— Зачем тебе добрачная квартира? Я нашел покупателей, продадим халупку твою, а деньги на бизнес пойдут, — заявил мне муж, даже не поднимая глаз от телефона.
Я замерла с чашкой кофе в руках. Халупка. Так он называл мою однокомнатную квартиру на окраине — ту самую, которую я покупала семь лет назад, работая на двух работах и отказывая себе во всем.
— Что ты сказал? — голос мой дрогнул.
— Ну что ты делаешь вид, что не слышишь? — Андрей наконец оторвался от экрана и посмотрел на меня с раздражением. — Квартира простаивает, жильцы съехали месяц назад. А у меня сейчас отличная возможность вложиться в ресторан с Сергеем. Двести тысяч — и мы партнеры.
— Андрей, это МОЯ квартира.
— Наша. Мы же муж и жена, или ты забыла? — он усмехнулся, но в глазах появилось что-то хищное. — К тому же, живем мы здесь, в моей трешке. Зачем тебе лишняя недвижимость?
Я поставила чашку на стол, потому что руки начали дрожать.
— Лишняя? Андрей, я пять лет копила на первоначальный взнос. Помнишь, как мы познакомились? Я тебе рассказывала, как горжусь тем, что смогла сама купить квартиру.
— Ну да, помню твои сказки про самостоятельность, — он фыркнул. — А теперь ты замужняя женщина. Должна думать о семье, а не о своих эгоистичных желаниях.
— Эгоистичных? — я не поверила своим ушам. — А твое желание спустить МОИ деньги на сомнительный бизнес с твоим дружком — это что?
— Это инвестиция в наше будущее! — голос Андрея повысился. — Ты же знаешь, как я устал работать на дядю. Хочу свое дело, понимаешь? А ты как стена стоишь.
— Я не стена. Я просто не хочу продавать квартиру, которая значит для меня больше, чем ты можешь понять.
— А что она означает? — он встал и начал нервно ходить по кухне. — Напомни мне, что такого особенного в этой коммуналке на задворках?
Коммуналка. Я сглотнула ком в горле.
— Это не коммуналка. Это моя независимость. Мое спокойствие. Мой запасной аэродром.
Андрей остановился как вкопанный.
— Запасной аэродром? — он повернулся ко мне, и лицо его исказилось. — От чего? От меня?
— От жизни, — тихо сказала я. — От непредсказуемости жизни.
— Вот оно что, — он присел на край стола, сложив руки на груди. — Значит, ты изначально готовилась меня бросить. Планировала побег.
— Я не планировала… Андрей, попытайся понять. Когда у тебя есть свой угол, ты чувствуешь себя увереннее. Спокойнее.
— А со мной ты не чувствуешь себя спокойно?
Я посмотрела на него — красивого, успешного, привыкшего получать то, что хочет. И поняла, что не знаю, что ответить.
— Дело не в тебе…
— А в чем же? — он спрыгнул со стола и подошел ко мне вплотную. — Объясни мне, дорогая жена, в чем дело? Почему ты не доверяешь мне? Почему не веришь в наш брак?
— Я верю…
— Тогда докажи. Продай эту халупку и вложи деньги в наше общее дело.
— Наше? — я отступила на шаг. — Или твое? Ты же сказал — ты и Сергей партнеры. А я где?
— Ты — моя жена. Разве этого мало?
— Для чего мало?
— Для того чтобы пользоваться плодами моих трудов.
— А мои труды? — голос мой сорвался на крик. — Мои пять лет экономии, мои две работы, мои бессонные ночи, когда я считала каждую копейку?
— Это было до меня, — холодно сказал Андрей. — А теперь ты под моим крылом. Я тебя обеспечиваю.
— Обеспечиваешь? — я рассмеялась горько. — Андрей, я работаю. Я трачу на семью половину зарплаты. Покупаю продукты, плачу за коммуналку, за интернет…
— Мелочи, — махнул он рукой. — Ипотеку за эту квартиру плачу я. Машину покупал я. Отпуск оплачиваю я.
— И поэтому имеешь право распоряжаться моим имуществом?
— Имею право рассчитывать на поддержку жены!
Мы стояли и смотрели друг на друга, тяжело дыша. Между нами повисла тишина, которую нарушал только гул холодильника.
— Знаешь что, Лена, — Андрей первым нарушил молчание. — Я думал, ты меня любишь. А оказывается, ты любишь свою халупку больше, чем мужа.
— Это не так…
— Тогда продай ее.
— Не продам.
— Почему?
— Потому что… — я запнулась, пытаясь подобрать слова. — Потому что не хочу остаться ни с чем.
— Как это ни с чем? — он развел руками. — У тебя есть я!
— А если не будет?
— Вот! — он ткнул в меня пальцем. — Вот она, правда! Ты уже планируешь развод!
— Я не планирую! — крикнула я. — Но я видела, что бывает с женщинами, которые слепо доверились мужьям! Моя мама осталась после развода вообще без ничего!
— Я не твой отец, — сквозь зубы процедил Андрей.
— Нет, ты не мой отец. Мой отец хотя бы не называл мамину квартиру халупкой.
Андрей покраснел.
— Хорошо. Допустим, не халупка. Но квартирка так себе — согласись.
— Для тебя — так себе. Для меня — моя крепость.
— Крепость от меня, — горько произнес он.
— Крепость от мира, в котором женщина может остаться на улице из-за чужой прихоти.
— Чужой? — Андрей побледнел. — Я для тебя чужой?
Я поняла, что зашла слишком далеко, но отступать было поздно.
— Ты мой муж. Но квартира была моей еще до того, как ты стал моим мужем. И она останется моей после…
— После чего?
— После всего, — тихо закончила я.
Андрей долго молчал, потом сел на стул и опустил голову.
— Значит, ты не веришь в наш брак.
— Я хочу верить. Но хочу и подстраховаться.
— А я хочу, чтобы моя жена мне доверяла.
— А я хочу, чтобы мой муж уважал мои решения.
Мы снова замолчали. За окном начинало темнеть, а на кухне стало вдруг очень холодно.
— Послушай, — Андрей поднял голову и посмотрел на меня устало. — А если мы оформим ресторан на тебя? Будешь официально совладелицей.
— Совладелицей чего? Заведения, которое может прогореть через полгода?
— Может и прогореть. А может, принести кучу денег.
— На мои деньги.
— На наши деньги.
— Которые лежат в моей квартире.
— Которые могли бы работать на нас.
Я подошла к окну и посмотрела на огни города. Где-то там, в спальном районе, стояла моя маленькая квартира. С видом на детскую площадку, с соседкой-пенсионеркой, которая всегда поздравляла с праздниками. С крошечной кухней, где я пила чай и планировала свое будущее.
— Андрей, а что, если я скажу: продавай свою квартиру, а деньги вкладывай в мой бизнес?
— Это другое дело, — быстро ответил он. — Эта квартира наш семейный дом.
— А моя — не семейная собственность?
— Твоя… — он запнулся. — Твоя просто стоит пустая.
— И поэтому менее ценная?
— Поэтому бессмысленная!
— Для тебя бессмысленная. Для меня — смысл жизни.
— Смысл жизни? — он встал и подошел ко мне. — Лена, ну что ты говоришь? Смысл жизни — это семья, дети, любовь. А не квадратные метры!
— Дети? — я обернулась к нему. — А что будет с детьми, если твой ресторан прогорит, а у нас не останется запасного варианта?
— Не прогорит.
— Откуда такая уверенность?
— У меня есть опыт. У Сергея есть связи. У нас есть план.
— И у папы был план, когда он вкладывал мамины деньги в свою фирму.
— Твой папа — неудачник. А я — нет.
Слова повисли в воздухе как пощечина.
— Извини, — быстро сказал Андрей. — Я не хотел…
— Хотел, — перебила я. — И знаешь что? Может, папа и неудачник. Но он не называл мамино имущество халупкой. И не требовал продать ее единственную гарантию безопасности.
— Какая безопасность в однокомнатной квартире на окраине?
— Та же, что и в любом другом собственном жилье. Знаешь, что сказала мне мама после развода? «Никогда не отдавай последнее. Мужчины приходят и уходят, а крыша над головой должна быть всегда».
— Мудрая женщина, — саркастически произнес Андрей. — И где она сейчас?
— Снимает комнату в коммуналке, — тихо ответила я. — Потому что поверила мужчине и продала свою квартиру.
Андрей присвистнул.
— Понятно. Значит, дело не в квартире. Дело в травме.
— Может быть. А может, в здравом смысле.
— В паранойе.
— В осторожности.
— Лена, — он подошел и взял меня за руки. — Я не твой отец. Я тебя люблю. Я не брошу тебя.
— Папа тоже говорил, что любит маму.
— И что, теперь все мужчины — потенциальные предатели?
— Нет. Но все женщины — потенциальные жертвы.
Андрей отпустил мои руки.
— Знаешь что, Лена? Если ты так думаешь, то зачем вообще вышла замуж?
— Потому что хотела попытаться. Хотела поверить, что у нас может быть по-другому.
— Может быть. Если ты позволишь.
— Позволить что? Остаться без единственной гарантии?
— Поверить мне!
— Я верю тебе, Андрей. Но не верю жизни.
Он долго смотрел на меня, потом медленно покачал головой.
— Тогда у нас проблема. Потому что я не могу быть в браке с женщиной, которая держит одну ногу в стремени.
— А я не могу быть в браке с мужчиной, который хочет лишить меня всего, что у меня было до него.
— Это не «все». Это одна квартира.
— Это моя жизнь до тебя. И моя страховка после.
Мы стояли друг напротив друга, и я вдруг поняла, что мы говорим на разных языках. Он — на языке доверия и совместных планов. Я — на языке выживания и самосохранения.
— Хорошо, — наконец сказал Андрей. — А если мы найдем компромисс? Продадим квартиру, вложим деньги в ресторан, а когда он начнет приносить прибыль — купим тебе новую?
— Когда? Через год? Через два? А если не принесет прибыль?
— Принесет. Я уверен.
— А если нет?
— Тогда… — он запнулся. — Тогда я купю тебе новую квартиру за свой счет.
— На какие деньги? Если ресторан прогорит, мы оба останемся без работы.
— Откуда такой пессимизм?
— Из жизни, Андрей. Из жизни.
Он сел обратно на стул и потер виски.
— Лена, я устал работать на дядю. Мне тридцать пять лет, и я хочу наконец заняться тем, что мне нравится. Открыть свое дело. Стать независимым.
— А я устала бояться, что окажусь на улице. И хочу наконец почувствовать себя защищенной.
— Я тебя защищу.
— А квартира защитит меня от всех. В том числе от тебя, если что-то пойдет не так.
— Вот видишь? — он встал резко, стул опрокинулся. — Ты уже планируешь, как защититься от меня!
— Я планирую выжить в любой ситуации!
— А я планирую жить, а не выживать!
Мы кричали друг на друга, и мне вдруг стало жалко нас обоих. Его — потому что он действительно мечтал о своем деле. Себя — потому что не могла отпустить единственное, что давало мне уверенность.
— Андрей, — сказала я тише. — А что, если мы возьмем кредит на твой ресторан?
— Под какой процент? И под какие гарантии?
— Под квартиру.
— Под мою квартиру, где мы живем?
— Да.
— И если ресторан прогорит, мы останемся на улице?
— Да.
— А твоя квартира останется при этом у тебя?
Я молчала.
— Понятно, — кивнул он. — Двойные стандарты называются.
— Не двойные стандарты. Разное отношение к риску.
— К риску или ко мне?
— К жизни, — устало сказала я. — К жизни, Андрей.
Он подошел к окну и долго смотрел на темную улицу.
— Знаешь, Лена, а может, твоя мама была права. Может, действительно не стоит доверять мужчинам.
— Не говори так.
— А что говорить? Ты сама показываешь мне, что не доверяешь. Что готовишься к худшему сценарию.
— Готовлюсь к разным сценариям.
— В том числе к тому, где меня нет.
Я не знала, что ответить, потому что он был прав.
— Андрей, попытайся понять…
— Я понимаю. Ты боишься повторить судьбу матери. Но знаешь, что я понял? Ты уже повторяешь ее судьбу.
— Как это?
— Она не доверяла мужчине и в итоге его потеряла. Ты не доверяешь мне — и тоже меня теряешь.
— Я тебя не теряю…
— Теряешь. Потому что я не могу быть с женщиной, которая заранее планирует, как жить без меня.
— А я не могу быть с мужчиной, который требует от меня отказаться от всего, что дает мне опору.
Мы снова замолчали. Тишина стала такой плотной, что я слышала, как тикают часы в соседней комнате.
— Может, нам стоит подумать? — наконец сказала я. — Взять паузу?
— Паузу в браке? — горько усмехнулся Андрей. — Это как?
— Не знаю. Может, я поживу какое-то время в своей… халупке. Мы оба все обдумаем.
— И что обдумаем?
— То, что для нас важнее. Брак или наши принципы.
— Для меня важен брак, где жена доверяет мужу.
— А для меня важен брак, где муж уважает границы жены.
— Значит, мы хотим разных браков.
— Получается, что да.
Андрей взял с стола ключи от машины.
— Куда ты? — спросила я.
— К Сергею. Обсудить ресторан. Может, найдем других инвесторов.
— Андрей…
— Что?
— Мне жаль, что так получается.
— Мне тоже жаль, — он остановился в дверях. — Но знаешь что самое печальное? Мы оба правы. И оба неправы.
— Как это?
— Ты права, что нужно себя защищать. Но неправа, что не доверяешь мне. А я прав, что от жены жду поддержки. Но неправ, что требую от тебя отказаться от того, что важно.
— И что нам делать?
— Не знаю, — он пожал плечами. — Честно — не знаю.
Дверь закрылась, и я осталась одна на кухне. За окном горели огни чужих квартир, где другие семьи решали свои проблемы или, наоборот, наслаждались тишиной и пониманием.
Я налила себе еще кофе и достала телефон. Нашла объявление об аренде квартиры — той самой, своей. «Сдается однокомнатная квартира. Есть все необходимое. Тихие соседи, хорошая экология.»
Все необходимое. Тихие соседи. Хорошая экология.
И никто не назовет это халупкой.
Я нажала на номер арендодателя — то есть на свой номер — и подумала, что завтра поеду туда. Посмотрю на свою маленькую крепость. Решу, действительно ли она стоит того, чтобы из-за нее рушился брак.
А может, брак рушится не из-за квартиры. Может, квартира — просто повод понять, что мы с Андреем слишком разные. Он — игрок, готовый рисковать всем ради мечты. Я — перестраховщица, готовая отказаться от мечты ради безопасности.
И возможно, мама была права. Не в том, что нельзя доверять мужчинам. А в том, что никогда не стоит отдавать последнее.
Даже если это последнее — всего лишь маленькая квартира на окраине, которую кто-то называет халупкой.
Но для меня она была домом. Моим домом. И, кажется, снова им станет.
