— Ты же понимаешь, что это моя квартира? — Анна сжимала ключи так сильно, что металл впивался в ладонь. — Или для тебя это новость?
— Не начинай опять! — Кирилл даже не поднял глаз от планшета. — Мама просто хочет помочь Веронике с Тимофеем. Всего на пару недель.
— Твоя мама уже выселила мою квартирантку! Без моего ведома! — голос Анны дрогнул. — Элеонора платила мне двадцать тысяч в месяц!
— Ну и что? Семья важнее денег, — он пожал плечами. — Или ты настолько меркантильная?
Анна остановилась посреди прихожей, глядя на спину мужа. Четыре года брака, и он по-прежнему не считал нужным обсуждать с ней серьёзные решения. Особенно если эти решения принимала его мать.
— Меркантильная? — она медленно повесила куртку на вешалку. — Кирилл, ты понимаешь, что мы теряем двадцать тысяч ежемесячно? Элеонора была идеальной квартиранткой — тихая, аккуратная, исправно платящая.
— Хватит считать чужие копейки, — он машинально листал новости. — Мне прибавили зарплату, проживём.
— А меня почему никто не спрашивал? — голос Анны стал громче. — Почему твоя мама решает, кто будет жить в МОЕй квартире?
Наконец Кирилл оторвался от экрана и посмотрел на неё с раздражением:
— Потому что речь идёт о моей родной сестре! Она развелась, осталась с ребёнком без жилья. Мы не можем её бросить!
— Мы? — Анна села в кресло напротив. — Кирилл, я узнала об этом постфактум. Прихожу домой, а тут уже стоят чемоданы Вероники, а Элеонора собирает вещи со слезами на глазах.
— Она найдёт другое место.
— За три дня? В центре? За такие же деньги? — Анна покачала головой. — Ты хоть понимаешь, как это выглядит со стороны?
— Выглядит как помощь семье, — отрезал Кирилл. — Но тебе, видимо, это не понятно.
За две недели до этого разговора в квартире Анны и Кирилла Бережных царил относительный покой. Анна готовила завтрак, мурлыча под нос какую-то мелодию, когда раздался настойчивый звонок в дверь.
— Анечка, открой! — голос свекрови Марианны Львовны прорезал утреннюю тишину дома.
Анна вытерла руки и направилась к двери. Открыв её, увидела свекровь в дорогой шубе, с внушительной сумкой в руках и решительным выражением лица.
— Доброе утро, Марианна Львовна, — поздоровалась Анна. — Проходите.
— Я к Элеоноре, — заявила свекровь, проходя мимо невестки. — Где её комната? Нужно с ней поговорить.
— А в чём дело? — Анна проследовала за ней в гостиную. — Что-то случилось?
— Пусть съезжает к концу недели, — бросила Марианна Львовна, оглядывая квартиру хозяйским взглядом. — Больше её услуги не нужны.
— Простите, что? — Анна преградила ей путь к комнате Элеоноры. — Марианна Львовна, Элеонора мой жилец. У неё договор до конца года.
— Договор можно расторгнуть, — отмахнулась свекровь. — Вероника с Тимошей переезжают из Перми. Им нужна эта комната.
— Вероника? — Анна опустилась на диван. — Кирилл мне ничего не говорил.
— Говорю я. Кирилл на работе, зарабатывает деньги, а не сидит дома, как некоторые, — в голосе свекрови прозвучали колкие нотки.
— Марианна Львовна, я работаю удалённо. И потом, это моя квартира, я имею право…
— Моя дочь осталась без мужа с восьмилетним ребёнком, — перебила её свекровь. — А ты думаешь о каких-то договорах! Где твоё сердце, Анечка?
Анна растерянно смотрела на неё. За годы замужества она привыкла к тому, что Марианна Львовна считает своим долгом вмешиваться в их семейную жизнь, но такой наглости ещё не было.
— Кирилл! — позвала она мужа.
— Что шумите? — муж вышел из спальни, застёгивая рубашку. — Мам, ты рано что-то.
— Я объясняю твоей жене, что Вероника приезжает через неделю, — свекровь поправила шаль. — Комната должна быть освобождена и подготовлена для неё с внуком.
— Конечно, мам. Анна всё организует, — Кирилл кивнул, словно речь шла о заказе пиццы.
— Я ничего организовывать не буду! — вспыхнула Анна. — Кирилл, это моя квартира, доставшаяся от бабушки! Элеонора исправно платит арендную плату, мы не можем её просто выставить на улицу!
— Анна, не позорься перед мамой, — процедил Кирилл, бросая на неё предостерегающий взгляд. — Моей сестре негде жить с ребёнком. Неужели тебе не стыдно?
— Мне стыдно за то, что о таких вещах я узнаю в последнюю очередь! — Анна встала, скрестив руки. — Почему никто не считает нужным спросить моё мнение?
— Потому что здесь не о чём спрашивать, — холодно ответила Марианна Львовна. — Семья превыше всего. Или ты с этим не согласна?
Анна посмотрела на мужа, ожидая поддержки, но Кирилл уже надевал пиджак.
— Мне на работу, — буркнул он. — Мам, спасибо, что всё взяла на себя. Анна, будь разумной.
И он ушёл, оставив жену наедине со свекровью.
— Ну что, милочка, — Марианна Львовна улыбнулась торжествующе, — пойдём поговорим с твоей постоялицей?
***
Элеонора была женщиной лет пятидесяти, переводчицей, работающей с домашними заданиями студентов. Она жила тихо, почти незаметно, всегда вовремя вносила плату и никогда не создавала проблем. Когда Марианна Львовна сообщила ей о необходимости съехать через неделю, женщина побледнела.
— Но у нас же договор, — растерянно произнесла Элеонора, обращаясь к Анне. — Анна Сергеевна, я что-то нарушила?
— Нет, Элеонора, вы прекрасная квартирантка, — Анна бросила злой взгляд на свекровь. — Дело в том, что…
— Дело в том, что комната больше не сдаётся, — жёстко перебила Марианна Львовна. — Обстоятельства изменились.
— Я понимаю, — тихо сказала Элеонора. — Найду что-нибудь другое. Только дайте хотя бы две недели.
— Неделя, — отрезала свекровь. — Больше ждать нельзя.
Анна хотела возразить, но Марианна Львовна уже направилась к выходу.
— Анечка, я завтра привезу Веронику посмотреть комнату. Пусть всё будет готово.
Оставшись наедине с Элеонорой, Анна не знала, что сказать.
— Элеонора, я хочу, чтобы вы знали — это решение принято без моего согласия.
— Я понимаю, Анна Сергеевна, — грустно улыбнулась женщина. — Семейные обстоятельства бывают сложными. Не расстраивайтесь из-за меня.
***
Через три дня Элеонора съехала. Марианна Львовна лично проследила за этим, приехав с Вероникой и восьмилетним Тимофеем. Золовка Анны выглядела уставшей, но довольной.
— Кирюша, квартирка у тебя неплохая, — оценивающе осматривала жилплощадь Вероника. — Просторно. Жаль, конечно, что ремонт не самый свежий, но переживём.
— Вероника, как твои дела? — Анна попыталась завязать дружелюбную беседу. — Кирилл говорил, что ты развелась.
— Да, этот подонец меня бросил, — Вероника махнула рукой. — Завёл себе двадцатилетнюю дурочку. Но я не пропаду — найду работу, встану на ноги.
— Мама поможет, — подключился Кирилл. — Мама всегда поддерживает семью.
— Конечно, помогу, — Марианна Львовна гладила внука по голове. — Тимоша, тебе нравится новое место?
— Тётя Аня, а где мой Xbox подключить? — мальчик носился по квартире, изучая каждый угол. — И можно я в большой комнате буду играть? Тут телевизор больше!
— У тебя есть своя комната, — терпеливо объяснила Анна. — Там тоже есть телевизор.
— Но там маленький! И старый! — закапризничал Тимофей. — А этот новый и большой!
— Тимоша привык к комфорту, — Вероника развалилась на диване Анны. — В Перми у нас была трёшка, телевизор пятьдесят дюймов. Кирюш, скажи своей жене, пусть не жадничает. Ребёнку же хочется.
— Анна, ну правда, что тебе стоит? — Кирилл даже не смотрел на неё, листая телефон. — Пусть мальчик развлекается.
— Вероника, скажи, пожалуйста, как долго вы планируете у нас гостить? — как можно мягче спросила Анна.
— Пока не найду работу и не сниму что-нибудь, — золовка включила телевизор и начала переключать каналы. — Может месяц, может три. Рынок труда сейчас сложный. Ой, а пульт у вас барахлит. Кирилл, купи новый, а то неудобно.
— Куплю, сестрёнка, не волнуйся, — тут же откликнулся брат.
Анна посмотрела на эту семейную идиллию и поняла, что попала в ловушку. Причём расставили её весьма умело.
— Мама, а я хочу мороженое, — заныл Тимофей. — Тётя Аня, у вас есть мороженое?
— Сходи в магазин, — равнодушно бросила Вероника, не отрываясь от телевизора.
— Анечка, ты же не откажешь ребёнку? — Марианна Львовна посмотрела на невестку выжидающе.
Анна взяла ключи и направилась к двери. Ей нужно было подышать воздухом и подумать над ситуацией.
***
Прошла неделя с тех пор, как родственники Кирилла окончательно обосновались в квартире Анны. Она приходила домой всё позже, находя любые поводы задержаться на работе или встретиться с коллегами. Её собственная квартира превратилась в проходной двор, где она чувствовала себя нежеланной гостьей. Вероника разбрасывала вещи по всем комнатам, словно метила территорию, Тимофей орал до полуночи, сражаясь с виртуальными противниками, а Кирилл только пожимал плечами на все её попытки навести порядок.
— Нина приготовила потрясающий ужин из баранины с травами, — подруга Анны налила ей бокал красного вина. — Оставайся на ночь.
— Не могу, Светлана. Хотя… — Анна взглянула на телефон. Экран был пуст. Ни одного сообщения от мужа, ни единого знака внимания. — А понимаешь что? Остаюсь.
— Наконец-то! — Светлана обняла её за плечи. — Расскажешь, что происходит? Ты выглядишь измождённой.
Анна откинулась на спинку дивана, наблюдая, как в камине потрескивают поленья. Здесь, в доме друзей, она могла расслабиться впервые за долгое время.
— Кирилл обещает мне ребёнка уже четыре года, — она сделала большой глоток вина, ощущая, как тепло разливается по телу. — Всё время находит новые отговорки. Сначала ремонт в квартире, потом карьерный рост, теперь вот сестра приехала с сыном.
— А его семья? Как они себя ведут? — спросил Павел, входя в гостиную с чашкой чая.
— Командуют в моей же квартире, как у себя дома. Свекровь переставляет мебель, Вероника использует мою косметику, а Тимофей съедает всё из холодильника.
Светлана покачала головой:
— Анечка, но это же твоя квартира! Ты имеешь право сказать «нет».
— Пробовала. Кирилл говорит, что я слишком принципиальная и бескомпромиссная. Что нужно идти навстречу семье.
— А когда это должно закончиться? — поинтересовался Павел.
— Неизвестно. Вероника развелась и говорит, что хочет остаться в Москве. Ищет работу уже месяц, но как-то вяло.
— Послушай, — Светлана взяла её за руку, — ты отдала лучшие годы этому браку. Когда ты в последний раз делала что-то для себя?
Анна задумалась. Действительно, когда? Она работала, вела хозяйство, терпела капризы родственников мужа и ждала того дня, когда они станут настоящей семьёй.
— Не помню, — честно призналась она.
***
На следующее утро Анна возвращалась домой с твёрдым намерением всё изменить. Ночь в спокойной обстановке, долгие разговоры со Светланой и Павлом помогли ей взглянуть на ситуацию со стороны. В гостиной её ждала полная компания: Марианна Львовна в своём неизменном тёмно-синем костюме, её сестра Изольда в цветастом халате, Вероника с растрёпанными волосами и сын её Тимофей, уткнувшийся в планшет. Кирилл сидел в кресле с газетой.
— А вот и хозяйка пожаловала! — язвительно бросила свекровь, поднимая взгляд от журнала. — Где ты шлялась всю ночь? Кирилл волновался.
— У друзей, — спокойно ответила Анна, оглядывая разбросанные повсюду коробки и пакеты. — А что здесь происходит?
— Изольда привезла вещи для Тимоши из Перми, — объяснила Вероника, не отрываясь от сортировки детской одежды. — Мы решили переставить мебель в гостиной. Здесь очень неудобно расположены шкафы.
— Простите, кто это решил? — голос Анны стал заметно прохладнее.
Кирилл поднялся с кресла, складывая газету:
— Не устраивай сцен, Аня. Мама и тётя Иза хотят как лучше. Тимофею нужно место для занятий.
— Для кого лучше? — Анна повысила голос, впервые за долгие месяцы давая волю накопившемуся раздражению. — Это МОЯ квартира! МОЯ мебель! Кто дал вам право что-то менять без моего согласия?
— Ах, какая принципиальная! — фыркнула Изольда, поправляя очки. — Кирюша, твоя жена совсем распустилась. В наше время жёны спрашивали разрешения у старших в семье.
— ВСЁ! — Анна достала телефон из сумки, её пальцы дрожали от злости. — Вероника, у тебя три дня на сборы. Марианна Львовна, Изольда, прошу покинуть мою квартиру прямо сейчас.
— Да ты с ума сошла! — взвизгнула свекровь, вскакивая с дивана. — Кирилл, усмири свою жену! Она совершенно обнаглела!
— Анна, прекрати истерику, — муж подошёл к ней, его лицо выражало недовольство. — Немедленно извинись перед мамой и тётей Изой.
— Я меняю замки завтра же, — отчеканила Анна, глядя мужу прямо в глаза. — И еду к друзьям на выходные. Когда вернусь в воскресенье, хочу видеть здесь только нас двоих.
— Ты не можешь так поступить с роднёй! — возмутился Кирилл.
— Могу и сделаю, — твёрдо ответила Анна.
***
Анна собрала сумку под крики и возмущения родственников Кирилла. Марианна Львовна называла её неблагодарной и бессердечной, Изольда качала головой и причитала о распущенности современной молодёжи, Вероника изображала праведное негодование. У двери её догнал муж:
— Ты серьёзно? Из-за какой-то мебели устраиваешь такой скандал?
— Из-за мебели? — Анна развернулась к нему. — Кирилл, ты четыре года кормишь меня обещаниями о ребёнке! Твоя семья распоряжается моим имуществом без моего ведома! Я больше не могу этого терпеть!
— Не будь такой эгоисткой! Моей сестре действительно нужна помощь! Она же одна с ребёнком!
— А мне нужен муж, который будет на моей стороне, а не маменькин сынок, который боится перечить родственникам! Три дня, ещё раз говорю у тебя три дня! — выпалила Анна и решительно хлопнула дверью.
***
Выходные у Светланы и Павла пролетели на удивление быстро и спокойно. Анна много гуляла по паркам, наслаждаясь одиночеством и тишиной, разговаривала с друзьями обо всём, кроме семейных проблем, читала книги и приняла для себя окончательное решение.
— Ты абсолютно уверена в своём выборе? — Светлана сжала её руку, когда они сидели на кухне воскресным утром.
— Абсолютно. Я потеряла четыре года жизни, ожидая перемен. Достаточно.
— А что насчёт детей? Ты же так хотела малыша.
— Хотела. Но не с человеком, который ставит меня на последнее место в списке приоритетов.
В воскресенье вечером Анна подъехала к своему дому на такси. У подъезда её поджидали Марианна Львовна и Изольда, обе с возмущёнными лицами и сумками в руках.
— Замки действительно поменяла? — свекровь была красной от злости. — Какая бессовестная! Совести у тебя совершенно нет!
— Марианна Львовна, это мой дом, — спокойно ответила Анна, доставая ключи. — Новые ключи есть только у Кирилла.
— Бессердечная змея! — вмешалась Изольда, размахивая платком. — Вероника с несчастным ребёнком сидит на улице! Как тебе не стыдно!
— У Вероники есть родители — вы, — спокойно ответила Анна и прошла мимо них к подъезду. — Она взрослая женщина и сама может решать свои проблемы.
***
В квартире царил настоящий разгром. Вещи Вероники всё ещё валялись повсюду, словно она надеялась, что Анна передумает. На кухне высилась гора грязной посуды, а в раковине плавали остатки еды. Кирилл сидел в гостиной перед телевизором с бутылкой виски в руках.
— Довольна результатом? — он поднял покрасневшие глаза. — Мать рыдает, сестра в истерике, племянник спрашивает, почему тётя Аня такая злая.
— Кирилл, нам нужно серьёзно поговорить о РАЗВОДЕ, — Анна села на противоположный конец дивана.
— О чём?! — он резко вскочил, едва не уронив бутылку. — Из-за того, что моя семья немного погостила у нас?
— Погостила? — Анна поднялась следом. — Они выселили мою квартирантку Элеонору, которая исправно платила деньги! Переставили мебель в моей квартире! Командуют в моём доме! А ты даже не думаешь встать на мою сторону!
— Они мои родные люди! — заорал Кирилл. — А ты кто такая? Бесплодная эгоистка!
Анна ощутила, как кровь отливает от лица:
— Что ты только что сказал?
— То, что думаю! Четыре года в браке, а детей всё нет! Может, это знак свыше? — он усмехнулся с пьяной злобой. — Мама права была, надо было жениться на Алисе из нашего института!
— УБИРАЙСЯ, — голос Анны звучал тихо. — Прямо сейчас.
— Это и мой дом тоже!
— Нет, Кирилл. Квартира оформлена исключительно на меня. Бабушкино наследство, неужели забыл? — Анна встала и подошла к окну. — Свои вещи заберёшь завтра. В моё отсутствие.
***
Кирилл исчез за дверью, оставив после себя лишь резкий звук удара створки о косяк и тяжёлое эхо, разлетевшееся по опустошённой квартире. Анна медленно опустилась прямо на пол посреди разгромленной гостиной. Обломки вазы, которую он швырнул в порыве злобы, хрустели под её ногами. Слёзы катились по щекам, горячие и горькие, смешиваясь с пылью, поднявшейся от разрушенного интерьера.
Она плакала долго — выплёскивая всю боль накопившихся месяцев, всё отчаяние от рухнувших иллюзий. Потом резко вытерла лицо тыльной стороной ладони и решительно достала телефон.
— Олег? Это Анна Бережная.
— Аня? Что случилось? Ты странно говоришь…
— Мне нужен хороший адвокат по разводам. Срочно.
Пауза. Затем голос коллеги, явно взволнованного:
— Господи, наконец-то! Я уже думал, ты никогда не решишься. У меня есть контакты. Записывай.
***
Следующие недели превратились в водоворот бесконечных встреч с юристами, сбора документов и нервотрёпки. Кирилл словно с цепи сорвался — то умолял, стоя под окнами, то угрожал через общих знакомых, то присылал мать на разведку.
Марианна Львовна объявилась в субботу утром, когда Анна разбирала шкафы.
— Открой немедленно! Я знаю, что ты дома!
Анна неохотно отворила дверь. Свекровь ворвалась в прихожую, оглядывая разбросанные вещи с плохо скрытым презрением.
— Что за спектакль ты устроила? Кирилл плачет, как ребёнок!
— Добро пожаловать, Марианна Львовна. Проходите, чувствуйте себя как дома, — сухо произнесла Анна, возвращаясь к коробкам.
— Не кривляйся! Ты разрушаешь семью из-за каких-то дурацких принципов!
— Семью разрушил ваш сын, когда решил, что может жить сразу в двух домах — у жены и у мамочки.
Марианна Львовна покраснела:
— Он просто уважает родителей! А ты эгоистка, которая думает только о себе!
— Возможно. Зато теперь я буду эгоисткой с чистой совестью.
— Ты об этом пожалеешь! — выкрикнула свекровь, направляясь к выходу. — Кто тебя в твоём возрасте возьмёт? Кто захочет связываться с разведёнкой?
— До свидания, Марианна Львовна, — спокойно ответила Анна и закрыла дверь на замок.
Вечером звонил телефон. Конечно же, свекровь решила продолжить осаду дистанционно.
— Ты думаешь, что так легко начать новую жизнь? — ядовито спрашивала она. — Да у тебя ни денег, ни связей, ни…
— До свидания, — Анна отключила телефон и тут же заблокировала номер.
***
Олег заходил почти каждый день — то привезёт документы, которые забыл адвокат, то просто узнать, как дела.
— Ань, ты держишься молодцом, — сказал он, устраиваясь в кресле с чашкой чая. — Не каждый решится так кардинально всё поменять.
— Мне страшно, если честно, — призналась Анна, убирая очередную стопку документов. — Тридцать два года, а такое ощущение, будто я заново родилась и не знаю, что с этой жизнью делать.
— Тридцать два — это прекрасный возраст для нового старта, — искренне улыбнулся он. — Ты молодая, умная, красивая. Весь мир перед тобой.
— Пока что этот мир выглядит как куча юридических бумаг и счетов за коммунальные услуги.
— Это временно. Вот увидишь — через полгода ты не поверишь, что могла жить по-другому.
***
Через два месяца развод наконец был оформлен. Кирилл получил только то, что действительно приобрёл на собственные деньги — а это оказалось удивительно немного. Вероника с маленьким Тимофеем вернулись в Пермь, прихватив половину посуды и полотенец. Марианна Львовна продолжала названивать с угрозами и проклятьями, пока Анна не сменила номер телефона.
В один из октябрьских вечеров она сидела в своей опустевшей, но такой спокойной квартире, читая книгу. Никто не кричал, не хлопал дверьми, не требовал срочно погладить рубашку или приготовить ужин для незваных гостей.
Резко зазвонил домофон.
— Анна Сергеевна? Курьерская доставка.
Она спустилась в подъезд. Молодой курьер протянул ей плотный конверт:
— Документы от нотариальной конторы «Фемида». Распишитесь, пожалуйста, здесь.
Поднявшись обратно, Анна вскрыла конверт. Документы от нотариуса выглядели очень официально и немного пугающе. Элеонора, её бывшая квартирантка, которую Анна была вынуждена выселить под давлением Кирилла, оказывается, была дальней родственницей какого-то богатого предпринимателя. И теперь оставляла Анне наследство — небольшую, но новую квартиру-студию в развивающемся районе города.
К документам была приколота записка, написанная знакомым убористым почерком:
«Дорогая Анна! Спасибо вам за те месяцы доброты и человечности, которые вы мне подарили. Я знаю, что выгоняли меня не по собственному желанию — видела, как вы переживали. Пусть эта квартира станет основой вашей новой, по-настоящему свободной жизни. С глубокой признательностью, Элеонора».
Анна опустилась в кресло, не в силах поверить происходящему. Квартира! Её собственная квартира, которую не сможет отнять ни один Кирилл, которую не придётся делить с назойливыми родственниками.
Она спустилась во двор и села на старую лавочку у подъезда. Слёзы текли по лицу, но теперь это были совсем другие слёзы — светлые, очищающие.
Анна инстинктивно положила ладонь на живот, где уже почти три месяца рос новый человек. Тест она сделала через неделю после оформления развода и сначала испугалась. Потом поняла — это не препятствие, а подарок судьбы.
— Знаешь что, малыш? — тихо прошептала она, обращаясь к ещё не родившемуся ребёнку. — У нас теперь есть свой дом. Наш собственный мир, где никто не будет нас унижать и диктовать, как жить.
Тёплый октябрьский ветер шевелил жёлтые листья на деревьях. Где-то включился свет в окнах, и Анна подумала о том, что скоро и в её новом доме будет гореть свет — свет новой жизни, которую она построит своими руками.
— Всё будет хорошо, — повторила она уверенно. — У нас с тобой всё получится.
И впервые за много лет Анна искренне верила в эти слова.
