Нина замерла посреди гостиной, держа в руках поднос с чашками. Валентина Петровна, мать её мужа, стояла у входа, расправив плечи и окидывая взглядом интерьер с таким видом, будто уже прикидывала, что здесь можно продать.
— Простите, что? — Нина медленно поставила поднос на журнальный столик, стараясь унять дрожь в руках.
— Ты прекрасно расслышала, — Валентина Петровна прошла в комнату, не дожидаясь приглашения. — Эта квартира досталась тебе от бабушки. МОЙ сын живёт здесь уже пять лет. По справедливости, часть этого имущества принадлежит нашей семье.
— Но это моё наследство… — начала было Нина.
— ТВОЁ? — перебила свекровь. — А кто обеспечивает тебя все эти годы? Кто платит за твои курсы флористики, за твои бесконечные материалы для рукоделия? Мой Серёжа! Так что не надо тут строить из себя собственницу!
Нина открыла рот, чтобы возразить, но в этот момент хлопнула входная дверь. В комнату вошёл Сергей — высокий, подтянутый мужчина тридцати пяти лет с усталым лицом. Он работал инженером-конструктором на авиационном заводе.
— Мам? Ты уже здесь? — он поцеловал мать в щёку, затем подошёл к жене. — Привет, Нин. О чём говорите?
— Да вот, обсуждаем с твоей женой финансовые вопросы, — Валентина Петровна уселась в кресло, закинув ногу на ногу. — Пора навести порядок в имущественных делах.
Сергей нахмурился:
— Какие ещё имущественные дела?
— Серёжа, дорогой, — заговорила мать медовым голосом, — ты же понимаешь, что я всю жизнь на тебя работала. Отказывала себе во всём. А теперь, когда мне скоро шестьдесят, хочется иметь хоть какую-то подушку безопасности. Эта квартира огромная — четыре комнаты! Вам с Ниной хватит и двух. Можно продать, разделить деньги…
— Мама, это квартира Нины. Её бабушка…
— Да ЗНАЮ я про бабку! — вспылила Валентина Петровна. — Но ты мой сын! Ты имеешь право на половину всего, что есть у твоей жены! А значит, и я имею право на свою долю!
Нина наблюдала за этой сценой, ощущая, как внутри растёт возмущение. Пять лет назад, когда они только поженились, Валентина Петровна казалась милой женщиной. Но после того, как год назад умерла бабушка Нины, оставив ей эту квартиру в центре города, свекровь словно подменили.
— Валентина Петровна, — максимально спокойно начала Нина, — эта квартира — единственное, что осталось мне от бабушки. Я не собираюсь её продавать или делить.
— Ах, не собираешься? — свекровь вскочила с кресла. — СЕРЁЖА! Ты слышишь, как твоя жена со мной разговаривает? Я вам на свадьбу деньги давала, помогала с ремонтом!
— Вы дали пятьдесят тысяч рублей, — тихо сказала Нина. — Мы их вернули через полгода.
— Но я же ДАВАЛА! — взвизгнула Валентина Петровна. — А теперь, когда у вас появилось жильё, вы меня выставляете? Серёжа, сынок, неужели ты позволишь ей так со мной обращаться?
Сергей растерянно переводил взгляд с матери на жену. Нина видела в его глазах сомнение, и это причиняло боль сильнее любых слов.
***
Следующие дни превратились в настоящий кошмар. Валентина Петровна названивала по десять раз на дню, приезжала без предупреждения, устраивала истерики. Сергей пытался сохранять нейтралитет, что только усугубляло ситуацию.
— Нин, может, правда подумаем? — осторожно начал он однажды вечером, когда они ужинали вдвоём. — Мама права в том, что квартира большая. Можно продать недвижимость, оформить…
— Ты серьёзно? — Нина отложила вилку. — Ты предлагаешь мне продать бабушкину квартиру, чтобы твоя мать получила деньги?
— Ну не так категорично… Просто мама действительно всю жизнь работала. У неё пенсия небольшая, своего жилья нет — снимает квартиру…
— Сергей, у твоей матери есть дача, которую она сдаёт. Есть накопления — я случайно видела выписку из банка, когда она у нас документы раскладывала. Там больше двух миллионов!
— Не может быть, — покачал головой муж. — Она говорила, что едва сводит концы с концами.
— Она ВРЁТ тебе, Серёжа! — Нина резко встала из-за стола. — Твоя мать просто жадная! Ей мало того, что есть, она хочет ещё и моё наследство прибрать!
— НЕ СМЕЙ так говорить о моей матери! — вдруг взорвался Сергей. — Она вырастила меня одна, без отца! Жертвовала всем ради меня!
— И теперь выставляет МНЕ счёт? — Нина скрестила руки на груди. — Знаешь что, Сергей? Мне надоело. Твоя мать переходит все границы, а ты её покрываешь!
— Я никого не покрываю! Просто пытаюсь найти компромисс!
— Компромисс? КОМПРОМИСС?! — Нина повысила голос. — Она требует МОЁ наследство! Какой тут может быть компромисс? Какое отношение ОНА имеет к нему?
В этот момент раздался звонок в дверь. Не дожидаясь, пока хозяева откроют, Валентина Петровна вошла своим ключом — Сергей дал ей дубликат на случай экстренной ситуации.
— Я всё слышала! — заявила она с порога. — Так вот что ты думаешь обо мне, девочка? Что я жадная? После всего, что я сделала для вашей семьи?
— А что вы сделали? — Нина развернулась к ней. — Постоянно лезете в нашу жизнь, указываете, как жить, что готовить, какую мебель покупать! А теперь ещё и на моё наследство претендуете!
— Серёжа! — взвыла Валентина Петровна. — Ты это слышишь? Твоя жена оскорбляет меня!
— Нина, извинись перед мамой, — устало сказал Сергей.
— ЧТО? Это она должна извиниться! За то, что врывается в наш дом, требует чужое имущество!
— Чужое? — прищурилась свекровь. — Мой сын — твой муж. По закону он имеет право на половину! А я — его мать, единственная родственница!
— По закону эта квартира — моя собственность! Наследство! — парировала Нина.
— Ах так? — Валентина Петровна зловеще улыбнулась. — Ну что ж. Серёжа, сынок, собирай вещи. Поживёшь у меня, пока твоя жёнушка не образумится.
— Мам, не надо так…
— СОБИРАЙ, я сказала! — рявкнула мать. — Или ты больше не мой сын!
Нина застыла, наблюдая, как её муж опускает голову и идёт в спальню собирать вещи. Не споря. Не возражая. Просто подчиняясь материнскому приказу, как послушный мальчик.
***
Прошла неделя. Сергей действительно переехал к матери, изредка присылая сухие сообщения о том, что нужно «всё обдумать» и «найти решение, которое устроит всех». Нина чувствовала себя преданной. Человек, который клялся её любить и защищать, выбрал сторону матери в этом абсурдном конфликте.
Но Валентина Петровна не успокоилась. Она продолжала названивать, теперь уже с новыми требованиями.
— Раз ты такая принципиальная, — вещала она по телефону, — то будь добра вернуть все подарки, которые я делала вам за эти годы! Сервиз на свадьбу — пятнадцать тысяч! Мультиварку на новоселье — восемь тысяч! Постельное бельё…
Нина просто сбрасывала вызов, но свекровь перезванивала снова и снова.
На работе — Нина вела мастер-классы по флористике в собственной небольшой студии — тоже стало невыносимо. Валентина Петровна умудрилась найти номер администратора и названивала туда с жалобами на «неблагодарную невестку».
— Нина Андреевна, — осторожно сказала администратор Лена, — может, вам стоит взять выходной? Эта женщина третий раз за день звонит, кричит, что вы мошенница, украли у неё квартиру…
— Она не в себе, — устало ответила Нина. — Прости, Лена, что втянула студию в эти разборки.
Вечером того же дня раздался звонок в дверь. Нина посмотрела в глазок — на площадке стояли Валентина Петровна, Сергей и какая-то незнакомая женщина с папкой документов.
— Нина, открой, нам нужно поговорить! — крикнул Сергей.
Против воли, Нина отперла замок. Троица ввалилась в прихожую.
— Это Галина Сергеевна, юрист, — представила женщину Валентина Петровна. — Она подготовила документы о разделе имущества. Тебе нужно только подписать, и мы решим всё полюбовно.
Нина взяла протянутые бумаги, пробежала глазами. Согласно документу, она должна была выплатить Валентине Петровне два миллиона рублей как «компенсацию за моральный ущерб и материальную помощь семье».
— Вы с ума сошли? — Нина швырнула бумаги на пол. — Я ничего не буду подписывать!
— Подпишешь! — взвизгнула свекровь. — Или я подам в суд! Докажу, что ты неадекватная, что морочила голову моему сыну! У меня есть свидетели — соседи видели, как ты кричала на меня!
— Это ВЫ на меня кричали!
— Нин, подпиши, — вдруг подал голос Сергей. — Мама права. Будет лучше для всех.
Нина посмотрела на мужа. Он стоял, ссутулившись, и не смотрел ей в глаза. Жалкий, сломленный, полностью подчинённый материнской воле.
— УБИРАЙТЕСЬ! — вдруг заорала Нина так, что все вздрогнули. — ВОН ИЗ МОЕГО ДОМА! ВСЕ!
— Да как ты…
— ВОН! — Нина схватила вазу со стола. — Или я вызываю полицию! У вас есть тридцать секунд!
— Ты пожалеешь! — прошипела Валентина Петровна, но попятилась к выходу. — Серёжа, идём! Пусть подумает о своём поведении!
Когда за ними закрылась дверь, Нина рухнула на пол и разрыдалась. Но слёзы длились недолго. Внутри начала подниматься злость. Обжигающая, яростная злость. Они хотят войны? Они её получат!
***
Следующим утром Нина проснулась с чётким планом действий. Первым делом она позвонила своей подруге Марине, которая работала нотариусом.
— Марин, мне нужна консультация. Срочно.
— Что случилось? — встревожилась подруга.
Нина вкратце обрисовала ситуацию. Марина присвистнула:
— Ничего себе аппетиты у твоей свекрови! Слушай, приезжай ко мне в контору. И захвати все документы на квартиру.
Через два часа Нина сидела в кабинете Марины, а та внимательно изучала бумаги.
— Так, квартира — твоя получена по наследству, это железобетонно. Никаких прав ни у мужа, ни тем более у его матери на неё нет. Но вот что интересно… — Марина подняла глаза. — А ты знаешь, что Валентина Петровна три года назад оформляла дарственную на дачу?
— Что? На кого?
— На некоего Виктора Палыча Громова. Это не родственник случайно?
— Первый раз слышу эту фамилию…
Марина задумчиво постучала ручкой по столу:
— Хочешь, я наведу справки? У меня есть знакомый частный детектив… Ой, прости, ты же просила без детективов. Ладно, у меня есть знакомая журналистка, которая умеет находить информацию.
— Давай, — кивнула Нина. — Мне нужно понять, что происходит.
Ответ пришёл через три дня. Оказалось, Виктор Громов — гражданский муж Валентины Петровны, с которым она тайно живёт уже пять лет. Именно для него она копила деньги, именно ему передала дачу, и именно для их совместного будущего ей понадобились деньги с продажи части квартиры Нины.
— Твой Сергей об этом знает? — спросила Марина, передавая фотографии, где Валентина Петровна прогуливалась под ручку с седовласым мужчиной.
— Понятия не имею. Думаю, нет. Она же изображает одинокую страдалицу, которая всю жизнь положила на сына.
— А что, если ему показать?
Нина задумалась. Внутри всё кипело от злости. Эта женщина унижала её, пыталась отнять наследство бабушки, настроила против неё мужа — и всё ради какого-то мужика!
— Нет, — решила Нина. — У меня идея получше. Марин, ты можешь подготовить мне документы на развод? С разделом имущества?
— Конечно. Но учти, совместно нажитого у вас немного. Машина на Сергее, квартира твоя…
— Вот именно. Пусть Валентина Петровна получит то, что заслужила.
Вечером Нина позвонила Сергею:
— Приезжай завтра в десять утра. Один, без мамочки. Подпишем документы о разводе.
— Нин, подожди, зачем так радикально…
— В десять утра, Сергей. Или я подаю заявление в суд без твоего участия.
Она отключилась, не слушая его возражений. План начал работать.
На следующее утро Сергей приехал бледный и растерянный. Нина встретила его холодно, протянула документы.
— Это что? — он пробежал глазами по тексту. — Ты серьёзно хочешь развестись?
— А ты мне оставил выбор? — Нина села напротив. — Ты выбрал мамочку. Живи с ней дальше. Кстати, передай Валентине Петровне — раз она так хотела получить часть имущества, пусть получит. Твою часть. Машину продашь, поделите деньги. Накопления на совместном счету — двести тысяч — тоже пополам. Сто тысяч твоей маме. Думаю, она будет довольна.
— Нин, это же смешные деньги…
— А больше у нас и нет. Квартира — моя собственность. Кстати, — Нина достала конверт, — тут фотографии. Посмотри на досуге. Твоя мама с Виктором Громовым. Они вместе уже пять лет. Дачу она ему подарила. И деньги копит для него.
Сергей взял фотографии трясущимися руками. На его лице отразился шок.
— Это… это какая-то ошибка…
— Можешь проверить. А теперь подписывай документы и уходи.
— Нина, давай поговорим спокойно…
— НЕТ! — крикнула Нина. — Я сыта по горло! Твоя мать унижала меня, оскорбляла, пыталась отнять моё наследство! А ты стоял и молчал! Так что ПОДПИСЫВАЙ и проваливай! Мне противно на тебя смотреть.
***
Сергей подписал документы и ушёл, шатаясь. Нина знала, что сейчас начнётся самое интересное. И не ошиблась.
Через час в дверь барабанили так, что задрожали стёкла. Нина спокойно открыла. На пороге стояла взбешённая Валентина Петровна, а за ней — убитый Сергей.
— Что ты наделала, дрянь! — завопила свекровь. — Развод?! Да как ты посмела!
— Я посмела то, что должна была сделать давно, — холодно ответила Нина. — Кстати, Валентина Петровна, как там Виктор Палыч? Здоровье не шалит?
Свекровь побледнела:
— Ты…
— Неважно откуда. Важно, что ваш спектакль «одинокой страдалицы» окончен. Вы получите ровно то, что вам причитается — часть совместно нажитого имущества Сергея. Сто тысяч рублей. НИ КОПЕЙКИ БОЛЬШЕ!
— Мам, это правда? — глухо спросил Сергей. — Виктор Громов… Ты с ним живёшь?
Валентина Петровна попыталась изобразить возмущение:
— Сынок, она всё врёт! Хочет нас поссорить!
— Я видел фотографии, мам. И документы на дачу тоже видел.
— Я… я хотела тебе сказать… Но ты был так счастлив с ней… — Валентина Петровна попыталась выдавить слезу. — Я не хотела разрушать твою семью!
— Зато разрушить, чтобы отжать квартиру — это нормально? — вставила Нина.
— ЗАТКНИСЬ! — взвизгнула свекровь и вдруг кинулась на Нину с кулаками.
Но Нина была готова. Она отступила в сторону, и Валентина Петровна, не рассчитав движения, врезалась в стену. Раздался хруст — женщина схватилась за нос, из которого потекла кровь.
— Она сломала мне нос! — завопила Валентина Петровна. — Серёжа, вызывай полицию!
— Вызывай, — спокойно сказала Нина, доставая телефон. — Кстати, у меня тут включена запись. Всё зафиксировано — и ваши угрозы, и попытка нападения. Камера в прихожей тоже всё записала.
Валентина Петровна заткнулась, прижимая к носу платок.
— Мам, пойдём, — Сергей взял мать под руку. — Нам здесь больше нечего делать.
— Это ещё не конец! — прошипела Валентина Петровна. — Ты ещё припомнишь мне этот день!
— Валентина Петровна, — Нина улыбнулась ледяной улыбкой, — если вы ещё раз появитесь у моего порога, я опубликую всю информацию о вас и Викторе Палыче в соцсетях. Все ваши знакомые узнают, какая вы на самом деле. Думаю, им будет ОЧЕНЬ интересно. И то как вы хотели забрать у меня наследство. Вы которая к нему ни какого отношения не имеете. Вы просто жадная женщина.
Свекровь открыла рот, но не нашлась что ответить. Сергей потянул её к выходу.
У двери он обернулся:
— Нина, я…
— УХОДИ, Сергей. И не возвращайся. НИКОГДА.
Дверь захлопнулась. Нина прислонилась к стене, переводя дыхание. Внутри бушевала целая буря эмоций — злость, облегчение, грусть, и странное чувство свободы.
Телефон зазвонил. Марина.
— Ну что, как прошло?
— Кажется, я только что выгнала из своей жизни двух токсичных людей, — ответила Нина.
— И правильно сделала! Слушай, у меня тут брат приехал из Питера. Помнишь Костю? Он теперь ресторатор, открыл три заведения. Холостой, между прочим. Может, познакомлю?
Нина рассмеялась:
— Марин, дай мне сначала развод оформить!
— Да я просто, на будущее! Ты же не собираешься всю жизнь в одиночестве провести из-за этих уродов?
— Не собираюсь, — твёрдо сказала Нина. — Знаешь, я сейчас поняла одну вещь. Всю жизнь меня учили быть покорной, терпеливой, всё прощать. А оказалось, что иногда нужно просто разозлиться. По-настоящему разозлиться и дать отпор. И тогда те, кто пытался тебя сломать, вдруг становятся такими жалкими…
Через месяц развод был оформлен. Сергей не появлялся, только прислал сообщение, что забрал вещи (Нина специально уехала на это время к родителям в другой город). Валентина Петровна тоже исчезла из её жизни — видимо, угроза публикации подействовала.
А через полгода Марина рассказала Нине новость, которую узнала случайно: Валентина Петровна застала своего Виктора Палыча с молодой любовницей прямо на той самой даче, которую когда-то подарила ему, разразился грандиозный скандал, и любовник попросту выгнал её вон, заявив, что дача теперь его собственность и он волен делать что хочет. Валентина Петровна кинулась к Сергею с требованием помочь, вернуть дачу, подать в суд, но сын, измученный её бесконечными манипуляциями и осознавший наконец, сколько лет она им манипулировала, сказал, что устал быть пешкой в её играх, собрал вещи и уехал в другой город, не оставив матери новый номер телефона. Валентина Петровна, конечно же, во всём обвинила Нину — мол, это она разрушила их семью, настроила сына, довела до такого финала, — и даже пыталась пару раз позвонить с чужих номеров, но Нина просто сбрасывала вызовы и заблокировала все возможные контакты. А сама Нина жила одна в своей просторной квартире, которую постепенно переделала под себя — светлые стены, много цветов, уютная мастерская для флористики в одной из комнат, — ходила на йогу, встречалась с подругами, и чувствовала себя по-настоящему счастливой, свободной от чужих манипуляций и токсичных требований, наслаждаясь тишиной и покоем, которые не нарушал никто.
