Алина сидела за кухонным столом и разбирала счета, когда зазвонил телефон. На экране высветилось «Свекровь». Она вздохнула и взяла трубку.
— Алин! — голос Галины Ивановны звучал резко. — Ты что там делаешь? Сидишь на деньгах?
— Добрый вечер, Галина Ивановна. А что случилось?
— Что случилось?! — свекровь почти кричала. — Витька опять без копейки! Лена с детьми голодает! А ты что? Считаешь свои миллионы?
Алина отодвинула телефон от уха. Витька — это брат Олега, который уже третий год не мог найти «подходящую» работу. Лена — его жена, мать троих детей.
— Я же месяц назад переводила…
— Что ты переводила? Гроши! — Галина Ивановна не давала ей договорить. — У тебя работа хорошая, зарплата приличная, а родню жалеешь!
Алина закрыла глаза. Вот оно. Опять началось. Каждый месяц одно и то же. То Витька без денег, то племянница Катя просит на учёбу, то самой Галине Ивановне лекарства нужны. И всегда Алина виновата, что мало даёт.
— Галина Ивановна, я не жалею. Но у нас тоже расходы…
— Какие расходы?! — свекровь перебила её. — Вы же не бедствуете! А Витька с семьёй прямо бедствует! Ты что, родная кровь тебе чужая?
Алина посмотрела на разложенные счета. Ипотека — двадцать восемь тысяч. Коммуналка — семь. Машина в кредит — пятнадцать. Лечение Олега после операции — ещё десять каждый месяц. Да, они не голодали. Но и миллионов не было. Никаких миллионов.
— Я понимаю, что трудно…
— Ничего ты не понимаешь! — голос свекрови становился всё злее. — Сидишь там в своём городе, зарабатываешь, а про семью забыла! Совсем забыла!
— Но я помогаю…
— Мало помогаешь! Вить говорит, что нужно хотя бы тридцать на месяц. А ты что дала? Десять! Стыдно должно быть!
Тридцать тысяч в месяц? Алина чуть не подавилась. Это же треть их семейного бюджета! Больше, чем они тратят на еду!
— Галина Ивановна, мы не можем столько…
— Можете! Ещё как можете! — свекровь не унималась. — Просто не хотите! Жадность это называется! Обыкновенная жадность!
Алина сжала кулак. Жадность? После всего, что они делали для семьи Олега? После того, как она каждый месяц отрывала от своих нужд?
— Вы несправедливы…
— Я справедливая! — Галина Ивановна почти орала. — А ты эгоистка! Думаешь только о себе! Олегу скажу, какая у него жена бессердечная!
— Галина Ивановна…
— Не Галина Ивановна! — голос свекрови сорвался. — Всю жизнь семью на ногах держу! А вы что? Забыли откуда вышли! Зазнались!
В трубке раздались гудки. Свекровь бросила трубку.
Алина сидела и смотрела на телефон. Руки дрожали. Не от страха — от возмущения. Как так можно? Они помогали. Постоянно помогали. И Виту, и племяннице Кате с учёбой, и самой Галине Ивановне с лекарствами. Ни разу не отказали, когда реально было тяжело.
Но этого всегда мало. Всегда недостаточно.
Дверь хлопнула. Пришёл Олег.
— Привет, — он поцеловал её в щёку. — Что такая мрачная?
— Мать твоя звонила.
Олег скривился и повесил куртку на стул.
— И что на этот раз?
— Требует тридцать тысяч в месяц Виту давать. Постоянно. Каждый месяц.
— Тридцать? — он присел рядом с ней. — Лен, это же нереально совсем.
— Я знаю. А она меня жадной назвала. И эгоисткой.
Олег потёр лоб ладонью.
— Поговорю с ней завтра.
— Олег, сколько можно? — Алина встала и начала ходить по кухне. — Мы уже столько помогли! А она всё равно недовольна! Ей всё мало!
— Понимаю тебя…
— Нет, не понимаешь! — она остановилась и посмотрела на мужа. — Ты каждый раз говоришь «поговорю», «объясню», «уговорю». А результат какой?
Олег молчал и смотрел в пол.
— Результат — я опять виновата! Опять жадная, бессердечная, эгоистка! А что я такого сделала? Работаю, зарабатываю, делюсь. Но этого мало!
— Лен, успокойся, — Олег встал и обнял её за плечи. — Мать просто переживает за Витю.
— Переживает? — Алина отстранилась. — Олег, твой брат три года работу ищет! Три года! И каждый раз отказывается, потому что мало платят!
— Ну там действительно копейки предлагают…
— Копейки? — она уставилась на мужа. — Двадцать пять тысяч это копейки? А мы что, миллионеры?
Олег замолчал. Алина вернулась к столу и взяла калькулятор.
— Смотри, — она тыкала в цифры. — Наша зарплата вместе — восемьдесят. Ипотека, кредиты, коммуналка — шестьдесят. Остаётся двадцать на жизнь. На еду, одежду, лекарства тебе. Понимаешь?
— Понимаю…
— И из этих двадцати мать твоя хочет тридцать Виту! — голос Алины срывался. — Математику она в школе учила?
Олег сел напротив.
— Может, я подработку найду.
— Олег! — Алина хлопнула ладонью по столу. — Ты после операции! Врач сказал нагрузки избегать!
— Ну что делать тогда?
— Ничего не делать! — она встала так резко, что стул упал. — Пусть Вить работает! Любую работу! Как все нормальные люди!
Телефон снова зазвонил. Галина Ивановна.
— Не бери, — Олег протянул руку к трубке.
Но Алина уже ответила.
— Алина! — свекровь говорила чуть тише, но всё равно зло. — Я с соседками посоветовалась. Они говорят, ты совсем обнаглела.
— Простите?
— Соседка Вера говорит, её сноха каждый месяц по пятьдесят присылает. А у неё зарплата меньше твоей.
Алина закатила глаза. Соседка Вера и её мифическая сноха. Каждый раз новая история.
— Галина Ивановна, мы обсуждали…
— Ничего мы не обсуждали! — свекровь перебила. — Ты просто отказалась помогать родной семье! А я всю жизнь на Олега потратила! Всю жизнь!
Олег замахал руками, мол не говори ничего.
— Потратила на образование, на воспитание. А теперь что? Теперь он на богатой жене женился и мать забыл?
— Галина Ивановна, Олег вас не забывает…
— Забывает! Месяц не звонил! А племянница Катя плачет, что на учёбу денег нет. Вы что, совсем сердца не имеете?
Алина посмотрела на Олега. Тот сидел красный и виноватый.
— Катя училась за наш счёт два года, — сказала Алина тихо. — Мы оплатили общежитие, учебники, еду…
— И что с того? Она же племянница! Родная кровь! А вы её бросили!
— Мы не бросали. Просто денег не хватает.
— Хватает! — Галина Ивановна опять повысила голос. — У вас машина новая, квартира большая. А родню жалеете!
— Машина в кредит…
— Какая разница! — свекровь кричала уже во всю. — Могли бы и семье помочь! Но нет, вам только себя жалко! Эгоисты!
Алина глубоко вздохнула.
— Галина Ивановна, завтра переведу десять Виту и пять Кате. Это всё, что можем.
— Мало! Мало это всё! — свекровь почти визжала. — Стыдно должно быть! Олег, ты что молчишь? Жену свою урезонь!
Олег взял трубку.
— Мам, мы поможем, сколько сможем…
— Сколько сможете? — голос Галины Ивановны стал ещё злее. — А раньше как-то могли! Что, зарплата уменьшилась?
— Мам, расходов больше стало…
— Каких расходов? Живёте же нормально! Не голодаете! А Витька с детьми прямо нищенствует!
Алина выхватила трубку у мужа.
— Галина Ивановна, хватит уже! — она не узнавала свой голос. — Мы помогаем, как можем! А если мало — ищите другие варианты!
В трубке стало тихо.
— Что ты сказала? — голос свекрови стал тихий и страшный.
— Я сказала правду, — Алина не отступала. — Мы не обязаны содержать всех ваших родственников!
— Ах ты… — Галина Ивановна задохнулась от возмущения. — Ах ты стерва! Я так и знала! Показала наконец своё лицо!
Галина Ивановна кричала так громко, что Олег слышал каждое слово.
— Стерва бессердечная! Олег, ты слышишь, что твоя жена говорит? На кого ты женился!
Алина почувствовала, что сейчас взорвётся. Всё. Хватит. Терпение кончилось.
— Знаете что, Галина Ивановна? — она говорила очень тихо, но зло. — Я двадцать лет замужем. Двадцать лет помогаю вашей семье. И ни разу, слышите, ни разу не услышала спасибо.
— Спасибо? — свекровь задохнулась. — За что спасибо? За то, что крохи подаёшь?
— За крохи? — Алина засмеялась, но смех получился злой. — Посчитаем крохи? За пять лет мы вам перевели больше миллиона рублей. Миллиона!
— Врёшь!
— Не вру. Считала недавно. Виту на квартиру — двести тысяч. Кате на учёбу — триста. Вам на лечение — сто пятьдесят. Каждый месяц по десять-пятнадцать. Считайте сами.
Галина Ивановна молчала секунду.
— И что с того? Семья должна помогать семье!
— Должна? — Алина встала и начала ходить по кухне. — А где была эта помощь, когда у Олега инфаркт случился? Кто к нам приехал? Кто помогал?
— Мы далеко живём…
— Далеко! А деньги просить не далеко! Тогда автобус есть, поезд есть!
Олег хватал её за руку, шептал: «Лен, не надо так».
— А когда у меня мама уходила, — продолжала Алина, — кто из ваших звонил? Кто соболезновал? Никто! Зато через неделю Витька позвонил — денег просил на новый телефон!
— Ты… ты что наговариваешь! — Галина Ивановна растерялась.
— Правду говорю! — Алина уже не могла остановиться. — Вы все только брать умеете! Только требовать! А отдавать что-то — это не про вас!
— Мы отдавали! Олега вырастили, выучили!
— Это ваша обязанность была! Родили — растите! А мы вам что, дети, что ли? Почему мы должны всю жизнь платить?
— Потому что семья! — свекровь опять закричала. — Потому что так положено!
— Кем положено? — Алина остановилась у окна. — Кто это решил? Что я должна всю жизнь работать на ваших детей?
— Олег! — Галина Ивановна заорала. — Ты что молчишь? Жену свою в рамки поставь!
Олег взял трубку дрожащими руками.
— Мам, Лена права. Мы действительно много помогали…
— Предатель! — свекровь завопила. — На жену променял мать родную! Я тебя рожала, растила, а ты…
— Мам, не надо так…
— Надо! — она рыдала в трубку. — Надо правду говорить! Женился на стерве и забыл про семью!
Алина вырвала телефон.
— Всё, Галина Ивановна. Разговор окончен. Больше таких разговоров не будет.
— Как не будет? — свекровь перестала плакать. — А помощь будет?
— Будет. Когда мы решим. Сколько мы решим. И никто нас заставлять не будет.
— Ты не имеешь права…
— Имею! — Алина почти кричала. — Это мои деньги! Мои! Я их зарабатываю! И решаю я, куда их тратить!
— Олег их тоже зарабатывает!
— Олег со мной согласен. Правда, Олег?
Муж кивнул, хотя выглядел испуганным.
— Правда, мам. Лена права.
Галина Ивановна замолчала. Потом заговорила тихо, но зло:
— Ах вот как. Ну хорошо. Ну посмотрим. Всем расскажу, какие вы. Всей родне. Пусть знают, что Олег мать бросил.
— Рассказывайте, — Алина устала, но не сдавалась. — Только правду рассказывайте. Сколько мы дали и сколько получили обратно.
— Получили? — свекровь не поняла.
— А что вы нам дали когда-нибудь? Кроме упрёков и требований?
— Я… мы… — Галина Ивановна запиналась. — Мы же семья…
— Семья — это когда все друг другу помогают, — сказала Алина спокойно. — А не когда одни только требуют, а другие только дают.
— Ты меня в могилу сведёшь! — свекровь опять заплакала. — Сердце болит, давление поднялось…
— Галина Ивановна, не надо спектаклей. Идите к врачу, если плохо.
— Бессердечная! Камень вместо сердца!
— Может быть. Зато честная.
Свекровь бросила трубку.
Алина села на стул и закрыла лицо руками.
Олег молча налил воды и поставил стакан перед Алиной.
— Лен, ты как?
— Нормально, — она подняла голову. — Даже хорошо. Впервые за много лет хорошо.
— Мать теперь обижаться будет.
— Пусть обижается. Олег, мне надоело. Понимаешь? Надоело быть виноватой постоянно.
Олег сел рядом.
— Я понимаю. Просто не знал, как это остановить.
— А теперь знаешь?
Он кивнул.
— Теперь знаю.
На следующий день Галина Ивановна не звонила. Не звонила три дня. Потом позвонил Витьке.
— Алин, — голос у него был виноватый. — Мать сказала, что вы больше помогать не будете.
— Будем. Но не столько, сколько она требует.
— Понятно… — он помолчал. — Слушай, а работу я всё-таки нашёл. На заводе. Двадцать пять дают.
— Вить, это же хорошо!
— Да. Просто раньше думал, что можно что-то получше найти. А теперь понял — не получится.
— Не получится так не получится. Зато своим трудом.
— Угу. Лен, извини за мать. Она… ну ты понимаешь. Привыкла, что всё решает.
— Понимаю. Но я тоже привыкла, что меня уважают.
Вить засмеялся.
— Справедливо. Алин, спасибо за помощь. Правда. Без вас бы не выжили.
— Пожалуйста, Вить.
Повесив трубку, Алина почувствовала облегчение. Наконец-то нормальный разговор.
Через неделю позвонила племянница Катя.
— Тёть Алин, можно с вами поговорить?
— Конечно, Кать.
— Бабушка рассказала про ваш разговор. Сказала, что вы больше не будете помогать.
— Катя, мы будем помогать. Но не каждый месяц и не такими суммами.
— Я понимаю, — девочка вздохнула. — Тёт Алин, а можно вопрос?
— Спрашивай.
— Вы правда миллион потратили на нашу семью?
Алина улыбнулась.
— Примерно, да.
— Мама посчитала мою учёбу. Триста двадцать вышло. Я не знала, что так много…
— Кать, мы не жалеем. Просто хотим, чтобы нас тоже понимали.
— Понимаю. Тёт Алин, я устроилась официанткой. Буду сама зарабатывать. А то неудобно как-то.
— Катя, ты молодец.
— Спасибо. И спасибо за помощь. Я правда благодарна.
Вот оно. Простое человеческое спасибо. Алина не слышала его годами.
Месяц спустя позвонила Галина Ивановна.
— Алина, — голос у неё был тихий. — Как дела?
— Нормально, Галина Ивановна. У вас как?
— Да вот… Витя работает теперь. Катя тоже подрабатывает.
— Это хорошо.
— Да. Хорошо… — свекровь помолчала. — Алин, я хотела сказать… Может, я была не права тогда.
Алина чуть не выронила трубку.
— Может, слишком много требовала, — продолжала Галина Ивановна. — Просто переживала за детей.
— Я понимаю.
— Алин, мы же семья. Правда?
— Правда, Галина Ивановна.
— Тогда… может, забудем этот разговор?
— Забудем. Но правила остаются.
— Какие правила?
— Помогаем, когда можем. Столько, сколько можем. И без упрёков.
Свекровь вздохнула.
— Ладно. Согласна.
— И спасибо иногда говорить можно.
Галина Ивановна засмеялась.
— Можно. Спасибо, Алин. За всё.
Повесив трубку, Алина посмотрела на Олега.
— Слышал?
— Слышал. Не верю до сих пор.
— А я верю. Люди меняются, когда понимают, что по-старому не получается.
Олег обнял её.
— Лен, ты молодец. Я бы не смог так.
— Смог бы. Просто боялся.
— Боялся, — согласился он. — А теперь не боюсь.
Алина улыбнулась. Впервые за много лет она чувствовала себя свободной. Помогать семье — да. Но на своих условиях. И это было справедливо.
Семья осталась семьёй. Но теперь в ней появилось уважение.
