— Места всем хватит, — в сотый раз повторял Сергей, втискивая мамины пакеты в наш шкаф.
— Хватит, — согласилась я и открыла ящик с документами.
Восемнадцать лет назад я купила эту двушку на Лосином острове на деньги, которые накопила за пять лет работы инженером плюс небольшое наследство от бабушки. Тогда казалось естественным — твоё становится нашим, границы растворяются в любви.
Сергей переехал как к жене, а не к квартирной хозяйке.
Но сейчас, наблюдая, как свекровь четвёртый день переставляет мебель и учит меня правильно заваривать чай, я впервые подумала: а чьё имя записано в свидетельстве о собственности?
Новые порядки
— Лена, милая, — донеслось из кухни голос Раисы Петровны, — где у тебя нормальная тёрка? Эта какая-то игрушечная. И почему хлеб в пакете лежит? Его же в хлебнице держать надо.
— Раиса Петровна, могу показать, где что у нас хранится, — предложила я.
— Не надо показывать, сама разберусь, — отмахнулась свекровь. — Только удивительно, как вы тут столько лет прожили. Сережа, иди-ка сюда, помоги матери порядок навести.
Сергей послушно потрусил на зов. В сорок шесть лет он по-прежнему был мамин мальчик, готовый бросить всё по первому требованию. Раньше это казалось трогательным — такая преданность матери.
Теперь начинало душить.
— Мам, может, не стоит сразу всё перестраивать? — робко попросил он.
— А что не перестраивать? Тут же невозможно нормально жить, — Раиса Петровна открыла холодильник и покачала головой. — Йогурты просроченные, овощи какие-то вялые. И зачем столько разных соусов? У меня дома всё по полочкам разложено.
Я прислонилась к косяку и смотрела, как моя кухня превращается в поле сражения. Сергей метался между мамиными замечаниями и моими молчаливыми взглядами.
— Лена, а почему у тебя такой странный чайник? — продолжала наступление свекровь. — Этот электрический вредный, от него вода невкусная получается.
Первые вопросы
— Раиса Петровна, — сказала я ровно, — а долго вы у нас собираетесь пожить?
— Пожить? — свекровь оглянулась с таким видом, будто я произнесла ругательство. — Сережа, объясни жене — я не гощу, я временно переехала. Пока в своей квартире порядок не наведу.
— Мама права, — поддержал муж. — У неё там потоп был, у соседей сверху трубу прорвало. Всё залили, теперь ремонт нужен. Куда ей деваться?
— В гостиницу, — предложила я. — Или к своим родственникам. Аварии случаются, но их решают специалисты, а не родственники.
— Лена, что ты говоришь такое? — Сергей посмотрел на меня растерянно. — Она же моя мать. Мы не можем её бросить.
— Никто её не бросает. Я предлагаю решить проблему там, где она возникла.
— Ох, Сережа, — свекровь опустилась на стул и приложила руку к груди, — слышишь, что твоя жена говорит? Родную мать на улицу готова выставить.
— Мам, Лена не то имеет в виду…
— А что она имеет в виду? — в голосе Раисы Петровны зазвучали мученические нотки. — Восемнадцать лет я к вам приходила, всегда радушно встречали. А теперь вдруг стала лишней в семье сына.
Я наблюдала за этим спектаклем и удивлялась мастерству свекрови. Каждое слово било точно в цель — Сергей уже выглядел виноватым.
— Ну потерпи, Лен, — попросил муж. — Она действительно моя мать. И ей сейчас трудно.
«Она моя мать» — волшебная фраза, которая должна была закрыть любые возражения. Универсальная отмычка к моему терпению.
Консультация
На следующий день в лифте я встретила Светлану Борисовну с третьего этажа. Мы здоровались уже много лет, но дальше разговоров о погоде общение не заходило.
— Елена Николаевна, — сказала она осторожно, — простите, что вмешиваюсь, но вчера ваша свекровь довольно громко обсуждала с подругой у подъезда… как бы это сказать… ваше гостеприимство.
— Да, она временно у нас живёт, — ответила я нейтрально.
— Понимаю, — Светлана Борисовна помолчала. — Знаете, я работаю юристом, в жилищных вопросах разбираюсь. Если понадобится совет — обращайтесь. Соседи должны друг другу помогать.
Лифт остановился на моём этаже, но слова соседки запали в душу. Жилищные вопросы. Юрист. Совет.
Вечером свекровь устроилась в нашей спальне смотреть сериал про судьбы женщин. А Сергей мыл посуду. Я тихо спустилась к Светлане Борисовне.
— Скажите, — начала без предисловий.
— Если человек поселился в чужой квартире, но его там никто не приглашал официально, это нормально?
— Смотря как поселился, — ответила соседка внимательно.
— Временно гостит или всерьёз обосновался?
— Всерьёз. Вещи привёз, порядки устанавливает, но прописан в другом месте.
— А кто хозяин квартиры?
— Я. Единственный собственник.
— Тогда вы имеете полное право решать, кто у вас живёт, — сказала Светлана Борисовна спокойно. — Даже если это родня. Ваш дом — ваши правила.
Я поднялась домой с ощущением, будто мне вернули что-то важное. Право выбора. Право сказать «нет». Право жить в собственном доме по собственным правилам.
— Где ходила? — спросил Сергей, когда я вошла.
— Консультировалась по одному вопросу, — ответила я и достала папку с документами на квартиру.
Серьёзный разговор
— Сергей, — сказала я, раскладывая бумаги на столе.
— Давай поговорим серьёзно.
— О чём это? — он вытер руки и недоуменно посмотрел на документы.
— Зачем ты это достала?
— Свидетельство о собственности на квартиру. Договор купли-продажи. Справка о том, что я единственный хозяин этого дома.
— Ну и что? — Сергей нахмурился. — К чему ты клонишь?
— К тому, что завтра твоя мать либо уезжает к родственникам, либо мне придётся защищать свои права официально.
— Лена, ты серьёзно?
— Очень серьёзно. И если дело дойдёт до юристов, я ещё и разводиться буду.
Сергей медленно опустился на табурет, разглядывая меня, словно видел впервые.
— Ты так не можешь поступить, — сказал он растерянно. — Она же… ну, она же мама.
— А я твоя жена. Была твоей женой восемнадцать лет, — поправилась я. — Пока не поняла, что в этой семье моё мнение вообще не учитывается.
— Лена, да что с тобой стало? Раньше ты была такая спокойная, понимающая. Мама просто растерялась после этого потопа, ей нужно время прийти в себя.
— Пусть приходит в себя у себя дома. Или в съёмной квартире. У каждой проблемы есть нормальные способы решения.
Семейное вмешательство
Из спальни послышались шлёпанцы — свекровь шла к нам. Она появилась в дверях в моём домашнем костюме, том самом, который дочка подарила на прошлый день рождения.
— Что тут у вас за совещание? — поинтересовалась Раиса Петровна. — И чего это документы разложены?
— Документы на квартиру, — пояснила я.
— Это зачем же?
— Чтобы все понимали, кто здесь хозяин.
— Хозяин? — свекровь возмутилась. — Семья — не контора какая-нибудь! Здесь живут родные люди, а не чужие.
— Вот именно, — согласилась я. — Родные люди, которые уважают друг друга и не навязывают свои порядки силой.
— Сережа, — Раиса Петровна повернулась к сыну, — вразуми жену. Старших уважать надо, а не условия им выставлять.
— Раиса Петровна, — перебила я, — а сколько времени займёт ваш ремонт?
— А какое это имеет значение? Месяц, может два… А может и больше — ещё неизвестно, какие там повреждения.
— То есть до весны точно с нами будете?
— А что, если и так? — в голосе свекрови появились воинственные нотки.
— Значит, всё ясно, — я аккуратно сложила бумаги. — Сергей, завтра вечером жду твоего решения.
Юридическая помощь
На следующий день я взяла отгул и съездила к Светлане Борисовне в её юридическую контору. Офис оказался небольшим, но уютным — с живыми цветами на подоконнике и удобными креслами для клиентов.
— Хочу знать свои права, — сказала я без обиняков.
— Рассказывайте ситуацию, — Светлана кивнула и приготовила блокнот.
Я изложила всё коротко и по существу. Соседка слушала внимательно, изредка уточняя детали.
— Случай типичный, — заключила она. — Вы имеете полное право потребовать, чтобы человек прекратил самовольно пользоваться вашим жильём. Хоть родственник, хоть чужой — без разницы.
— И что для этого нужно?
— Официальное уведомление. Если не поможет — обращение в суд. Но обычно до суда не доходит — люди понимают, что хозяин квартиры прав.
— Можете составить такое уведомление?
— Конечно. Только вы уверены, что готовы довести дело до конца?
— Абсолютно.
Последний шанс
Домой я вернулась с готовыми документами и твёрдым пониманием собственных возможностей. В квартире стояла напряжённая тишина. Сергей мрачно сидел на кухне, свекровь демонстративно гремела посудой в комнате.
— Ну что? — спросила я у мужа.
— Лена, — Сергей поднял на меня усталые глаза, — ты же понимаешь, что я не могу выставить маму на улицу. Это против совести.
— А против чьей совести выставлять меня из моего же дома? — уточнила я.
— Она согласилась поехать к тёте Гале на неделю… Потом посмотрим…
— Не посмотрим, — я достала папку и положила на стол. — Либо она уезжает насовсем, либо я защищаю свои права законом.
— Что это такое? — Раиса Петровна быстро подошла к столу.
— Уведомление о прекращении самовольного пользования жилым помещением, — прочитала я с листа. — И заявление о расторжении брака. На всякий случай.
— Сережа, — голос свекрови дрогнул, — она что, в самом деле может нас выгнать?
— Может, — тихо ответил сын. — Квартира на неё оформлена.
— Но я же не чужая! Я мать твоя!
— И поэтому у вас есть время до завтра собраться, — сказала я спокойно. — Без скандалов и обид.
Мои правила
Утром свекровь молча укладывала вещи. Сергей помогал носить сумки, но тоже особо не разговаривал. Атмосфера в доме была похожа на затишье. Перед грозой.
— Раиса Петровна, — сказала я, провожая её к двери.
— Вы всегда можете приехать в гости. Но именно в гости — предупредив заранее и на определённое время.
Она внимательно посмотрела на меня, медленно кивнула. И вышла, не сказав ни слова.
— И что теперь? — спросил Сергей, когда мы остались одни.
— Теперь мы живём дальше, — ответила я. — Но уже честно, без игр и манипуляций.
Вечером мы впервые за долгое время сидели на своей кухне вдвоём. Пили чай и просто разговаривали.
— Знаешь, — сказал Сергей задумчиво.
— Я и не подозревал, что ты можешь быть такой… твёрдой.
— А я не думала, что когда-нибудь буду вынуждена такой стать, — призналась я. — Но иногда нужно показать характер, чтобы тебя начали воспринимать всерьёз.
— А мы теперь что — враги с мамой?
— Не враги, — покачала головой я. — Просто теперь все знают границы. Твоя мама поймёт, что я не бесправная приживалка в её мире, а хозяйка этого дома. И в следующий раз будет спрашивать разрешения, а не диктовать условия.
За окном начинался вечер. В квартире было спокойно — спокойно так, как не было уже очень долго. Я смотрела на мужа и думала о том, что защищать свой дом и своё право на уважение — это не жестокость.
Это просто честность.
Понравилось, как героиня защитила свои границы? Подписывайтесь.
У меня еще много историй о женщинах, которые перестали терпеть и начали жить.
