Светлана поморщилась, когда с кухни донесся звон разбитой тарелки. Эта деревенская неумеха опять что-то натворила. Три месяца прошло после свадьбы, а невестка так и не научилась управляться с домом.
— Ань! Что там у тебя? — крикнула Светлана, не отрываясь от телевизора.
— Все нормально, мам, — тихо ответила Аня. — Я уже убираю.
Светлана встала с дивана и направилась на кухню. Аня стояла на коленях, собирая осколки.
— Это была чешская тарелка, между прочим, — процедила Светлана.
— Простите. Я заменю, — Аня не поднимала глаз.
— Чем заменишь? Своей зарплатой продавщицы?
Хлопнула входная дверь. Вернулся Андрей. Светлана тут же сменила тон:
— Сынок! Ты вовремя. Ужин скоро будет.
— Привет, мам, — Андрей чмокнул мать в щеку, затем обнял жену. — Что у вас тут?
— Да вот, твоя жена бьет посуду, — пожала плечами Светлана.
— Мам, ну хватит, — устало сказал Андрей. — Все бьют посуду иногда.
Аня виновато улыбнулась мужу. У Светланы внутри все закипело. Этот взгляд, эта фальшивая скромность. Не верила она в искренность невестки.
Вечер прошел в напряженном молчании. После ужина Андрей ушел в душ, а Светлана осталась наедине с невесткой.
— Знаешь, Ань, я ведь только добра вам желаю, — начала Светлана. — Андрюша у меня человек мягкий, ему хорошая жена нужна.
— Я стараюсь, — еле слышно ответила Аня.
— Старается она, — фыркнула Светлана. — То-то я вижу.
Утром Светлана проснулась раньше всех. Проходя мимо комнаты молодых, она услышала тихий голос Ани. Невестка говорила по телефону, явно стараясь не разбудить мужа.
— Я не могу сейчас… Да, столько… Постараюсь… Нет, он не знает, и не скажу пока…
Светлана замерла. Что скрывает эта тихоня? Долги? Или хуже — любовника? Не зря она ей не доверяла!
За завтраком Светлана внимательно наблюдала за невесткой. Аня была бледнее обычного, часто проверяла телефон.
— Андрюш, ты вечером задержишься? — спросила Аня.
— Нет, сегодня пораньше приду, — ответил сын, допивая кофе. — А что?
— Просто спросила, — Аня отвела глаза.
Когда Андрей ушел, Светлана решила действовать.
— Ты часто по утрам с кем-то шепчешься, — как бы между прочим сказала она.
Аня вздрогнула:
— Это… с мамой.
— А от Андрея что скрываешь?
— Не скрываю я ничего.
— Ой ли? — Светлана скрестила руки на груди. — Я слышала: «он не знает, и не скажу». Это ты про мужа?
Аня побледнела еще больше:
— Вы неправильно поняли…
— Да все я правильно поняла! — отрезала Светлана. — Только учти: если обидишь моего сына, я тебе этого не прощу.
Вечером, когда они остались с Андреем вдвоем, Светлана осторожно начала:
— Сынок, ты замечал, что Аня в последнее время какая-то странная?
— В каком смысле?
— Телефон прячет, шепчется с кем-то…
Андрей нахмурился:
— Мам, ты опять начинаешь?
— Я просто беспокоюсь. Сегодня утром слышала, как она говорила, что от тебя что-то скрывает.
— Мам!
— Не веришь — проверь! — Светлана развела руками. — Это твоя жизнь, конечно. Но я бы на твоем месте присмотрелась.
Она заметила, как изменилось лицо сына. Семя сомнения было посеяно. Вечером Андрей впервые внимательно наблюдал за женой, а когда Аня вышла на балкон поговорить по телефону, в его глазах мелькнуло беспокойство.
«Так тебе и надо, голубушка, — подумала Светлана. — Не такая уж ты и святая».
На следующий день атмосфера в доме стала еще напряженнее. Андрей молча завтракал, то и дело бросая взгляды на жену. Аня нервно перебирала пальцами край скатерти.
— Ты сегодня какая-то дерганая, — заметил Андрей.
— Нет, просто не выспалась, — Аня попыталась улыбнуться.
— А из-за чего не выспалась? — в его голосе появились нотки подозрения.
Аня растерянно посмотрела на мужа:
— Просто… так. Голова болела.
Светлана наблюдала за этой сценой с тихим удовлетворением. Вот оно — первые трещины.
Вечером, когда Аня мыла посуду, Андрей подошел к ней сзади:
— Дай-ка мне свой телефон.
— Зачем? — Аня вздрогнула.
— Хочу посмотреть время, — соврал он.
— Там разрядка… Возьми свой.
— А где твой? — настаивал Андрей.
— В сумке, наверное, — Аня нервно вытерла руки полотенцем.
Андрей молча вышел из кухни. Через минуту послышался его голос:
— Почему у тебя переписка с каким-то Вадимом?
Аня выбежала из кухни. Светлана, сидевшая в гостиной, навострила уши.
— Это двоюродный брат моей подруги! Зачем ты лезешь в мой телефон?
— А зачем ты с ним переписываешься? — голос Андрея звенел от напряжения. — И почему сразу не сказала, кто это?
— А ты сразу спросил? — в голосе Ани появились слезы. — Ты копаешься в моих вещах!
— Потому что ты что-то скрываешь!
Они ругались почти час. Светлана сидела в своей комнате, прислушиваясь к каждому слову. Наконец, хлопнула дверь — Андрей ушел, громко бросив: «Мне нужно проветриться».
На третий день Андрей вернулся домой поздно. От него пахло пивом.
— Где ты был? — спросила Аня.
— С друзьями. А что, нельзя?
— Можно, просто ты не предупредил…
— А ты меня предупреждаешь о своих делах? — огрызнулся он.
Светлана заметила, как изменилась Аня за эти дни. Девушка осунулась, под глазами залегли тени. За ужином она только ковыряла вилкой в тарелке.
— Ань, ты бы поела, — неожиданно для себя сказала Светлана.
— Не хочу, спасибо, — тихо ответила Аня.
Ночью Светлана проснулась от тихих рыданий. Она выглянула в коридор и увидела Аню, которая сидела на кухне в темноте и плакала, закрыв лицо руками.
Что-то кольнуло Светлану в груди. Может, она перегнула палку?
На четвертый день Андрей не пришел домой ночевать. Позвонил и сухо сообщил, что останется у друга. Аня целый день ходила как в воду опущенная. А вечером Светлана увидела, как невестка достала с антресолей большую дорожную сумку.
— Что это ты делаешь? — спросила Светлана.
— Собираю вещи, — Аня даже не обернулась. — Так будет лучше для всех.
— А Андрюша знает?
— Узнает, — тихо ответила Аня.
Светлана почувствовала странное беспокойство. Она хотела проучить выскочку, но не разрушить семью сына.
— Ты… может, торопишься? — неуверенно спросила она.
— Нет, — в голосе Ани звучала решимость. — Если муж мне не верит, зачем такая жизнь? Пусть живет спокойно, без подозрений.
Вечером Андрей все-таки вернулся. Увидев сумку в коридоре, он молча прошел в комнату. Оттуда донеслись громкие голоса.
Светлана сидела на кухне, нервно стуча пальцами по столу. Что же она наделала?
Утро пятого дня Светлана встретила с тяжелым сердцем. Ночью в комнате молодых долго не стихали голоса. Андрей то повышал тон, то говорил почти шепотом. Аня больше молчала, лишь изредка что-то тихо отвечала.
За завтраком все сидели в гробовой тишине. Андрей угрюмо жевал бутерброд, Аня смотрела в одну точку, даже не притронувшись к еде.
— Я сегодня задержусь на работе, — наконец произнес Андрей. — У нас проект горит.
— Хорошо, — безжизненно ответила Аня.
Когда за сыном закрылась дверь, Светлана попыталась заговорить с невесткой:
— Ань, вы вчера… помирились?
— Нет, — Аня встала из-за стола. — Я сегодня уеду. Уже билет купила.
— Как уедешь? А Андрюша?
— А что Андрей? — в голосе Ани впервые прозвучала горечь. — Он уже все решил. Сказал, что не может жить с человеком, который постоянно врет.
Светлана почувствовала, как к горлу подкатил ком. Она этого не хотела. Просто хотела проучить девчонку, показать ей место, а не разрушить семью сына.
— Может, стоит еще поговорить? — неуверенно предложила она.
— О чем? — Аня горько усмехнулась. — Он уже неделю проверяет мой телефон, следит за каждым шагом. Это не жизнь.
Аня ушла в комнату, а Светлана осталась на кухне, нервно перебирая четки на запястье. В обед зазвонил телефон невестки. Аня быстро вышла на балкон с телефоном. Светлана, сама от себя такого не ожидая, тихо подошла к балконной двери.
— Мам, я сегодня приеду, — голос Ани звучал надтреснуто. — Нет, не хочу больше… Таня как, получила деньги на операцию?
Светлана застыла.
— Я рада, что хоть ей помогла, — продолжала Аня. — Да, отправила последний перевод вчера… Нет, Андрей не знал, я не хотела его нагружать проблемами нашей семьи. У него своих забот хватает… Да, свекровь считает, что я ему изменяю, представляешь? А я просто не хотела его волновать из-за Таниной болезни…
Светлана отшатнулась от двери. В голове гудело. Так вот что скрывала Аня — помогала кому-то с деньгами на лечение! И из-за нее, из-за Светланы, теперь…
Вечером Андрей вернулся раньше обещанного. Увидев в коридоре уже полностью собранную сумку и чемодан, он замер.
— Значит, все-таки уезжаешь? — его голос звучал глухо.
— Да, — Аня вышла из комнаты. — Так будет лучше.
— Лучше для кого?
— Для всех, Андрей. Ты же сам сказал, что не можешь жить с человеком, которому не доверяешь.
— Я просто хотел знать правду! Почему ты все время что-то скрываешь?
— Я не скрывала ничего плохого! — в голосе Ани наконец прорвались эмоции. — Я просто не хотела тебя грузить проблемами моей сестры! Ей нужна была операция, я помогала деньгами!
— Какая еще операция? Почему я первый раз об этом слышу?
— Потому что ты не спрашивал! Ты сразу решил, что я вру, что я… — Аня не договорила и разрыдалась.
Светлана не выдержала. Она вышла из своей комнаты и встала между ними.
— Андрюш, это я виновата, — ее голос дрожал. — Это я тебе наговорила на Аню. Я слышала ее разговоры и решила… я думала…
— Что ты думала, мам? — Андрей смотрел на мать потемневшими глазами.
— Я ошиблась, сынок, — Светлана вдруг почувствовала, как по щекам потекли слезы. — Аня не врала тебе. Она помогала своей сестре с операцией. Я сегодня все слышала. Она не хотела тебя беспокоить этими проблемами.
В комнате повисла тяжелая тишина.
— Мам, ты серьезно? Ты все это затеяла… из-за чего?
Светлана опустила голову:
— Я думала… мне казалось, что она тебе не подходит. Что она скрывает что-то плохое.
— И поэтому ты решила разрушить нашу семью? — Андрей ударил кулаком по стене. — Господи, я же поверил тебе! Я следил за собственной женой, проверял ее телефон, как последний идиот!
Аня молча утирала слезы. Чемодан все еще стоял в коридоре — немой свидетель семейной драмы.
— Анечка, — Светлана повернулась к невестке. — Прости меня. Я была неправа. Я… я просто ревновала Андрюшу. Думала, что никто не будет для него достаточно хорош.
— Вы же даже не пытались меня узнать, — тихо сказала Аня. — Сразу решили, что я какая-то… нечестная.
— Я знаю. Теперь знаю, — Светлана протянула руку и осторожно коснулась плеча невестки. — Не уезжай, пожалуйста. Андрюша тебя любит. И я… я буду стараться тебя полюбить тоже.
Андрей подошел к жене и взял ее за руки:
— Ань, прости меня. Я должен был верить тебе, а не маме. Должен был спросить прямо, если что-то не понимал.
— Я тоже виновата, — Аня подняла на него глаза. — Надо было рассказать про Таню сразу. Я просто не хотела тебя волновать. У тебя работа, стресс… А тут еще проблемы моей семьи.
— Твои проблемы — это мои проблемы, — Андрей притянул ее к себе. — Мы же семья. Я хочу знать все, что с тобой происходит. И хорошее, и плохое.
Аня неуверенно обняла его в ответ.
— Я уберу чемоданы, — шепнула Светлана и поспешно вышла из комнаты, давая молодым возможность поговорить наедине.
Прошла неделя. В доме постепенно установилось хрупкое перемирие. Андрей больше не задерживался на работе и не проверял телефон жены. Аня стала чаще улыбаться, хотя в ее глазах иногда мелькала настороженность.
А Светлана… Светлана изменилась сильнее всех. Она стала тише, внимательнее. Каждое утро готовила завтрак для всех, интересовалась делами невестки.
В субботу вечером они все вместе смотрели фильм в гостиной. Светлана вдруг выключила телевизор.
Андрей и Аня переглянулись.
— Я переезжаю к тете Вале. Она давно звала меня жить с ней, ей одиноко после смерти дяди Коли.
— Но мам…
— Нет, Андрюш, — Светлана подняла руку. — Вам нужно жить своей жизнью.
— Вам уезжать необязательно, — сказала Аня. — Вместе можем пожить.
Светлана улыбнулась.
— Ты добрая девочка. Но я все решила. Я буду приходить в гости, часто приходить. Но жить вы должны сами.
Через две недели Светлана переехала. Андрей помог ей с вещами, а Аня собрала корзину с домашними пирожками и вареньем.
— Звони каждый день, — сказал Андрей, обнимая мать на прощание.
— И приходите на обед по воскресеньям, — добавила Светлана.
Когда за ней закрылась дверь, Аня взяла мужа за руку:
— Знаешь, она изменилась. По-настоящему.
— Да, — кивнул Андрей. — Кажется, этот случай многому научил нас всех.
Вечером Светлана позвонила сыну. Голос ее звучал тепло и спокойно:
— Как вы там, родные мои?
— Хорошо, мам. А у тебя?
— И у меня хорошо, — она помолчала. — Береги Аню, сынок. Она настоящая.
Повесив трубку, Светлана подошла к окну. За эти дни она поняла главное: счастье близких важнее собственной гордости. И этот урок стоил всех пережитых слез.
