— Простите, но я не держу его. Он сам решает, с кем быть.
— Не держишь, говоришь? Да ты — обычная нищенка! Бездомная, никому не нужная пиявка! Думаешь, он тебя полюбил? Ха! Таких, как ты, у него был миллион. Все вам одно нужно — чужие деньги!
***
Оля шла вдоль старого здания, в руках у нее была сумка с продуктами. После занятий в университете она спешила домой — сегодня у ее мамы Светланы Анатольевны был день рождения. Девушка задумала приготовить домашний шоколадный торт, пока мать еще на работе. Хотелось устроить сюрприз, чтобы вечером они сели за стол, и мама задула свечи.
Оля уже мысленно повторяла в голове рецепт, представляя, как аккуратно разрежет коржи и покроет их сливочным кремом. Но все пошло не по плану: из-за поворота резко вывернул молодой человек. Они столкнулись, и пакет с продуктами выскользнул из рук Оли, рассыпав все прямо на тротуар.
— Ой! — испуганно выдохнула девушка.
— Простите! — одновременно произнес незнакомец и сразу наклонился, помогая собирать покупки.
Это был Никита — высокий, спортивный молодой человек, с грубыми глазами и улыбкой, от которой у Оли сердце забилось чаще.
— Давайте помогу, — сказал он, ловко собирая все обратно в пакет. — Я виноват, не заметил.
Оля смутилась, порозовела и пробормотала:
— Ничего страшного… Я сама.
Но Никита уже протягивал ей пакет, в котором продукты были аккуратно сложены. И, немного замявшись, добавил:
— Позвольте я провожу вас? Чувствую вину…
Оля хотела возразить, но встретила его взгляд — теплый, искренний — и неожиданно для самой себя кивнула.
Они пошли рядом. Сначала молча, потом разговор завязался сам собой: про учебу, про погоду и любимые фильмы. Оля чувствовала, как смущение постепенно уходит, а на душе становится легко и светло, словно она знала Никиту не десять минут, а как минимум год.
У подъезда он остановился и, улыбнувшись, сказал:
— Рад, что мы встретились. Может, увидимся еще?
Оля едва слышно ответила:
— Может…
— Тогда… могу я записать твой номер.
Оля спешно продиктовала цифры и скрылась за дверью подъезда.
Тем же вечером телефон Оли резко зазвонил. Девушка, увидев на экране неизвестный номер, от неожиданности чуть не выронила трубку.
— Алло? — осторожно произнесла она.
— Привет, это Никита, — послышался знакомый голос.
У Оли екнуло сердце, и она, смутившись, быстро произнесла родителям:
— Это подруга. Я в комнате поговорю, хорошо?
Закрыв за собой дверь, Оля села на край кровати. Их разговор затянулся. Сначала неловкие вопросы, потом шутки, воспоминания о сегодняшней встрече. Время летело незаметно, и, когда стрелки показали половину десятого, они уже договорились о завтрашней встрече.
Настроение Оли весь день было таким приподнятым, что торт, приготовленный к маминому дню рождения, получился просто замечательным. Светлана Анатольевна не переставала благодарить дочь:
— У тебя золотые руки! — улыбалась она, отрезая второй кусочек.
На следующий день несколько порций торта поехали вместе со Светланой Анатольевной на работу. Она хотела угостить коллег и заодно похвалиться своей хозяйственной девочкой.
А мысли Оли уже были далеко. На лекциях она ловила себя на том, что не слышит половину слов преподавателя. В голове звучал только голос Никиты.
Оказалось, что он учится в том же университете, но в другом корпусе. После занятий они встретились неподалеку и отправились гулять в парк. Потом было маленькое уютное кафе, чай с пирожными, снова прогулка, и только, когда небо окрасилось в густой синий цвет, Оля поняла, что день почти закончился.
Эта встреча перевернула всю ее жизнь. У Оли и раньше были ухажеры, но все это казалось чем-то легким и несерьезным. С Никитой же было иначе. Все внутри подсказывало, что это начало чего-то важного.
Вскоре они стали встречаться. А через полгода Никита окончил университет и предложил:
— Давай снимем квартиру и будем жить вместе?
Оля согласилась, хотя у нее было свое жилье. Бабушка оставила хорошее наследство — небольшую двухкомнатную квартиру. Уже порядка нескольких лет родители Оли сдавали ее, а вырученные средства переводили на карту дочери.
Таким образом у девушки оставалось время для учебы. В то время как ее подруги подрабатывали после занятий. Оля ничего о квартире Никите не говорила. Светлана Анатольевна была такого мнения, что любовь любовью, а человека надо узнать. Она еще в свое время встретила такого проходимца, и не хотела для дочери похожей ситуации.
Вечером, когда они с мамой сидели на кухне за чашкой чая, Оля осторожно завела разговор:
— Мам, Никита предложил снять квартиру. Я думаю… согласиться.
Светлана Анатольевна отложила ложечку и внимательно посмотрела на дочь. В ее глазах мелькнула тень грусти, но голос прозвучал мягко:
— Знаешь, я ведь ждала этого момента. Тебе уже не восемнадцать, пора строить свою собственную жизнь. Мы с папой всегда понимали, что этот день когда-нибудь наступит.
Оля облегченно вздохнула. Ей казалось, что мать будет против, что начнет отговаривать или задавать неудобные вопросы. Но вместо этого она почувствовала поддержку с ее стороны.
— Но моя квартира… — нерешительно произнесла девушка.
— Ее мы будем сдавать, как и раньше, — спокойно ответила мать. — А деньги будут поступать тебе. Что с ними делать — это твое решение. Хочешь — откладывай, хочешь — трать. Главное, чтобы у тебя была финансовая подушка и защита. А Никите о ней знать не обязательно. Поверь, в жизни бывает всякое…
— Это папа так сказал? — улыбнулась Оля.
Светлана Анатольевна кивнула:
— Твой отец всегда считал, что дочь должна быть защищена. Ты еще молода, к тому же влюблена — и это замечательно. Но жизнь бывает разной. И хорошо, когда есть место, куда ты можешь вернуться. Ведь мы с отцом тоже не вечные.
Оля задумчиво крутила чашку в руках. Она чувствовала, что родители доверяют ей и поддерживают. Внутри все смешалось: радость, волнение, страх перед новым жизненным этапом.
— Спасибо, мам, — тихо сказала она. — Я постараюсь все сделать правильно.
— Главное, чтобы ты была счастлива, — мягко обняла дочь Светлана Анатольевна.
В ту ночь Оля долго не могла уснуть. Она представляла, как будет выглядеть их новая квартира, как они будут вместе с Никитой завтракать на кухне, спорить, смеяться, планировать будущее. Все казалось таким близким и одновременно далеким.
Через неделю Оля и Никита выбрали квартиру недалеко от центра. Дом был старый, но ухоженный, с высокими потолками и большими окнами, из которых открывался вид на бульвар. Главное — отсюда было удобно добираться и ей в университет, и Никите на новую работу. Совсем недавно он прошел собеседование, и впереди его ожидали первые трудовые будни.
Переезд оказался хлопотным, но радостным. Вещей у них было немного, но Оля с удовольствием расставляла книги по полкам, выбирала новое постельное белье в магазинах, а также мелочи для уюта.
Теперь дни девушки складывались одинаково: после обеда она возвращалась из университета, готовила что-нибудь вкусное к ужину, садилась за учебники и с нетерпением ждала, когда Никита откроет дверь и произнесет: «Я дома!»
Но однажды звонок в дверь прозвучал слишком рано. Оля даже вздрогнула — стрелки часов показывали всего половину пятого, в то время как Никита обычно возвращался не раньше семи.
Она неуверенно подошла к двери и спросила:
— Кто там?
— Свои, открывай, — прозвучал женский строгий голос.
Оля приоткрыла дверь и увидела на пороге высокую худощавую женщину лет пятидесяти. Темное пальто, собранная прическа, на переносице очки в тонкой оправе. В чертах лица улавливалось явное сходство с Никитой — те же глаза, та же линия подбородка.
— Вы… кто? — все же осторожно спросила Оля, не решаясь делать выводы заранее.
— Елена Михайловна, — представилась женщина и, не дожидаясь приглашения, шагнула внутрь, оглядывая квартиру цепким взглядом. — Так вот где вы устроились… А он молчит, ничего мне не рассказывает!
Оля замерла у двери, не зная, как реагировать на эту бесцеремонность.
— Простите, вы… родственница Никиты? — наконец решилась уточнить она.
Женщина остановилась, повернулась к ней и посмотрела испепеляющим взглядом, а затем добавила:
— Я — его мать!
Сердце Оли пропустило удар. Она ожидала чего угодно, но только не того, что первое знакомство с матерью Никиты будет именно таким — неожиданно и без всякого предупреждения.
— Приятно познакомится, — кивнула Оля, немного смутившись.
Но женщина, кажется, не имела никаких манер. Она прямо в сапогах прошла на кухню, села на стул и положила нога на ногу.
— Ну что, деточка, поговорим?
— Хорошо… О чем?
— Она еще спрашивает, — усмехнулась Елена Михайловна. — Мой сын из-за тебя съехал из квартиры, прячет тебя почему-то за семью замками, будто ты какой-то артефакт. Может, уже объяснишь мне, зачем ты настраиваешь его против семьи?
— Я? — удивилась Оля. — Никого я не настраиваю… Напротив, несколько раз говорила с Никитой о том, чтобы познакомится с его родителями. А он только отмахивался.
— Ты мне тут зубы не заговаривай! Знаешь, сколько у него было всяких?! Как узнают, что отец занимает хорошую должность — так и липнут, лишь бы денег себе отцапать.
— Да я даже и не знала… Я даже имен то ваших не знаю, что уж говорить о должностях.
— А это плохо, деточка! Очень плохо! Если бы хотела бы, то узнала, — Елена Михайловна порылась в сумке и достала телефон. — Диктуй номер. Встретимся на нейтральной территории и все обсудим.
Оля продиктовала, но искренне не понимала, что им предстоит обсуждать. На прощание женщина сказала:
— Расскажешь о моем визите сыну — убью!
Оля аж вздрогнула. Весь оставшийся вечер, она была сама не своя. Даже, когда пришел Никита, это не повлияло на ее настроение. Никита был очень уставшим, поэтому они легли спать очень рано и он даже не заметил, что любимая ведет себе странно.
На следующий день Оля все же не выдержала и рассказала обо всем матери. Слушая дочь, Светлана Анатольевна нахмурилась, но старалась говорить спокойно:
— Олечка, ты должна рассказать обо всем Никите. Это самый разумный вариант. В конце концов, он твой парень, и это его родители. Пусть он сам разбирается со своей матерью. Тем более вы с ним еще даже не женаты.
Оля кивнула, но в душе ее грызли сомнения. Ей казалось, что Никиту она тем самым поставит в неудобное положение. И к тому же ее не отпускала мысль: почему эта женщина так к ней относится? Ответа она не находила, и потому решила действовать по-своему.
Когда спустя несколько дней Елена Михайловна позвонила и назначила встречу, Оля уже ждала этого звонка. Она быстро собралась и направилась в небольшое кафе в центре, где они договорились встретиться.
Елена Михайловна пришла точно в назначенное время. Ее вид был все такой же строгий и холодный. Она села напротив Оли, молча достала из сумки конверт и положила его на стол.
— Возьми, — коротко сказала она.
Оля удивленно посмотрела на женщину.
— Что это?
— Деньги. В ответ на то, что ты отпустишь Никиту.
— Простите, но я не держу его, — Оля покраснела, но голос ее звучал уверенно. — Он сам решает, с кем быть.
Лицо Елены Михайловны перекосилось. Она резко подняла голос:
— Не держишь, говоришь? Да ты — обычная нищенка! Бездомная, никому не нужная пиявка! Думаешь, он тебя полюбил? Ха! Таких, как ты, у него был миллион. Все вам одно нужно — чужие деньги!
Оля сжала пальцы под столом, но старалась держаться спокойно.
— Вы несправедливы, — тихо произнесла она.
— Несправедлива? — женщина уже почти кричала. — Я еще найду на тебя управу! Я все равно разлучу тебя и Никиту. Будешь ведь по улицам скитаться! А так у тебя будут деньги хотя бы на пару месяцев съема квартиры. Соглашайся по-хорошему!
В глазах Оли мелькнула обида, смешанная с яростью. Она резко поднялась из-за стола.
— У меня есть своя квартира, — отчеканила она. — И мне не нужны ваши подачки.
Слова прозвучали так твердо, что даже Елена Михайловна замерла.
— Квартира?.. — переспросила она, и в ее голосе впервые прозвучала нотка сомнения. — Так у тебя есть квартира? А чего же ты молчала?..
Но Оля уже не слушала. С гордо поднятой головой она направилась к выходу, чувствуя, как внутри у нее все дрожит — от обиды, злости и решимости больше никогда не позволять унижать себя.
В тот же вечер, едва Никита переступил порог квартиры, Оля не выдержала. Она злилась, руки дрожали, на глазах выступили слезы.
— Никита… я должна тебе все рассказать, — ее голос дрогнул. — Сегодня я встречалась с твоей матерью.
Он нахмурился, хотел что-то спросить, но Оля уже быстро затараторила, сбивчиво, будто боялась, что иначе не хватит сил. Она выложила все — про визит Елены Михайловны, угрозы, унижения и конверт с деньгами.
— Она думает, что я держу тебя! Что я нищенка, пиявка, которая только ждет легких денег! — Оля кричала сквозь слезы. — А я ведь… я ведь ничего плохого не сделала!
Никита встал, замельтешил по комнате, то хватаясь за голову, то делая шаги туда-сюда. Потом резко остановился и сел рядом, взяв Олю за руки.
— Прости меня, Олечка, — его голос звучал тихо. — Мне очень стыдно, что я раньше молчал. Все это нужно было рассказать тебе давно.
Он глубоко вздохнул и начал рассказывать. Как его отец мечтает женить его на дочери своего делового партнера. Как родители годами пытались управлять его жизнью, диктовать, где учиться, с кем встречаться и даже где жить. Как он уже несколько лет живет отдельно, лишь изредка навещая родителей — и только для того, чтобы избежать скандалов.
— Им все равно, чего хочу я, — горько сказал Никита. — Для них я — часть плана, удобная фигура в их игре. А ты… ты первая, рядом с кем я по-настоящему чувствую себя свободным.
Оля слушала молча, лишь иногда кивая.
— Я сам поговорю с мамой, — решительно произнес Никита. — И, пожалуйста, пообещай: если она еще раз позвонит тебе, — не бери трубку. Это мое дело.
Через два дня он встретился с Еленой Михайловной. Разговор был тяжелым, голоса то повышались, то падали до ледяного шепота. В конце концов Никита произнес:
— Я люблю Олю. Я хочу быть с ней и собираюсь на ней жениться. Хотите вы того или нет.
Елена Михайловна побледнела, ее губы дрожали от злости, но Никита не дал ей вставить ни слова. Он просто встал и ушел, оставив ее наедине со своим гневом.
Прошло несколько недель. За это время Оля решилась на важный шаг — познакомить Никиту с родителями. Вечером они собрались за большим столом, где Светлана Анатольевна и Егор Петрович тепло встретили Никиту. Атмосфера была теплой, домашней, полной смеха и добрых слов.
И именно там, в кругу людей, которые искренне ее любили, Никита встал, взял Олю за руку и достал маленькую коробочку.
— Оля, — его голос дрогнул, но глаза сияли, — выйдешь ли ты за меня замуж?
Мир на мгновение замер. У Оли закружилась голова, слезы снова блеснули в глазах, но теперь это были слезы счастья.
— Да! — прошептала она.
Светлана Анатольевна улыбнулась, а Егор Петрович не обошелся без комментария:
— Вот это зять у нас! Шустрый!
А родители Никиты в тот момент даже не подозревали, что их сын уже сделал выбор и совсем скоро станет чьим-то мужем. А Оля почувствовала, что ее будущее в надежных руках.
