Людмила Сергеевна долго копила деньги на дачу. Работала санитаркой в городской больнице, жила скромно, отказывала себе во многом. Но мечта о собственном уголке природы, где можно будет выращивать огурцы и помидоры, сидеть вечерами с книжкой на крыльце, не покидала женщину. В свои пятьдесят семь лет Людмила Сергеевна наконец-то накопила нужную сумму.
Участок находился в тридцати километрах от города, в дачном поселке «Березки». Небольшой домик площадью всего сорок квадратных метров, но для Людмила Сергеевна этого было достаточно. Главное — свой кусочек земли, свой покой.
Октябрьское солнце уже не грело так, как летом, но Людмила Сергеевна была счастлива. В первый же день после оформления документов загрузила машину самым необходимым: старый диван, стол, два стула, чайник, кастрюлю и сковородку. Ничего лишнего — планировала обустраиваться постепенно.
Расставляя нехитрую утварь на кухне, Людмила Сергеевна мысленно планировала будущие покупки. Холодильник небольшой, плита простая, может быть, телевизор маленький. Но не сразу — деньги кончились, а пенсия небольшая.
Первый вечер в новом доме женщина встретила с чашкой чая на крыльце. Тишина, только листья шуршат под ветром да собака где-то вдалеке лает. Красота невероятная. Людмила Сергеевна закрыла глаза и вдохнула полной грудью — наконец-то дома.
В половине десятого вечера зазвонил телефон. На экране высветилось имя сына — Кирилл.
— Мам, привет! Как дача? Устроилась?
— Привет, сынок. Да, все хорошо. Тихо тут, красиво…
— Отлично! Слушай, завтра суббота, у меня корпоратив запланирован. Решили на природе отметить. Через час будем у тебя человек двадцать! Готовься!
Людмила Сергеевна опустила чашку на стол.
— Что? Кирилл, ты о чем?
— Ну как о чем? У нас теперь дача есть! Место для компаний! Я уже всем на работе сказал, адрес скинул. Мы с ребятами закупились, мясо привезем, водочки…
Людмила Сергеевна встала со стула, сжала свободной рукой ручку двери.
— Кирилл, погоди. Это моя дача. Только моя. Я копила на неё пять лет. Купила для себя, для отдыха.
— Да мам, не жадничай! Какая разница? Один раз только! Ребята хорошие, не нахулиганят.
— Сынок, я сегодня только приехала. У меня тут два стула и диван. Где ваши двадцать человек сидеть будут? И готовить мне нечем — одна сковородка.
— Мы сами всё организуем! На улице костер разведем, шашлык пожарим. А в доме только переночуем некоторые. Не переживай!
Кровь медленно прилила к щекам Людмила Сергеевна. Сын говорил так, будто дача принадлежала ему, а не матери.
— Кирилл, нет. Я не готова принимать гостей. Отложи свой корпоратив.
— Мама, ты чего? Я же уже всем сказал! Неудобно отменять. Да и потом — дача же не только твоя теперь. Я тоже помогать буду, ремонт делать…
— Дача только моя. Документы на мое имя. И никого завтра здесь не будет.
— Слушай, мы уже выехали. Ну не выгонять же меня будешь? Родного сына?
Людмила Сергеевна замерла. В трубке слышались голоса, смех, музыка из магнитофона.
— Вы уже едете?
— Конечно! Через час будем. Встречай!
Связь оборвалась. Людмила Сергеевна несколько секунд смотрела на экран телефона, не веря в происходящее. Потом быстро оделась и вышла на улицу.
Калитка скрипнула. Людмила Сергеевна внимательно осмотрела замок — старый, но надежный. Заперла на ключ и вернулась в дом. Через окно видела, как горит уличный фонарь у калитки. Если Кирилл действительно приедет с компанией, придется объясняться.
Телефон снова зазвонил.
— Мам, мы уже близко! Как к тебе проехать от главной дороги?
— Никак. Возвращайтесь обратно. Я же сказала — никого завтра не жду.
— Да ладно тебе! Мы же не чужие!
— Кирилл, поверни назад. Я серьезно.
Людмила Сергеевна отключила телефон и положила его на стол. Руки слегка дрожали — не от страха, а от возмущения. Сын всегда был безответственным, но такой наглости женщина от Кирилла не ожидала.
Минут через сорок за забором послышались голоса. Фары автомобилей осветили окна дома. Людмила Сергеевна выглянула в окно — три машины остановились у калитки. Мужчины вылезали из салонов, доставали из багажников ящики с пивом, пакеты с продуктами.
— Мам! Открывай! — крикнул Кирилл.
Людмила Сергеевна надела куртку и вышла к калитке. За забором стояли незнакомые мужчины лет тридцати-сорока, курили, переговаривались между собой.
— Кирилл, забирай своих друзей и уезжайте.
— Мама, ну что ты как маленькая! Мы же договорились!
— Ничего мы не договаривались. Ты мне сообщил, что едешь. А я сказала — нет.
Один из мужчин, полноватый, в кожаной куртке, подошел ближе к калитке.
— Людмила Сергеевна, давайте знакомиться. Я Олег, работаю с Кириллом. Мы тут недолго, до завтра только. Не волнуйтесь, за порядком проследим.
— Молодой человек, ничего личного против вас не имею. Но это частная территория, и гостей сегодня не ждали.
— Да мам, открывай уже! — Кирилла начинало раздражать сопротивление матери. — На улице холодно! А мы столько всего привезли!
Людмила Сергеевна сложила руки на груди.
— Холодно? Значит, езжайте домой. В тепло.
— Слушай, может, в кафе где-нибудь посидим? — предложил кто-то из компании.
— Какое кафе? — возмутился Кирилл. — У нас теперь дача есть! Своя территория!
Людмила Сергеевна внимательно посмотрела на сына.
— У меня дача есть. Моя. Купленная на мои деньги.
— Ну и что? Ты же мать! Должна помогать сыну!
Женщина развернулась и пошла к дому. За спиной слышала, как Кирилл что-то объясняет приятелям, извиняется. Потом снова застучал в калитку.
— Мам! Ну хватит дурить! Открывай!
Людмила Сергеевна включила свет на крыльце и вернулась к забору.
— Кирилл, последний раз говорю. Поворачивайте и уезжайте. Завтра днем приедешь один — поговорим.
— А если я сам ключи сделаю? От калитки?
Людмила Сергеевна взглянула на сына так, что Кирилл невольно отступил от забора.
— Попробуй. Тогда и поговорим по-другому.
Компания постояла еще минут десять, потом один за другим стали садиться в машины. Кирилл подошел к калитке в последний раз.
— Мам, ты меня позоришь! При людях!
— Ты сам себя позоришь. Тридцать два года, а ведешь себя как подросток.
Машины завелись и уехали. Людмила Сергеевна вернулась в дом и заперла дверь на замок. Включила чайник, села за стол. Руки больше не дрожали — злость прошла, осталась только усталость.
Телефон молчал до утра.
Субботнее утро встретило Людмила Сергеевна пением птиц и шелестом листьев. Женщина проснулась рано, как всегда, заварила кофе и вышла на крыльцо. Воздух был свежим, прохладным. Именно такие утра мечтала встречать на собственной даче.
В половине десятого зазвонил телефон. Кирилл.
— Мам, ты совсем с ума сошла! Из-за тебя я перед коллегами опозорился!
— Доброе утро, Кирилл.
— Какое доброе? Ты знаешь, что они про меня теперь говорят? Что у меня жадная мать, которая сына к себе на дачу не пускает!
Людмила Сергеевна отпила кофе, смотрела на золотые кроны березок за забором.
— А что должны говорить? Что у твоей матери есть собственность, которой она распоряжается по своему усмотрению?
— Да при чем тут собственность? Ты же мне мать! Должна помогать!
— Помочь и позволить устроить пьянку на моей территории — разные вещи.
Кирилл замолчал, потом заговорил тише, попытался взять другим тоном.
— Мам, ну ладно, вчера я, может, погорячился. Но сегодня же суббота. Мы могли бы приехать семьей — я, Света, дети. Шашлык пожарить, отдохнуть…
— Света твоя жена?
— Ну да. Мы же два года уже вместе живем.
Людмила Сергеевна нахмурилась. Кирилл за эти два года ни разу не привозил Свету знакомиться, не рассказывал о совместных планах.
— Значит, теперь вас четверо будет?
— Ну да. Дети небольшие, не побеспокоят.
— А сколько детей у Светы?
— Двое. Максим и Катя. Хорошие ребята.
Людмила Сергеевна встала, зашла в дом. Посмотрела на свои скромные запасы — банка растворимого кофе, хлеб, масло, яйца. На четырех человек этого хватит разве что на завтрак.
— Кирилл, если хочешь познакомить меня со Светой, приезжайте завтра. Но предупреждай заранее. И привозите продукты сами.
— Мам, да мы уже в машине! Через час будем!
Людмила Сергеевна остановилась посреди комнаты.
— Что значит — уже в машине?
— Ну собрались и поехали. Думали, после вчерашнего ты будешь рада нас видеть. Семьей же едем, не с друзьями!
— Кирилл, разворачивайся и езжай домой.
— Ты чего? Мы же уже выехали!
— А я не приглашала. Вчера четко сказала — завтра приедешь один, поговорим.
— Мам, ну ты чего как чужая? Мы же родные люди!
Вчера сын привез незнакомых людей без предупреждения, сегодня едет с женщиной и детьми, которых мать никогда не видела.
— Кирилл, последний раз говорю — поворачивай и уезжай домой.
— Да ладно тебе! Мы ж не чужие!
Связь оборвалась. Людмила Сергеевна положила телефон на стол, надела куртку. Если сын действительно едет, придется снова объясняться у калитки.
Через сорок минут со стороны дороги послышался шум мотора. Одна машина — старенький седан — остановилась у ворот. Из салона вышли Кирилл, молодая женщина лет двадцати пяти и двое детей — мальчик лет восьми и девочка лет шести.
— Мам! — радостно помахал рукой Кирилл. — Знакомься, это Света! А это Максим и Катя!
Людмила Сергеевна подошла к калитке, но не открыла замок.
— Здравствуйте, — кивнула Свете.
— Здравствуйте, Людмила Сергеевна, — ответила девушка. — Кирилл столько про вас рассказывал…
— Мам, открывай ворота! Дети с дороги устали, — Кирилл начал доставать из багажника пакеты с продуктами.
— Кирилл, я вчера сказала — приедешь завтра один. Ты ослышался?
Сын остановился с пакетом в руках.
— Мам, ну что ты? Мы же семьей! И вообще, Света очень хотела с тобой познакомиться!
Света неловко переминалась у машины, дети тихо спрашивали, почему бабушка их не пускает.
— Света, — обратилась к девушке Людмила Сергеевна, — ничего личного против вас не имею. Но Кирилл должен был предупредить о визите заранее.
— Конечно, Людмила Сергеевна, — тихо ответила Света. — Кирилл сказал, что вы будете рады нас видеть…
— Я была бы рада. Если бы знала, что вы едете.
Кирилл захлопнул крышку багажника.
— Мам, хватит дурить! Открывай калитку! При детях неудобно!
— Тебе неудобно. Потому что ты не предупредил.
— Да что такого? Приехали на дачу к родственнице! Нормальная ситуация!
На шум из соседнего участка вышла пожилая женщина в халате и платке. Остановилась у своего забора, с любопытством наблюдала за происходящим.
— Кирилл, не кричи, — тихо попросила Света. — Соседи смотрят.
— А пусть смотрят! Пусть видят, какая у меня мать!
Еще двое соседей вышли из домов, переговаривались между собой, указывали в сторону калитки Людмила Сергеевна.
Максим потянул Свету за рукав.
— Мама, а почему тетя нас не пускает?
— Потому что тетя — жадная! — громко ответил вместо Светы Кирилл.
Людмила Сергеевна замерла, хлопая глазами от услышанного. Потом медленно подошла вплотную к калитке.
— Кирилл, забирай семью и уезжай. Немедленно.
— Да что с тобой не так? Это же дача! Место для отдыха! Для семьи!
— Это моя дача. Купленная на мои деньги. Я хочу отдыхать здесь в тишине. Одна.
— Одна? — фыркнул Кирилл. — Ну и сиди одна! До самой смерти!
Света взяла детей за руки.
— Кирилл, пойдем. Видно, что мы помешали.
— Никуда мы не пойдем! — Кирилл подошел к калитке вплотную. — Мам, последний раз спрашиваю — открываешь или нет?
— Нет.
— Тогда я сам ключи сделаю! И буду приезжать когда захочу!
Людмила Сергеевна внимательно посмотрела на сына.
— Попробуй. Замки поменяю. А тебя в суд подам за незаконное проникновение на частную территорию.
— Да ты что, совсем?! Я же твой сын!
— Сын, который ведет себя как хулиган.
Соседка в халате подошла ближе к забору.
— Людмила Сергеевна, все в порядке? Может, помощь нужна?
— Спасибо, Валентина Ивановна, все нормально. Просто гости уезжают.
Кирилл обернулся на соседку, потом снова посмотрел на мать. Понял, что зрители наблюдают за происходящим, и это ставит его в неловкое положение.
— Мам, ну хватит спектаклей! Открывай!
— Нет.
Максим заплакал — мальчика испугали взрослые крики. Катя прижалась к Свете. Девушка взяла детей на руки.
— Кирилл, поехали домой. Дети расстроились.
— Никуда не поехали! — Кирилл стукнул кулаком по калитке. — Мы приехали отдыхать!
Но Света уже усаживала детей в машину. Завела мотор.
— Кирилл, садись. Едем домой.
Кирилл постоял несколько секунд, потом резко направился к машине.
— Мам, ты меня разочаровала.
Хлопнул дверью. Машина резко тронулась с места и уехала.
Соседи постояли еще немного, переговариваясь шепотом, потом разошлись по домам. Валентина Ивановна задержалась у забора.
— Людмила Сергеевна, простите за любопытство. Это ваш сын был?
— Мой.
— Понятно. — Валентина Ивановна помолчала. — А вы правильно сделали. Дача — место для отдыха, не для скандалов.
— Спасибо за понимание.
— Если что — обращайтесь. Мы тут все друг другу помогаем.
Людмила Сергеевна кивнула. Валентина Ивановна ушла к себе.
Женщина постояла у калитки, глубоко вдохнула прохладный воздух. Потом заперла замок, вернулась в дом. Сварила себе суп из пакета, поставила чайник.
День прошел спокойно. Людмила Сергеевна убиралась в доме, планировала покупки для дачи. Вечером сидела на крыльце с книжкой — тишина, покой, никто не кричит, не требует.
Телефон не звонил.
Воскресенье встретила еще более радостно. Проснулась под пение птиц, заварила кофе, вышла в небольшой садик за домом. Земля хорошая, весной можно будет посадить огурцы, помидоры, зелень.
В понедельник утром, собираясь в город на работу, Людмила Сергеевна еще раз обошла участок. Маленький, но свой. Тихий уголок, где можно отдохнуть от городской суеты.
Именно этого и хотела — тишины, покоя, возможности побыть наедине с собой. Никаких компаний, никаких вечеринок, никаких скандалов у калитки.
Людмила Сергеевна заперла дом, села в автобус до города. В кармане лежали ключи от дачи — от своего маленького рая, куда теперь точно никого не пустит без приглашения.
Дача стала именно тем, о чем мечтала — местом для отдыха души. Только для нее одной.
