— Дарья! Да что такое! Ты слышишь меня или нет? Чего молчишь-то, просыпайся! — закричала в трубку Маргарита Антоновна. — У меня очень срочный разговор к вам обоим. И он не терпит отлагательств.
— Гриш, Гриша! — Даша попыталась растормошить спящего мужа. — На, возьми трубку. Опять твоя бешеная мамаша названивает с утра пораньше. Вообще совести нет!
— Ну, не надо… — муж не хотел просыпаться. — Отстань.
— Бери трубку, говорю. Я не собираюсь с ней разговаривать в шесть утра.
Дарье всё-таки удалось всучить мобильник сонному Григорию. Свекровь в трубке кричала так, что не проснуться было нереально.
— Так что случилось-то у твоей матери? — спустя два часа жена вышла на кухню, где супруг уже собирался завтракать. — Пожар или потоп? Зачем же так рано звонить? Твоя мать — просто чемпион по ранним звонкам, она вообще в курсе, что нормальные люди так себя не ведут?
— Ой, Даш, и не говори. Мама вдруг решила нас предупредить, что приезжает её дальняя родственница из провинции. Не то внучка двоюродной сестры, не то племянница троюродного брата. Короче, я так ничего и не понял. Хотя слушал её долго.
— А мы-то с тобой здесь при чём? Нам свекровь зачем названивает, спать не даёт? Эту родственницу встретить надо, что ли? — зевнув, уточнила Даша.
Она уже направилась к душу, чтобы освежиться после сна, но, услышав слова мужа, встала как вкопаная.
— Если бы, Даша! Если бы! Мама, видишь ли, всю ночь не спала и думала, как выйти из сложной ситуации. И ничего лучше не придумала, как нас с тобой напрячь.
— Что?! А ну-ка, давай по порядку! — Дарья вернулась на кухню и налила себе кофе, потом присела за стол, собираясь подробно выслушать мужа.
— Мама сказала, что эта Варя или Лера, забыл уже, честно сказать, приезжает в какой-то медицинский центр для обследования. Что якобы это ей жизненно необходимо. Но мама-то как раз на эти дни уезжает в санаторий, ты помнишь? И вот она перепоручила эту женщину нашим с тобой заботам.
— А как ты себе это представляешь? Варя-Валера будет жить в квартире Маргариты Антоновны, которая находится в двадцати пяти километрах от города. А ты её будешь туда-сюда возить? Ей же в больницу какую-то надо, в городе, я правильно поняла?
— Нет, Даша, жить она должна у нас. Именно об этом мне и сообщила в шесть утра моя премудрая мама.
— У нас!? — ещё больше удивилась Даша. — Но у нас же негде! Ты сказал матери, что Мишка теперь с нами проживает?
— Конечно! На что мама очень удивилась. И ответила, что мы должны потесниться. А родственные чувства — это очень важно, — продолжал Григорий.
— Так. Всё ясно! Надо было мне самой со свекровью поговорить. Кажется, твоя мать до конца не понимает, на каких условиях с нами живёт твой младший братишка. Она что же, думает, что я согласилась просто так пустить в собственную семью постороннего человека, пусть даже и твоего родного брата? — громко возмутилась жена.
— О, ты не знаешь мою маму! Ничего она не думает. Она вообще не любит думать. Делает, как ей удобно, и всё! — ответил Григорий . — Мишку из его комнаты я выгнать не смогу, это факт. К детям эту неизвестную тётку тоже не поселю. И… остаётся только кухня?
— Ну ты вообще, что ли? Додумался! — Даша покрутила пальцем у виска.
Супруг лишь виновато улыбнулся, мол, а что ещё нам делать?
— Давай ещё в туалете поселим кого-нибудь, и будет полный комплект, — с возмущением выдала Даша.
— Ты кое-что забыла. А балкон? Он останется незаселённым, — в тон ей отвечал муж, пытаясь всё свести к шутке.
— Прекрати. Сейчас не до смеха. Ты не понимаешь, что ситуация ненормальная? Сейчас же звони матери и всё объясняй. Иначе это сделаю я!
— Да пытался я ей сказать, что нам так будет неудобно…
— Что значит — неудобно? Гриш, ты меня удивляешь! — перебила его жена. — Неудобно — это не то слово, правильнее будет — нереально!
— Я не хочу ругаться с матерью, Дашуль. Ты что, не понимаешь? Она сейчас же всё бросит и примчится сюда. Сегодня выходной, мы дома. И будем целый день слушать её нытьё. Ты этого хочешь, скажи?
— Нет, не хочу. Я вообще ругаться не люблю. А, по-твоему, лучше, чтобы в нашей квартире был вокзал? Или гостиница? Мало мне здесь твоего братца, но тот хоть не за так живёт!
— Мама не знает этого.
— Как — не знает? Почему? Ты стесняешься сказать правду? А что тебя смущает в этом факте, дорогой мой? Или ты считаешь, что твой брат должен бесплатно занимать у нас целую комнату, не платя нам ни копейки за своё проживание? Мы что, обязаны ему предоставить жильё? Обязаны, да? — всё больше распалялась Дарья.
— Даш, хватит, уймись, — Григорий уже не знал, как сгладить назревающий конфликт.
В это время так некстати раздался звонок в дверь.
— Кто это? Только не говори мне, что это она, моя свекровь! — с испуганным лицом произнесла жена.
Григорий направился в прихожую, и через несколько секунд до Даши долетели слова:
— О, мама! А ты чего приехала?
Так и есть, свекровь пожаловала собственной персоной. Видно, ей оказалось мало того, что она разбудила их в шесть утра в выходной день. Так теперь ещё решила донять супругов своим личным присутствием.
— Здравствуй, Дарья! — сурово произнесла Маргарита Антоновна. — А почему ты не стала разговаривать со мной утром? Не считаешь нужным?
— Я спала. У меня выходной.
— Долго спишь! У тебя семья, муж и дети. Мы в своё время, когда дети были маленькие, не позволяли себе столько спать. И у нас всегда находились дела и заботы. А вы сейчас ничего сами не хотите делать. Всё за вас автоматы и машины делают. Даже еду из ресторана заказываете. Уму непостижимо!
— Еду я готовлю сама, — с вызовом произнесла Даша.
Всё, выходной испорчен. Дарья неплохо относилась к свекрови и даже уважала её. Но иногда высокомерное поведение матери мужа, её бесконечные советы и поучения выводили невестку из себя.
— Мам, а ты чего приехала-то, соскучилась? Ты же два часа назад даже и не собиралась к нам?
— А приехала, потому что решила выяснить кое-что. Почему вы не хотите принять у себя мою родственницу? Это так сложно, ответьте мне? — с обидой в голосе спросила свекровь.
— Да, это сложно. Практически невозможно. Григорий может её встретить, свозить в больницу и отвезти к вам в квартиру. Но жить у нас она не сможет, здесь негде, — Дарья спокойно попыталась объяснить всё свекрови.
— Как это — негде? У вас же трёхкомнатная квартира! Или вам целый дворец нужен, чтобы приютить на недельку бедную родственницу? — почти кричала Маргарита Антоновна.
— Да, трёхкомнатная, но все комнаты у нас заняты. Нам что, на кухне класть вашу Варю?
— Мам, ну правда! Я же пытался тебе всё объяснить по телефону, — подключился к разговору Григорий.
— Что ты пытался? Пытался он, не смеши меня. Если бы ты был хозяином в своей семье, твой голос хоть что-нибудь, да значил! — возмутилась свекровь. — У вас гостиная немаленькая, там и положите Леру. Да, она Валерия, а не Варвара!
— В гостиной живёт ваш младший сын Михаил, — ответила ей Дарья.
— И что? Подумаешь, барин какой! Уйдёт на это время к друзьям. Или вообще ко мне будет ездить ночевать. Двадцать с небольшим километров потрястись туда обратно — это что, так трудно для молодого мужчины? — предлагала свои варианты свекровь.
— А мы не можем выгнать вашего сына. Он снимает у нас комнату и платит за неё, — спокойно объяснила всё удивлённой свекрови Даша.
— Что? Вы берёте с Мишеньки деньги за то, что он живёт здесь, вместе с вами? Вы совсем сдурели? — закричала Маргарита Антоновна так, что её было слышно у соседей. — Гриша, ты что это придумал, а?
Своим криком она разбудила детей и своего младшенького Михаила, который всё это время мирно досыпал на диване в гостиной.
— О, привет, мам. Ты что тут кричишь? Что у вас происходит? — спросил он, входя на кухню и смачно зевая.
— Мишенька, сынок, они что, с тебя деньги берут? — удивлённо спросила его мать.
— Ну да, а чё такого-то? Это нормально, да и плачу я в два раза меньше, чем мои друзья, которые снимают жильё. До работы мне отсюда близко, всё устраивает, — спокойно объяснил Миша.
— Маргарита Антоновна, вы же знаете, что мы с Григорием платим ипотеку. Да и коммуналка сейчас высокая. А ещё у нас двое детей, и на их воспитание требуется всё больше и больше средств. По-моему, это логично, что Михаил нам платит за проживание.
— Логично? — свекровь покраснела от возмущения. — Логично то, что один родной брат платит другому брату за место на диване?
— Он взрослый мужчина. Работает и получает зарплату, — возразил матери Григорий. — Почему бы и нет? Это было наше совместное решение.
— А что, пусть, по-вашему, он лучше пропьёт эти деньги в ночном клубе? — резко спросила у свекрови Дарья.
— Пусть, если он так решит! А вот это всё — это уже выше моего понимания! Стыд какой! Позор на мою голову! Родные братья! — не унималась Маргарита Антоновна.
— Хватит кричать, вы и так уже всех соседей перебудили, — не вытерпела Даша.
— Сынок, почему ты на это согласился? — обратилась свекровь к Михаилу.
— Мам, ты главное успокойся. Чего ты скандал раздула на пустом месте? Всё нормально, это моё решение. А по поводу этой твоей Валерии скажу, что тут тоже проблем нет. Если надо, я уйду на неделю к друзьям, там и поживу. Или к тебе буду ездить. Ты не против? — спокойно проиговорил Миша.
— Вот и правильно, сынок. Надо Леру уважить. Освободишь ей своё место, чтобы я могла с чистой совестью в санаторий уехать. А то мне и лечение не в пользу будет.
Только после этого Маргарита Антоновна стала собираться домой. Всё, она решила вопрос, ради которого сюда приехала. Добилась-таки своего.
— Мам, а ты куда? У нас не побудешь разве? Обедать скоро сядем. Да и внуков совсем ещё не видела, не пообщалась с ними, — удивился Григорий.
— Нет, нет! Поеду домой, там и пообедаю. А то вдруг вы и с меня деньги потребуете за тарелку супа. От вас теперь всего можно ожидать. Всё деньгами мерите, ничего святого не осталось.
— Ну что ты такое говоришь, мам? Прекрати сейчас же! Зачем обижаешь нас с Дашей?
— Нет, я сказала. И не уговаривай, Григорий. Поеду. Стыдно оставаться с вами. Живите, как знаете и как вам совесть позволяет. А я поехала к себе.
Свекровь ушла обиженная и расстроенная. А вся семья вздохнула облегчённо после того, как за ней закрылась дверь.
Через несколько дней Григорий встретил Валерию, которая прожила у них с Дашей пять дней. Михаил в это время ночевал у друзей в семейном обжежитии.
