— Юлия Соловьева? — девушка услышала, как кто-то ее окликнул. Она обернулась. Около автомобиля стояла дама и пристально смотрела на нее. — Подойди. Надо поговорить.
— Кто вы? — Юля напряглась.
— Садись в машину. — Незнакомка указала на автомобиль, а ее тон совершенно не предполагал отказа.
Можно было убежать, но что-то в этой даме говорило, что от нее не убежишь.
«Сесть или нет?» — промелькнуло в голове. И Юля сделала шаг…
Юля училась в медицинском техникуме. Девушка она была милая, живая, с невероятной улыбкой и заразительным смехом. Её обожали все — от мала до велика, на любой практике она была настоящей звездой. У нее был какой-то природный дар, располагать людей к себе, а еще очень легкие руки.
Однажды вечером, на танцах в Доме офицеров, Юля познакомилась с Витей, студентом престижного технического университета города. Он стоял в сторонке с друзьями, модно одетый по тем временам, подтянутый, с аккуратной стрижкой и невероятно серьёзным взглядом. Но когда он увидел Юлю, что-то внутри него дрогнуло, и он тут же подошел к очаровательной девушке.
— Потанцуем? — спросил он, чуть смутившись.
— Потанцуем, — легко ответила Юля и сразу же протянула ему руку.
С тех пор каждую свободную минуту они проводили вместе. Едва в институте заканчивались пары, Витя летел к Юле.
— Знаешь, — говорил Витя, — с тобой я забываю, что вообще в мире что-то еще существует. Только бы видеть тебя. Только бы держать тебя за руку.
— Не говори глупостей, — улыбалась Юля. — Ты должен учиться! Тебя такая карьера ждёт!
Но Витя и думать об учёбе не мог. Всё шло под откос, он стал заваливать один предмет за другим, преподаватели, которые всегда хорошо относились к Вите, стали бить тревогу.
Однажды его вызвал куратор курса.
— Макаров, — строго сказал он, — у меня есть сведения, что вы заваливаете предмет за предметом. Что вообще происходит?
— У меня всё в порядке. Исправлюсь. Просто период такой. — Он оправдался. Но это его «всё в порядке» уже не воспринимали. Из университета позвонили отцу Вити, Игорю Петровичу Макарову, человеку уважаемому и известному, он был главным инженером важного Научно-исследовательского института, и почти все профессора университета были с ним знакомы.
— Ваш сын, — сказали ему, — отстаёт по ряду дисциплин. Есть риск, что не дотянет даже до конца курса. Не знаем, что у вас происходит и какое будущее вы ему прочите, но по нашему общему мнению вам пора вмешаться!
Отец коротко бросил:
— Понял. Разберусь.
В тот же вечер, когда Игорь Петрович вернулся домой, он попросил сына зайти к нему в кабинет. Витя побелел от страха. Он сел напротив отца, но боялся ему даже в глаза посмотреть. Папа у него был очень строгим, держал сына в ежовых рукавицах. Но в последнее время в связи с рабочей загрузкой он немного ослабил контроль, и вот к чему это привело.
— Что ты творишь, Виктор? — спросил Игорь Петрович.
— Я влюбился, пап.
— Влюбился?! — с ревом повторил отец. — Это неважно! Профессия важна! Любовь тебя в жизни не прокормит! Мы с матерью столько лет тебя готовили к учебе в университете, чтобы ты потом мог пойти в науку, стать отличным специалистом! А теперь что?! Мне звонят и говорят, что мой сын — несобранный олух! Позор!
Витя опустил глаза. Он не знал, что сказать. Отец встал.
— Дай себе время, сын. Остынь. Отвлекись от девицы. Если она на тебя так влияет, то тебе не нужны эти отношения.
Витя вздохнул, он знал, что не сможет отпустить Юлю.
***
Мать Виктора, Эльвира Сергеевна, была женщиной волевой и с твёрдым представлением о том, как нужно прожить эту жизнь. Как она уживалась с отцом Вити, было для всех загадкой. Две сильные личности под одной крышей…
Сын должен был идти по стопам отца, окончить университет, поступить в аспирантуру, стать кандидатом наук, потом доктором. Это был ее план на жизнь сына, и ей было невыносимо осознавать, что сын вздумал своевольничать. Никакой медсестрички из общежития в его жизни быть не могло. Разумеется, после разговора с мужем Эльвира Сергеевна, все выяснила про Юлю, не поленилась и проследила за сыном и его зазнобой.
— Он будто и не наш сын! Совсем от рук отбился! — бросила она мужу.
— Я встречусь с этой Юлей, — пробормотал Игорь.
— Ну уж нет! Дело тонкое, я сама этим займусь.
На следующий день она вызвала служебную машину мужа, надела стильный тёмно-синий костюм, перчатки и серёжки с жемчугом, вылила на себя полфлакона духов. Ей было необходимо произвести впечатление. Водителю сказала:
— К общежитию медицинского техникума.
Юля как раз выходила из здания, она немного опаздывала и торопилась на автобус. И тут раздался голос:
— Соловьева?!
Юля обернулась. Эльвира Сергеевна стояла у служебной машины.
— Это вы мне? — спросила Юля осторожно.
— Тебе. Садись. Мы тебя подвезём.
Так как тон и выражение лица дамы не предполагало отказа, Юля взяла себя в руки и нерешительно приблизилась к незнакомке. Водитель открыл заднюю дверь, и она села в автомобиль. Женщина села рядом, запах духов в салоне был удушающим, и Юля закашлялась.
— Кто вы?
— Я — Эльвира Сергеевна Макарова. Мать Виктора.
Юля от волнения сжала учебники, которые держала в руках.
— Мы с вами не знакомы, — тихо сказала она.
— Теперь знакомы. Я скажу прямо: ты — не тот человек, который нужен моему сыну. У тебя своя дорога, у него — своя. И лучше, если вы расстанетесь сейчас. Пока не поздно. Надеюсь, ты не беременна?
— Нет, — выдохнула Юля.
— Прекрасно. Значит, мой сын и наша семья тебе ничего не должны. Просто исчезни из его жизни. Не порть ему судьбу.
— Но мы любим друг друга!
— Любовь, — с иронией сказала Эльвира Сергеевна. — Это прекрасно. Но любовь не вытащит его в люди. Любовь не вытянет его из двоек. Любовь не выдаст ему диплом. Он совсем забыл, чего именно мы с его отцом от него ждем. Если ты и правда его любишь, то отпустишь. Иначе он вылетит из института и останется без диплома, будущее его будет печальным. Где вы станете с ним жить, много ли заработает медсестра и парень без образования? Любовь прекрасна, когда есть надежный тыл в виде средств к существованию. Когда нет ни денег, ни квартиры, ничего за душой, любая любовь превращается в ненависть.
Юля смотрела в окно и пыталась не расплакаться.
— Если вы продолжите свои отношения, — сказала женщина холодно, — он всё потеряет. И именно ты будешь виновата в его провале. Подумай об этом, Юля.
Машина остановилась.
— Дальше ты пойдёшь пешком.
Юля выскочила из машины, сердце вырывалось у нее из груди. Мать Вактора уехала, а девушка ещё долго не могла пошевелиться.
***
Юля сделала всё, как велела Эльвира Сергеевна. Она не звонила Вите, избегала встреч с ним. Просто исчезла из его жизни. Он звонил, а она не подходила к коменданту общежития. Ждал у техникума, а она убегала через другой вход. Через пару недель Витя получил короткое письмо: «Прости. Так будет лучше. Не ищи меня».
Больше он её не видел. Учёбу дотянул кое-как, подтянул оценки, получил диплом. Родители выдохнули. Всё вроде бы вернулось на круги своя.
Казалось бы, теперь будущее Виктора было предопределено — карьера и семья «по статусу». Но в стране происходило то, что ни Эльвира Сергеевна, ни её муж, под контроль взять не могли.
Наступили 90-е. Для многих научных институтов наступили тяжёлые времена. Многие выпускники не могли найти себе место.
Виктора, несмотря на красный диплом, отец с трудом смог пристроить в какой-то институт, но о головокружительной карьере уже мечтать не приходилось. Сначала он держался. Но зарплата не оправдывала ожиданий, семьи и детей не появилось. Смысла в своих изысканиях он тоже не видел. В итоге Виктор начал пить.
Игорь Петрович тоже оказался в тяжелейшей ситуации. Его карьера закончилась внезапно, на подконтрольном ему объекте произошла авария. Начальство не стало разбираться.
— Извините, Игорь Петрович, — сказал ему директор предприятия, — время такое. Сами понимаете.
Его уволили с почестями, но служебную машину забрали. Квартира осталась, но жить стало сложнее.
Эльвира Сергеевна всё это время старалась верить в лучшее. Но потом случилось страшное, ее стали мучить боли. Диагноз оказался тяжелым. Муж бился как мог, обзванивал старых друзей, бывших коллег.
— Ей бы в наш, хороший госпиталь, там же профессора! — умолял он.
Но никто не мог помочь. В итоге Эльвиру Сергеевну положили в обычную районную больницу. Надеяться приходилось только на доброту и профессионализм местного персонала. Обострение началось на третью ночь. Жар, тошнота, лихорадка. И вдруг рядом оказалась молодая медсестра. Подошла, поставила капельницу, успокоила.
— Потерпите, всё будет хорошо. Мы постараемся вам помочь.
Глаза у медсестры были невероятно добрые и красивые. И что-то в них было знакомое. Лицо скрывала маска, волосы убраны под шапочкой. Но когда Эльвира Сергеевна посмотрела в эти глаза, сердце кольнуло.
— Скажите… — прошептала она, — Мы раньше не встречались?
Медсестра опустила глаза, слегка улыбнулась.
— Может быть. Жизнь длинная. Всякое бывает.
Эльвира Сергеевна ничего не ответила. Только лежала, глядя в потолок, чувствуя в горле комок. Вспомнилась служебная машина и её собственный голос: «Соловьева? Садись в машину…»
Юля сразу узнала мать Виктора. Может, ей и хотелось бы ненавидеть эту женщину, которая не дала им быть счастливыми, но она не могла. Юле было до безумия жалко её, она не могла заставить себя быть жестокой с человеком, который так страдал.
***
Эльвиру Сергеевну выходили. Состояние у нее было тяжелым, но врачи и медсёстры делали всё, что могли. А больше всех старалась Юля. Она не оставляла её даже в самые трудные ночи, делала уколы, приносила воду, разговаривала с ней, уговаривала бороться. Но продолжала делать вид, что не узнаёт мать своего бывшего возлюбленного.
Однажды, когда Эльвира Сергеевна немного окрепла, она попросила мужа:
— Игорь, напиши Вите. Нет, лучше я сама. Ты обязательно именно сегодня отправь…
Муж поклялся сделать все, что она просит. Эльвира тогда написала:
— Витя, сынок. Мне очень жаль. Это я когда-то сказала Юле, что вы не можете быть вместе. Я напугала её. Запретила вам продолжать отношения. А теперь эта девочка спасла мне жизнь. Я была одной ногой на том свете, а она не отвернулась от меня. Не стала мстить. У нее золотое сердце. Приезжай. Поговори с ней. Быть может, у вас ещё есть шанс…»
Витя приехал на выписку, но это уже был совершенно другой человек. Он поседел раньше времени, стал сутулым, лицо было измученным и усталым. Но он хотел поговорить с Юлей, ему казалось, что может быть, именно этот разговор вернет в его жизнь смысл. Он стоял и ждал у процедурного кабинета.
— Юля… — только и сказал он, когда она вышла. — Можно на минутку?
Она остановилась. Посмотрела на него внимательно.
— Привет, Витя. Я очень рада, что твоей маме легче…
— Да… Я тоже рад… Она мне написала. Она все рассказала. Спасибо тебе, что не отвернулась. — он запнулся, потерянно посмотрел в её глаза. — Она написала, что у тебя золотое сердце. Она много чего писала… И я теперь знаю, почему ты ушла. Мне жаль, что я не смог тогда уберечь тебя от моих родителей.
— Ну это же уже в прошлом. К чему себя мучить?
— А если нет? — Витя посмотрел на Юлю с надеждой. — Теперь, когда я все знаю, когда жизнь снова нас вот так свела… Может у нас есть шанс?
Юля понимала, что Витя был искренним в тот момент. В душе она к нему все еще очень хорошо относилась, именно поэтому она не стала тянуть с ответом:
— Витя, жизнь идёт. Всё течёт, всё меняется. Ты хороший человек, сможешь прожить жизнь достойно. И я не держу зла на твою мать. Но я уже замужем. И я очень счастлива в браке.
Виктор опустил глаза. Потом кивнул, больше говорить было не о чем, унижаться дальше не было смысла.
— Спасибо, что спасла маму.
— Это моя работа. Я обязана помогать людям. Пусть у вас все будет хорошо!
Она повернулась и пошла по больничному коридору. Витя смотрел ей вслед. И ему было безумно жаль, что жизнь прошла именно так.
