начал муж, но осёкся, встретив пристальный взгляд жены.
— Зачем я что? — спокойно переспросила Ксения. — Зачем говорю правду? Зачем защищаю себя от постоянных нападок в собственном доме?
Денис покраснел и опустил глаза. Мужчина прекрасно понимал, что жена права, но публично встать на сторону против родителей было выше его сил.
Раиса Павловна неожиданно кивнула, глядя на Ксению с одобрением.
— Девочка права, — тихо сказала пожилая женщина. — В своём доме хозяйка должна чувствовать себя хозяйкой, а не прислугой.
Михаил Степанович поддержал жену еле слышным согласием:
— Конечно права. Что тут спорить.
Виктор тоже медленно кивнул, не поднимая глаз от тарелки. Молчание мужчины красноречиво говорило о том, что критика в адрес Ксении давно вызывала у него неловкость.
Валентина Сергеевна поняла, что поддержки ждать неоткуда. Свекровь попыталась взять себя в руки и найти оправдание произошедшему.
— Мы же временно… — пробормотала женщина, избегая прямого взгляда на невестку. — Совсем ненадолго остановились…
— Временно? — переспросила Ксения, и в голосе появились стальные нотки. — Валентина Сергеевна, вы живёте здесь уже полтора года. Это называется не временно, а постоянно.
Свекровь попыталась возразить, но Ксения продолжила, не давая перебить себя:
— За это время ни разу не предложили помочь с оплатой коммунальных услуг. Ни разу не купили продукты на общий стол. Зато каждый день находили время критиковать мою готовку, уборку и воспитание детей, которых у нас, кстати, нет.
Последняя фраза прозвучала особенно язвительно. Ольга даже фыркнула, не сумев сдержать усмешку.
— Ксения, не надо так, — слабо попытался вмешаться Денис.
— Не надо как? — развернулась к мужу женщина. — Не надо защищать себя? Не надо говорить правду? Денис, твои родители живут в моей квартире, едят мою еду и при этом ежедневно унижают меня перед родственниками. И ты считаешь, что я должна молчать?
Мужчина съёжился под пристальными взглядами гостей. Лидия укоризненно покачала головой, глядя на брата. Даже Игорь, который обычно старался не лезть в чужие семейные дела, явно осуждающе смотрел на Дениса.
Ксения поднялась из-за стола и окинула собравшихся спокойным взглядом.
— Если вам всё не нравится — дверь открыта, — произнесла женщина ровным тоном. — Никто не держит вас силой. Можете найти жильё, которое устроит вас больше моего.
Валентина Сергеевна побелела и схватилась за край стола. Перспектива съёма квартиры на пенсию с мужем явно не вдохновляла свекровь.
— Ксения… мы не хотели… — начала было Валентина Сергеевна, но осеклась, поняв, что любые оправдания сейчас прозвучат жалко.
— Не хотели что? — холодно уточнила хозяйка дома. — Не хотели меня оскорблять? Тогда зачем делали это регулярно? Не хотели жить за чужой счёт? Тогда почему полтора года не предпринимали попыток съехать?
Николай Иванович глухо застонал и потёр лицо ладонями. Мужчина понимал, что жена довела ситуацию до крайности, и теперь расхлёбывать придётся обоим.
Ксения вернулась на своё место, но блюда трогать не стала. Женщина сидела прямо, сложив руки на коленях, и внимательно следила за реакцией гостей.
Раиса Павловна первой нарушила затянувшееся молчание:
— Ксения, спасибо за ужин. Всё очень вкусно приготовлено.
— Да, действительно, — поддержал тёту Виктор. — Рыба замечательная, и салаты отличные.
Михаил Степанович кивнул и добавил:
— Хозяйка постаралась, это видно.
Ольга тоже не осталась в стороне:
— А суп просто восхитительный. Я бы попросила рецепт.
Комплименты сыпались один за другим, и каждый из них был как пощёчина для Валентины Сергеевны. Свекровь поняла, что родственники не просто не поддерживают её критику, но и открыто демонстрируют одобрение кулинарных способностей невестки.
Атмосфера за столом кардинально изменилась. Если раньше гости смеялись над колкостями Валентины Сергеевны, то теперь старательно игнорировали её присутствие. Разговор постепенно возобновился, но свекровь в нём участия не принимала.
Денис несколько раз пытался завести беседу на нейтральные темы, но чувствовал себя крайне неловко. Мужчина понимал, что жена права, но открыто признать это означало бы предать родителей.
К концу вечера стало очевидно, что прежних отношений уже не будет. Валентина Сергеевна больше не позволяла себе колкостей в адрес невестки, но атмосфера в доме изменилась навсегда.
Гости разошлись рано, ссылаясь на усталость и раннее утро. Провожая родственников, Раиса Павловна тепло обняла Ксению и шепнула:
— Правильно сделала, что поставила точку. Давно пора было.
После ухода гостей в квартире воцарилась тягостная тишина. Ксения молча убирала со стола, Денис помогал, не решаясь заговорить. Валентина Сергеевна с Николаем Ивановичем заперлись в гостиной и приглушённо о чём-то шептались.
На следующий день свёкр объявил, что нашёл вариант съёмной квартиры неподалёку. Через неделю родители Дениса собрали вещи и переехали. Прощались натянуто, особенно Валентина Сергеевна, которая так и не смогла простить невестке публичного унижения.
Но Ксения не жалела о произошедшем. Впервые за полтора года женщина почувствовала себя хозяйкой в собственном доме. Родственники больше не позволяли себе критических замечаний в адрес молодой пары, а Денис, хоть и не сразу, но признал правоту жены.
С тех пор семейные встречи проходили в более уважительной атмосфере. Ксения больше не терпела бестактности и всегда давала достойный отпор любым попыткам её унизить. Родня быстро поняла: у этой женщины хватит силы воли поставить на место любого, кто попытается диктовать правила в её доме.
