— Аккуратнее! — крикнула Людмила, но было поздно.
Молодой рабочий в выцветшей майке уже протиснулся между кустами с огромной коробкой на плече. Хруст сломанной ветки резанул по ушам. Белые соцветия сирени повисли на кусте.
Людмила стояла на крыльце, вцепившись в деревянные перила. Под ногами скрипели доски — те самые, что Олег красил прошлым летом. По подъездной дорожке катили тележку с золотистыми шарами, гирляндами, свёрнутой белой тканью для арки. Второй грузчик волок искусственные пальмы в кадках.
— Это куда? — спросил он, кивнув на груду реквизита.
Людмила медленно спустилась по ступенькам. Подошла к сломанной сирени, провела пальцем по свежему излому. В горле встал ком.
— Никуда, — произнесла она ровным голосом. — Никакой свадьбы здесь не будет.
Рабочие переглянулись. Из машины уже выгружали следующую партию коробок.
***
Три недели до этого момента Людмила сидела на кухне и чистила молодую картошку. Телефон завибрировал на столе — фото сестры улыбалось с экрана.
— Людочка, выручай! — голос Вероники звучал умоляюще. — У Катюши свадьба через месяц, а рестораны космос стоят. Можно у вас на даче? Совсем скромно, только самые близкие.
Людмила выронила нож в миску с очистками.
— На даче? Но у нас же…
— Ну пожалуйста! Человек тридцать максимум. Посидим, шашлыки пожарим. Катя так мечтает о свадьбе на природе!
Олег появился в дверях, услышав разговор. Покачал головой, беззвучно произнёс: «Не надо».
— Хорошо, — выдохнула Людмила в трубку. — Приезжайте обсудим.
Положив телефон, она встретила взгляд мужа.
— Ты уверена, что хочешь превратить наш дом в банкетный зал? — Олег присел напротив. — Помнишь день рождения твоей мамы? Потом полгода ремонтировали беседку.
— Она обещала скромно.
Через неделю приехали Катя с женихом Максимом. Молодые ходили по участку, размахивали руками, планировали.
— Вот здесь поставим арку! — Катя показывала на лужайку. — А там гирлянды развесим, представляешь, как на Пинтерест! Ой, а можно фотозону у яблонь?
— Конечно, — кивала Людмила, наблюдая, как племянница меряет шагами расстояние между деревьями.
— Столы длинные нужны, скатерти в пол, композиции из цветов…
Людмила молча слушала, понимая, что её сад уже не принадлежит ей.
***
За две недели до свадьбы «скромная вечеринка» окончательно вышла из-под контроля. Людмила стояла у окна и наблюдала, как во двор въезжает фургон с надписью «Праздник-сервис».
— Где будем ставить шатёр? — деловито спросил бригадир, не здороваясь. — Шесть на двенадцать метров, как заказывали.
— Какой шатёр? — Людмила вышла на крыльцо. — Катя говорила про навес от дождя.
— Вот заказ. — Мужчина сунул ей планшет. — Шатёр, танцпол, барная стойка. Диджейский пульт отдельно привезут.
Следом приехала женщина в белом костюме — координатор Элина. Она прошлась по участку, брезгливо обходя лужи.
— Газон кривой, — заявила она, тыкая шпилькой в землю. — Плитка старая, гости на каблуках споткнутся. А эти ступеньки вообще опасные, нужно перила поставить.
— Мы на этой даче живём десять лет, никто не спотыкался, — начала Людмила.
— Это не дача, а площадка для мероприятия, — отрезала Элина. — Кстати, садовую мебель уберите в сарай, привезём банкетные столы.
Рабочие без спроса двинули плетёные кресла с веранды. Кот Барсик вылетел из своего домика — там решили хранить удлинители.
— Тише ты, брысь! — грузчик замахнулся на кота ногой.
Вечером телефон взорвался сообщениями в чате СНТ:
«Людмила, что у вас происходит? Грузовики весь день ездят!»
«Если будет музыка после десяти, вызовем полицию!»
«Мы сюда отдыхать приезжаем, а не на дискотеки!»
Олег молча читал через её плечо.
— Я же говорил, — только и произнёс он.
Людмила легла спать с тяжёлой головой. В собственном доме она чувствовала себя постояльцем, которого вот-вот попросят освободить номер.
***
Утро началось с грохота. Людмила проснулась от звука мотора — очередной фургон заезжал во двор. Часы показывали половину седьмого.
Она накинула халат и вышла на крыльцо. Двое рабочих уже таскали какие-то конструкции — металлические стойки, рулоны ткани, пластиковые ящики.
— Осторожнее! — крикнул один другому, разворачивая длинную трубу.
Труба скрежетнула по ступенькам. Людмила услышала характерный звук — металл по камню. На верхней ступеньке, той самой, которую они с Олегом выбирали в строительном магазине пять лет назад, осталась белая борозда.
Рабочий даже не обернулся, потащил трубу дальше.
Людмила опустилась на корточки. Провела пальцем по свежей царапине — шершавой, глубокой. Камень крошился под ногтем.
Что-то внутри неё щёлкнуло. Как будто натянутая струна лопнула.
Она поднялась, оглядела двор. Примятый газон, сломанные ветки, брошенный на клумбу моток проволоки. Её дом. Её крыльцо. Её ступеньки, которые теперь испорчены навсегда.
— Стоп, — сказала она негромко, потом громче: — Стоп! Прекратите!
Рабочие обернулись с недоумением.
— Грузите всё обратно, — Людмила удивилась спокойствию собственного голоса. — Свадьбы не будет.
***
Рабочие переглянулись, не понимая, шутит хозяйка или нет. Из машины как раз выгружали очередную коробку.
— Что значит не будет? — из дома выбежала Катя в пижаме и резиновых сапогах. — Тётя Люда, что происходит? Всё же заказано, оплачено!
— Убирайте всё, — повторила Людмила грузчикам и повернулась к племяннице. — Катя, пойдём поговорим.
Они отошли к беседке. Катя дрожала от возмущения, сжимая телефон.
— Как ты можешь? За неделю до свадьбы! Что я скажу гостям?
Людмила села на лавку, похлопала рядом с собой.
— Катюша, присядь. Дело не в твоей свадьбе. Я рада за тебя, правда. Но посмотри вокруг — это мой дом. А из меня сделали обслугу на собственной даче.
— Но ты же сама согласилась!
— Согласилась на семейный ужин. А получила стройплощадку, где меня никто ни о чём не спрашивает. Вчера твой координатор велела мне убрать мебель с веранды. Моей веранды, понимаешь?
Катя молчала, теребя край пижамной куртки.
— Найдите другое место, — Людмила встала. — Ещё есть время.
Она пошла к дому, чувствуя необычайную лёгкость. Впервые за долгое время она сказала то, что думала. И защитила своё пространство — просто, без истерик и скандалов.
***
Грузчики работали молча и быстро. Через час фургон уехал, оставив после себя только вмятины на газоне. Катя металась по двору, судорожно набирая кого-то в телефоне.
— Мам, она всех выгнала! Да, прямо сейчас! — голос срывался на визг.
Максим вышел с чемоданом, закинул его в машину.
— Поехали, Кать. Что-нибудь придумаем.
Они уехали, не попрощавшись. Людмила стояла у окна, наблюдая, как машина исчезает за поворотом.
Телефон зазвонил через десять минут.
— Ты с ума сошла? — Вероника не здоровалась. — За неделю до свадьбы! Ты понимаешь, что натворила?
— Вероника, я…
— Можешь считать, что у тебя больше нет племянницы. И сестры тоже нет!
Гудки. Людмила положила телефон на стол. Экран тут же засветился уведомлениями из семейного чата.
Двоюродная сестра: «Людмила, как ты могла?»
Брат Вероники: «Это же семья! Неужели нельзя было потерпеть?»
Тётя Галя: «Бедная Катенька, такой стресс перед свадьбой»
Кто-то прислал грустный смайлик. Потом ещё один.
Племянник написал: «Тётя Люда реально перегнула»
Вероника добавила голосовое сообщение — Людмила не стала слушать.
Олег молча обнял её за плечи.
— Пойдём, поможешь мне газон выровнять.
Они вышли во двор. Людмила подобрала обрывок белой ткани с вышитыми инициалами «К&М», сложила и убрала в карман. На память о дне, когда она впервые за долгие годы выбрала себя.
Барсик вернулся в свой домик, устроился на подстилке. Дача снова стала домом.
Через неделю телефон снова взорвался сообщениями. Фото за фотом — Катя в белом платье в ресторане «Прага», гости улыбаются, торт трёхъярусный.
«Всё прошло ИДЕАЛЬНО», — написала Вероника. — «Нашли чудесное место. Без драмы и эгоизма»
«Красивая свадьба получилась!» — подхватила тётя Галя.
«В ресторане даже лучше, чем на даче» — добавил кто-то из дальних родственников.
Людмила выключила уведомления.
***
Два месяца спустя дача преобразилась. Жёлтые листья устилали дорожки, которые Людмила не спешила подметать — нравился шорох под ногами. Барсик дремал в плетёном кресле на веранде, подставив бок октябрьскому солнцу.
В семейном чате тишина. Последнее сообщение — фото со свадьбы — висело уже месяц без ответа. Телефон больше не разрывался от звонков с просьбами и поручениями.
Людмила накрыла чайник вязаной грелкой, которую связала сама — теперь для любимого хобби оставалось больше времени.
— Люд, поедем за рассадой тюльпанов? — Олег заглянул в кухню. — В питомнике скидки.
— К весне как раз клумба освободится, — она улыбнулась. — Там, где шатёр хотели ставить.
— Значит, едем?
— Поехали.
Они вышли во двор. Царапина на ступеньке почти не бросалась в глаза — Олег замазал её специальным составом. Людмила остановилась, оглядела участок. Её дом. Её правила. Её жизнь.
Потеряв часть семьи, она обрела нечто более ценное — себя.
Ворота тихо скрипнули. В саду остался только Барсик, лениво следящий одним глазом за падающими листьями.
