Галина открыла почту мужа и замерла. Сначала она хотела только переслать документы на страховку — Андрей попросил с утра, а сам уехал в командировку. Пароль она знала давно, он никогда не скрывал.
Но в папке «Входящие» её глаз зацепился за странную тему письма от пять лет назад. «Твоя Катюша». Галина нахмурилась. Какая ещё Катюша?
Она кликнула. Письмо открылось.
«Мой дорогой, жду не дождусь, когда ты наконец решишься. Понимаю, что тебе тяжело, но мы же договорились — до Нового года. Я уже сняла квартиру на двоих, как ты и просил. Люблю. Твоя К.»
Галина почувствовала, что у неё подгибаются колени. Что это? О чём они договорились? Она прокрутила переписку ниже.
«Катя, милая, я пока не могу. Галка ничего не подозревает, но сейчас неподходящий момент — у неё проблемы на работе. Дай мне ещё месяц. Андрей.»
Галина зажала рот рукой. Андрей писал о ней. О ней! Словно она была препятствием, которое надо аккуратно обойти.
Она листала дальше, и каждое письмо било её по голове.
«Представляю, как мы будем жить вместе. Ты говорил, что любишь мой борщ — буду варить каждую неделю!»
«Андрюша, а дети у нас будут? Я знаю, у тебя уже есть сын, но мне так хочется…»
«Не могу больше скрываться. Когда увидимся? Соседи уже спрашивают, кто тот мужчина, что приходит по вечерам.»
Галина откинулась на спинку стула. Значит, он ещё и к ней ездил. Пять лет назад. Она попыталась вспомнить тот период.
Да, тогда у неё действительно были проблемы на работе — нового директора назначили, половину отдела сократили. Она приходила домой вымотанная, рассказывала Андрею обо всём. А он слушал, обнимал, говорил:
— Не переживай, Галчонок, всё наладится.
Галчонок. Он звал её Галчонком, а той писал «милая Катя».
Она вернулась к переписке. Письма шли почти каждый день. Андрей обещал, планировал, успокаивал эту Катю. А потом резко оборвались.
Последнее письмо было от неё: «Андрей, почему не отвечаешь? Что случилось? Я жду.»
Ответа не было.
Галина закрыла ноутбук и встала. В квартире стояла мертвая тишина. Семнадцать лет брака. Семнадцать лет она считала, что они счастливы. Что он любит её.
А он планировал уйти. К другой. И только что-то помешало ему.
Что именно? Струсил? Или та Катя надоела?
Галина подошла к окну. На улице моросил дождь, прохожие торопились под зонтами. Обычный октябрьский день. Но для неё мир только что перевернулся.
Она взяла телефон, хотела позвонить Андрею, но передумала. Что спросить? «Милый, а кто такая Катюша?» А он что ответит? Станет отрицать, скажет, что она всё неправильно поняла.
Нет. Сначала нужно разобраться самой.
Галина вернулась к компьютеру. В социальных сетях Андрея она нашла старые фотографии. Пять лет назад он стал чаще задерживаться на работе, ездил в какие-то командировки. Она не подозревала ничего.
Дура. Наивная дура.
Телефон завибрировал. Сообщение от Андрея:
— Галь, как дела с документами? Нашла?
Она уставилась на экран. Как дела? Да так дела, Андрюша. Нашла я кое-что поинтереснее документов.
Но написала:
— Да, всё в порядке.
Пока всё в порядке.
Андрей вернулся через два дня. Галина встретила его как обычно — поцеловала, спросила про дорогу, поставила разогревать ужин. Но внутри всё горело.
Она наблюдала за ним во время ужина. Он рассказывал про командировку, жаловался на партнёров. Обычный муж, обычный вечер. Только теперь она видела его по-другому.
— Андрей, — сказала она наконец. — Мне нужно тебя спросить кое о чём.
Он поднял глаза от тарелки.
— Слушаю.
— Кто такая Катя?
Лицо его не изменилось. Ни на секунду.
— Какая Катя?
— Та, что писала тебе письма пять лет назад.
Теперь он побледнел.
— Галь, я не понимаю…
— Не ври мне! — голос её сорвался. — Я видела переписку! Всю!
Андрей отложил вилку. Долго молчал.
— Это было давно, — сказал он тихо.
— Это не ответ!
— Хорошо. Да, была одна девушка. Но это закончилось.
Галина почувствовала, что задыхается.
— Девушка? Ты планировал со мной развестись! К ней переехать!
— Планировал… это громко сказано.
— А как правильно сказать? А?
Андрей встал, начал ходить по кухне.
— Тогда у нас было трудное время. Ты помнишь — ты постоянно нервничала из-за работы, мы почти не разговаривали…
— И ты решил найти замену?
— Не так! Просто… случилось. Мы познакомились на конференции, начали общаться…
— Ездил к ней домой?
Он кивнул.
— Спал с ней?
Снова кивок.
Галина схватилась за стол. Всё плыло перед глазами.
— Сколько это продолжалось?
— Полгода. Может, чуть больше.
— Почему не ушёл? Что помешало?
Андрей остановился, посмотрел на неё.
— Ты.
— Что — я?
— Помнишь, тогда твоя мама попала в больницу? Ты так переживала, не спала ночами… Я понял, что не могу тебя бросить. Что люблю.
Галина рассмеялась. Зло, истерически.
— Как благородно! Из жалости остался?
— Не из жалости! Из любви!
— Любовь — это когда любовницу заводишь?
— Галя, ну хватит! Прошло пять лет! Зачем ворошить?
Она вскочила.
— Затем, что я жила в обмане! Думала, мы счастливы!
— А мы не счастливы что ли?
— Понятия не имею! Вообще ничего не понимаю теперь!
Они стояли друг напротив друга. Андрей выглядел усталым.
— Что ты хочешь услышать? Что я каюсь? Каюсь. Что больше не повторится? Не повторится.
— А если повторится?
— Не повторится.
— Откуда знаешь?
— Знаю.
Галина села обратно. Силы кончились.
— Ты её любил?
Долгая пауза.
— Думал, что да.
— А меня?
— И тебя тоже.
— Одновременно?
— Это сложно объяснить.
Вот оно. То самое «сложно объяснить», которым прикрываются, когда объяснять нечего.
— Уйди, — сказала она. — Сейчас уйди. В гостиную.
— Галь…
— Уйди!
Он ушёл. А она осталась сидеть на кухне и думать. Что теперь? Простить? Забыть? Жить как раньше?
Но как жить, зная, что он способен на это? Что когда ей плохо, он может найти утешение в других объятиях?
За стеной включился телевизор. Андрей смотрел новости. Обычный семейный вечер.
Только семьи больше нет.
Следующие дни Галина ходила как зомби. Андрей пытался вести себя обычно — обнимал, шутил, предлагал сходить в кино. Она отмалчивалась.
— Галь, ну сколько можно? Мы же поговорили.
Поговорили. Он считает, что они поговорили.
— Ты думаешь, это так просто? — спросила она. — Сказал «прости» — и всё?
— А что ещё делать? Время назад не повернёшь.
Время назад. А если бы можно было? Что бы она выбрала — знать правду или жить в неведении?
Ночью она лежала и смотрела на его спящий профиль. Семнадцать лет рядом с этим человеком. А он оказался чужим.
— Мам, что у вас происходит?
Сын Дима приехал в выходные. Умный мальчик, сразу почувствовал напряжение.
— Ничего особенного, — ответила Галина.
— Не ври. Папа какой-то странный, ты не разговариваешь с ним. Поссорились?
Галина посмотрела на сына. Двадцать три года. Взрослый уже. Но как ему объяснить, что его идеальная семья — фикция?
— У взрослых тоже бывают проблемы.
— Серьёзные?
— Не знаю пока.
Дима нахмурился.
— Вы же не разведётесь? Мам?
Вот оно. Главный вопрос.
— Не знаю, — честно ответила она.
Вечером Дима ушёл к друзьям. Галина и Андрей остались одни.
— Ты хочешь развода? — спросил он прямо.
Она долго молчала.
— Не знаю.
— То есть — хочешь.
— То есть — думаю.
— О чём думаешь?
— О том, кто ты такой. Оказывается, я тебя вообще не знаю.
— Ерунда. Знаешь лучше всех.
— Знаю? А то, что ты способен полгода врать мне в глаза, ездить к любовнице, планировать побег — это я тоже знала?
— Это было давно!
— А что сейчас? Сейчас ты другой?
— Да!
— Докажи.
— Как?
— Не знаю как! Это твои проблемы!
Он сел рядом, попытался взять её за руку. Она отдёрнула.
— Галя, мы можем всё исправить. Начать заново.
— На каком основании? На том, что ты струсил тогда бросить меня?
— Я не струсил! Я понял, что люблю тебя!
— Враньё! Ты пожалел!
— Ну и что, если пожалел? Разве плохо?
Галина встала.
— Плохо. Очень плохо. Потому что жалость — это не любовь.
— Тогда что ты предлагаешь?
— Ничего не предлагаю. Я думаю.
— Долго будешь думать?
— Столько, сколько нужно.
— А мне что — ждать?
Она посмотрела на него. Неужели он правда не понимает?
— А мне что было — ждать, пока ты определишься между мной и Катей?
— Я определился!
— Не по своей воле!
Андрей вскочил, начал ходить по комнате.
— Что ты хочешь от меня? Машину времени? Чтобы я вернулся и не знакомился с ней?
— Хочу понимать, с кем живу.
— Живёшь с мужем, который тебя любит!
— С мужем, который меня предавал.
— Один раз!
— Один? А откуда мне знать?
Он остановился.
— Не было больше никого.
— Откуда мне знать? — повторила она. — Я же уже ошиблась. Думала, знаю тебя.
Тишина. Долгая, тяжёлая.
— Значит, всё, — сказал он наконец. — Ты решила.
— Ничего я не решила. Просто… не могу больше.
— Не можешь что?
— Жить так. Притворяться, что всё хорошо.
— А если пойдём к психологу?
— К психологу? Чтобы он объяснил мне, как простить измену?
— Чтобы разобраться.
Галина села в кресло, закрыла глаза.
— Мне нужно время. Побыть одной.
— Сколько времени?
— Не знаю.
— Где?
— Поеду к Светке. На дачу.
Андрей кивнул.
— Хорошо. Поезжай. Подумай.
Она открыла глаза.
— А ты?
— А я буду ждать.
Как благородно. Будет ждать.
Светкина дача встретила тишиной и запахом сосен. Подруга приехала на следующий день с пакетами продуктов.
— Ну рассказывай, — сказала она без предисловий.
Галина рассказала всё. Светка слушала молча, только иногда качала головой.
— И что думаешь делать?
— Не знаю.
— А чего не знаешь? Простишь — будешь жить с мыслью, что он способен на это. Не простишь — разведёшься.
— Не всё так просто.
— А как?
Галина налила себе вина.
— Семнадцать лет жизни. Дима. Привычки.
— Дима взрослый. А привычки — это не аргумент.
— Легко говорить.
— Галь, а что ты чувствуешь к нему сейчас?
Галина задумалась.
— Ничего. Пустоту.
— Вот и ответ.
Но было ли это ответом? Может, пустота временная? Пройдёт время — вернётся любовь?
Через неделю позвонил Дима.
— Мам, как дела?
— Нормально.
— Папа сказал, что ты на даче отдыхаешь.
— Что-то вроде того.
— Мам, а что у вас правда случилось?
Галина вздохнула. Надо же когда-то сказать.
— Твой папа мне изменял. Пять лет назад.
Долгая пауза.
— Серьёзно?
— Серьёзно.
— И что теперь?
— Не знаю.
— Ты его любишь?
Вопрос в лоб. Как сын.
— Любила.
— А сейчас?
— Сейчас не понимаю, кого любила. Того, кем он притворялся.
Ещё одна пауза.
— Хочешь совет?
— Говори.
— Делай что считаешь правильным. Не думай обо мне. Я взрослый.
Умный мальчик. В отца пошёл? Или в неё?
— Спасибо, сын.
Через две недели Галина вернулась домой. Андрей встретил её на пороге.
— Ну как? Решила?
Она прошла в кухню, поставила чайник.
— Андрей, я остаюсь.
Он облегчённо выдохнул.
— Но, — продолжила она, — на новых условиях.
— Каких?
— Раздельные спальни. Никаких командировок без подтверждения. Доступ к твоей почте и телефону.
Лицо его вытянулось.
— То есть — тюрьма?
— То есть — контроль. Не нравится — дверь там.
— А отношения?
— Какие отношения? Сожительство.
— Надолго?
Галина налила чай.
— До тех пор, пока не поверю тебе снова. Если поверю.
— А если не поверишь?
— Тогда разведёмся.
Андрей сел за стол.
— Это жестоко.
— Знаешь что жестоко? Полгода врать жене, планируя её бросить.
— Я же объяснил…
— Объяснил. И я объясняю — это мои условия.
Он молчал долго.
— Хорошо, — сказал наконец. — Согласен.
— Ещё одно. Завтра записываемся к семейному психологу.
— Зачем?
— Затем, что я хочу понять, можно ли что-то исправить. А ты должен понять, почему изменил.
— Я понимаю.
— Нет. Не понимаешь. Иначе не спрашивал бы, зачем психолог.
Андрей кивнул.
— Записывайся.
Галина допила чай и встала.
— Твои вещи я переложила в Димину комнату.
— Галь, может, это перебор?
Она посмотрела на него.
— Андрей, я делаю то, что могу. Хочешь семью — терпи. Не хочешь — уходи.
Он не ушёл.
Прошло полгода. Психолог помог понять многое. Андрей действительно работал над собой. Галина тоже — училась доверять заново и жить не только ради семьи, но и ради себя.
Спальни они пока не объединили. Но разговаривать стали больше. По-настоящему разговаривать, а не просто обмениваться фразами.
Получится ли? Галина не знала. Но теперь она точно знала другое — больше никогда не будет жить в иллюзиях. И не позволит никому решать за неё, какой должна быть её жизнь.
Даже если этот никто — её собственный муж.
