— Оля, не смеши меня. Квартира оформлена на меня, — голос Валентины Ивановны стал ледяным. — Ты прекрасно это знаешь. Поэтому только я буду решать, когда ее продавать.
— Мам, но у нас маленький сын. Максиму еще нет трех лет, он не ходит в сад. Я не работаю. Мы копим на свое жилье, но пока… Где мы будем жить?
***
Ольга никогда не ждала звонков от матери. За многие годы она привыкла: если Валентина Ивановна и вспоминает о ней, значит, ей что-то нужно.
В тот вечер звонок раздался в половине восьмого, когда Ольга как раз садилась ужинать с мужем и маленьким сыном.
— Оля, привет! — голос матери был бодрым и нарочито дружелюбным. — Мы тут с Виктором решили заехать. Минут через тридцать будем.
— Так неожиданно, да и поздно уже… — начала Ольга, но мать перебила:
— Я же предупреждала, что мы можем приехать в любое время. Так что накрывай стол! Все-таки квартира, где ты живешь куплена на наши деньги, так что имей совесть.
Ольга положила трубку и какое-то время сидела, глядя в одну точку. Ее муж Андрей понимающе вздохнул:
— Мама?
— Да, — коротко ответила супруга. — Говорит, что через полчаса приедет. И не забыла напомнить чья это квартира… — недовольно усмехнувшись, добавила она.
В голове Ольги промелькнули воспоминания. После смерти отца ей было всего десять лет. Она скучала, переживала и не понимала, как жить дальше. А мать… уже через пару месяцев блистала в новом платье, держа под руку Виктора. Он никогда не интересовался жизнью дочери новой пассии, а уж тем более уроками, друзьями или мечтами. Зато мог привезти дорогой торт и тут же съесть половину, даже не уточнив, любит ли Оля такой.
С того момента Валентина Ивановна, казалось, вычеркнула дочь из своей жизни. Дорогие курорты, рестораны, модные бутики — все это стало ее новой реальностью. А Оля научилась варить суп из того, что есть, пришивать пуговицы и заваривать чай в старом бабушкином заварочном чайнике.
Бабушка Катя была единственной, кто не давал девочке окончательно почувствовать себя брошенной. Именно она научила внучку держаться, когда вокруг нет никого рядом.
Когда Ольге исполнилось восемнадцать, мать вручила ей ключи от небольшой квартиры в обычной старой многоэтажке. Дом находился в не самом благополучном районе, зато квартира была хоть и маленькой, но двухкомнатной.
— Я выпросила для тебя квартиру у Виктора. Ведь по сути он тебе ничего не должен, — сказала она. — Так что впредь попрошу тебя нас не беспокоить. И, если вдруг додумаешься завести детей, то это будут только твои проблемы.
С тех пор они виделись редко. Валентина Ивановна вспоминала о дочери только в моменты, когда нужно было похвастаться перед знакомыми «какая у нее взрослая самостоятельная дочка». Конечно же, женщина не вдавалась в подробности как эта самостоятельность была получена. Ей это было абсолютно безразлично.
И вот теперь впервые за год, мать решила позвонить. Оля очень насторожилась. Она чувствовала сердцем неладное и начала волноваться.
— Тогда, давай накроем стол еще на два человека? — Андрей тронул жену за руку. — Как думаешь? Или твоя мама не есть обычную еду?
Ольга горько усмехнулась:
— Мама считает, что в гостях должны кормить. Но постоянно критикует, что мы слишком бедно живем…
— Ну что ж… — ответил Андрей. — Как можем.
И хотя Андрей хорошо зарабатывал и они даже копили на собственную квартиру, но для Валентины Ивановны это была капля в море ее безразличия. Она уже сделала для себя выводы по поводу зятя и менять их не собиралась.
Ольга, едва узнав о приезде матери, сразу бросилась в спальню — поправить волосы, достать для Андрея чистую рубашку, а сына переодеть в новый костюмчик со львами. За годы она выработала рефлекс: если мать приходит, все должны выглядеть так, будто живут не хуже, чем она.
Ровно через полчаса в дверь позвонили.
Валентина Ивановна и Виктор Анатольевич выглядели так, будто сошли с обложки глянцевого журнала. Он — в идеально сидящем костюме и дорогих часах, она — в шелковом платье пастельного оттенка, с безупречной укладкой и крупными золотыми серьгами.
Женщина прошла в кухню, скользнув взглядом по столу, где Ольга спешно раскладывала тарелки. Хмыкнула, смахнула с табурета невидимую пыль и села, сложив руки на коленях. Виктор остался стоять рядом, слегка подперев бедро рукой и глядя куда-то в окно.
— Оля, не утруждайся, — вдруг остановила мать ее суету. — Мы приехали не есть, а просто поговорить.
У Ольги неприятно похолодело внутри. Эти слова от Валентины Ивановны никогда не предвещали ничего хорошего.
— Дело в том, что у Виктора сейчас… небольшие сложности с бизнесом, — мать бросила на мужа короткий взгляд. — Но мы люди предусмотрительные и поэтому решили продать кое-что из имущества, чтобы все стабилизировать.
— Серьезные проблемы? — осторожно спросила Ольга.
— Да, — кивнула мать. — Мы решили продать две из шести наших машин. И… твою квартиру.
— Что?! — у Ольги перехватило дыхание. — Но… эта квартира не такая уж дорогая. Автомобили Виктора стоят гораздо дороже.
— Оля, не смеши меня. Квартира оформлена на меня, — голос Валентины Ивановны стал ледяным. — Ты прекрасно это знаешь. Поэтому только я буду решать, когда ее продавать.
— Мам, но у нас маленький сын. Максиму еще нет трех лет, он не ходит в сад. Я не работаю. Мы копим на свое жилье, но пока… Где мы будем жить?
— Это ваши проблемы, — перебила мать, приподнимаясь. — У тебя есть муж, пусть он и думает. Через две недели квартира должна быть пустой.
Виктор даже не удостоил Ольгу взглядом. Они направились к двери так, будто пришли просто забрать забытую вещь, а не разрушить жизнь Ольги и ее семьи.
Она осталась стоять посреди кухни, ощущая, как земля уходит из-под ног. В соседней комнате тихо играл Максим, не подозревая, что скоро в его комнате будет играть кто-то другой.
Андрей вошел на кухню и, увидев жену, опустившуюся на стул с пустым взглядом, подошел, обнял ее за плечи и тихо произнес:
— Ну что, значит, уезжаем?
Ольга подняла на него глаза, в которых уже блестели слезы, но Андрей был удивительно спокоен.
— Ты… не злишься? — тихо спросила она.
— На кого? На тебя? — он чуть улыбнулся. — Ты же ничего плохого не сделала. А на твою мать… Я давно понял, какая она женщина.
Он сел рядом, взял жену за руку и мягко продолжил:
— Я завтра же позвоню маме. У нее сейчас квартира пустует. Лариса же замуж вышла, две комнаты свободны. Мама одна живет, да и рада будет, если мы к ней переберемся.
Ольга нахмурилась:
— А она не будет против?
— Ты что? — Андрей слегка рассмеялся. — Мама только об этом и мечтает. У нее из-за спины мало общения, она почти не выходит из дома. Мы ей составим компанию, да и Максима она просто обожает!
Он уже набрал номер, и разговор со Светланой Анатольевной занял всего пару минут. Женщина, услышав новость, искренне обрадовалась:
— Конечно, приезжайте! Даже не обсуждается. Будете у меня жить, пока не встанете на ноги. А я хоть не буду чувствовать себя запертой в четырех стенах.
Когда Андрей положил трубку, он уже знал, что все решено.
— Вот и все, — сказал он жене. — Переезжаем к маме. Поживем, пока Максим в садик не пойдет, ты на работу не выйдешь. А потом… накопим и купим свою квартиру, откуда нас никто не посмеет выгнать.
Ольга кивнула.
Валентина Ивановна больше не звонила. Она просто прислала сообщение с требованием отдать ключи и уточнила дату, когда квартира должна быть пустой. Ни одного вопроса — где будет жить дочь с внуком, ни намека на заботу.
Ольга уже не удивлялась такому поведению. Она лишь тихо поблагодарила судьбу за Андрея и его семью, которая стала ей настоящей опорой.
Ольга решила не тянуть до последнего. Уже через неделю все их вещи были аккуратно упакованы в коробки, мебель разобрана, а одежда сложена по сумкам. Андрей помогал в выходные, а в будни соседка присматривала за Максимом, чтобы жена могла спокойно заниматься сборами.
В день переезда Ольга позвонила Валентине Ивановне:
— Мы съехали. Подъезжай за ключами.
Через сорок минут во двор медленно въехал блестящий внедорожник. Мать даже не вышла из машины — открыла окно и махнула рукой. Ольга молча подошла, протянула брелок с ключами. Их взгляды встретились на пару секунд — в глазах матери не было ни капли сожаления, только привычное холодное равнодушие.
— Ну, всего хорошего, — бросила Валентина Ивановна и нажала на газ.
Ольга смотрела, как машина скрывается за поворотом, даже не подозревая, что это их последняя встреча на ближайшие пять лет. Но в глубине души она уже понимала: чем дальше от матери, тем проще жить.
Жизнь в квартире Светланы Анатольевны пошла своим чередом. Свекровь встретила их с теплотой, и Максим сразу потянулся к бабушке. Женщина, несмотря на больную спину, постепенно стала чаще выходить во двор с внуком. Ольга помогала ей делать легкие упражнения, показывала комплексы для укрепления мышц. Со временем Светлана Анатольевна могла уже не только гуляла во дворе на лавочке, но и самостоятельно прогуливалась в парке.
Когда Максим подрос и пошел в сад, Ольга вышла на работу. Садик выбрали рядом с домом свекрови, чтобы ей было удобно забирать мальчика, если Ольга задерживалась. Все жили дружно, и впервые за долгое время Оля почувствовала себя в настоящей семье.
Через некоторое время Андрей вернулся с работы с загадочной улыбкой:
— Я нашел хороший вариант. Пойдем завтра смотреть.
Это оказалась двухкомнатная квартира в соседнем доме — просторная, комнаты на две стороны, и большая кухня. Правда, внутри царил полный хаос: голые стены, старые трубы, ни намека на ремонт.
— Зато планировка отличная, — сказал Андрей, уже мысленно прикидывая, где будет их спальня, а где комната Максима. — Возьмем ипотеку и будем потихоньку ремонтировать, пока живем у мамы.
Ольга и Андрей быстро вошли в новый ритм жизни. Утром они уходили на работу, а Максим — в садик. Вечером Светлана Анатольевна с удовольствием занималась внуком, водила его гулять во двор, устраивала совместные пикники и даже стала больше общаться с соседками по двору.
По вечерам, вернувшись с работы, Ольга и Андрей бросались делать ремонт — шпаклевали стены, меняли проводку, заказывали окна. Максим в это время либо играл у бабушки, либо с интересом наблюдал, как папа крутит шурупы и раскладывает инструмент.
Иногда в гости приезжала Лариса с мужем. Сначала она сдержанно относилась к тому, что брат с семьей поселились у их матери, и даже пару раз позволила себе колкие замечания. Но, узнав, что Ольга потеряла квартиру из-за решения своей матери, Лариса немного смягчилась.
А когда через несколько месяцев Лариса сообщила, что беременна, ее отношение и вовсе изменилось. Она стала часто звонить Ольге, советоваться по любым вопросам — от выбора коляски до питания во время беременности. Ольга, как педиатр, с радостью помогала и делилась своим опытом.
Через полтора года ремонта, пыли и походов в строительные магазины наступил долгожданный день переезда. Ольга, Андрей и Максим наконец переехали в свою квартиру. Пусть впереди еще ждала большая работа, но жить в квартире уже было можно.
Тем не менее вечерами они всё равно собирались у Светланы Анатольевны. За ужином обсуждали новости, Максим показывал бабушке рисунки, а та, смеясь, рассказывала истории из своей молодости.
Светлана Анатольевна стала для них больше, чем просто родня. Она была их ангелом-хранителем, который оказался рядом в тот момент, когда родная мать Ольги отвернулась.
Спустя пять лет, когда Максиму исполнилось семь, жизнь Ольги и Андрея была спокойной и устроенной. Они готовили сына к школе, Ольга ожидала второго ребенка, а их уютная квартира наполнилась запахом свежей выпечки и смехом.
Именно в этот момент на горизонте вновь появилась Валентина Ивановна. Звонок был неожиданным, голос — неуверенным и почти жалобным.
Оказалось, Виктор завел молодую двадцатилетнюю любовницу. Видимо, захотелось острых ощущений. Официально Валентина Ивановна и Виктор Анатольевич не состояли в браке. Кроме того, в тот сложный период Виктор предложил продать именно то имущество, которое было записано на Валентину. А именно два автомобиля и квартиру. Он без лишних церемоний выгнал ее, оставив без крыши над головой и каких-либо денег.
— Оля, — голос матери дрожал, — мне некуда идти. Можно, я поживу у вас? Хоть немного…
Слова матери неожиданно вызвали у Ольги ассоциацию с детским мультфильмом про Кошкин дом. Когда-то тетя Кошка гордо выставляла племянников-котят за дверь, а теперь сама осталась ни с чем и пришла проситься к ним. Только Ольга была не котенком — она была взрослой женщиной, слишком хорошо помнившей, как мать безразлично вычеркнула ее из своей жизни.
— Мам, — спокойно ответила она, — прости, но нет. У нас нет места. Я беременна, скоро появится второй ребенок. Ты справишься сама, как и раньше.
Повисла тишина. В трубке раздался только тяжелый вздох, а потом короткое:
— Понятно.
Ольга положила телефон и глубоко вдохнула. Решение далось непросто, но она знала — это правильно. Валентина Ивановна никогда не сделала ничего, чтобы заслужить ее расположение и уж тем более, помощь.
Пришло время платить по счетам.
